Конец операции "Ледовый капкан".
Глава 2. Признание доктора Тэйта.
Совершенно секретно. Копирование не допускается. В Информационно-аналитический отдел ЦРУ из бюро промышленной информации Оперативного отдела. 28 февраля 1973 года.
На ваш запрос об уровне последних электронных разработок в «Берлинском институте прикладной физики» от резидента в восточной Германии получен следующий ответ:
«В феврале часть сотрудников института занималась исследованием микропроцессора, произведённого в военно-промышленной лаборатории № L-33».
Cправка. Место расположения лаборатории № L-33 - США, Силиконовая долина.
=
В Штаты мне приходилось ездить нечасто: нынешняя командировка лишь вторая по счёту.
Американцы - классные ребята и почти ничем не отличаются от русских. Под острое словцо как русского, так и американца попадаться не советую: раскритикуют в пух и прах. Правда, американец при этом пощадит себя и свою семью.
В предыдущей поездке я ограничился Бостоном, сейчас же направлялся в Сан-Франциско.
…Престарелая семья Тэйтов приняла меня, как родного, и за всю неделю не отпускала от себя буквально ни на шаг: шутка ли, русский репортёр пишет о них книгу!
Несмотря на более чем радушный приём, что-то всё время сбивало с толку, слегка раздражало. Что именно, понял позже.
Во-первых, в России по одним лишь складкам губ можно безошибочно определить, как к тебе относятся. А можно ли судить о замыслах твоего собеседника, если он всё время тебе улыбается?
И во-вторых, в крупных американских городах не принято подолгу ходить пешком. Даже в булочную они частенько ездят на личном авто! Боже, кажется, от постоянного сидения в автомобиле мои ноги совершенно атрофировались.
- Он! Именно он! Сэм! - радостно воскликнул глава семьи, когда я передал ему снимок Ивана Деревцова.
- С ним я никогда не скучал! Только не подумай, Егор, будто на старости лет мне стало не с кем общаться. Да, многие мои сверстники ушли в мир иной, но с теми, кто остался, мне есть, о чём поговорить. Когда собираемся, мы не можем не вспомнить Сэма: без него нам трудно вновь чувствовать себя молодыми.
Как сейчас помню, я, завидев издали приятеля, машу ему рукой и кричу: «Сэм! Шериф меня сейчас едва не арестовал! Наверное, мои манеры не внушали ему доверия! Я послал его подальше и убежал! Бросай дела - едем в аэропорт. Красотке Бет захотелось полюбоваться видами Капитолия из окна Боинга!»
И как думаешь, сколько мне тогда стукнуло, когда я кричал эти слова? Двадцать? Тридцать? Никогда не угадаешь - пятьдесят! Старик, по вашим меркам. Так вот, благодаря Сэму в пятьдесят лет я понял то, чего не понял, будучи гораздо более молодым: жизнь начинается не в день твоего рождения, а в тот час и в ту минуту, когда ты этого по-настоящему хочешь.
А ведь начало моей второй молодости последовало через три года после страшного события: смерти жены… Дети, говоришь? Нет, дети не радовали, потому что за полвека ни детей, ни внуков не нажил. Пытался ли я что-то изменить самостоятельно? Конечно. Но… Сколько я на своём веку сделал научных открытий, сколько формул вывел, сколько, казалось бы, непреодолимых задач решил - не сосчитать. Но вот простенькое задание: доказать себе, что в жизни есть смысл - в то время не смог. Какие бы аргументы, какие бы доказательства ни приводил, ответ получался всегда один и тот же: нет решения.
Когда Сэм увидел, как я скучаю, первое, что он сделал, выгнал меня из собственного дома и переселил к себе. Ну, конечно, не под дулом пистолета выгнал – просто нашёл подходящий предлог. Потом почти насильно перезнакомил с такими же бедолагами, как я - мужчинами, женщинами… Собрав команду меланхоликов, он научил нас не бояться жизни.
Мы много ездили по стране, но для примера я расскажу тебе только об одном из таких путешествий.
