Глава первая
Члены Королевского географического общества с нетерпением ожидали начала доклада господина Тама. Его сообщение обещало стать настоящей сенсацией. Уже ходили слухи, что он обнаружил никому не известный остров. И вот долгожданный час настал. Профессор Там поднялся на трибуну конференц-зала и начал свою речь. «Многоуважаемые члены Королевского географического общества, досточтимые гости, дорогие друзья! Я имею честь сообщить вам об открытии, сделанном мной на прошлой неделе. Экспедиция, которую я возглавлял, на пятый день путешествия достигла Кусайского залива и, исследуя его акваторию, обнаружила небольшой обитаемый остров. Население его составляют аборигены, которые живут в полной изоляции от всего цивилизованного мира.
Жители острова не имеют водопровода, канализации, религии, искусства, средств связи, интернета и многого другого, без чего нам, европейцам, невозможно обойтись. Язык их напоминает смесь гавайского и эскимосского. Туземцы вполне дружелюбны и охотно вступили с нами в контакт. Средствами невербальной коммуникации нам удалось передать им важные сведения о полной безопасности для них всех наших действий и перспективности сотрудничества с нами. Отношения установились настолько хорошие, что на прощанье нам был подарен пирог, украшенный рыбьими хвостами, что, согласно местным обычаям, является признаком полного доверия и доброжелательности. Итак, многоуважаемые коллеги, нам предоставляется уникальная возможность приобщить к достижениям мировой культуры целый народ, наблюдать его эволюцию и, возможно, влиять на неё. На наших глазах, господа, может произойти чудо социального прогресса!».
Зал потонул в шуме оваций. Потом все встали. Рукоплескания, наверно, продолжались бы еще долго, но докладчик жестом прервал их. «Благодарю вас, друзья мои, за столь высокую оценку моего скромного вклада в наше общее дело. Я должен сказать, что это открытие расширяет поле нашей деятельности. Предлагаю незамедлительно снарядить вторую экспедицию, цель которой – заложить основы европейской цивилизации в этом забытом богом месте». Зал снова взорвался аплодисментами. Когда присутствующие успокоились и обрели возможность выражать чувства и мысли словами, то приняли решение командировать на остров экспедицию в составе шести человек под руководством профессора Тама. Тут же единогласно постановили присвоить острову имя первооткрывателя. Отныне этот клочок земли будет называться «Остров Там».
Глава вторая
Путешественники прибыли к цели и высадились на живописный берег. Судно, доставившее их, выгрузило объемистый багаж и тут же отчалило. Бесстрашным членам Королевского географического общества предстояло провести среди дикарей целых шесть месяцев. Но они были полны решимости выполнить свою гуманную миссию и не ведали страха. В душе каждый из них считал аборигенов вегетарианцами. Местные жители, действительно, мяса не употребляли. Они ловили рыбу и собирали разнообразные плоды, зревшие здесь в изобилии практически круглый год. Что же касается других предположений европейцев о нравах жителей острова, то они были весьма далеки от реальности.
Первые трудности общения начались именно тогда, когда возникла необходимость обсудить принципы предстоящего сотрудничества, – мешал языковой барьер. Речи туземцев плохо поддавались осмыслению. Слова, в основном короткие и звучные, не вызывали никаких ассоциаций. Попытки обучить их хотя бы нескольким выражениям на языке эсперанто также не увенчались успехом. Тогда члены экспедиции приняли неординарное решение: ввести на острове новый разговорный язык, максимально приближенный по звучанию к местному наречию. Эта почетная обязанность была возложена на известного филолога и полиглота, профессора Независимого Лингвистического университета города Круассан господина Туна. «А что, черт возьми, заманчивая идея, – рассуждал лингвист, – мы создадим совершенно новый разговорный язык, а потом, возможно, и письменность! В предельно короткие сроки этот маленький самобытный народ пройдет великий путь культурной эволюции. Мы же будем руководить процессом и направлять его в нужное русло».
