Наутро я обнаружил себя живым, этот факт мне не приносил не радости, не горести, это просто было так, и мне было плевать. Я услышал голоса с кухни, значит кроме Кости тут был кто-то еще, а вот это меня почему-то не радовало, мне сейчас не хотелось видеть людей, по-хорошему мне стоило бы съехать от Кости, но было некуда, хоть я мог бы дожить свою жизнь в своей сгоревшей квартире, но это уже было крайностью. Я просто предпринял свалить до вечера, чем бы я мог заниматься это время я совсем не представлял, но если вчера время меня гнало вперед, то теперь она ожидающе замерло, с ним ждали конца, скоро я буду как эти самые часы на стене, время во мне остановится и я навсегда останусь в этом году. К своему сожалению вечером я оставил свое пальто висеть на стуле в кухне, мне очень не хотелось пересекаться с теми, кто в кухне, но выбора не было, идти на улицу без пальто тоже являлось крайностью. В кухне меня ждал сюрприз, по мимо Кости, за столом сидел пидорковатый Стасик, вид у них у обоих был слегка озабоченный и в тоже время расстроенный, Стасик сделал порыв мне что-то сказать, но промолчал и опустил взгляд. Если тут был Стасик, значит была и Рита, наверное она обдумала то что я сказал и решила снова со мной поговорить, может быть они сейчас втроем начнут меня грузить насчет того что мне нужно в больницу или еще чего-нибудь. Но Риты я не заметил, а Костя со Стасиком молчали и только иногда бросали на меня мимолетный взгляд. Такой спектакль длился пару минут, мы все чего-то ждали.
- Где Рита? – я не выдержал и спросил у Стасика.
Стасик взглянул на меня и снова опустил взгляд, ничего не говоря. Костя поднялся из-за стола, подошел ко мне, положил руку на плече и взглянул мне прямо в глаза.
- Чувак, она умерла сегодня утром, у нее передоз был – сказал мне Костя монотонным тоном.
В голове появился писк, который быстро перерос в невыносимый треск, вокруг все исчезло, я опустился на пол. Рита была мертва, а я нет, не так должно было все быть, я должен был умереть, а не она, это меня разъедала болезнь, это я пришел вчера прощаться. У меня не укладывалось в голове почему так произошло, все пошло не по сценарию. Это был сценарий моей смерти, а не Риты.
Я ничего не слышал, в ушах не прекращался треск. Костя и Стасик мне что-то говорили, потом они подняли меня и усадили за стол, продолжая что-то мне говорить, я ничего не слышал и не понимал. Вот о чем мне шептала смерть тогда, когда я смотрел как уходит Рита, она говорила не о моем финале, а о финале Риты, смерть моя подруга и мой союзник, она пыталась меня предупредить, хотела помочь, но я проигнорировал ее помощь, не так все понял. И теперь Рита была мертва, я мог это предотвратить, если бы правильно слушал смерть. Мир в мгновенье растворился, я остался один, в бесконечности, не бесконечный я, притронулся к самому сокровенному к бесконечности, я погрузился в свой разум. Я оглох, ослеп, онемел и потерял все чувства, один мрак вокруг, и я тоже стал растворяться в этом мраке, но меня из него выдернули… Ударом, пощечина от Кости…
- Это правда? – спросил я как только вернулся.
- Да… Святой, она крещеная была? – Стасик говорил со мной, но казалось откуда-то издалека.
- Нет или да, я не знаю, не помню, вроде да, да, да, она крещеная - я не мог собрать свои мысли воедино.
- Ладно. Я возьму похороны на себя, ты это отходи.
Я еще долго сидел не двигаясь, пытаясь все осмыслить, пытаясь свыкнуться с этим всем. Потом Костя снова вырвал меня из ступора, он поставил на стол бутылку водки и стаканы, и налил их до полна. Я схватил стакан и выпил залпом, водка прожгла все внутри, но Костя тут же налил мне снова и второй стакан я выпил залпом. Сейчас мне и нужна вся эта магия алкоголя. Нужно чтобы алкоголь заставил меня забыться, отогнал все мысли и сделал меня хоть чуть-чуть спокойнее. Но он предал меня, и совсем не помогал, становилось только хуже и хуже, но я продолжал пить. Тело перестало слушаться, но мозг все еще не хотел ничего забывать и успокаиваться, он так же душил меня смертью Риты.
- Я должен был сдохнуть… Я… не она! – твердил я Косте.
