Как бы то ни было, вовсе не этот ошибочный приказ привел к гибели людей. Исходя из этого, Роман не стал устраивать спор по выяснению истинного авторства этого приказа. Тем более, что у него в запасе был козырь, который он намеревался выложить перед комиссией в подходящий момент.
Такой момент наступил, когда он представлял комиссии, написанную по ее требованию объяснительную записку по случаю гибели спасателей под лавиной. Совсем неожиданно для комиссии, он приложил к записке документ, предрекающий именно такую их гибель.
Этим документом стала копия докладной записки Романа по результатам обследования лавиноопасных склонов, которую он направил в Геологическое объединение еще полгода назад. В этой записке он совершенно определенно указал, что из-за отсутствия безопасных подходов, спасатели, проводя профилактические спуски лавин, рискуют погибнуть под лавиной.
Там же, как единственный выход, он предлагал обратиться к руководству области с просьбой привлечь воинские части к проведению таких спусков лавин, осуществляя их путем артиллерийского обстрела лавиноопасных склонов или применением авиации для сбрасывания бомб. Лично для себя Роман оставил две копии этой записки, зарегистрированные в папке исходящих документов.
Никакого официального ответа вышестоящей организации на свою докладную записку Роман в то время не получил. Не услышал он и определенного ответа при повторном обращении туда же по телефону.
Этот неожиданно представленный Романом документ свидетельствовал о том, что наказания заслуживает не столько он сам, сколько представители руководства Геологического объединения, входившие в состав той самой комиссии. Ведь именно они не отреагировали на изложенную в нем жизненно важную информацию.
Члены комиссии, попавшие в щекотливое положение, уничтожили объяснительную и докладную записки Романа, и он по итогам расследования получил от объединения простой выговор. Начальника геологоразведочного участка освободили от занимаемой должности, а руководитель противолавинной службы и главный инженер участка были отданы под суд.
Действительно, вина их была несомненной. Если бы спасатели не взяли с собой собак, что прямо запрещалось инструкцией, и пересекали лавиноопасную зону, соблюдая пятидесятиметровый интервал между собой, то лавина могла и не сойти, а в случае схода – в худшем из вариантов, захватила бы только одного спасателя. Кроме того, непрерывное наблюдение главного инженера участка за работой спасателей и наличие у них цветных шнуров позволили бы быстрее обнаружить их под лавиной и дать им шанс выжить.
Семье погибшего рабочего генеральный директор Геологического объединения выделил трехкомнатную квартиру в областном центре; тело техника-геолога самолетом было доставлено по месту проживания его матери в Центральной России и ей была оказана материальная помощь.
Роман, конечно, внутренне ощущал и свою вину в гибели людей, но никогда в дальнейшем ему так и не было дано узнать, что же еще он обязан был сделать, чтобы не допустить той трагедии.
Конечно, он навсегда запомнил ту непорядочность начальства по отношению к нему и через год, когда представилась такая возможность, перешел на работу в филиал научно-исследовательского института, только-что основанный в районном поселке, где базировалась экспедиция. Благодаря этому он смог заняться давно привлекавшей его научно-исследовательской работой и изобретательской деятельностью.
И, что очень важно, он наконец избавился не только от груза лежавшей на нем ответственности, но и от постоянной тревоги за возможное повторение гибели людей под снежными лавинами.
А через некоторое время (в 1982 году) уже в самом райцентре, среди учебного года произошел еще более трагичный случай – под снегом во время зимней оттепели погибли школьники. И случилось это так.
В пятом классе средней школы на одном из уроков не кем было заменить вдруг заболевшую учительницу и школьники, предоставленные сами себе, устроили беготню по коридорам школы. Разгневанная завуч отправила их гулять на улицу, и обрадованные дети с веселыми криками пробежали мимо строящегося по соседству дома к расположенному за ним заснеженному горному склону.
Некоторые из детей приотстали, а самые быстрые и энергичные уже стали подниматься вверх по крутому склону. И в этот момент вся масса снега разом сползла с каменистой поверхности склона и накрыла более десятка учеников. Произошел так называемый осов снега.
Рабочие-строители видели случившееся и тут же, подогнав экскаватор, приступили к спасению детей. Но семерых школьников уже спасти не удалось, а одну школьницу – дочь геолога, работавшего в экспедиции, – извлекли из-под снега со сломанным позвоночником, и она умерла в больнице через несколько дней.
До этого случая, в течение десятков лет, никто и не подозревал о том, что склон таит такую опасность. Многие и, прежде всего Роман, каждую зиму катались по нему на горных лыжах. Его старшая дочь в год описанной трагедии училась в седьмом классе той же школы, и любила вместе с другими детьми гулять на этом склоне и кататься с него на санках.
С того времени прошло уже четыре десятка лет. Частота схода снежных лавин в области за эти годы резко снизилась и массовой гибели людей, к счастью, больше не случалось.
Только временами Романа пронзает сильное чувство беспокойства и тревоги, когда он вдруг вспоминает эти прошедшие через его жизнь снежные катастрофы.
И, конечно же, совсем другие чувства вызывают в его душе воспоминания о катании на горных лыжах в летние солнечные дни по снежникам, окаймленным зарослями кедрового стланика, или же о лыжных прогулках в лунные зимние ночи.
А еще, в его воображении иногда очень четко возникают картины сверкающих снегов и ледников Киргизского хребта под темно-голубым южным небом, так разительно отличающемся от голубовато-серого неба России.
Иллюстрация: Магаданская область. Зимнее безмолвие