Баня — это всегда таинство. Вот почему, например, в баню идут только вечером, а то и к ночи? Много раз я пытался этот процесс ввести в норму своего суточного распорядка. Начинал топить сразу после обеда, и даже до обеда. Все равно идешь по тропинке уже в темноте.
Баня –это всегда темная тропинка. Иногда заснеженная. Над головой звезды. Темно и с тропинки сбиваешься, а потом идешь на тусклый огонек из узкого банного оконца. В предбаннике холодно. Холодно раздеваться и заходишь в баню в одежде, греться. Даже в ботинках, не страшно. Воды много. А потом уже раздеваешься, не чувствуя никакого холода. Так нагреешься.
И всегда почему-то немного поплутаешь по дороге в баню. И всегда фонарик взять забудешь, а если не забудешь, то забудешь включить. Знакомая тропинка, а в темноте не часто по ней ходишь, и в темноте все непривычно, и все кусты не там стоят, не на своих местах, и даже придвигаются к тебе поближе, а иногда и дотронутся до лица холодными влажными листьями.
И поднимешь голову вверх и сквозь ветки увидишь звезды. И они всегда удивят. Каждый день ведь они над головой, а всегда, когда увидишь в ночь, удивляешься им.
Нагреешься в бане. Так нагреешься, что потянет на улицу, прохладиться. Выйдешь на крыльцо, а от тебя валит пар. И обязательно посмотришь вверх, и опять – звезды. Только звезды на тебя смотрят. И ты один среди них, голый.
Баня ведь не бывает в доме. В баню всегда надо куда-то идти. Брать с собой банные вещи. И много их. Мыло, мочалка, шапочка, пузырек мяты и эвкалипта, майка, носки, которые надо будет постирать. Мыло. Мыло двух родов. Полотенце. Да, зачем оно, и так высохнешь, если напаришься хорошо. И тазы. Не один, не два. Много тазов. Один для веника, другой для ног, третий для постирашек, четвертый для горячей воды из бака, то есть для кипятка.
И черпак? Ну, вот опять забыл, надо возвращаться. Без ковшика никак. Парилка сразу берет тебя круто за уши и щиплет. Так она здоровается с новичками. Не за руку, а за уши. Очки забыл снять. Вот недотепа. Чуть не сжег нос. Смотришь на градусник. 130. Ну. Вот все в порядке. Казалось бы, ты доложен закипеть и весь выйти через уши паром, а нет, тебе хорошо, и дышится легко. Дотронуться ни до чего нельзя. Кладешь на полок мокрую простыню, и тогда садишься, а потом и ложишься.
Баня редко бывает только помывочным пунктом. Для некоторых это богатый ритуал, ритуал не менее разработанный, чем, скажем, всенощная, для других это еще и наука. Наука с бесконечными тонкостями. Наука с бесконечным разнообразием средств и целей.
Одна только работа веником, если ее описать как следует, может вылиться в целую монографию. Вот если вас охватить веником по голой спине, то вы заорете. А если распарить как следует, потом протереть пышущим веником, потом оходить, а потом хлестнуть что есть мочи, то вы попросите еще и еще. И никакой боли. Разве не чудо? Впрочем, вполне научное чудо, и никакой мистики.
Заходишь в парилку сухим и зябким. Постоишь там немного. Даже присесть нельзя, все жжется. Постоишь сколько захочешь, а выйдешь, весь мокрый. Откуда взялась вода? Это ты дал сок. Так же, как дает сок капуста. Да и любой овощ. Так и ты не хуже овоща даешь сок. Да и ничем не отличаешься от овоща. Какие там мысли в парилке. Немыслящий овощ. Вот что такое человек. Врут философы. И про мыслящий тростник и про голого двуногого зверя на голой земле. И так радостно быть этим несмышленым овощем. Как будто дошел до самой сути.
На вторую полку я никогда не ходок. Нет уж. Это для здоровых и крепких духом. Пот застилает глаза. И ничего не видишь. А что видеть, кто-то кидает на каменку ковшик воды с мятой, и ты весь скрываешься в жгучем пару. Вот в этом пару, в этом облаке, застилающем тебя хилого и голого от мира, и происходит главное таинство. Ты уже перестаешь быть обычным человеком. Семьянином, юношей в расцвете сил, дряхлым стариком, готовящимся встретиться со своим Создателем. Все это покидает тебя. Остается только сознание, только ощущение бытия. Только бытие. Ты даже не чувствуешь своего «я», не только забываются твои знания, забывается и самое твое сокровенное, которое ты лелеешь, любуешься им изо дня в день. И вдруг это «я» исчезает. Остается только существование.
Потом, конечно, оно неизменно возвращается к тебе. К тебе, а не к соседу, который уже занялся веником. И зачем оно тебе? Это "я". И все-таки лишь тогда ты сможешь уверенно ответить себе на вопрос что первично. Бытие совершенно не определяет сознание. Бытие умаляет его до обывательщины, первично само существование. Вот это существование в паре. То есть, оно не первично, а автономно. Не зависит ни от температуры, ни от воды, ни от органов чувств. Существование когда нет еще времени, а только дух носится над этим паром. ТОХУ ВОБОХУ. То есть, земля была безвидна и безобразна. А существо существует. Существует в мыслях Бога. Существует без тела. Существо бытует. Бытие существует.