Он ничего не отвечал, а только кивал, ему было плевать на Риту, но почему-то не было плевать на меня и он понимал меня, и ему было меня по-настоящему жалко. Сейчас мне было плевать на то что кто-то испытывал ко мне жалость. Было плевать абсолютно на все, было только одно что меня волновало и это смерть Риты. Даже чертов кашель меня не волновал, хотя он был. Кашель, водка, мысли, кашель, водка, мысли, кашель… Я уже ничего не соображал, я поднялся с места и предатель алкоголь подкосил мои ноги и поставил мне подножку, я повалился на пол и в глазах засияли искры, секунда и больше ничего не было…
Я очнулся, снова чистота и запахи спирта, снова больница, снова у меня гудела голова и подташнивало. Это уже было. На соседней койке сидел Костя.
- О, очнулся, я думал ты убился нахуй. Я поговорил с врачом о твоем кашле, и ****ь, чувак, это скорее всего рак.
- Я знаю. – прохрипел я.
- Знаешь… И не шел в больницу. Долбаеб ты.
В палату зашел врач, долго мучил меня вопросами. Потом меня направили на ренген, я пытался сопротивляться, мне было сейчас не до этого, но врача и Костю переубедить не удалось. Мне сделали снимок грудной клетки и отправили в коридор. Мы сидели с Костей почти молча, иногда он спрашивал, как я себя чувствую. Все шло не по сценарию, я так сильно свыкся с тем что умру, что теперь когда появилась очень маленькая надежда на то что я буду жить, мне стало грустно. Я так хорошо все распланировал, а все пошло по ****е. Особенно смерть Риты не давала мне покоя, я и забил по сути на себя, на то что должен умереть вскоре, сейчас была важно только смерть этой наркоманки.
Врач вышел со снимками, он покачал головой и я обрадовался, я не ошибся, у меня рак легких.
- Третья стадия рака легких, но есть и хорошая новость метастазы он еще не дал, и мы можем сделать операцию, опухоль конечно большая, но еще ничего не потеряно – объявил врач демонстрируя мне черный снимок.
Я увидел эту опухоль, увидел то что убивало меня, и я почувствовал к ней что-то родное, ведь это была часть меня, она была, как и мой мозг, и она и он пытались свести меня в могилу, и у них это получалось очень даже хорошо. Мне почему-то не хотелось, чтобы мне делали операцию, не хотелось дальше влачить это жалкое существование, из-за этого на моем лице появилась улыбка некой радости когда врач стал говорить о том что нужно платить за операцию.
- Мы бы сделали ее вам и бесплатно, но поймите нас, все очень дорого стало стоить – пытался он сгладить то что от денег сейчас зависит моя ****ная жизнь.
И я сразу вспомнил Антона и Джамала, то как они работают, врач сейчас говорил почти так же, они были совсем уж похожи, могли бы легко поменяться местами, и так же рубить деньги.
- У меня нет денег – с улыбкой говорил я.
- Может быть у ваших родственников есть?
- У меня нет родственников.
- У друзей?
- И их нет.
- Мы найдем деньги – встрял Костя.
Врач покачал головой и стал грузить об опасности рака, как будто мы и не знали, но я его понимал это его работа, напугать до чертиков чтобы деньги были найдены вовремя, так же работают и Антон с Джамалом. Я был рыбкой, которая вот-вот клюнет на крючок, но я не клевал, и врач думал что клюнул Костя, но если Костя и правда хотел мне помочь и найти деньги, то у него ничего не выйдет, у него их нет и где их взять он точно не знает, может быть он начнет продавать свои колеса и наконец-таки поднимется и оплатит мне лечение, но шанс тут был такой же как и шанс того что сейчас придет Иисус и сам сделает мне операцию.
Меня было решено оставить в больнице, до похорон Риты, ими все равно занимался Стасик. За два дня пока я лежал в больнице с пробитой головой и раком легких, на меня никто и внимания не обращал, только приносили еду и все. Я перебарывал себя и ел, мне нужно было протянуть до похорон, а дальше уж точно можно думать о своих. Хотя я об этом не думал, думал только о Рите. Но я уже немного успокоился и даже смирился, я утешал себя мыслью о том что она была наркоманкой, а наркотики убивают, так было и так будет, и тут уже ничего не попишешь, мы оба знали, что рано или поздно она от них умрет, но вот только последнее время я думал, что помру раньше нее, но увы не вышло.
В день похорон Риты, за мной приехал Костя, на нем был черный костюм, и с собой был второй для меня. Стасик оказался отличным парнем и предусмотрел даже костюмы для нас с Костей.
- Ты совсем без изменений? – спросил у меня костя, пока я натягивал костюм.
- Как видишь. Смотри как, а костюмчик то великоват.
- Ты похож на скелета, на тебе и детские вещи будут смотреться великовато. Ты есть то начал?
- Начал. Ну поехали.
