Только дважды здесь, в Америке мне довелось увидеть ветеранов Второй мировой войны.
Несколько лет назад умер отчим моего мужа Ральфа. Звали его Джон и при жизни я с ним не встречалась. Мы с мужем присутствовали на похоронах Джона. Увидев всю процедуру похорон от начала и до конца, я подумала, что, наверное, Джон, был не простым человеком, возможно даже человеком, совершившим нечто героическое для Америки. Это впечатление у меня сложилось из-за присутствия военных при погребении Джона, которые стреляли из ружей в честь Джона, трубач сыграл волнующую торжественную мелодию. Двое военных взяли американский флаг, покрывающий крышку гроба Джона и выверенными чеканными движениями в торжественной обстановке сложили полотнище флага, передали его из рук в руки на хранение сыну Джона, отдав по-военному честь.
Я терялась в догадках, что же героическое совершил для Америки Джон.
Выяснилось всё на поминках, когда я увидела на фотографиях Джона молодым и в военной форме. Он был солдатом во время Второй мировой. Именно в этом его заслуга перед Америкой. И никому неважно совершил он что-то героическое или нет. Он был солдатом на войне. Поэтому так торжественно его провожали. Помню, я испытала чувство восхищения Америкой за то, что она так чтит память своих ветеранов, своих детей.
А другой случай, когда я увидела ветерана-американца, участника Второй мировой поверг меня в замешательство, у меня мысли путались в голове, я не могла поверить тому, что увидела собственными глазами.
В пятнадцати минутах езды от нашего дома живут самые настоящие, исконные жители Америки – индейцы. Они из племени choctaw-apache, это значит, что они есть часть племени апачей.
Как я любила в детстве смотреть фильмы про индейцев! Не то, что нынешние боевики, которые я вообще не смотрю. А тогда «Виннету, вождь апачей», «Виннету в долине смерти» и многие другие просто обожала смотреть. И сейчас от их названий веет детством. В этих фильмах апачи – красивые гордые люди, сражающиеся за свою землю.
И вот я волею случая оказываюсь на празднике апачей неподалёку от нас.
Самое моё большое потрясение от увиденного на этом празднике – это то, как приветствовали индейцы одного из соплеменников и от новой информации, которую я не могла переварить. Его приветствовали, как героя. Немного погодя, мне стало ясно, за что все соплеменники так почтительно и торжественно приветствовали одного из них – этот индеец является ветераном Второй мировой.
У меня тогда в мозгу, если можно так выразиться, произошёл временный «сбой программы». У меня не укладывалось в голове: как же так индеец-апачи вышел на тропу войны, а точнее на тропу Второй мировой войны?! Нет, я ошиблась, говоря про временный сбой в мозгах. Я до сих пор не могу всё увязать для себя воедино: образ индейца, сложившегося в моём далёком детстве и образ реального индейца-апачи, ветерана Второй мировой, которого я увидела на индейском празднике.
Это всё, что я хотела сказать. Добавлю только, что для Джона я по русскому обычаю поставила на его поминках на стол стакан с виски за неимением водки, прикрыв кусочком хлеба, чем немало удивила моих американских родственников.
Луизиана, США
2014