ч.9
Семья Ульяновых в Казани и Самаре
После вынуждено по сути отъезда из Симбирска под благовидным предлогом поступления В.И. Ульянова на первый курс юридического факультета Казанского университете та М.А. Ульянова продала дом и по-тихому съехала в Казань. И вот тут в советские времена на казанский период жизни, да и не только на казанский семьи Ульяновых был наложен своего рода табу.
Да вот жили люди, сын Володя подался в революционеры, был дважды осужден, сбежал за границу, но все с остальные члены семьи то остались в России. И они должны были тут жить дальше! И кстати находится под надзором полиции как родственники опасного политического смутьяна! И спрашивается на что? Кто вообще обеспечивал им материальное благополучнее и из каких источников?
Вот на эти вопросы я и попытаюсь ответить в этой части.
А вопрос, на какие средства существовала семья Ульяновых после смерти Ильи Николаевича, легко снимался большевиками с обсуждений простым разъяснением, что Мария Александровна, как вдова действительного статского советника, кавалера ордена Станислава 1 степени, получала на себя и детей пенсию в размере 100 рублей в месяц.
По прошению вдовы Марии Александровны Ульяновой Симбирское дворянское депутатское собрание, «постановлением 17 июня 1886 г, внесло в третью часть дворянской родословной книги вдову Действительного Статского Советника Ильи Николаева Ульянова Марию Александрову и детей их…», и затем это постановление было утверждено указом императора от 6 ноября1886 г. На основании этого постановления начислялась пенсия на вдову и детей. Анна Ильинична писала, что после смерти их отца в1886г., «вся семья жила лишь на пенсию матери да на то, что проживалось понемногу из оставшегося после отца».
Сумма 100 р. в месяц для того времени солидная, но надо учесть, что и число иждивенцев, оставшихся без кормильца было значительным: шестеро детей, жена и прислуга. Причем четверо младших детей учились в гимназиях, а двое старших поступили в высшие учебные заведения.
В Царской России студенты университетов платили от 50 до 150 р. в год.
Анна училась на Бестужеских курсах, куда принимались лица, представившие аттестат об окончании учебного заведения в объеме 8ми классов женской гимназии, справку о политической благонадежности и согласие родителей или опекунов. Плата на курсах составляла 50 р. в год для слушательниц. В гимназиях согласно уставу, составленного в министерстве народного просвещения и утвержденного 30 июля 1871 г. графом Д.А.Толстым, плата за обучение в гимназии составляла от 40 до 70 р. в год.
Поступающий в гимназию должен был представить документ, что имеет достаточное материальное обеспечение.
После казни Александра и ссылки Анны в Кукушкино семья Ульяновых переехала в Казань. Снова затраты на переезд, на аренду дома, который по размерам был меньшим по сравнению с симбирским.
Из Казани семья перебралась в Самару, где сначала жили у мужа дочери Анны -Елизарова, а потом на съемной квартире – дети были разнополые, поэтому съемная квартира была обычно не менее 4хкомнат.
Из Самары, когда Дмитрий поступал в Московский университет на медицинский факультет, переехали в Москву и остановились почти в самом центре, в Большом Палашевском переулке рядом с Тверской улицей в типичном «доходном» доме.
Меньшая сестра Маняша поступила в Елизаветинскую гимназию, которую закончила через два года и проучилась еще год в 8мпедагогическом классе.
В 18901891гг. квартировали в Петербурге Владимир с Ольгой, но сестра прожила в столице недолго.
С 1893 г. Владимир переехал из Самары в Петербург. Работа помощником присяжного поверенного в Петербурге не приносила доходов, Владимир полностью жил на обеспечении матери. В октябре 1893 г. Владимир писал матери:
«Попрошу прислать деньжонок: мои подходят к концу. Оказалось, что за месяц с 9/IX по 9/Х израсходовал всего 54 р. 30 коп,, не считая платы за вещи (около 10 р.) и расходов по одному судебному делу (тоже около 10р.)». Указывая, что расходы в 74 рубля не каждый месяц повторятся, Владимир все же признавал, что «расход чрезмерный…, на одну конку, истратил в месяц 1 р. 36 к. Вероятно, пообживусь, меньше расходовать буду».