Профессор Тун сообщил, что ему потребуется совсем немного времени для того, чтобы разработать разговорную лексику и грамматику, так что к понедельнику все будет готово. Он также объявил, что в целях безукоризненности проводимого эксперимента с понедельника все члены экспедиции должны разговаривать между собой и с местными жителями исключительно на новом языке. Это облегчит туземцам жизнь, поскольку все вокруг будут изъясняться на этом языке, им нечего другого не останется, как освоить и использовать его.
Глава третья
Все охотно поддержали инициативу смелого экспериментатора и присвоили создаваемой им знаковой системе имя новатора-лингвиста. Его изобретение назвали «тунским языком». К чести профессора надо сказать, что он отнесся к своей миссии очень ответственно и в означенные сроки представил своим коллегам лексический минимум тунского языка, который составили восемнадцать существительных, девять прилагательных, семь глаголов и три местоимения. Никакие части речи не склонялись и не спрягались, что, по мнению лингвиста, облегчало словоупотребление. «Конечно, друзья мои, – сказал профессор Тун, – это только начало. Как и всякий другой язык, тунский будет развиваться: словарный запас его приобретет тенденцию к расширению, возможно, дополнится заимствованными словами; хотя это было бы крайне нежелательно. Но мы станем бороться за чистоту национального языка и допускать только употребление слов, берущих начало от первоисточника, то есть, простите мою нескромность, от его создателя». Тут профессор сделал короткую паузу и опустил глаза. «Но зато, – продолжал он с воодушевлением, – мы получим уникальный образец национального языка, не имеющий аналогов в мире». В воскресенье профессор вручил коллегам рукопись разговорника тунского языка и попросил переписать, чтобы у каждого был свой экземпляр. «Напоминаю вам, дорогие друзья, с понедельника – только по-тунски! И никаких исключений! Мы должны подать дикарям пример. Трудности нас не остановят. Помните, коллеги, на нас смотрит вся Европа!» – и профессор указал рукой на запад, где солнце цвета мандарина лениво погружалось в зеленовато-розовые облака. Близился час заката.
Глава четвертая
С наступлением утра остров огласился пением птиц и странными возгласами. Это члены экспедиции радостно приветствовали друг друга на тунском языке, который, по словам профессора-лингвиста, был максимально приближен фонетически к местному наречию. «Кра ко, ду!» – кричал один бородатый господин другому. «Кра ко!» – отвечал ему тот. – Кра те!», что в переводе на доступный нам язык означало: «Доброе утро, коллега! – Доброе утро! Прекрасная погода!». Тунский язык обладал той замечательной особенностью, что слово имело несколько значений, и нужно было всякий раз догадываться, какое из них имеется в виду в данном случае. Так, слово «кра» переводилось как «добрый», «хороший»; слово «ко» обозначало любое время суток, а слово «ду» – «друг», «коллега», «брат» и все степени родства; словом «те» называлась природа, погода и вообще любое состояние окружающей среды. Основными словами, выражающими жизненно важные действия, были глаголы: делать («мокс»), двигаться, т.е. ходить, летать, плыть («хлюп»), хотеть («одай»), употребляемые в форме инфинитива.
Профессор Тун очень гордился своим изобретением и с нетерпением ждал возможности убедиться в достоинствах тунского языка и удобстве его употребления. Коллеги старались изо всех сил и вызубрили разговорник наизусть. Спустя короткое время, живущие на острове бегло говорили по-тунски, правда, за исключением дикарей. Да, с аборигенами пришлось провести очень серьезную работу, которая поначалу не дала обнадеживающих результатов, но постепенно дело сдвинулось с мертвой точки. Первыми тунский язык стали осваивать дети, только начинавшие учиться говорить, и попугаи какаду, сидевшие буквально на каждом оливковом дереве. Они дружно кричали по утрам: «Кра ко ду!» на разные голоса с непередаваемой ехидной интонацией. Потом постепенно от детей и попугаев взрослые туземцы переняли новый язык. Они видели, как радуются европейцы, услышав из их уст хоть какое-то слово по-тунски, и старались им угодить. Дикари вообще были очень доброжелательны. А профессор Тун, со свойственной ему целеустремленностью, незамедлительно принялся разрабатывать наиболее простой способ записи слов. Аборигенам острова Там в скором времени была подарена письменность.
(Продолжение следует)
Jcnh