«Лето Господне 15.. Ночь со 2-го на 3-е Сентября. Карпаты. Кадаван. Сагорра.
Я почуял удар по воде. Нащупал верёвку во тьме и начал карабкаться вверх. Меня колотило от холода, за то из головы вышли все скверные мысли. Осилив высоту наполовину, ваш покорный слуга, осмелился поднять свой взор. Там, в нимбе серо – голубого неба, я увидал свою графиню. Она смеялась.
- Это всё ещё ты, прелюбодей, безбожник и грязный фрязь? – я увидал её лик без вуали. И остался довольным, - не много ли титула для одного человека?
- Ни столь уж грязный фрязь, - прорычал я, вылезая из колодца и шлёпаясь на мостовую, - к Вашим услугам, госпожа!
Солнце таяло где – то за горами, а карета графини как будто мчалась наверх, в небеса. Я был закутан в тяжёлый, бардовый плащ одного из её турок и стеснён по сторонам ими самими. Дорога по серпантину трясла нас нещадно, но одна только мысль, один только взгляд Беллы, сидевшей напротив, и её голос, задававший вопросы мне на латыни, смягчали если не мой отшибленный зад, то мою омертвевшую душу уж точно. Богобоязненный городок исчезал, скрывался внизу, в наступающей мгле, подмигивая немногими своими огнями. А я возносился в тот рай, что для простых кметов показался бы самой гнетущей тюрьмой.
Замок графини был возведён германскими крестоносцами ещё в те дни, когда в этих краях лютовали половецкие орды, а кровь и семя лились полноводной рекой. Твердыня казалась пустой, угрюмой и древней как пирамида. Железные решётки поднялись, пропустив нас во двор, в каменное нутро замка. Словно шея и хвост допотопного гада, из зубчатого тела бастионов в небо вздымались две круглые башни – графский донжон (1) на Северо – Западе и тревожная колокольня на Юго – Востоке. Было у этой твердыни ещё одно, подземное чрево, столь же глубокое, сколь высоки были её башни. Но более всего я помышлял в тот момент о глубине своей графини, её утробе, где желал я оставить бастарда по крови и графа по праву рождения.
- Страдиоты(2), проводите Альфонсо в свободные покои, - обратилась Белла к своим туркам, - но только не далеко от моих. Ночь темна и скучна в сентябре.
Идя коридорами замка, я повстречал Михаэля. Заметив меня, он вмиг погрустнел и перекрестился.
Позднее, в компании одной из служанок графини, мы говорили о былом. Дрова в большом камине уютно трещали, а огонь выхватывал из мрака её светлый лик.
- Все ваши служанки как на подбор, - решил я сменить тему, - и каждая равна по красоте куртизанкам Венеции.
- Что? - шутливо возмутилась графиня, - ты полагаешь, что я окружила себя проститутками?
- Нет, нет, я не о том! У нас в Венеции…
- Оставь свои намёки при себе… любезный.
- Позвольте объяснить! – она задумчиво кивнула головой, - куртизанки для нас это не только лишь шлюхи…точнее, совсем не то чтобы шлюхи. Они не только соблазнительны, но также образованны, умны и талантливы. Мы слагаем стихи, поём песни о лучших из них. Не стыдясь, преклоняемся перед ними.
- Вот значит как… - она отпила вина, - тогда преклонись.
- Госпожа?
- Любезная Марина, подойди, пожалуйста, к господину Альфонсо, - черноволосая служанка встала передо мною, заметно смущаясь, - Марина была куртизанкой, мой рыцарь. И она могла бы стать лучшей, не сделай я из неё честную женщину. Представь что она лучшая. Встань перед ней на колени.
- Я… Ваша Милость… - успел я промолвить, пока Белла встала за спиной у Марины расшнуровала её платье. Покровы пали на пол, а ваш покорный слуга - на колени. До того я не падал ниц ни перед кем. А здесь пал. И, мало того, встал на четвереньки, когда Марина легла на спину. Она смотрела на меня невинными раскосыми глазами, пока мои бледные волосатые руки гладили её бронзовую кожу. А губы блуждали по низу её живота и внутренней стороне бёдер. И там, на самом её сладком месте, кожа была очень тёмной, цвета запекшейся крови. И я, будто вампир из валашских легенд, силился выпить багрянец из этой открывшейся раны.
- Она татарка, но родом отнюдь не из Тартара(3). Мой муж привёз её из далёкого Крыма, - Белла восседала на кресле, возле головы своей служанки и внимательно следила за моей «работой», - но чаще, таких как я увозят в далёкий Крым. Увозят такие как ты, Альфонсо.
В то самое время пока мой язык бесчинствовал в лоне Марины, руки мои сжимали её маленькие смуглые груди и крошечными, почти чёрными сосками.
- Я слышала, что дожи Венеции венчаются с неким Великим Морем, - графиня раздвинула ноги и положила их на подлокотники кресла, - а её как раз зовут Марина, «Морская». Венчаешься с ней? Хочешь? Хочешь, я подарю её тебе?
- Она и так уже мой, - я оторвался от лона татарки и спустил панталоны. Стоило мне лишь отдалиться, как обезумевшая от неги служанка тянулась руками ко мне. И долго ей ждать не пришлось. Мой член вошёл, как нож в масло и она застонала навзрыд. А Белла, кокетливо улыбаясь, подняла свои юбки и оголила цветок. Ваш друг не знал, на что смотреть! Подо мной извивалась степная дикарка, вонзая в спину побелевшие ногти. А над нею резвилась дикарка из замка, пронзая своё лоно тонкими пальчиками и тихо постанывала, не переставая мне улыбаться. Наконец, Марина сдалась, а Белла, лаская жемчужину на лепестках своей розы, покинула кресло и опустилась на лицо разомлевшей служанки. Графиня схватила меня за волосы и крепко поцеловала. При этом ваш покорный слуга не переставал сношаться с татаркой, а та, ласкать Беллу губами и языком. И так, покуда пальцы графини не охладели, а хватка её ни ослабла и она, как будто в гневе, немного привстала.
- Только после меня! – я не мог уже остановиться и спустил семя в степную дикарку. Белла встала надо мной и разрешилась от пары движений своей ловкой руки. Она прижала мою голову к своему плоскому и раскалённому животу. Она хохотала. Я тоже смеялся, но в голосе моём не было торжества. Покачивая белыми бёдрами, графиня покинула эти покои. А Марина прижалась ко мне, вцепившись ногтями в бедро. Мы оба устали и были мокры от пота и любовного сока. Мы оба стояли там на коленях. Нас обоих использовали так, как хотели…»
Глоссарий:
1)Донжон - (от французского «господская башня») - главная башня в европейских феодальных замках. В отличие от башен на стенах замка, донжон находится внутри крепостных стен (обычно в самом недоступном и защищённом месте) и обычно не связан с ними. Он был крепостью внутри крепости. Изначально, донжоны сооружались из дерева, позднее из камня.
2)Страдиоты(от греческого «воин», «солдат») – наёмная лёгкая конница в европейских армиях XV – XVII веков, состоявшая в основном из албанцев и греков и других выходцев с территорий бывшей Византийской империи. Их одежда и вооружение являлось смесью византийской, европейской и османской моды.
3)Тартар - в древнегреческой мифологии — глубочайшая бездна, находящаяся под царством Аида. В Средние века Тартаром стали называть наиболее заброшенные и удалённые уголки земли. В европейской картографии (из-за созвучности этих терминов) Тартар связывали с Тартарией - тюркоязычной Азией.