Шторм продолжал усиливаться и в районе пятнадцати часов Валентин и Антон, тоже принявшие решение об эвакуации своего имущества, подъехали к дому на грузовике. Они остановили его на некотором расстоянии от моря, на возвышении, и, в промежутках между перехлестывающими через береговой вал волнами, вынесли вещи из квартиры Валентина и погрузили их в кузов автомобиля.
Находясь внутри дома, они ощущали, как он содрогается от ударов волн и потрескивает под их напором.
Леонид в этой эвакуации имущества участия не принимал, но по его просьбе Антон и Валентин вывели из квартиры его дочь-школьницу и усадили в кабину грузовика. Она была крайне напугана.
Других детей в доме в это время не было: одна из дочерей Антона находилась в школе, а другая, вместе с дочерью Романа, – в детском саду.
Антон со своей постоянной спутницей, овчаркой Клорой, с трудом обманув очередную волну, проскочил в свою квартиру, чтобы вынести чемоданы. А Валентин, оставшийся у грузовика с фотоаппаратом в руках, в этот самый момент стал делать снимки приближающихся к дому особо крупных волн, которые накатывали на дом и даже перехлестывали через его довольно высокую крышу.
Эти волны, подходя под углом к береговому валу, сначала накрывали удаленную от Валентина часть дома, в которой в это самое время находился Антон. Вот такие весьма драматические моменты Валентин и старался запечатлеть на своих фотоснимках.
А когда волны перекатывались уже через ближнюю часть дома, угрожая самому Валентину, он со смехом спасался от них бегством. Нужно сказать, что снимки он получил просто уникальные.
Пока Антон внутри квартиры упаковывал вещи, овчарка металась и скулила, а потом вдруг с воем стала ожесточенно царапать лапами дверь, ведущую в тамбур.
Антон, оставив свое занятие, бросился к этой двери, с большим трудом открыл ее и выпустил Клору в тамбур. И в тот самый момент, когда он оказался под косяком двери, продольные стены дома под напором очередной волны рухнули. Устояли только две торцовые стены вместе с тамбурами.
Не теряя ни мгновения, Антон с Клорой бросились к машине, огибая развалившийся дом со стороны моря. Но тут же их сбила с ног другая волна и, отхлынув, потащила в море.
В намокшей зимней одежде Антон не смог бы выбраться на сушу, если бы не помощь верной Клоры, за ошейник которой ему удалось ухватиться.
Преследуемые следующей волной они добежали до грузовика, где им помогли забраться в кузов.
Грузовик отъехал и остановился на возвышении. Из его кузова два геолога и собака наблюдали, как грозные волны обрушиваются на обломки дома и дробят их на более мелкие части. И эти части, вместе с домашними вещами, уносятся потоками морской воды по ложбине, протянувшейся с тыльной стороны вала к устью реки Гарманды.
Обидно, что никто из геологов, руководителей экспедиции и местных жителей своевременно не уяснил для себя простую мысль, что этот береговой вал, сложенный песком и гравием, был создан самим же морем.
Стоило новоселам-геологам взять на себя труд поразмыслить над геологической историей происхождения этого вала, и они сообразили бы, что заселяться в такой дом опасно, а значит и ремонтировать его не следовало! Ведь в период особо сильных штормов волны будут перекатываться через этот вал.
И подтверждался этот вывод наличием с тыльной стороны вала, той самой глубокой ложбины, вытянувшейся заодно с валом на целый километр.
Несомненно, эта ложбина была выработана водой, стекающей вдоль вала к устью реки Гарманды. А источником этой воды могли быть только перекатившиеся через вал морские волны.
Многих удивляло и поражало то обстоятельство, что дом, простоявший на валу несколько десятков лет, вдруг был разрушен морем всего через три месяца после окончания его ремонта и заселения.
Но никакой мистики в этом событии не было. Оно стало возможным в результате неудачного для новоселов стечения двух обстоятельств. Первое из них – это необычно высокий прилив в результате редкого взаимного положения в космическом пространстве Земли, Луны и Солнца. Второе – определенное состояние атмосферы над Охотским морем, обусловившее высокую силу ветра и его направление.
В геологической истории этой местности наверняка случались еще более сильные, хотя и более редкие природные явления подобного характера. Именно они в свое время и сформировали этот злополучный береговой вал.
Пострадавшие семьи, конечно, очень горевали о понесенных ими потерях. Они еще не успели обзавестись приличной мебелью, поэтому основной ущерб от катастрофы у этих семей сводился к утере личных документов, женских ювелирных украшений, ценного ружья, принадлежавшего Антону, и почти готовой кандидатской диссертации Леонида.
Один лишь неисправимый оптимист Роман был в состоянии дать объективную оценку случившемуся и, поэтому относился к происшедшему совсем по-иному. И главным в таком настроении было совсем не то, что его семья пострадала в данной катастрофе меньше других. Просто, за время работы в геологии он уже не раз побывал на грани гибели.
В данном же случае дважды избежал гибели Антон, и все – благодаря своей любимице Клоре.
Мало того, Роман считал, что в этом смысле повезло всем новоселам, без исключения, поскольку катастрофа случилась не ночью, а днем, когда в жилой части дома не было людей. Случись это ночью – не уцелели бы ни взрослые ни дети.
Был у этой трагедии и свой явный плюс: через пару недель все четыре семьи получили благоустроенные квартиры в первом же, выстроенном экспедицией двухэтажном доме, расположенном рядом со зданием ее управления.
Жизнь у моря продолжалась. Но уже на безопасном от него расстоянии.
Иллюстрация: Охотское море. Штормовая волна