Директория УНР

I.  Образование Директории и возрождение УНР.


          В ночь с 13 на 14 ноября 1918 года состоялось тайное  заседание Украинского Национального Союза.
 На нём рассматривался вопрос о вооружённом выступлении против Павла Скоропадского.
Было провозглашено начало всеобщего восстания против гетмана.
А для руководства этим восстанием была создана  Директория.

Она создавалась с конкретной целью – для ликвидации гетманского режима и восстановления Украинской Народной Республики.
Директория имела функции коллективного президента, диктаторскую власть  и формировалась на основе компромисса различных политических сил.
Было решено, что Директория останется у власти только до ликвидации режима Скоропадского.
 Ну  а после победы её заменит представительская власть.

В состав Директории УНР вошли:
               
-   Владимир Винниченко, социал-демократ.
 Его избрали главой Директории.
-  Симон Петлюра, социал-демократ.
 Он был выдвинут от сечевых стрельцов. 
Его избрали заочно и назначили на должность Головного атамана войск УНР.
-  Федор Швец (1882 – 1940), эсер и представитель «Селянской спилки», профессор геологии Киевского университета.
-    Опанас Андриевский (1878 – 1955), социал-самостийник, адвокат.
-  Андрей Макаренко (1885 – 1963), беспартийный, руководитель профсоюза железнодорожников.   

15 ноября 1918 года Директория обратилась к населению Украины с Воззванием (написанным Винниченко).
В нём  П. Скоропадского назвали «предателем», «узурпатором народной воли», бывшим царским  наёмником, поставили его вне закона.
Призвали население к восстанию против гетманского режима.
При этом народу пообещали:
-   Демократические свободы.
-   8-часовой рабочий день.
-   Передачу помещичьих земель крестьянам.

• В частности в Воззвании говорилось:

«Кто за притеснение и эксплуатацию крестьянства и рабочих и кто хочет господства жандармов и охранок; кто может спокойно смотреть на расстрел мирных студентов озверевшими русскими офицерами, - тот пусть выступает вместе с гетманом и его правительством за единую, неделимую гетманско-монархическую Россию против воли демократии Украинской Народной Республики».

Одновременно с Воззванием Винниченко и Директории появляется отдельное воззвание лично Симона Петлюры. 

• Оно гласило:

«По приказу Директории Украинской Республики, я, как Верховный Главнокомандующий, призываю всех украинских солдат и казаков бороться за государственную самостийность Украины против изменника, бывшего царского наймита, генерала Скоропадского, самочинно присвоившего себе права Гетмана Украины. По постановлению Директории, Скоропадский объявлен вне закона за преступления против самостийности Украинской Республики, за уничтожение её вольностей, за переполнение тюрем лучшими сынами украинского народа, за расстрел крестьян, за разрушение сёл и за насилия над рабочими и крестьянами. Всем гражданам, живущим на Украине, запрещается, под угрозой военного суда, помогать кровопийце – генералу Скоропадскому в бегстве, давать ему продукты и защиту. Обязанность каждого гражданина, живущего на Украине, арестовать генерала Скоропадского и передать его в руки республиканских властей.
Гетманские распоряжения и приказы по войскам отменяются; войсковые части гетмана Скоропадского, дабы устранить ненужное кровопролитие и разруху, должны перейти в ряды Республики вслед за теми, которые уже перешли.
Войска Республики имеют целью вдребезги разбить строй, установленный гетманским правительством, уничтожить нагайку, на которую он опирался до последнего момента. В этот великий час, когда на всём свете крестьяне и рабочие стали господами, - в эту минуту мы, братья казаки, разве позволим себе пойти за помещиками, за гетманским правительством против своих отцов? В этот великий час, вы, братья казаки, разве осмелитесь служить продажным людям, которые сами продавались и хотят Украину продавать бывшим царским министрам России и господствующему классу – безработному русскому офицерству и мародёрам, которые собрались в контрреволюционное логово на Дону».

Это воззвание было написано Петлюрой через несколько дней после того, как он дал честное слово гетману и его министру юстиции Вязлову не принимать участия в организациях, враждебных гетману.

 Центром восстания стала Белая  Церковь, которая была полностью захвачена  восставшими утром  16  ноября.
Кстати, когда Директория Петлюры со товарищи подняла в Белой Церкви восстание против Скоропадского, вначале с Головным атаманом были только галичане Коновальца.

Основная причина восстания – это неукротимое желание украинских социалистов захватить власть над Украиной в свои руки.