Но все это на словах! Ибо чем дальше тем больше Ильичу надо было денег….
В 1895 г. Владимир выехал за границу и находился там четыре месяца, переезжая из Швейцарии в Париж, а оттуда снова в Швейцарию, «чтобы подлечиться от болезни желудка у очень дорогого врача специалиста, рекомендованного ему "как знатока своего дела"».
Оттуда он писал 18 июля 1895 года матери: «Живу я в этом курорте уже несколько дней и чувствую себя недурно, пансион прекрасный и лечение видимо дельное, так что надеюсь дня через 45 выбраться отсюда. Жизнь здесь обойдется, по всем видимостям, очень дорого; лечение еще дороже, так что я уже вышел из своего бюджета и не надеюсь теперь обойтись своими ресурсами. Если можно, пошли мне еще рублей сто».
Из Швейцарии Владимир отправился в Германию. Через три недели, находясь в Берлине, он снова просил прислать денег, но, их истратив, 29 августа отправил срочную депешу: «К великому моему ужасу, вижу, что с финансами опять у меня "затруднения": "соблазн" на покупку книг и т.п. так велик, что деньги уходят черт их знает куда. Приходится опятьо бращаться за "вспомоществованием": если можно, пришли мне рублей 50100».
Когда был арестован Владимир, семья сняла дачу на лето под Петербургом на берегу Финского залива, чтобы быть ближе к Владимиру.
А затем были крупные расходы на поддержку сына, написьма чиновникам, на переезд на место ссылки за свой счет.
В 1897г. побывала за границей ее старшая дочь Анна.
В Шушенском состоялась свадьба Владимира и Надежды, и вновь ссыльный сын обратился к матери за поддержкой: «С Н.К. пришли мне, пожалуйста, побольше финансов: а если уже выехала, то отправь на имя Елиз. Вас. Расходы могут предстоять изрядные».
Через год отправилась учиться в Брюссельский университет младшая дочь, Мария(Маняша). Мать и Марк Тимофеевич убедили ее, что платить за учение и ее проживание в Бельгии, им будет нетрудно.
Позже был арестован Дмитрий, Московский университет не закончил. Семья вынуждено переехала в Подольск.
Анна до 1902 г. почти постоянно жила за границей в Мюнхене, Дрездене, Париже, Берлине.
Самостоятельного заработка у Анны вплоть до 1903 года не было, и мать вынуждена была пересылать дочери деньги в Европу.
А все это я уважаемый читатель выше привел, чем наверно вас утомил, только с одной целью, показать, что никто из Ульяновых (детей) небыли финансово независимый. т.е. не мог обеспечить себя и свою семью необходимыми средствами необходимыми для ведения того образа жизни, что они избрали!!!
В течение 16 лет после смерти Ильи Николаевича практически в этой большой семье никто не зарабатывал денег, не приносил их в дом. Правда один только Дмитрий стал самостоятельно зарабатывать лишь в 1902 г. как врач, когда ему исполнилось 28 лет.
И отсюда у нас есть резонный вопрос: «Так откуда у М.А. Ульяновой были деньги для обеспечения своих детей?»
Во-превых сразу посое смерти И.Н. Ульянов т.е. в 1886 г. родовое на имение Ульяновых в Кокушкино было наложено запрещение в обеспечение занятых владелицей имения Любовью Александровно Понамаревой у казанского цехового Степана Алексеева 3 000 рублей у жены действительного статского советника, сестры, Марии Александровны Ульяновой 5 500 рублей.
Пономаревой под залог имения была выдана ссуда в размере 13 000 рублей сроком на 48 лети 8 месяцев. При этом часть ссуды должна была пойти на погашение долга Марии Александровне Ульяновой. Что и было сделано».
Любовь Понамарева заняла у своей сестры Марии Александровны 5,5 тысяч рублей. Сумма в семье Ульяновых скопилась из доходов Ильи Николаевича, директора народных училищ, и его вознаграждений. Сестра долг вернула.
