Безназванияпьеса

               
                Александр Образцов
                Б Е З    Н А З В А Н И Я
                пьеса 




Действующие лица

Сидящий
Румяный
Она
Он
Паршаков
Девушка
Старуха



На пустой сцене стул и школьная доска. На стуле - Сидящий. Идти ему некуда, никто его не ждет. Струна его отношений с миром натянулась. Кажется, что она гудит от тоски, негодования. Он встает, подходит к доске, пишет мелом: "Сцена пуста, мрачновата" и, затем, "место вообще не имеет значения".
Он слоняется по сцене, не умея вырваться из этого пространства. Кружение его постепенно обретает смысл. Это - стул. Он осторожно подбирается к стулу. Он концентрирует свою волю, устанавливает строй мыслей на наиболее освещенное место, в центре которого - стул. И тогда он мягко, непринужденно, но уже совершенно сознательно завоевывает стул, устраивается на нем. Замирает.
Вокруг начинается движение воздуха. Отдельные взвихрения его теряют прозрачность, неясные тени конденсируются. Они уже топают ногами, бормочут, даже негромко поют за сценой. Еще немного и они заговорят.
Входит Румяный. Он движется по сцене кругами и иногда смеется своим мыслям.
Замечает сидящего.
 
Румяный. Ну что, сидишь?
Сидящий. Сижу.
Румяный. Думаешь?
Сидящий. Нет.
Румяный. Почему?
Сидящий. Мм... Не знаю.
Румяный. Человек должен думать.  Если он не думает, то зря просиживает
штаны.
Сидящий. Зачем?
Румяный. Что - зачем?
Сидящий. Зачем думать?
Румяный. Глупый вопрос. Некорректный.
Сидящий. Почему?
Румяный. Потому что неконкретный. Вопрос невежды и лентяя.  (Задумывается.) Чем ты вообще занят здесь?
Сидящий. Сижу.
Румяный. Вот видишь: то, что ты добровольно отказываешься от мышления, приводит тебя к полной скудости в общении. И в самовыражении. В самоидентификации. Все понял?
Сидящий. Как тебе будет угодно.
Румяный. Мне?.. Ну, ты, батенька, завышаешь себя. Очень завышаешь.

Пожимает плечами и уходит. Входят двое, Он и Она.

Она. Ты снова напился, как свинья.
Он. А ты демонстрировала конечности.
Она. Осел. Это ведь твое.
Он. Сегодня мое, а завтра... (замечает сидящего), а завтра - его.
Она. Но он, наверно, нищий.
Он. Тсс!.. Ну что ты все озвучиваешь-то?
Она. А я своих мыслей не скрывала никогда. Голодный, нищий и худой.
Он. Абзац! Полный абзац!
Сидящий. "Слились все лица, все обиды в одно лицо, в одно пятно..."
Он. А что..? Квартиру обнесли или рожки режутся?
Она. Ха. Ха. Ха. Очень смешно. (Подходит к сидящему, кладет ему руку на плечо.) Голодный, нищий и худой.
Сидящий порывисто прижимается щекой к ее руке.
Он. Але, але, але! Мы так не договаривались!
Сидящий. Виноват.
Она. Ах ты, бедненький. Худенький. А хочешь, я с тобой останусь? Брошу этого индюка? Он только с виду такой лихой. Ну?
Сидящий. Но... что мы здесь будем делать?
Она. Закроем контору и поедем к тебе.
Сидящий. Я живу у знакомых. Когда где.
Она. Тогда ко мне. Какая разница?
Сидящий. Но у меня длинная роль. (Смотрит на часы.) Еще шестьдесят пять минут нужно здесь находиться.
Он. Смотри, а то геморрой заработаешь. (Берет ее под локоть.) А тебе по сценарию пора улепетывать.

Уходят.
Входит Паршаков, рабочий смены. Двигает декорацию. На декорации - окно в сад.

Паршаков (за кулисы). А эту куда?
Голос за сценой. Тащи назад!
Паршаков. Туда, назад... Сам черт не разберет. (Замечает сидящего.) А-а, все равно уходить. (Громко.) Играете?
Сидящий. Играю.
Паршаков (недоверчиво). Без декораций?
Сидящий. Без.
Паршаков. Ну и как? Что-то я не разберу, что к чему. Хм. Я бы тоже так сумел - сиди на стуле и лепи, что в голову взбредет.
Сидящий. Да. И лучше.
Паршаков. Ну, лучше или нет, не знаю. Но, честно говоря, не хуже некоторых.
Сидящий. Кого вы имеете в виду?
Паршаков. А тут ошиваются. С дипломами. Вы мне скажите, что здесь от искусства осталось? Я понимаю, если искусство, то - о! (Трясет кулаком у груди.) А эти? Давай, говорит, сегодня на полчаса раньше закончим, мне на день рождения идти! Полдействия выкинут, а зритель сидит, ушами хлопает. Академический теа-атр!.. А есть заслуженный, так тот трояк займет и не отдает: честь оказал! Подмигивает. Думает, я счастлив, если он мне на улице подмигнет. Без памяти...

Бормочет что-то, двигает декорацию обратно.

Сидящий. Оставьте ее.
Паршаков. Как хотите. Позвать, что ли?
Сидящий. Кого?
Паршаков. Действующее лицо. Неудобно, зрители ждут, вы один сидите.
Сидящий. А вы представьте, что вы - действующее лицо.
Паршаков. Я?!.. А что говорить-то?
Сидящий. Давайте чего-нибудь.
Паршаков. Ну, ладно. Встречается русский, американец и еврей...
Сидящий. Да не в зал, а мне.