17 ноября Директория подписала соглашение с Большим солдатским советом Германской армии о нейтралитете немцев в ходе противостояния Директория - Гетман.
Германские войска обязывались придерживаться «строгого нейтралитета» в борьбе Директории против гетмана.
Директория, в свою очередь, обещала всеми силами содействовать германским войскам в эвакуации и охране их имущества.

• А. Гольденвейзер вспоминал, что:

«Немецкий нейтралитет во время восстания Петлюры не объяснялся ни сочувствием повстанцам, ни (как некоторые говорили) злокозненным желанием оставить на Украине хаос и тем повредить Антанте… У истощённой, уставшей и разочаровавшейся германской армии не было ни малейшей охоты проливать кровь ни за ни против гетмана. Ей хотелось возвратиться поскорее домой: в этом заключалась вся её политическая платформа».

В этот же день бойцы Коновальца подъехали на предоставленных железнодорожниками эшелонах к соседней станции Фастов.
Они захватили её, разоружив ничего не подозревающую «варту».
Затем ими была захвачена станция Мотовиловка (30 км от Киева).
 Но далее путь на Киев оказался перекрыт.
Станция Васильков была уже занята посланными гетманом на подавление «бунта»:
-   офицерской дружиной в 570 штыков и сабель, под командованием генерала князя Александра Святополка - Мирского,
-  бронепоездом,
-  отрядом кавалерии, насчитывающим 200 сабель и
-  полком личной гвардии гетмана – сердюков в 700 штыков.

Силы сторон были примерно равными.
Исход же предстоящего боя зависел только от инициативы и стойкости противников.

Утром  18 ноября гетманцы прибыли на станцию Мотовиловка.
Там их уже ждали повстанцы Директории - полк сечевых стрельцов, которыми командовал Евген Коновалец.
Не утруждая себя разведкой местности, генерал Святополк-Мирский приказал своим войскам построиться в цепи и наступать по направлению к ближайшему лесу. Там, по его данным, укрывался противник. Князь рассчитывал быстро справиться с бунтовщиками, не ожидая встретить серьёзного сопротивления. Он думал, что придётся иметь дело с вооружёнными крестьянами, которые непременно разбегутся по домам при одном появлении его офицеров.
 Однако за подобное легкомыслие гетманцам пришлось заплатить очень высокую цену.
Сечевые стрельцы, прошедшие через горнило мировой войны, в бою были далеко не самым лёгким противником. Глубоко окопавшись в лесу, они встретили наступающих по полю офицеров метким пулемётным огнём.
Сердюки, которые двигались по флангам, сразу замедлили своё наступление, а вскоре и вовсе отстали.
Офицеры же упорно направлялись вперёд, несмотря на огромные потери, и, подойдя к траншеям сечевиков, бросились врукопашную.
 Однако силы к этому времени были уже неравны.
И после непродолжительной схватки стрельцы погнали остатки добровольцев по направлению к станции.
Битву сторонники гетмана полностью проиграли.
Офицерский корпус был разбит. Бой стоил жизни половине офицеров гетманской дружины.
 Провал офицерского похода объясняется также тем, что части гетманских сердюков, не желая драться с сечевыми стрельцами, оторвались от офицерской дружины и залегли в обороне у села. Многие  из сердюков разбежались или частично перешли на сторону восставших.
Лишь бронепоезд смог спасти отряд Святополка-Мирского от полного разгрома.

Узнав об этой битве, на сторону наступающих войск Директории стали переходить части гетмана:
 - Запорожский корпус,
-  Серожупанная дивизия.

20 ноября повстанческие войска, действующие в районе Киева, подошли к столице и начали её осаду.
Придя в себя от первых военных неудач, генерал Святополк-Мирский организовал новую офицерскую дружину.
Она 21 ноября потеснила наступавших на Киев петлюровцев.
Такое развитие событий привело к переходу к позиционной войне.
       
В Киеве, при непосредственном участии Директории, был создан подпольный ревком из украинских эсеров, левых эсдеков, большевиков и бундовцев.
Но восстание началось только  22 ноября, когда части Петлюры были уже отбиты от  пригородов Киева.
23 ноября восставшие киевляне заняли Подол, Лукьяновку, Куренёвку.
Однако очень быстро, из-за несогласованности сил восставших киевское антигетманское восстание было подавлено.

По воспоминаниям современников, Петлюра с помощью своих агентов начал распускать слухи, что он – сторонник «радянської влади».
И поэтому скоро к нему начало стекаться революционизированное крестьянство.
21 - 23 ноября под Киев стали прибывать крестьянские «ватаги» - отряды повстанцев.
 Через  три недели положение гетмана стало практически безнадёжным.

