Бабаська
Баська бежала через мёртвый город. Бежала так резво, будто кто-то ждал её там, за руинами, кто-то родной и любимый.
Мама. Наверное, к маме она бы летела ещё быстрей, но Баська не помнила никого из своих родных. В бункер она попала совсем крохой, просто кто-то коляску затащил внутрь во время тревоги, пожалел ребёнка. На этом товарищ посчитал свой долг выполненным и коляску с трехлетней девчушкой бросил у самых ворот. Орущую рыжую куклу взяли к себе в семью несчастные родители, дети которых остались наверху в детсаду.
Однако родной она им не стала всё равно. Даже имя это чужое какое-то – Баська, польское, что ли, и отчего они её так назвали? Впрочем, они уже умерли от брюшной инфекции, так что Баську дома ждали только деловые люди, без всяких родственников. Отправили её за лекарствами в перинатальный центр. Девушка была шустрой, рисковой, много раз вот так таскалась в город и ни разу не попадала в переделки. Что ж, рыжим везёт, наверное.
Баська бежала по улочке, название которой ещё можно было прочесть на заржавленной табличке – 3-й переулок Октябрьский – и диву давалась, какие дурацкие названия придумывали раньше. Третий... а где первый? Октябрьский. А что такое октябрь, если все месяцы тут, наверху, выглядят одинаково?
Сзади отчётливо послышался крик, такой печальный и пронзительный, что Баське захотелось повернуться и побежать обратно. Но она знала, что людей там нет, а кричать может только всякая нечисть, заманивать. Потому только отдышалась с минуту, а потом припустила дальше.
С каждой секундой пребывание в городе становилось всё более опасным, темнело, надо было спешить.
Баська ловко протиснулась сквозь дыру в бетонном заборе у железнодорожного моста... и встала, как вкопанная, как статуя Ленина на центральной площади.
Там, где всегда, всё известное Баське время, был полуразрушенный мост над рельсами, тот самый, через который она сто раз переправлялась сама и с добычей, тот, который у них в бункере назывался Граница... пропал. И не только мост. Не было ржавых, заросших сорняками рельсов, тянущихся от моста в разные стороны. Не было видно в километре слева полуразрушенного склада. Справа не маячили остовы девятиэтажек за гаражами, да и гаражей не было.
Была улица совершенно незнакомого горда, тоже старая, вся в руинах красных кирпичных домов. Где-то вдалеке послышалась приглушённая автоматная очередь. Баська, вконец обалдев от такого поворота событий, вжалась в забор и, как бы это ни было опасно, полезла в дыру, обратно в привычный мир мёртвого города.
Всё было правильно с той стороны. Вот – руины магазина «Десерт». Вот – бетонный забор. Вот – из-за него виднеются разрушенные девятиэтажки справа. Темнеет, чёрт возьми. И стонет снова кто-то в городе, жалобно и страшно. Выстрелов нет.
Баська, зажмурившись, снова полезла в щель между бетонных плит, надеясь, что морок пройдёт и за забором окажется привычный пейзаж: мост, склады, рельсы...
Ничего подобного. Дома из красного кирпича снова приветствовали Баську пустыми гляделками окон. Автоматные очереди участились и, кажется, стали ближе. Девушка устало вздохнула, сняла рюкзак с медикаментами, добытыми в городе, присела прямо на землю. Хотелось плакать. Как теперь попасть в бункер, как жить? Кто стреляет и в кого? Где вообще это место? Минуты на две она позволила себе погоревать и упасть духом.
Топот. Кто-то бежит прямо на неё. Баська собрала волю в кулак, ухватила рюкзак за лямку и опрометью понеслась за угол дома, надеясь, что там нет каких-либо тварей. Такая же улица стандартных пятиэтажек успокоила её. Девушка осторожно придвинулась к углу, тихонько вытянула зеркальце из кармана и, приспособившись, стала наблюдать. Откуда-то слева на щербатый асфальт выскочил человек в полном сталкерском облачении, даже с ножнами за спиной, в которых явно было что-то вроде мачете. Только привычный противогаз был заменён простеньким респиратором, и Баська углядела на человеке ещё и чёрные очки. Он неловко наступал на левую ногу и выглядел таким уставшим, будто сутки бегал по этим улицам без роздыху. Посмотрев на счётчик, мужчина решительно поднял респиратор наверх, отчего стал похож на свинью с пятачком во лбу. Лицо у него, впрочем, оказалось вполне нормальное, хотя и некрасивое: горбатый, перебитый несколько раз, нос и широкий рот не придавали ему прелести.