Паршаков шепчет ему на ухо. Сидящий вежливо смеется. Из-за кулис высовывается рабочий сцены в синем комбинезоне.

Рабочий сцены. Минуточку… Паршаков! Тебя к ассистенту.
Паршаков. Иду.

Уходит.
Из-за декорации появляется девушка в светлом. Она идет задумчиво, улыбаясь собственным мыслям. Замечает сидящего и хочет пройти мимо.

Сидящий. Простите!..  Вам нужно поговорить со мной.
Девушка. Зачем?
Сидящий. Мы на сцене и нам нужно как-то обозначиться, что ли...
Девушка. Спрашивайте. Я буду отвечать.
Сидящий. Куда вы сейчас направляетесь?
Девушка. Не знаю...
Сидящий. А как вы думаете, возможны в наше время отношения ослепительной белизны?
Девушка. Конечно! Иначе жить нельзя.
Сидящий. Вы думаете, что и вы так полюбите?
Девушка. Да.
Сидящий. И это будет взаимно?
Девушка. Честно? Да!
Сидящий. А вы могли бы полюбить меня?
Девушка. Нет.
Сидящий. Почему? (Девушка в затруднении.) Я некрасив?
Девушка. Не в этом дело... Вы как-то скучно сидите и говорите все.
Сидящий. Но вы меня совсем не знаете!  Может быть,  у меня внутри вулкан.
Девушка. Меня это не интересует.  В вас есть что-то такое... Вы неискренни!
Сидящий. Мне кажется, что главное - не лгать себе.
Девушка. Это все связано.
Сидящий. Да? Вы как будто читаете роль.
Девушка. Зачем вы злитесь?
Сидящий. Вы не хотите меня понять... Хотя бы ответить на мою нежность.
Что вам стоит?
Девушка. Но я не могу.
Сидящий. Почему?
Девушка. Вы бы поняли, что я лгу.
Сидящий. Но я ведь человек! Свою кошку вы ласкаете каждое утро!..
Девушка. Я ласкаю кошку,  которую люблю.  И потом, вы могли бы меня не
так понять...
Сидящий. Вы сами-то что в этом понимаете? "Не так понять..." Потом будет поздно. И ничего не вернуть. Ясно?
Девушка. Что - поздно?
Сидящий. Все! Ничего не состоится! Всеобщая отмена! Билеты недействительны! Вы - варвары, понятно вам? Варвары! С косматыми гривами! С ударом дубиной вместо "здравствуй"! Вы все потеряли! Все! Вы своими когтями содрали с мясом весь человеческий лоск!..

Девушка, не дожидаясь окончания монолога, уходит.

Сидящий (заметив свое одиночество). Что это я разорался?..

Румяный вкатывает кресло со старухой.

Старуха. Я, как мировое зло, стягиваю все нити и держу их в своей хладеющей руке...
Румяный. Ты снова заговариваешься.
Старуха. И это мой сын! (Показывает на него пальцем, трясет им.) Когда ты был маленький и беспомощный, когда ты не мог попроситься даже на горшок, я держала тебя на своих руках, смотрела в твои глаза и думала, что смогу воспитать тебя так, как никто не воспитывал. Я надеялась, что все мои желания и мечты, которые сгорели во мне без следа,  в тебе сбудутся. Шиш с маслом. Наверное, существует обратно пропорциональная зависимость: чем больше любовь, тем меньше отдача. (Показывает на сидящего.) А это кто?
Румяный. Он даже тебе будет не интересен.
Старуха. Познакомь нас.
Румяный. Прекрати, мама. Дыши лучше воздухом. Чем глубже ты...
Старуха (кричит). Молодой человек! Да, да, вы. Я вас прошу, как старуха, как женщина, в конце концов, - что вы думаете о моем сыне?
Сидящий (в затруднении). Мм... ничего.
Старуха (просияв). Вы очень умны! Тем с большим удовольствием я потолкую с вами о приготовлении пищи.  Или эта тема кажется вам не очень серьезной?
Сидящий. Я не задумывался над этим.
Старуха. Не правда ли, когда углубляешься в значение этих слов - приготовление пищи! - даже холодок идет...

Румяный делает знаки сидящему. Она перехватывает их.

Старуха. Вы не обращайте внимания, он считает меня сумасшедшей... О чем я, то бишь? Или не то бишь? Надо заглянуть в Даля. Представьте себе, у этого человека есть библиотека, о какой можно мечтать и мечтать. Мечтай, не мечтай, а я ее собрала ценой всей своей жизни. Знаете, я только этим и занималась. Больше я никакого следа в этой жизни не оставила. А какие у меня книги о приготовлении пищи! Какие рецепты! Но я не люблю деликатесов. Не люблю. Человеку жизни может не хватить на то, чтобы распробовать гречневую кашу.
Румяный. Мама.
Старуха. Я слушаю.
Румяный. Подумай обо мне. Мне же больно слышать.
Старуха. Дорогой мой. Когда я не смогла вложить в тебя чуть-чуть... (Жест пальцами, как будто закручивает лампочку.) Тебе больно... Разве ты знаешь, как бывает больно мне? И не оттого, что тебя слышат посторонние. Нет. Тебя слышит тот, другой ты, который живет во мне и никак не может с тобой объединиться. Если бы ты знал, как стыдно мне перед ним... Вот... снова! Он утешает меня, целует мне руку...

Румяный поспешно увозит ее.
Входит девушка.