2. С февраля 1886 г. по июнь 1887 г. половина дома г. Симбирске сдавалась внаем. Летом 1887 г. в «Симбирских губернских ведомостях» появилось объявление:
«По случаю отъезда продается дом с садом, рояль, мебель. Московская улица, дом Ульяновой». 15 июня 1887 г. дом вместе с садом и мебелью приобрел симбирский полицмейстер Андрей Николаевич Минин за 6 тысяч рублей.
3. В феврале 1889 г. Мария Александровна приобрела в Самарской губернии хутор Алакаевка с землей около 85 гектаров.
За хутор М.А.Ульянова уплатила 7,5 тысяч рублей.
Семья пыталась вначале организовать и вести свое хозяйство. В первый год приобрели скот, посеяли пшеницу, подсолнух, гречиху. Собственный опыт хозяйствования не увлек Ульяновых, семья предпочла сдавать земли в аренду. Был подписан договор с предпринимателем Крушвицем. Арендную плату Ульяновы получали с 1890 г. по конец 1897 г.,
За Ульяновыми оставался барский дом, куда они до 1893 года приезжали на лето. В одном из писем к матери Владимир проявили интерес к финансовому состоянию семьи: «Напиши, в каком положении твои финансы: получила ли скольконибудь от тети? получила ли сентябрьскую аренду от Крушвица? много ли осталось от задатка (500 р.) после расходов на переезд и устройство?».
В декабре 1897 года, когда Владимир был в тюрьме, Мария Александровна продала хутор Алакаевку за 7,5 тысяч рублей.
6. Сохранилась копия протокола заседания Казанского окружного суда от 10 октября 1897 г. по делу о продаже недвижимого имения землевладельца Ардашева Дмитрия Александровича в селе Кокушкино Черемышевской волости. Согласно этому документу «в марте 1897 г. было осуществлено взыскание с Ардашева долга в 5000 рублей в пользу вдовы Марии Александровны Ульяновой.
Принимая во внимание невозможность выплаты долга, имение было описано судебным приставом, оценено в 10 000 рублей и назначено в установленном порядке на продажу с публичного торга при Казанском окружном суде. Торги состоялись 24 сентября 1897 г.
Наивысшую цену за имение – 15 000 рублей предложил надворный советник Владимир Иванович Веретенников.
По окончании торга Веретенников внес задаток в 1 500 рублей. По правилам торгов остаток суммы должен был быть внесен в течение семи дней, но Веретенников этого не сделал.
Таким образом, суд решил закрепить имение в Кокушкино за Марией Александровной Ульяновой за 10 000рублей с переводом долга 9 205 рублей Дворянскому земельному банк, перешедшего по наследству к сыну Пономаревой Дмитрию Александровичу Ардашеву».
7. 16 апреля 1898 г. казанским нотариусом Э.К.Михайловским наосновании решения Казанского окружного суда была оформлена купчая крепость на покупку имения Марией Ульяновой.
А 21 апреля того же года тем же нотариусом была оформлена купчая крепость напродажу Ульяновой села Кокушкино за 10 тысяч рублей крестьянину Николаю Николаевичу Фадееву, который и владел имением до революции.
Все вырученные деньги Мария Александровна положила в банк. Какая была общая сумма на счету в банке сказать определенно невозможно. Она должна была быть в районе 15 тысяч рублей.
Проценты, которые получала Мария Александровна с этой суммы, позволяли ей закрывать текущие расходы.
Вот на эти деньги и жида семья Ульяновых в том числе и пламенный революционер Владимир Ульянов. Он к этому времени еще не присвоил себе псевдонима «Ленин».
Но это мы все о Марии Александровне говорим, а пора вернуться и к нашему главному герою В. И. Ульянову и посмотреть как он учился в университете, когда и за что его от туда исключили, как он провел время в административной ссылке и что в конечном итоге с этого получилось.