Как оказалось, мужик этот – человек бывалый. Его насторожило что-то за Баськиным углом, хотя сама Баська, ошарашенная странными событиями, не поняла сразу, что услышал сталкер вовсе не её дыхание.
Мужик медленно поднял автомат и тихо двинулся в сторону девушки.
Она вдруг почувствовала тёплый ветерок, касавшийся затылка, и, вывернув зеркальце для обзора улицы за спиной, выронила его на асфальт от неожиданности: прямо за её спиной невесть откуда взялось медведеподобное создание, хотя и не слишком крупное, стоящее на двух ногах и раздумчиво дышащее ей в затылок. Наверное, выбирало, за какое место кусать сперва.
Зеркальце с дробным звоном разлетелось на кусочки. Это прозвучало, как сигнал к действию.
– Пригнись! – услышала Баська и без дальнейших уговоров грянулась на четвереньки.
Автомат короткой очередью полоснул по «медведю». Зверь обиженно взревел и завалился куда-то назад, гулко шмякнувшись об асфальт.
– Бежим, дура! – снова крикнул мужик, хватая Баську за воротник куртки и ставя её на ноги. Девушка и не подумала возражать, на бегу взваливая на плечо рюкзак. По крайней мере, этот кривоносый знает здешние места, авось, куда и выведет. Хотя уходить от знакомой дыры в заборе не очень-то хотелось: вдруг обратно ещё удастся перелезть?
Первый поворот налево, метров двести пятьдесят вдоль фигурного железного забора, снова поворот, ещё по корявым кустам метров сто, дальше через подъезд низкого барачного дома, в овраг...
Кривоносый сделал знак «остановиться», и Баська согнулась пополам, тяжело всхлипывая себе чуть не в колени, не имея сил даже дышать. Сталкеру, как видно, было ещё хуже. Он присел на обломок бетонного столба и, приподняв левую ногу, тихонько ею двигал влево-вправо, при этом морщась и покряхтывая. Очевидно, левая болела то ли сама по себе, то ли от раны какой.
– Ты куда, дура эдакая, выползла?! – перестав баюкать ногу, вдруг спросил мужик довольно грозно. – Ты какого банана безоружная ходишь?! Ты хоть знаешь, что у этого медвежонка мама есть раза в четыре его больше? И если она нас вынюхает – капец нам. Как тебя звать?
– Ба-баська, – еле дыша, проблеяла девушка.
– Ну, Бабаська, сказочники были твои родители, – неодобрительно крякнул мужик. – Ты с завода или из школы?
– Я... не знаю, – потерянно сказала она. – Я вообще тут ничего не знаю. Я через забор... а тут нет моста... А зато дома, и вы... Что за город-то? – Баська всхлипнула.
Минут пять мужик довольно дельно выведывал у девушки обстоятельства, показав себя хорошим следователем. Недоверчиво хмыкал, кряхтел, устраивая ногу удобнее, снова хмыкал и тряс головой, вроде как смеялся.
– Бабаська, что ты мне мозги скипидаришь? Бред какой-то. Тебя, видать, где-то головой шибануло или галюны какие словились, что ты всё перепутала. У нас в городе сроду вокзалов не было, и рельсов нет никаких. Ты, часом, не наркоманишь?
– Не, – обиженно буркнула Баська. – Да не вру я. С чего мне врать?
– А вот этого я не знаю. Мало ли бывает дел, – серьёзно сказал кривоносый, – так что пойдёшь ты со мной на завод, сдам тебя в кутузку, как шпионку. Побежали?
Это был даже не вопрос, а утверждение. Мужик ухватил Баську за руку железной хваткой, затянул на запястье петлю из толстого шнура и помчался по оврагу так, будто и не болело у него ничего. Девушка, спотыкаясь о корни и кочки, побежала следом, как унылая собака на поводке за резвым хозяином.
– Дяденька, ну куда вы меня тащите, – причитала она, – пойдёмте назад, к забору... я домой пролезу...
– А ну-ка замолчи, маета ходячая! – цыкал мужик, оборачиваясь, но не сбавляя шага. – Шевелись, вечер уже. Стемнеет, страчи повылезут из нор.
– Кто вылезет? – не поняла Баська.
Но мужик только отмахнулся от неё, резко присев на корточки. Он тут же дёрнул за шнур, и девушка тоже рухнула на колени.