Сидящий (пауза). Прошло три года.
Девушка. Да, три года пролетело. Ты помнишь, как спросил меня?
Сидящий. Я тебя ни о чем не спрашивал.
Девушка. Но ты попросил, чтобы я тебя приласкала.
Сидящий. Это не одно и то же - спросить и попросить. Спросить - это благородно. Попросить - низко.
Девушка. Почему?
Сидящий. Потому что просят только то, что тебе не принадлежит. Просьба - это             узаконенный вид воровства, мошенничество среди бела дня.
Девушка (задумчиво). Почему я тогда была такая слепая?
Сидящий. Это не слепота. Это слишком много света.
Девушка. А ну тебя!  (Пауза.) Вчера он сказал мне, что больше не может  терпеть  неопределенности - или он, или ты.
Сидящий. Он все так же румян?
Девушка. Он каждое утро обливается холодной водой.
Сидящий. Мать у него чудесная.
Девушка. Да.  Она каждый день упрашивает меня, чтобы я ушла от него. А я не могу ее оставить. Он ее съест.
Сидящий. Подавится.
Девушка (покачав головой). Нет, не подавится. Он может съесть горный массив.
Сидящий. А я уверен, что подавится. Если бы я в этом не был уверен, то перестал бы дышать.
Девушка. Как это?
Сидящий. А так. Выдохнул бы и не вдыхал.

Входит Паршаков. Он двигает все ту же декарацию - окно в сад.

Паршаков. Ага. Все те же. Снова я ее не туда двигаю.
Сидящий. Оставь ее.
Паршаков. Но ты посмотри - никто не возникает. В театре сейчас чудеса.
Я думаю, что мне еще и копейку отвалят за самодеятельность.
Сидящий. Не отвалят.
Паршаков. Это еще почему? Я же вроде бы как артист.
Сидящий. Ты был артистом, пока играл самого себя. А сейчас ты заштампован до самого козырька. Посмотри, на тебе лица нет.
Паршаков (вынимает зеркальце, рассматривает себя). На месте.
Девушка. Так как же?
Сидящий. Снова этот вопрос вопросов! Как же! Пройдет еще три года, и пять лет, ты, в конце концов, уйдешь и будешь терзаться вопросом: почему я не ушла тогда? Вся жизнь с вопросительным выражением лица. Не знаю. Сама думай.
Девушка. А тебе это не...
Сидящий (перебивает). Не интересно! Нет! Интересны решения и действия, а не мотивы! А вот когда мотивы становятся действиями, то это необыкновенно скучно!
Паршаков. Вы тут о чем гомоните? Можно подумать, что и вправду ругаетесь. Вы же арти-исты...
Сидящий. Слушай, давай я тебе подпишу заявление по собственному желанию!
Паршаков. А ты что, завпост, что ли?
Девушка. Уйдите, нельзя же быть таким...
Паршаков. Ну, каким? Ух, вы какие оба! Пошутить с Паршаковым можно, действие провести, а как только он свое рабочее лицо немного вперед высунет, так сразу и уйди-ите.

Голос за сценой. Паршаков! Срочно к режиссеру!

Паршаков. Ах, вы-ы... Ухожу, спокойно.

Уходит. Пауза.

Девушка. Идиот.
ГОЛОС Паршакова.  А вот за идиота!.. (Шум борьбы.) Я за идиота кое-кого... Да ты руки-то чего ломаешь?..

Пауза.

Сидящий. Смешно. А смеяться не хочется.
Девушка. Я пойду.
Сидящий. Я же без тебя... жить не могу.
Девушка (устало).  Зачем ты лжешь. Минуту назад так красиво обличал, а теперь сам...
Сидящий. Я не лгу. Мне самому непонятно, как я выживаю после некоторых ночей. У меня ум самоубийцы. Я не могу не додумать все до конца. Знаю, что надо свернуть, куда-нибудь - хоть в секс, хоть в террор, а не могу. (Вздрагивает.) Страшно.
Девушка. Я не знала... Значит, я тебе нужна?.. Нужна?.. Скажи.
Сидящий. Я же тебе сказал.
Девушка. А ты повтори. Повтори для меня, для одной меня, понимаешь?

Входит она.

Она. И здесь разборки. А мы незнакомы.
Сидящий. Н-нет.
Она. Так и останемся при своих. Дайте-ка закурить.

Сидящий достает пачку сигарет, зажигает спичку.

Она. Какие все-таки подонки эти мужики. Вчера пошли в гости. Своя компания. Выпили. Сидят, огурчики, один к одному, что ни рыло, то вор, и рассуждают. О чем думаешь? О том, как им скучно живется. Воевать им вдруг захотелось, пулеметы грудью загораживать. П-подонки. (Девушке.) А я вас где-то видела. По-моему, по телевизору. Точно?
Девушка. Возможно.
Она. И не раз. Напомните, а?
Девушка. Я там работаю.
Она. Ух ты. Это ж надо. Интересно?
Девушка. Да. Интересно.
Она. Меня раз приглашали сниматься. В метро. Бывает так?
Девушка. Бывает.
Она. Глаза мне у него не понравились. Такие, знаешь: разденет и тут же струсит. Ну, вам-то это знакомо.
Девушка. Мне?
Она. Не хуже, чем мне.
Девушка. Незнакомому человеку вы говорите такие... такие...
Она. Какие - такие? Спроси у него (кивает на сидящего). Спроси, спроси! Чем они постоянно озабочены. От двенадцати лет и старше. Все они кобели.

Девушка быстро уходит.