Учеба А. И. Удьянова
Тут тоже в жизни В.Ульянова все начиналось красиво и торжественно. Уже 29 июля 1887 г. Владимир подал прошение ректору Казанского университета о приеме его студентом на юридический факультет. Хотя прошение было от окончившего гимназию с отличием, университетское начальство все же отказалось удовлетворить эту просьбу впредь до представления молодым Ульяновым отзыва от его бывшего гимназического начальства.
Такой отзыв был получен и 13 августа 1887 г. Владимир Ульянов был зачислен студентом первого курса юридического факультета Императорского Казанского университета.
Учебный 1887 г. в университете начался при крайне возбужденном настроении студентов. Непосредственной причиной тому послужило введение в 1884 г. нового университетского устава, на основании которого университетские и полицейские власти установили строгий надзор за студентами.
Кроме того, как реакция на покушение 1 марта 1887 г. на императора во всех российских университетах началось очищение от потенциальных революционеров. Все это вызвало новые волнения в студенческой среде, но началось с Московского университета с 22 по 28 ноября. Что бы подавить волнения власти решили временно закрыть Московский университет, а студентов отправить по местам их жительства.
В знак солидарности с московскими студентами и среди студентов Казанского университета начались волнения, которые отрыто выразились в митинге 4 декабря 1887 г. В 1887 г. в Казанском университете обучалось 918 студентов, но в сходке приняло по подсчетам полиции 256 человек.
И вот тут то считается по одной из версий что В. Ульянов не взирая на то что является братом осужденного государственного преступника которому случайно удалось поступить в университет, вместо того чтобы в ходе этих событий в Казани сидеть у себя на квартире «тише воды и ниже травы», поскольку он уже автоматически являлся кандидатом на исключение, вопреки всякой логике, активно участвовал в подготовке и проведении митинга.
В аудиториях собралась большая толпа возбужденных студентов. Выступил и Владимир, он призывал бороться за сохранение студенческих прав и свобод и выразить протест против полицейского режима. Сходка продолжалась около четырех часов.
Из аудитории студенты направились к ректорскому кабинету.
В первых рядах гордо шагал си будущий «буревестник российской революции» семнадцатилетний подросток Владимир Ульянов. Студенты упорно настаивали на принятии университетским начальством их требовании. Но ректор распорядился иначе и на мой взгляд совершено правомерно:
«Немедленно очистить зал в противном случае будет вынужден пригласить полицию».
В знак протеста студенты стали возвращать свои входные билеты. Бросил свой входной билет и Владимир Ульянов.
Но на этом он не успокоился. И ночью сочинил в заявление на имя Ректора Казанского университета в котором написал:
«Не признавая возможным продолжать мое образование в университете при настоящих условиях университетской жизни, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сделать надлежащее распоряжение об изъятии меня из числа студентов Императорского Казанского Университета». Правда вручить сие прошение ему уже не удалось по независящим от него причинам.
На нашего правдолюбца университетское начальство вначале не обратило особого внимания, ведь среди студентов были и намного опаснее и революционно настроенные студенты. И тут в Казани как и в Москве было принято решение о временном закрытии университета начиная с 5 декабря (до 5 февраля 1888 года)
Дале в дело вступила казанские полиция и жандармерия и 5 декабря 1887 г. Владимир Ульянов был задержан на своей квартире м доставлен в полицию. Одновременно задержали и других организаторов, и участников студенческого выступления, в их числе был двоюродный брат Ульянова, Владимир Александрович Ардашев.
. В сходке участвовали лишь256, а уволили – 164.
Причем со над студентами не было никакого суда. Их по-быстрому чисто в административном порядке отчисляли из университета и отправляли по домам (по места регистрации) под надзор местной полиции.
Во время этих событий матери В.Ульянова не было в г. Казани и за него перед полицией отвечала его родная тетка Любовь Александровна Ардашевой, (сын которой кстати не был отчислен) и вот ее письменному ходатайству в Казанскую полицию было принято решение в наказании В.Ульянова ограничится его высылкой в деревню Кокушкино под надзор полиции.
