Власть не собирается отказываться от идеи поискать деньги в карманах граждан, несмотря на скандал с внедрением системы «Платон». Ведь сколько бы ни утверждали проправительственные эксперты, будто во всём цивилизованном мире дальнобойщики платят за проезд по дорогам, оказалось, что в России это попытка снять четвёртую шкуру с одной овцы. Дальнобойщик и так отдаёт кесарю кесарево в виде накруток за топливо, транспортного налога, налога на лошадиные силы, цену растаможки импортного грузовика и т.д. И такой комбинации разнообразных поборов водители большегрузов не платят нигде в мире.
Точно так же на каждом углу пропагандируется, что Россия – это налоговый рай, где всего 13% подоходного налога и нет прогрессирующей шкалы для его расчёта. Зато у нас предприниматель живёт под таким прессом поборов, который европейцу и не представить. С учётом всех отчислений в страховые фонды он отдаёт более 40% фонда оплаты труда – больше, чем в Германии. Центробанк держит столь высокую ключевую ставку, что кредитов дешевле 22–25% годовых не найти (в Европе – 2–3%). Что уж говорить о неофициальных сборах, именуемых в УК взяткой. В строительном бизнесе, говорят, они достигают трети цены квартиры. Да и в других областях деловой климат бьёт по потребителю ценой товаров, которая зачастую превосходит европейскую, хотя средний доход россиянина ниже, чем у немца в 4–5 раз.
Впрочем, и официальные налоги в ближайшие годы могут вырасти. Якобы ради борьбы с теневым сектором обсуждается возвращение Единого социального налога, упразднённого в 2010 году. А окончательно похоронить предпринимательство в стране может принятие налога с продаж. В новейшей истории это пытались делать дважды: в 1991 г. союзные власти хотели выровнять доходную часть бюджета, а в 1998 г. – предотвратить бегство капиталов за рубеж. Обе попытки закончились крахом, но бывший министр финансов Алексей Кудрин, при котором отменили налог с продаж в 2004 г., говорил, что снижать подати может лишь государство, которое живёт по средствам. А это явно не про сегодняшнюю Россию.
Ничего хорошего не сулит и создание фискального суперведомства. Федеральной налоговой службе передают полномочия Пенсионного фонда и фонда ОМС по сбору страховых взносов, а также фискальные обязанности Федеральной таможенной службы и Росалкогольрегулирования. Депутаты Госдумы уже уловили тренд: в начале февраля 2016 г. парламентарий Олег Михеев внёс на рассмотрение законопроект об установлении акцизов на «вредные продукты» – чипсы и сладкую газированную воду. Например, с литра газировки предлагается брать 15–16 рублей. За 11 месяцев 2015 г. россияне заплатили штрафов на 115 млрд рублей.
По отдельным позициям сборы 2014-го превышены в 3–4 раза. Власти беднейших регионов всегда находят деньги на видеокамеры, фиксирующие нарушения ПДД. Чтобы получить повод штрафовать, при дефиците парковочных мест рисуют значки «только для инвалидов». В Москве активисты нашли многоквартирный дом, в котором живёт единственный инвалид, а парковочных мест для него – 27. Крупномасштабной аферой выглядят предполагаемые сборы за капремонт. Жители столицы со смехом узнают, что за ремонт 9-этажной брежневки с них планируют снять 200–300 млн рублей, словно это филиал Лувра. А сам ремонт намечен на конец 2030-х годов. Нечто подобное может ожидать владельцев садоводческих товариществ, когда вместо скромного налога на землю они начнут платить процент полной кадастровой стоимости. По всей видимости, госорганы заточены на «работы по наполнению бюджета».
В Москве объявлена охота на «рантье», сдающих квартиры. В Питере выпить пива на улице стоит 500 рублей, за распитие дёргают даже поминающих на кладбище. В Смоленской области решили с 1 июля 2016 г. бить по карману за отсутствие счётчика на воду. А в середине февраля судебные приставы Архангельской области взыскали с организации-должника 10 тыс. рублей за долг в 3 копейки. Казалось бы, маразм, до которого докопались пронырливые журналисты. Но нет: об этом факте с гордостью сообщила пресс-служба ведомства. Сколько бы ни собрали с россиян штрафов, прокормить силовой блок, съедающий 60% бюджета всё равно не получится. Фискальная нагрузка скорее выдавит остатки купечества из страны, а путь к бюджетному равновесию всё равно лежит через «оптимизацию» силовиков. Судебные приставы, например, гордятся, что приносят в бюджет больше денег, чем тратят на своё содержание. В целых два раза.