Сидящий. Зачем ты это сделала?
Она. Не знаю. (Пауза.) Вообще она ничего, отличается.
Сидящий. Я не о ней спрашиваю.  Ты ведь мне хотела сделать больно.  За что?
Она. Ну, честное слово, не знаю! Вырвалось.
Сидящий. Вырвалось... Ты хотя бы помнишь себя девушкой?
Она. Ха, девушкой! Там, где я росла, это слово было позорней, чем воровка.
Сидящий. А почему ты думаешь, что все вокруг виноваты в том, что ты там росла?
Она (медленно).  Когда-то ты по-другому говорил со мной.  И не задавал таких вопросов.
Сидящий. Это что - угроза?
Она. Когда-то ты говорил, что мои губы...
Сидящий. Замолчи!
Она. Молчу. (Пауза. Нежно.) Почему ты больше не звонишь? Ты же знаешь, ты все знаешь... (Быстро.) Мне ничего не надо, мне бы только видеться с тобой...

Румяный, отогнув кулису, внимательно выслушивает ее слова. Входит, толкая перед собой кресло с матерью.

Румяный (горько). Мама, мама... Ты защищала моего врага. А теперь? Что ты скажешь теперь?

Старуха молчит.

Румяный. Ты молчишь. Конечно, о чем тут говорить? А ведь у этой женщины, видимо, есть муж, который любит ее и так же, как я...
Она (сидящему). Это что за финик?
Румяный. Я - муж женщины, которую он пытается соблазнить, как соблазнил вас.
Она. Ты думаешь, что меня можно соблазнить? (Смеется.) Меня?
Румяный. Я не понимаю, почему вы смеетесь. Вы (оглядывает её) в некоторых отношениях как раз то, что любят эти молодчики.
Она (сидящему). Он что, шутит? Я не понимаю.
Сидящий. Он никогда не шутит.
Она. Значит, он чокнутый.
Румяный. Мама, чем он привораживает женщин? Он глуп. Скучен. Ничего не делает. И ничего не может делать. У него нет ни одной специальности. Он учился в трех институтах и ни один не закончил. Он работает пожарным инструктором для того, видите ли, чтобы было больше свободного времени. Как он использует это свободное время - неизвестно. Хотя теперь я догадываюсь - как.
Старуха. Ты можешь помолчать, сынок?
Румяный. Я тебя спросил, мама. Не уходи от ответа.
Старуха. А ты спроси у своей жены.
Румяный. Я спрашивал.  Какая драма! Я не удивлюсь, если она перерастет в трагедию.  (Сидящему.) Надеюсь, вы больше не будете встречаться с моей женой... Иначе...
Сидящий. Из уважения к твоей матери я никогда не отвечал на оскорбления. Промолчу и сейчас.
Старуха. Вы благородный человек.
Румяный. Вы все сошли с ума!

Входит он.
 
Он. Ты не забыла, куда мы сегодня идем? (Замечает сидящего.) Слушай, я тебя уже несколько раз вижу со своей женой!.. А? Чего молчишь?
Она. Еще слово и ты будешь искать жилье.
Он. Просто спрашиваю. Спросить нельзя? Я же современный человек.
 Румяный. Как вы можете так хладнокровно относиться к этому?  О,  я вас понимаю!
Он (ей). А это кто?
Она. Откуда я знаю? Пошли.

Уходят.

Румяный. Я догоню его. (Убегает.)
Старуха. Ты её видел сегодня?
Сидящий. Да.
Старуха. Она не хочет меня бросить. У меня сердце разрывается.
Сидящий. Она, видимо, права.
Старуха. Какая она добрая.
Сидящий. Да.
Старуха. Он ее съест, мой сын.
Сидящий. Да.
Старуха. Я чувствую, мне надо умереть.
Сидящий. Это преступно по отношению к нам.
Старуха. Я до сих пор не пойму, как они поженились.
Сидящий. Белые ночи.

Входит румяный с синяком.

Румяный. Я не мог ударить женщину.
Старуха. Поэтому женщина ударила тебя.
Румяный. Но я могу... (Сжимает кулаки, идет к сидящему.) Я могу... это мое право!
Старуха. Ты хочешь убить меня?
Румяный. Мама! Хорошо. (Сидящему.) Если я вас увижу... если я узнаю, что вы встречаетесь, я убью тебя!
Сидящий. Это была бы самая глупая смерть.

Румяный увозит мать.
Входит Паршаков с креслом, ставит его в центре. Усаживается.

Паршаков. А ты говорил! Я уже на ставке. Помнишь, как я здорово сыграл злого человека?
Сидящий. Рутина.
Паршаков. Что?
Сидящий. Ты бы осваивал какую-нибудь специальность.  Права у тебя есть шоферские?
Паршаков. Нету.
Сидящий. Иди учиться при военкомате.
Паршаков. Мне и здесь хорошо. О, трудовая мозоль выросла за пять лет.
Сидящий. Я тебя предупредил. Потом не обижайся. Ты будешь первой жертвой новых веяний.
Паршаков. А-а! (Машет рукой.) Мы уже пуганые.
Сидящий. Мое дело предупредить.
Паршаков. Знаешь, что мне нравится? Если честно?
Сидящий. Что?
Паршаков. Вот прихожу я домой, сажусь, и мне кажется, что я играю. А?
Сидящий. Что же здесь хорошего?
Паршаков. Тебе не понять. Раньше Паршаков был на подхвате - иди туда, иди сюда, принеси то, отнеси это, а сейчас? А сейчас я говорю, вот сейчас - говорю - и все слушают. И я иногда такое скажу, что самому интересно - как это такое вышло из меня?
Сидящий (вздыхает). Иди на курсы.
Паршаков. У меня образование восемь классов. Для меня Пушкин от Лермонтова отличаются, знаешь чем? Бакенбардами. Но я считаю, если тебе повезло выдвинуться, то это не случайно. Случайно можно выпить на халяву. А в кресло человека случайно не посадят. Значит, для этого кресла подходит только мой зад.
Сидящий. Новая область френологии.
Паршаков. Чего?.. И еще. С вами режиссер бьется, бедный, объясняет что-то, показывает, а со мной, заметил? Ни слова. Доверяет. А? Доверяет?
Сидящий. Он себе доверяет, а не тебе.