Мы вышли из больницы и сели в фольцваген. Музыка была выключена, это дань уважения к покойникам. Я открыл бардачок и достал оттуда сигареты, подкурил две и одну отдал Косте, он взглянул на меня и мы друг другу улыбнулись. Жалкая попытка действовать так как раньше и представлять, что ничего и не изменилось. Я так жаждал изменений и перемен в своей жизни, но когда они настали, мне жутко захотелось чтобы все вернулось на круги своя, назад, намного назад, как минимум на несколько месяцев назад.
- Какое сегодня вообще число? – спросил я у Кости.
- Первое марта.
- Весна.
- Она, вот и перезимовали.
- Да.
Эта зима кончилась, изменив меня полностью, уже не будет так как раньше, будет только хуже, Кристина права, у нас не будет все хорошо, мы маргиналы, сами выбрали такую жизнь и смерть, и не нам ныть по этому поводу. Может быть у Шорти все будет хорошо, может быть у Андрея, а вот у меня уже ничего не будет, даже если Костя найдет деньги на операцию, это совсем ничего не изменит. После зимы я не оттаю и не стану распускаться, я увял окончательно. Двадцать лет я шел к этому, и вот пришел туда куда шел, но что теперь радоваться или плакать, стало не понятно…
Мы шли по тропинке кладбища, отпевание уже закончилось и вот Риту уже должны были опускать в сырую землю. После стольких дней ливней, сегодня первый день светило солнце, а небо было чистым и голубым, на нем не было не единой тучки. Мы подошли к месту где должны были похоронить Риты. Тут был Шорти с какой-то девушкой, а рядом с ними стоял непонятно откуда взявшийся Олег. Рядом с самой могилой около парочки гробовщиков стоял Стасик и постоянно тряс своей челкой. Немного в стороне стояла кучка наркоманов, Ритины друзья, с ними была Ким. Больше тут никого не было, даже самой Риты. Ко мне подошел Шорти со своей девушкой, он долго меня обнимал и даже стал плакать, я хлопал его по спине и пытался успокоить. Он теперь знал о моей болезни и плакал и от этого тоже. Двухметровый добряк Шорти.
- Как же жаль, братан, мне сказали, что Рита умерла, а потом еще сказали, что ты болен раком – сквозь слезы выдавил Шорти.
- Ну, ничего, ничего, все хорошо, мы со всем справимся, братан, все нормально будет, не плачь – пытался я его утешить.
Потом Шорти кое-как познакомил меня со своей девушкой, не самое подходящие время для знакомств, но так уж вышло, все как-то выходит не так как мы хотим или планируем. Потом я увидел гроб, его несли на себе четыре байкера, я их узнал те самые что терлись когда-то с Ритой, даже после смерти она заставляла мужиков что-то для нее делать. Каждый пошел проститься с Ритой в последний раз. Когда гроб опустили в могилу я кинул туда горсть земли, не знаю зачем это, но так было заведено на похоронах. Гробовщики принялись закапывать могилу, а мы с Костей стояли в стороне и почти синхронно курили. Костя толком не знал Риту, но почему-то ему тоже было сейчас не просто, как и Шорти, так же, как и мне. Всем тут было не просто. Я даже заметил, что все еще рыдающий Шорти теперь повис на Олеге и тот теперь похлопывал его по спине и что-то говорил. Никогда бы не подумал, что даже этот мудак Олег будет переживать из-за смерти Риты, да вообще из-за чей-то смерти. Ким и наркоманы ушли с кладбища первыми, и когда они уходили я заметил, что Ким над чем-то смеется, вот тебе и вся ее доброта, ей было абсолютно похуй на все, как и тогда когда я пришел прощаться, но теперь она даже не была под кайфом, она просто была бесчувственной, вот ее настоящая натура, вся ее доброта и сопереживание это полнейший бред и обман. Сейчас густили и пережевали такие две мрази как я и Олег, что-то все совсем уж пошло не так. Переменны как-то слишком сильно разрушили мой мирок, все стало иным. Олег кое-как высвободился из смертельной хватки Шорти и подошел ко мне. Мы какое-то время стояли молча.
- Значит, тебя хотят посадить? – разорвал я тишину.
- Да, допрыгался я.
- Мы тут все допрыгались.
- Это, мужик, я поговорю с пацанами, может кто найдет для тебя денег.
- Не нужно.
- Нужно, нужно… Я когда выйду, отремонтируем твою хату и будем там как раньше бухать.
- И елочку нормальную нарядим?
- Обязательно.
- Традиция же.
- Не плохая, дает надежду.
- Нахуй надежду.
- Да уж, как-то все совсем не весело, внатуре не весело. Ну это, все там будем, еще будем там втроем, я, ты и Рита сидеть в одном котле и с улыбкой вспоминать о наших похоронах.
- Обязательно будем.
- А мне идти надо, меня ненадолго выпустили из клетки. До встречи, Святой-Джонни.
- До встречи.
- Кстати, так почему ты Святой-Джонни?