Впереди за кустами явственно журчала текущая вода, ручей или какой-то сток. Кроме этого звука, впереди было ещё что-то настораживающее, на уровне предчувствия. Баська приготовилась к низкому старту, но мужик отчего-то застыл изваянием, даже не дышал почти.
– Стр-р-р... стр-р-р... стр-р-р… – отчётливо зазвенело за кустами, трава зашуршала...
Баська толкнула мужика в спину, но он даже не дёрнулся. Она, вслушиваясь в неумолкающее «стр-р-р-р», подползла ближе и посмотрела кривоносому в лицо.
Мужик будто спал, сидя на корточках, открыв мутные глаза с крупинками зрачков, никак не реагируя на Баську.
– Ай, ёлки-палки...
Девушка вытянула у него из ножен на спине длинный кривой клинок, отрезала шнур, собираясь дать дёру обратно в сторону забора. Пусть стоит здесь, как болван, раз ему нравится...
И тут из кустов выглянула огромная змеиная голова, покачивающаяся из стороны в сторону. Туловище, надо полагать, было ужасающе громадным. Змея высунула тонкий язык и сделала «стр-р-р».
Баська интуитивно сдержала в горле крик, чтобы не сползлись все змеи в округе. Она отпрянула в сторону от кривоносого. Зверюга, даже не взглянув на девушку, приблизила морду к мужчине.
В какие-то доли секунды Баська сделала выбор. Она удобнее перехватила нож и, ничуть не сомневаясь, рубанула гигантскую змею где-то там, где, по её разумению, находилась шея.
Нож звякнул о жёсткую шкуру животного, не причинив вреда.
Змея медленно, но уверенно повернулась к Баське.
– Мама! – закричала та и вдруг, неведомо как, за секунду до укуса, кинулась вперёд, перепрыгнула через змеиную голову и полоснула мужика ножом по открытой щеке, совсем немного, но ощутимо больно. Он очнулся и выматерился. Змея снова шарахнулась к сталкеру.
Кривоносый сходу включился в бой, дёрнув автомат с плеча и почти воткнув его в пасть зверюги, дал длинную очередь куда-то ей в желудок... или что там у неё было после шеи?
Змея рухнула, «стр-р-р»-ыкнув напоследок.
Сталкер и Баська скачками понеслись в обратную сторону, выбираясь из оврага.
– Страчи выползли! Хана нам! – орал мужик, уже заметно хромая. – Бежим!
– Куда бежим? – орала в ответ Баська. – Где укрытие?
Они снова вынырнули на знакомой красно-кирпичной улице через десять минут непрерывной гонки. Проклиная всё и вся, Баська хрипло дышала, ощущая во рту привкус крови. Кривоносый с силой потянул её за руку, и только тогда она поняла, что всё ещё сжимает нож. Баська разжала пальцы, отдавая оружие.
– Ты ничего... молодец... не растерялась, – на выдохе просипел мужик. – Эти падлы на баб не действуют, а нам – только «стр-р» – и мы уже лапы вверх... Столько народу полегло... пока догадались, что бабам пофигу этот «стр-р»...
По улице прокатился рёв обиженного и раъярённого зверя.
Вслед за этим из-за угла, возле которого валялся труп «медвежонка», показалась его мамаша, огромная туша, заросшая серой шерстью.
– Чтоб ты маленькой сдохла! – выругался сталкер. – И я чтобы сдох! Где твоя дверь в заборе?!!
Баська шустро метнулась к цементным плитам, в сумраке нашарила щель и махнула кривоносому рукой.
– Пролезай, дура, я сейчас... задержу!
Проталкиваясь через лаз в стене, Баська слышала за спиной рёв «медведицы» и автоматные очереди, но на той стороне – на привычной, просто-таки на родной стороне – ни криков, ни стрельбы не было слышно. Вот он, родненький магазин «Десерт»! В ближайшем квартале стонало и ухало, но Баська не боялась, с местной фауной она могла справиться. По крайней мере, ничего крупного тут не водилось. А как там сталкер?
Девушка сунула голову в бетонированную щель, надеясь увидеть там красные крипичи и схватку мужика с медведицей... но увидела знакомый полуразбитый мост, уходящие в обе стороны ржавые рельсы, остатки девятиэтажек и шарящий по мосту маленький огонёк фонарика – Баську искали. Или не Баську, а лекарства, которые она несла, не важно. Девушка, выдохнув, прощемилась в дыру и поплелась в сторону моста, чувствуя, как дрожат руки и ноги...
– Никому не скажу, – бурчала она. – Не поверят всё равно...