Пауза.

Паршаков. Что-то... не понял. (Пауза.) Чего-то мы... (Пауза.) Какие-то... (Пауза, неуверенно.) А... мне не доверяет?
Сидящий. Успокойся. Он доверяет тебе в себе. И пока ты будешь доверять себе, все будет в порядке.
Паршаков. А. Ага. (Пауза.) А где эта?
Сидящий. Кто?
Паршаков. Ну, эта, как ее... Которую я напугал?
Сидящий. Кого ты напугал?
Паршаков. Ну, с тобой тут разговаривала... ну? Такая... симпампу?
 Сидящий. Видимо,  биологи  когда-нибудь разберутся с человеческим мозгом.  И  окажется, что у большинства людей какая-то важная его часть так и не включается в работу в течение всей жизни.
Паршаков. Ага. Понимаю. Сейчас я встаю и со зверской рожей иду к тебе. А мне сзади кричат: "Паршаков! К режиссеру!" Но я подхожу к тебе... (Встает и делает шаг.)
Голос за сценой. Паршаков! К режиссеру!
Паршаков. Но я подхожу к тебе.  (Подходит.) И говорю: дай закурить. А?
(Хохочет.) И они молчат!

Сидящий дает ему сигарету.

Паршаков. Потом иду и снова сажусь в свое кресло... Ну как, включилась важная часть?
Сидящий. Поразительно.
Паршаков. Ну, еще чего-нибудь спроси.
Сидящий. Ты когда-нибудь плакал просто так?
Паршаков. Хм.  (Задумывается.) Было.  Было, было. Правда, выпил я тогда...  два...  еще стакан... килограмма полтора, да. И, знаешь, так мне стало обидно.  Ага. Идут люди. Другие. Как будто марсиане. Лица у них другие.  Конечно,  попадаются такие,  как и ни я. Но у них, у других,  какая-то...  жизнь другая. Ага. И вот стою один и думаю: я же никогда так и не узнаю, почему они такие. Вот. Понятно?
Сидящий. Продолжай.
Паршаков. Я же, думаю, так и не узнаю, как они живут... Вот ты, допустим. Смотрю я, смотрю, как ты мучаешься, а из-за чего - не пойму. Но ведь ты мучаешься? Ага. Стоял я так, стоял и... ну, как ты там сказал? Заплакал. Жалко мне себя стало. Почему я не понимаю других?.. Ты смотри, рассказал. Понятно?
Сидящий. Понятно.
Паршаков. А это потому, что я в кресле сижу. Руки, ноги без работы, работает одна голова.

Входит он.

Паршаков. Вот еще продукт. Это свой.
Он. Но-но.
Паршаков (угрожающе). Чего? (Приподнимается.)
Он. Ладно, ладно, ладно. Я пошутил.
Паршаков. О! (Показывает на него большим пальцем.)
Он. У меня разговор. Без свидетелей.
Паршаков. Эх!

С вздохом поднимается, уходит.

Он. Значит, дело такое. (Садится в кресло.) Жена подала на развод. Как понимать?
Сидящий. Это у нее надо спросить.
Он. Ха. У нее. Она говорит - жить, говорит, с тобой не могу. Противно, говорит, смотреть на тебя.
Сидящий. И все?
Он. Все.
Сидящий. Сколько ей лет?
Он. И я говорю - сколько тебе лет? Тридцать шесть ей. Сыну пятнадцать лет. Пятнадцать!
Сидящий. Куда же она?..
Он. Вот я и пришел спросить - куда же она?
Сидящий. Не знаю.
Он. Не знаю! (Плачет.) Зачем... зачем сбивать было? Ну, погуляли... бывает... Так жили же люди... жили... Пришел, все разбил, разрушил! А теперь - не знаю!
Сидящий. Я устал.
Он. Устал! Он устал! А я жить без нее не могу, понял? Для себя я, что ли, старался? Машину? Ради бога, дорогая! Ковры? Цветной телевизор? Белье французское? Да господи - на! Сам вместо ковра лягу - топчи, пинай меня, но не уходи!
Сидящий. Я не понимаю, что нужно от меня.
Он. Поговори с ней! Прошу тебя! (Падает на колени.) Встречайтесь сколько угодно, где угодно, я на все согласен! Поговори с ней! Она тебя уважает... она тебя послушает!.. Ради сына! Три привода за зиму!
Сидящий. Я давно уже не видел ее. Лет пять.
Он (встает). Да ну! А с кем же... Не врешь?
Сидящий. Не вру.
Он. Черт...  А я думал... Но с кем-то она встречается! Не могла же она просто так - уйти? Не-ет!
Сидящий. Не знаю.

Пауза.