Куда вслед с Владимиром переехала Мария Александровна его младшие сестры Ольга и Мария. А старшая сестра Анна там уже находилась под полицейским надзором.
В общем все семейство революционеров вновь собралось вместе.
Далее настала русская суровая и глухая зима, а это было времечко, когда не то что Интернета небыли, а и о радио в России еще никто кроме А.С. Попова не слыхал.
И от нечего делать сидя по сути у большого разбитого корыта своего туманного теперь будущего и находясь на полном так сказать обеспечении матери не думал о дне завтрашнем, Владимир Ульянов ,если верить его биографам, целиком погрузился в чтение книг сохранившихся в стариной барской усадьбе.
Сам В. Ульянов так описывал это время:
«Кажется, никогда потом в моей жизни, рассказывал Ленин зимой1904 г. Вацлаву Воровскому, даже в тюрьме в Петербурге и в Сибири, я не читал столько, как в год после моей высылки в деревню из Казани. Это было чтение запоем с раннего утра до позднего часа.
Я читал университетские курсы, предполагая, что мне скороразрешат вернуться в университет. Читал разную беллетристику, очень увлекался Некрасовым, причем мы с сестрой состязались, кто
скорее и больше выучит его стихов. Но больше всего я читал статьи, в свое время печатавшиеся в журналах «Современник», «Отечественные записки», «Вестник Европы». В них было помещено
самое интересное и лучшее, что печаталось по общественным и политическим вопросам в предыдущие десятилетия. Моим любимейшим автором был Чернышевский. Все напечатанное в
«Современнике» я прочитал до последней строки, и не один раз... Отдоски до доски были прочитаны великолепные очерки Чернышевского об эстетике, искусстве, литературе, и выяснилась
революционная фигура Белинского.
Прочитаны были все статьи Чернышевского о крестьянском вопросе, его примечания к переводу политической экономии Милля и то, как Чернышевский хлестал буржуазную экономическую науку, — это оказалось хорошей подготовкой, чтобы позднее перейти к Марксу. С особенным интересом и пользой я читал замечательные по глубине мысли обзоры иностранной жизни, вписавшиеся Чернышевским. Я читал Чернышевского «с карандашиком» в руках, делая из прочитанного большие выписки и конспекты. Тетрадки, в которые все это заносилось, у меня потом долго хранились.
Энциклопедичность знаний Чернышевского, яркость его революционных взглядов, беспощадный полемический талант меня покорили... Чернышевский, придавленный цензурой, не мог писать свободно. О многих взглядах его нужно было догадываться, но, если подолгу, как я это делал, вчитываться в его статьи, приобретается безошибочный ключ к полной расшифровке его политических взглядов, даже выраженных иносказательно, в полунамеках».
В общем у нас получилось так. Декабристов разбудил Герцен, декабристы породили родили разночинцев Чернышевского с Белинским, а уж Чернышевский на великую беду России если верить добровольным признаниям В. Ульянова заразив его ум революционной заразой, разбудил в этом 17-18 летнем студенте неудачнике, злого гения России, деяниями которой она была залита кровью и по сути перестала быть той Россией которой была до 1917 года. И очень хорошо, что сегодня в школах как во времена ССР не изучают творений Н. Чернышевского, а то еще не дай Бог кого-то еще разбудит на нашу голову….
Но пока В. Ульянов занимался ерундой и политическим прожектерством, его мать по прежнему не отказалась от мысли дать сыну и другим детям высшее образование и нашла ждля этого необходимые денежные средства.
. В связи с чем 9мая 1888 г. Владимир и Мария Александровна направили в Петербург два прошения: он министру просвещения И. Д. Делянову, она директору Департамента полиции П. Н. Дурново.
Оба прошения были с учетом личности В. Ульянова, а больше всего деяния его брата А.Ульянова справедливо отклонены.
Кроме того и университетские власти в лице Попечителя Казанского учебного округа заявило, что родной брат государственного преступника Александра Ульянова «ни в нравственном, ни в политическом отношении лицом благонадежным пока быть не может». И они были как покажут и дальнейшие события полностью правы!