- Я не знаю Олег.
Олег потряс головой и пошел по тропинке, огибая памятники. Шорти и его девушки тоже уже не было, нас осталось трое, я, Костя и Стасик.
- Ну, пора двигать – сказал Костя – тебе нужно в больницу вернуться.
- Неа, мне нужно кое-что сделать. Слушай, твои друзья смогут предоставить мне мольберт, холст, краски и кисточки? Мне нужно сделать прощальный подарок.
- Рано еще для прощальных подарков, я найду бабки.
- Это Рите.
- У меня тетя художница – сказал подошедший Стасик.
- Значит, ты смоешь это все у нее взять?
- Да, сейчас же поеду к ней.
Мы поехали к Косте, пока ждали Стасика помянули Риту. Стасик не обманул и вернулся со всем что мне нужно, мы выгрузили все из машины и затащили в квартиру, расстелили на полу кленку и установили на нее мольберт, передвинули по ближе одну тумбочку и она стала моим рабочим столом. Все было готово теперь осталось только сделать то чего я не делал двадцать лет, написать картину, и не просто картину, а работу всей свой жизни, самую лучшую картину в своей жизни. И я приступил, мир в очередной раз исчез, остался только я и моя будущая картина. Слой за слоем, завиток за завитком, штрих за штрихом, она вырисовывалась достаточно быстро или мне так казалось, ведь для меня исчезло понимание времени, исчезла и моя болезнь. Ночью я отвлекся и оглянулся, Костя и Стасик спали, Стасик уснул сидя откинув голову на спинку, а Костя спал уронив голову на плечо Стасика, в комнате были не только они, в углу сидела Лиза и все так же пялилась в свой телефон, а на кресле сидел кто-то из друзей Кости, я даже не заметил когда они пришли, и не слышал их разговоров. Я обернулся снова к картине, в ней уже было понятно, что я пишу, и только тогда я понял, что за все это время меня не охватывал кашель и не было были в грудине, моя болезнь дала мне немного передышки для того чтобы я мог закончить картину и я не стал заставлять ее ждать, я продолжил. Лампочка была уже не нужна было уже утро, или может быть полдень, а может быть и почти вечер следующего дня. Чуть меньше суток и картина была готова, я сделал пару шагов от нее.
- А заебись же получилось – сказала Лиза.
- Да.
Осталось совсем немного, нужно было только лишь повесить эту картину в квартире Риты, так как она и просила меня.
Стасик отвез меня туда, в квартире было достаточно чисто и нигде не было и намека на героин. Как мне объяснил Стасик Рита в этой квартире почти никогда не кололась. Рита вообще жила странно для наркоманки, но умерла стандартной смертью наркоманки. Мы со Стасиком кое-как смогли повесить картину, не я, не он, никогда не умели выполнять казалось бы стандартную мужскую работку. И вот картина висела напротив кровати Риты, я присел на угол этой кровати и стал всматриваться в картину. На ней было дно, дно океана, а на самом дне стоял человек, в пальто и синих джинсах, вокруг него плавали рыбы и другие морские существа, ноги его были по щиколотку в водорослях, а в руку у него была бутылка. Стоял он спиной ко мне, болезни, всем людям и вообще миру. И был он на дне этого мира.
Меня снова одолел кашель, продолжительный и болезненный, а когда я в очередной раз посмотрел на свою ладонь, у меня на лице появилась довольная улыбка. Я дождался наконец-то, чего ждал последнее время. На моей ладони была кровь. Я поднялся и молча стал уходить, Стасик последовал за мной, но мы разминулись около его машины, он вроде бы, что-то кричал мне в след, но я его не слышал. Почти в бреду я шел по улице и кашлял, теперь уже с кровью. Не знаю сколько я шел, куда я шел и зачем. Но пришел я к центральному пляжу. Тут все так же не было людей, а на море был не сильный шторм, небо затянуты темными тучами. Снова дождь, снова пасмурно, но было ли это реальностью, возможно это все моя шизофрения, и на самом деле сейчас солнце. И я вообще в другом городе, в Рио или еще где-то, а может меня вообще нет.
Я стоял на конце пирса и курил, волны бились об бетон и с брызгами разрывались, окатывая меня, к счастью сигарета не промокла. Я прожил не самую плохую жизнь, было в ней и хорошее, жаль, что плохого все же больше… А вообще поздно уже думать, я больше этого не мог, я разучился. Мир исчез в последний раз и я услышал голос, моей подруги смерти, теперь уже в мою честь. Я сделал шаг вперед. Меня укутала холодная вода, такая приятная, зря я ее не любил раньше. Я излечился. Я ушел на дно.
- Прощай, Максим – прозвучал голос смерти.
- *** тебе! – вынырнув закричал я, распугивая чаек и смерть.