Он. А может, ты все-таки поговоришь?.. Ну поговори, что тебе стоит?
Сидящий. Я  могу сказать тебе  одно.  У тебя не будет с ней нормальной
жизни.
Он. Пусть!
Сидящий. Ты что, любишь ее?
Он. А ты думал, только вы можете любить? Я без нее жить не могу.
Сидящий. Это пройдет.
Он. Поговоришь ты с ней или нет?
Сидящий. Я не уверен, что это необходимо.
Он. Будь ты проклят.

Уходит.
Входит Паршаков, садится в кресло.

Паршаков. Ну, поговорили?
Сидящий. Почему тебя так тянет на сцену? Отдохнул бы за кулисами.
Паршаков. А я не устал. Смотришь, еще и помогу кому-нибудь.
Сидящий. Ты бы себе помог.
Паршаков. Одновременно и себе помогу.

Сидящий удивленно смотрит на него.

Паршаков. А? Как? Работа мысли?
Сидящий. Ты самородок.
 
Входит румяный. Заметив сидящего, хочет уйти, но преодолевает себя.

Румяный. Все сидишь? (Пауза.) Сиди. Жизнь идет, а ты сиди.
Паршаков. Иногда сидеть полезнее, чем ходить. Так вот.
Румяный. Нонсенс.
Паршаков. Забивай, забивай иностранными словами. Если русских не хватает.
Румяный. Провокация из дешевеньких.
Паршаков (встает). А вот это я уже понял. И бью без предупреждения.
Голос за сценой. Паршаков!
Паршаков (оборачивается.) Что думаете, посадили Паршакова в кресло, так он и прирос к нему? Не-ет. Я сначала разберусь кое с кем, а потом хоть на курсы шоферов!

Идет к румяному.

Сидящий (резко). Перестань!
Паршаков. Смотреть не могу, как он тебя поливает девятый год! Тебе неудобно, а мне все удобно! Я еще не дорос до того, чтобы было неудобно!
Сидящий (тихо). Я прошу тебя. Не надо.
Паршаков. Не надо... "Добро должно быть с кулаками"!
Сидящий. Какой ужас! Немедленно исчезни!

Паршаков нехотя уходит. Румяный расслабляется. Все время он стоял в стойке восточного единоборца.

Сидящий. Зачем ты пришел?
Румяный. Я пришел посмотреть, как ты загниваешь.
Сидящий. И у этого заметный прогресс. Посмотрел?
Румяный. Да, убедился. Друзья (кивает за кулисы) достойные. Полная деградация личности.
Сидящий. Значит, личность все-таки была?
Румяный. Вот на это тебя только и хватает - ловить на слове.
Сидящий. Да, действительно, прогресс.
Румяный. Надеюсь, ты понял, наконец, что потерпел полное фиаско? Ты остался один, если, конечно, не считать этого. (Кивает на кулисы.)
ГОЛОС Паршакова. Да пустите меня! Пустите! (Рыдает от бессилия и злости.)
Румяный (усмехаясь). Не посчитаю нескромным сообщить, что живем мы теперь в трехкомнатной квартире с улучшенной планировкой, что наша дочь подрастает, ей исполнилось пять лет...
Сидящий. Сколько?
Румяный. Пять.
Сидящий. Так много?
Румяный. Да, уже читает... Что я защитил кандидатскую и занимаю должность доцента...
Сидящий. Доцента?
Румяный. Да, доцента.
Сидящий. Бедные мученики...
Румяный. Завидуешь? Завидуй. Здоровье у меня несокрушимое. В этом году я впервые участвовал в зимнем заплыве. Был вторым...
Сидящий. Почему не первым?
Румяный. Буду и первым.
Сидящий. Будешь.
Румяный. Дача, "Опелькадет"...
Сидящий. Пшел вон.
Румяный. У меня еще не все.  С женой у  меня  превосходные  отношения.
Скажу больше. В постели...
Сидящий. Паршаков!
ГОЛОС Паршакова. Я здесь! (Гремит за сценой.) Иду!
Румяный (поспешно уходя). ...полное согласие!

Врывается Паршаков.

Паршаков. Упустил?.. Эх ты, не мог задержать! (Бросается в кресло.) Я бы ему показал таэквандо! По рабоче-крестьянски!.. Ты что? Да брось ты, ну? Да не расстраивайся! Хочешь, бутылку принесу, выпьем, а? У меня есть в заначке, в пожарном ящике, в песке!
Сидящий. Оставь меня.
 
Паршаков тихо уходит.

Сидящий. Восемь лет... ради того, чтобы какая-то гадина... Но как же так? (Впервые встает, ходит по сцене.) Девочке пять лет... это моя дочь... Моя... дочь! (Смеется.) Как я хочу увидеть ее! Моя! (Мрачнеет.) В постели, сказал он. Быть не может. Нет! С кем угодно, но не с этим!.. (Садится.) Ведь если презираешь, нельзя же, как животное! (Пауза.) И я теперь не поверю ей. Нет. Не поверю.

Входит девушка, толкая кресло со старухой. Она не ожидала увидеть его. Смятение.

Старуха. Это он! Ты видишь? Это он!

Девушка делает два шага, останавливается. Затем бросается вперед. Объятие.