Сколько волка не корми, а он все равно в лес смотрит!!!
Несмотря на это 15 июля Мария Александровна вновь обратилась с прошением к графу Дурново. Но Департамент полиции и на сей раз отклонил просьбу, считая, что прием В. Ульянова в Казанский университет преждевременен. В конце августа в Казань прибыл сам министр просвещения Делянов, и 31го числа Марии Александровне удалось лично вручить ему еще одно прошение.
«Сын, писала она, ¬ единственная опора моей старости и троих меньших детей, оставшихся сиротами после смерти их отца, прослужившего 30 лет по министерству народного просвещения».
Ответ пришел быстро, 1сентября министр наложил резолюцию: «Ничего не может быть сделано в пользу Ульянова».
Ранее, 19 августа, по решению административного отдела кабинета министерства императорского двора фамилия В.И. Ульянов была внесена в секретную книгу лиц («Черную книгу»), которых запрещалось брать на государственную службу.
Но 6 сентября 1888 г. уже сам Владимир написал новое прошение на имя министра внутренних дел, где под диктовку матери писал:
«Для добывания средств к существованию для поддержки своей семьи я имею настоятельнейшую надобность получении высшего образования, а потому, не имея возможности
получить его в России, имею честь покорнейше просить Ваше Сиятельство разрешить мне отъезд за границу для поступления в заграничный университет».
И на эту просьбу пришел отказ. Тогда на семейном совете было решено схитрить.
И чтобы получить В. Ульянову заграничный паспорт ему была местными докторами придумана «желудочную болезнь», после чего он и стал проситься за границу для лечения на водах.
Но и тут полиция отказалась на высоте и дала короткий, но правильный ответ: «Лечиться можно и на Кавказе».
Далее события развивались следующим образом. Примерно в конце 1888 г. изза болезни Анны Ульяновым разрешили вернуться в Казань, а в мае 1889 г. семья Ульяновых переехала из Казани в купленный Марией Александровной хутор около деревни Алакаевка, в который входило 83, 5 десятины (85гектаров) земли, из них четвертая часть была под оврагами, водой и дорогами. За все имение было уплачено 7 500 рублей. Мария Александровна, покупая хутор, хотела, чтобы ее сын вел хозяйство. И он сразу согласился очевидно, начитавшись «сказок» Чернышевского о правильной жизни в русской деревне стать таким себе новым российским помещиком. Очень был странный у Ульяновой выбор (так как Владимир Ульянов вообще не имел никакого понятия о том как надо вести хозяйство в помещичье усадьбе), но она очевидно надеялась таким образом отвлечь сына от революционных идей….
В первый год Ульяновы приобрели скотину, посеяли пшеницу, подсолнух, гречиху. Но скоро молодому Ульянову роль управляющего имением надоела, и он, как пишет Валентинов, «стал вести на хуторе беспечную жизнь „барина", приехавшего на дачу».
Вместо того чтобы работать по хозяйству он засел за написание статей. Именно здесь Владимир написал свою первую работу статью «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни». Описывая в своих работах формы эксплуатации крестьян и земель, Владимир критиковал возникавшие на селе язвы капитализма: ростовщичество, аренду и кулачество.
Но критиковатьу нас может всяких. А вот по концу года управления имением В.Ульяновым итоги оказались крайне плачевными. И тогда М.А.Ульянова убедившись, что сына не станет помещика решила сдать земли в аренду, оставив за собой только дом с садом, который стал их летней дачей.
На четыре года был подписан договор с предпринимателем Крушвицем. Арендатор аккуратно платил за землю Ульяновым, существенно пополняя их семейный капитал. Осенью 1889 г. семья Мария Александровна вместе с девочками и Дмитрием переехали в Самару, жили на квартире у Марка Тимофеевича. Маняша, прекрасно подготовленная Ольгой, поступила во второй класс гимназии, а Дмитрий был принят в пятый класс мужской гимназии, находившейся на улице Заводской. В 1863 г. здесь же сдавала экзамены экстерном на звание домашней учительницы Мария Александровна.