Однажды наша компания решила посетить Лас-Вегас, а денег собрала маловато. Тогда Сэм подсказал нам, как можно выкрутиться из ситуации: добираться «автостопом»! Тебе никогда не приходилось путешествовать «автостопом»? Обязательно попробуй. Это с виду водители недовольны, а на самом деле радуются, как дети: есть, кому излить душу. Только ты в пути не молчи, как рыба, рассказывай какие-нибудь истории, выдумывай на ходу, ври в три короба. Но и слушать тоже умей - глядишь, и длинная дорога покажется обоим одним большим удовольствием.
Когда мы прибыли в Лас-Вегас, два дня кутили, как дикари. Деньги, естественно, стали уплывать - пришлось экономить. Тогда Сэм предложил вместо вина пить спирт, чтобы не тратиться на алкоголь. До этого я ничего крепче пива не пробовал.
На третий день пребывания в Лас-Вегасе, предварительно «подзаправившись», мы собрались на соревнования знаменитых автогонщиков. Такси не нашли. Тогда угнали чужую колымагу. Как нам удалось завезти её без ключа? Очень просто: Сэм разобрал панель управления, вытащил провода зажигания и замкнул их. Держать провода вызвался я и честно держал, старался, как мог. Но провода находились под напряжением, жгли мне ладонь, поэтому пришлось остановиться, не доезжая пары километров до стадиона. Бросив машину, мы направились на гонки пешком, как вдруг услышали сзади сильный хлопок. Это загорелась угнанная нами тачка: мы же забыли, уходя, разомкнуть провода зажигания.
Утром следующего дня мы примкнули к классным ребятам из Детройта. Они на шоу - и мы на шоу, они в казино - и мы тоже играть. Кстати, из казино мы ушли с кругленькой суммой в карманах. С детройтцами сошлись так, словно они родственники. Вечером, уже двумя компаниями, попёрлись в летнее кафе и дали хорошую взбучку каким-то чопорным канадцам. Барную стойку, помнится, к дьяволу разнесли. Едва в полицию не угодили - хорошо Сэм вовремя увёл всех подальше. Глаз у меня, правда, тогда после потасовки припух, пришлось носить тёмные очки, чтобы не привлекать внимание. Думаешь, расстроился? Ничуть! Я ведь не дрался целую вечность - с тех пор как закончил школу. Оказывается, удар держу хорошо; и кулаком, словно настоящий боксёр, куда следует, могу двинуть.
А последние наличные мы истратили на стриптиз. Каких красоток мы видели в ночных клубах! Входные билеты, конечно, купили, но там принято «благодарить» самых крутых девочек банкнотой достоинством не менее 100 долларов. Представь, денег у меня в обрез, а рука сама тянется к кошельку!
Думаешь, в пятьдесят лет надо о завещании беспокоиться? Место на кладбище подбирать? Чёрта с два! Сейчас мне уже под 80. Часто спрашиваю себя: скажи, Джонни, какое время тебе хотелось бы вернуть? И отвечаю: то, которое связано дружбой с Сэмом. Пойми, Егор, до знакомства с Сэмом мне не хотелось жить… Так мало того, что друг меня вернул с того света, он ещё не поленился - новую подругу мне нашёл. Как он это сделал, только Господь знает да он, но сейчас мы с моей Бет не расстаёмся.
Кстати, ты ведь хотел спросить, не выкрал ли я для Сэма какой-нибудь процессор? Не скажу. Не только я один с ним дружил - людей, с которыми он общался, можно исчислять сотнями. Вот пусть наши доблестные «агенты 007» и ищут улики: это их работа.
…Я ещё долго и недоверчиво расспрашивал Джона Тэйта о Деревцове, даже немного надоел хозяину. К вечеру американец, всё ещё вежливо выслушивающий мои вопросы, вдруг запрокинул голову на спинку дивана и заразительно затрясся от смеха, от души хлопнув меня по плечу:
- Я понял, почему ты так подробно расспрашиваешь меня о Сэме: ты сам шпион. И не мечтай, новых процессоров от меня не получишь: раньше имелись, а сейчас нет. Да, не забудь, напиши в своей книге о необычной судьбе доктора Тэйта, простого американского пенсионера-миллионера...
Потом посерьёзнел и добавил:
- Увидишь его, обними: таким вот образом мы с ним вроде бы и встретимся.
А ведь не врёт: действительно, неплохо держит удар; хорошо хоть не обнял, а то худо пришлось бы моим косточкам, - подумал я, уходя от Тэйтов и на ходу массируя ушибленное плечо.