Старуха (кричит). Целуйтесь! Целуйтесь крепче! Близок конец света, если из-за несчастной старухи пропала любовь! Я всему виной! Я родила дракона!
Сидящий (садится). Мы просто давно не виделись.
Старуха. Вы трусы! Вы превратили мою жизнь в каторгу! Я всю жизнь была свободной, могла ворчать на сына, но я любила его! Теперь я его ненавижу! И все из-за вас, из-за вашей доброты, будь она трижды проклята!
Девушка. О чем вы говорите?!
Старуха (сникает). Прости, детка. Прости старую ведьму.
Сидящий. Не терзайтесь так. Мы действительно давно не виделись.
Старуха. В старое время любили долго.
Сидящий. Вам кажется, что любили долго. Любили столько, сколько положено.
Старуха. Я не узнаю тебя. Ты еще так молод, а уже гаснешь. Ты погас?
Сидящий. Я не спичка, чтобы гаснуть. Я устал.
Старуха. Устал? Так возьми ее, она не даст тебе устать. Ты видишь, как она изголодалась по тебе?
Сидящий. Я вас не узнаю. К чему эта экзальтация?
Девушка. Не ссорьтесь. Не ссорьтесь. Прошу вас.
Сидящий. Разве мы ссоримся? Мы просто давно не виделись и отвыкли друг от друга.
Старуха. Какой ты стал рассудочный.  Ты становишься похож на моего сына.
Сидящий. А вам кажется, что вы молодеете?
Старуха. Дело не во мне. Посмотри на нее!
Сидящий (медленно). Я уже перешел тот возраст, когда мной можно было руководить.
Старуха. Увези меня отсюда.
Сидящий. И возвращайся. Нам надо поговорить.

Девушка кивает, увозит старуху и возвращается.

Сидящий. Садись. (Она садится.) Он был здесь.
Девушка. Зачем?
Сидящий. Случайная встреча. Так мне кажется. Он вырос. Это уже не пустое место.
Девушка. А мне кажется, наоборот.
Сидящий. Нет. Он знает болевые точки и бьет без промаха.
Девушка. Как ты жил эти годы?
Сидящий. Лучше спроси - как я не жил эти годы.
Девушка. Я приду к тебе. Сегодня же. Навсегда.
Сидящий. Тебе кажется, что я уже несчастнее, чем эта старуха?
Девушка. Я все равно приду. Сейчас я поняла это.
Сидящий. Это моя дочь?
Девушка. Да.
Сидящий. Он что, не догадывается?
Девушка. Нет.

Сидящий стонет.

Девушка. Что с тобой?
Сидящий. Резь какая-то. Вот здесь. (Показывает на сердце.)
Девушка (встревоженно). Давно это у тебя?
Сидящий. Не обращай внимания... Она похожа на меня?
Девушка (внимательно смотрит на него). У нее... выше носа твое.
 Сидящий. Я вынужден тебя спросить...  Я ничего не могу с  собой  поделать... У вас общая спальня?
Девушка. Нет. Мы с дочерью живем отдельно.
Сидящий. А старуха?
Девушка. Мама в третьей комнате.
Сидящий. А-а...
Девушка. Не думай об этом.  Не вспоминай.  Неужели нельзя эти годы убрать и начать заново?
Сидящий. Я устал.
Девушка. Но у тебя было столько сил! Я помню, даже боялась этого, боялась, что ты сделаешь что-то... недостаточно бережно, и я погибну от камнепада.
Сидящий. У меня и сейчас их много. Но когда все эти процессы идут внутри, а на поверхности ничего не изменяется, то невольно думаешь, что и внутри ничего не происходит. Мне кажется, что я обнаружил законы развития общества, а такая ничтожная величина, как собственная жизнь, вдруг закатилась куда-то под диван.
Девушка. Я все равно приду к тебе.
Сидящий. Приходи.
Девушка. Сейчас... Только отвезу домой маму, заберу дочь и вернусь.

Уходит.
Входит она.

Она. Неужели? (Садится в кресло.) Как ты изменился... (Напевает.) "...вспомнишь обильные, страстные речи, взгляды, так жадно и нежно ловимые... Первая встреча, последняя встреча, тихого голоса звуки любимые... тихого голоса звуки любимые..."

Входит Паршаков, прислоняется к декорации, скрестив руки  на груди. Подпевает. Поют в два голоса.

"Вспомнишь разлуку с улыбкою странной, многое вспомнишь давно позабытое, слушая говор колес непрестанный, глядя задумчиво в небо широкое... глядя задумчиво в небо широкое..."
Паршаков (вздыхает, часто моргает). Хорошо...
Она. У вас хороший голос.
Паршаков. Ну что вы. Я только подпевал.
Она (показывает на декорацию). А это что обозначает?
Паршаков. Девятый год стоит. Кормилица.
Она. А зачем?
Паршаков. Я с ней работаю.  Называется "Окно в сад". А что обозначает, это у него надо спросить. А правда, что она обозначает?
Сидящий. Она обозначает то, что сад есть, и его одновременно нет.
Паршаков (пауза).  Не понял.  Но я здесь вообще мало что понимаю. Хотя последнее время догадываюсь.
Она. Все очень догадливые.  Куда уж нам уж.  (Вздыхает.) Ах, что-то на душе у меня... Рюмку выпить, что ли?
Паршаков. А из стаканА? Под лучок.
Она. Из стаканА? Мы такие, что можем не только из стаканА.
Паршаков. Я мигом.

Уходит.

Она. Давно мы не виделись. (Пауза. Напевает.) "Тихого голоса звуки любимые..."
Сидящий. Наверно, никому в жизни я не сделал так больно, как тебе.
Она. А что ты меня отпеваешь? Или ты считаешь, что все эти годы я прорыдала, только о тебе и думала? (Встает.) Не-ет. Ты не такой немножко, как все, но совсем, совсе-ем немножко. Я тебе даже скажу, что мой бывший муж, он лучше тебя. Он добрей. Убогонький он у меня. Я его приласкаю, и ему на год хватает. А ты ненасытный. Тебе здесь надо, там, везде. Ты и сидишь здесь потому, что не можешь сразу все схватить. Или все или ничего.
Сидящий. Сегодня меня многие удивили.  Но ты поразила больше всех. Как ты права: или все или ничего. Вот именно - или все или ничего!
Она. Как я тебя люблю!