С мая 1890 г. по август 1893 г. семья Ульяновых снимала квартиру на углу Сокольничьей и Почтовой.
Квартира находилась на втором этаже. Зимой семья Ульяновых жила в Самаре, а летом до 1893 г. приезжала отдыхать на хутор, который продолжали сдавать в аренду до конца1897 г. И все это время несмотря на свою вольную жизнь все же продолжал находится под гласным и негласным надзором местной полиции.
И вот так у Владимира Ульянова по сути бесцельно прошли три года.
.
Но 12 июня 1890 г. Владимир очевидно по настоянию своей матери вновь подал прошение министру народного просвещения, в котором просил разрешить держать экзамены экстерном по предметам юридического факультета при Петербургском университете.
Просьба была удовлетворена. Владимир засел за книги.
В августе 1890 г. Владимир вместе с Ольгой выехали в СанктПетербург. Брат наводил справки о порядке сдачи экзаменов экстерном, сестра сдавала экзамены на первый курс Высших Бестужевских женских курсов, где ранее (с 1883 г.) училась ее старшая сестра Анна, и была принята на физико-математическом отделении.
26 марта 1891 г. Владимир подал заявление председателю испытательной юридической комиссии при Петербургском университете с просьбой разрешить ему сдавать экзамены экстерном
за курс университета.
К прошению прилагалось сочинение по уголовному праву. Весенняя сессия проходила с 16 апреля по 6 мая. Осенняя сессия началась в сентябре.
Всего Владимир сдал один письменный и 13 устных экзаменов по 18 предметам и получил по всем предметам высшую оценку. 14 января 1892 г. ему был вручен от управления Петербургского учебного округа университетский диплом первой степени.
Диплом Владимира Иванова Ульянова
Предъявитель сего, Владимир Иванов Ульянов, вероисповедания Православного, родившийся 10 Апреля 1870 г, с разрешения Г. Министра Народного Просвещения, подвергался испытанию в
Юридической испытательной комиссии при Императорском Санкт Петербургском университете в Апреле, Мае, Сентябре, Октябре и Ноябре месяцах 1891 г.
По предъявлении сочинения и после письменного ответа, признанных весьма удовлетворительным, оказал на устном испытании следующие успехи: по Догме римского права, Истории римского права, Гражданскому праву и судопроизводству, Уголовному праву и судопроизводству, Истории русского нрава, Церковному праву, Государственному праву, Международному праву, Полицейскому праву, Политической Экономии и Статистике, Финансовому праву, Энциклопедии права и Истории философии права весьма удовлетворительные.
Посему, на основании ст. 81 общего устава Императорских Российских университетов 23 Августа 1884 г, Владимир Ульянов, в заседании Юридической испытательной комиссии 15 Ноября 1891 г., удостоен диплома первой степени, со всеми правами и преимуществами, поименованными в ст. 92 устава и в V п. Высочайше утвержденного в 23 день Августа 1884 г. мнения Государственного Совета. В удостоверение сего и дан сей диплом Владимиру Ульянову, за надлежащею подписью и с приложением печати Управления С. Петербургского учебного округа.
Город С.Петербург.
Января 14 дня 1892 г.
Так в Российской империи появился еще один вновь испечённый юрист, которому судилось всего через 25 лет поправить все законы Российской империи и ввергнуть страну и ее народ в кровавую пучину гражданской войны и красного террора….
И тут у меня есть и вопросы к лицам, участвовавшим в приеме экзаменов у В. Ульянова. Неужели вам не было видно что вы имеете дело по сути не с обычным российским дворянином, (а лицом уже как бы и через старшего брата и лично успевшего себя запятнать подрывной революционной деятельностью) а будущим АНТИХРИСТОМ, от деяний которых рухнет не только Российская имения, а и будут убиты ваши дети и внуки. А если и не убиты, то рассеяны по миру….
И тут Бог (если он существует) за такие упущения должен был бы взыскать с виновных сделавших В. Ульянова юристом как говорится и посмертно….
(конец ч.9)