Входит Паршаков. Достает из внутреннего кармана бутылку, из боковых карманов куртки два стакана, горбушку хлеба и лук.

Паршаков. Все-таки сгодилось для дела, а? (Замечает какое-то изменение в ситуации, с недоумением.) Вот здесь я уж точно ничего не понимаю. Пить будем?

Вбегает румяный.

Румяный. Где она? А-а! Притон! Но мне теперь никто не страшен! (Паршакову.) И ты! Сиди! Слушайте все! (Показывает на сидящего.) Этот человек... сейчас будет мертв!
 
Паршаков, незаметно подкравшись, хватает его сзади.

Румяный. Пусти! пусти, я тебе говорю! Хам! (Топает ногами от злобы и бессилия.)
Паршаков (ласково). Утихни, утихни, родной... Остынь... (Вынимает из кармана румяного кухонный нож.) Надо же. Всю жизнь резал колбасу, а теперь захотел добраться до человеческого сердца. (Отпуская румяного.) А я думаю, чем лук порезать. Хлеб-то можно и так... А вот лук...

Румяный подходит к декорации сбоку, сжимает её руками и бьет лбом.

Румяный. Горе... горе вошло в мой дом!
Паршаков. Смотрю со сладостным восторгом. Это ж надо так играть.
Она. Это еще не все.

Входит он, увидев ее, прячется за декорацию.

Паршаков. Так нечестно! Выходи!

Высовывается одна голова.

Он. Сына...
Она. Что? Что случилось?!
Он. Сына... в девятый класс не принимают...
Она. Ох, господи...

Все смеются.  Один румяный мрачно стоит, прижавшись лбом к декорации.

Румяный. Вы жалкий человек. Жалкий.
Паршаков (сидящему). Кого мы еще ждем?
Румяный. Я не верю. Не верю. В жизни должен быть результат.

Входит девушка, вкатывая кресло со старухой.

Старуха. Как много людей. (Девушке.) Что, сегодня праздник?
Девушка. Сегодня для меня праздник.
Старуха. Значит, и для меня. Ты знаешь, девочка, за целую жизнь я скопила столько нежности, и мне ее абсолютно некуда было деть. Я воображала уже, что мне придется делиться ею с червями. Прости за грубость. И вот я отдала ее тебе и внучке. Но там, кажется, еще немного осталось. Подойди ко мне, сынок.
Румяный. Мама, у тебя совершенно нет чувства юмора.
Старуха. Наконец-то. Наконец-то я поняла, чего не смогла дать тебе!
Паршаков (старухе,  подавая нож). Это ваш? Я им немного попользовался.
Извините.
Сидящий (встает). Теперь я кое-что изменю. Улучшу, скажем так. Воспользуюсь своим правом. Можно назвать это произволом. Но это не так. Ваша воля, ваши желания направляют меня по единственному пути, и там,  где я кажусь себе полностью свободным - я  наиболее  скован вами. Я скован, повязан, лишен личной свободы! Я - ваш раб!

Румяный и Он начинают вязать сидящего. Скоро он становится похож на куклу.

Сидящий. Но ведь без меня вы не существуете, вас нет!
Румяный. Да что ты? А это?..

Толкает его. Сидящий падает.

Он. Упал.
Сидящий. Это лишь доказывает силу моих идей.
Румяный. Пойдемте. Ведь нас не существует. Мама, ты - фантом. (Девушке.) А ты должна растаять в эфире. В тебе нет крови, кожи, кишок. В тебе вообще нет ничего земного, кроме заблуждений. (Ему.) Вначале твоя ревность уйдет вглубь тебя, потом вы вместе со своей женой начнете складываться внутрь себя до размеров точки, нет... элементарной частицы, и вот - пропали, разменявшись на античастицу. (Паршакову.) Труднее всего с Паршаковым. Ты дал ему имя. А имя неистребимо. Какая-то рифма возникла... Да. Имя бессмертно. (Сидящему.) Сам теперь разбирайся с ним. А я... Я - единственный, кто готов к вечности. Даже время не сможет переварить меня. Я несъедобен, не подвержен вымыванию, ветровой эрозии, космической радиации. Может быть, я покажусь кому-то пошлым, самодовольным, но это необходимые условия бессмертия! (Сидящему.) Ты проиграл. (Всем.) Пойдемте, друзья мои. Я провожу вас в небытие.

Все, кроме Паршакова, удаляются.

Паршаков. Зря ты меня удерживал. Таких давить надо.
Сидящий. Видимо, ты недостаточно стремился к этому.
Паршаков. Ну, а со мной что?
Сидящий. Ничего.  Я ведь дал тебе имя.  Не самое благозвучное.  Но для нашего времени сойдет.
Паршаков. Действительно, имечко не из лучших.
Сидящий. Ладно. Уходи.
Паршаков. Давай развяжу.
Сидящий. Не надо. Лучше усади меня на стул.

Паршаков усаживает его на стул. Медлит. Затем уходит.

Сидящий. Какая радостная форма существования! Как раз к этому я и стремился! Какое счастье! (Закрывает глаза.) Мой мир... О, мой мир!..

                Конец.