В ночь с 12 на 13 декабря 1918 года начался общий штурм Киева войсками Петлюры.
 Войска, верные гетману, составляли не более 3000 штыков и сабель.
Петлюровцев же, шедших на штурм, было в 10 раз больше.
 Одновременно со штурмом в Киеве вспыхнуло восстание.
И несколько сот восставших (это были боевые дружины, главным образом большевиков и еврейских социалистических партий)  захватили рабочие предместья столицы, а также «Арсенал» и военное министерство.

• Вот что об этом писал Дмитрий  Дорошенко:
 
«В ночь с 13 на 14 декабря выступили местные боевые отделы, главным образом большевиков и еврейских социалистических партий, и начали захватывать различные учреждения, разоружая небольшие гетманские части. Был обезоружен и отряд личной охраны гетмана. Около полудня повстанцы захватили Арсенал на Печерске, Военное министерство и ещё некоторые учреждения. В то же время в город начали прорываться повстанческие отряды извне».

Утром 14 декабря в Киев ворвались части сечевых  стрельцов.

Интересный момент: 50-тысячная крестьянская армия «головного атамана» Петлюры вступила в Киев под «большевистскими» красными знамёнами, на которых красовались лозунги: «За владу Рад», «За радянську владу» и т. д.

• Владимир Винниченко объяснял это так:

«Инициаторы предвидели, что главной силой революционного движения будет сельский и городской пролетариат. И действительно, повстанческая армия пополнялась главным образом пролетарским элементом… Само собой разумеется, что этот элемент не мог удовлетвориться теми неопределёнными лозунгами, которые выставлялись Директорией, и «самочинно» начал их расширять, организуя повсюду революционные комитеты, носившие преимущественно характер советской власти».

• Гетман Скоропадский отрёкся от власти:
 
«Я, гетман всей Украины, на протяжении семи с половиной месяцев прилагал все усилия, чтобы вывести край из того тяжёлого положения, в котором он находится. Бог не дал мне сил справиться с этим заданием, и нынче я, принимая во внимание  условия, которые сложились, и, руководясь исключительно добром Украины, отказываюсь от власти. Павло Скоропадский».

В два часа дня гетман бежал из своего дворца.
 В мундире немецкого офицера он сел в поезд и укатил в Берлин, в изгнание.
В 20.00 14 декабря весь Киев оказался в руках Директории.
На следующий день состоялся парадный вход частей Осадного корпуса в Киев.
 
• Андрей Дикий вспоминал:

«В пасмурный декабрьский день молча наблюдали киевляне, как по Васильковской улице и Бибиковскому бульвару шли к центру города победители. Сначала «сечевые стрельцы» - галичане, потом – разнообразно одетые колонны «Петлюровской армии», как уже тогда киевляне окрестили вооружённые силы Директории. Ни радости, ни одушевления заметно не было. Единичные и редкие крики приветствия тонули в гробовом молчании жителей столицы, не знавших, что несёт им ближайшее будущее».

19 декабря Директория торжественно вступила в Киев.

• О том, что предшествовало этому, красочно описал в своих воспоминаниях  Владимир Винниченко:

«В Киеве начинается целая полоса празднеств. Особенно пышно было отпраздновано вступление Директории в Киев. К этому вступлению киевские украинцы и штаб главного атамана готовились почти целую неделю (с 14-го по 19-е). Перед нами стоял целый ряд неотложных вопросов нашей политики, от которых зависело существование республики. Вокруг нас был хаос, с которым необходимо было немедленно же начать серьёзнейшую борьбу. Нас напряжённо ожидали все серьёзные политические партии в Киеве, а мы не могли туда ехать, так как штаб подготовлял вступление главного атамана в Киев. Сначала Петлюра должен был вступить один, принять на себя все рукоплескания и приветствия, а потом впустить и Директорию. Однако его пристыдили, да и киевляне захотели, чтобы вся Директория вступила сразу, и Петлюра должен был поделиться рукоплесканиями с другими «героями».
Долго обсуждался штабом также вопрос, «вступать» ли главному атаману на белом коне или просто на автомобиле. Немало времени пошло и на то, чтобы сорвать в вагонах цветное сукно и пошить из него главному и неглавным атаманам околыши на шапки, а в самом Киеве строили триумфальную арку и развешивали по улицам ковры и плакаты с разными славословиями в честь национальных героев…
Разумеется, парад был с попами, с молебном, звоном колоколов, со всеми петлюровскими аксессуарами…
Звонили колокола, блестели ризы, маячили иконы и хоругви…
После этого недели две продолжались «чествования» «национальных героев» (конечно, единственным настоящим «национальным героем» был Петлюра, остальных же называли так из вежливости). Недели две устраивались обеды, вечера, банкеты, говорилось множество речей, комплиментов и себе, и своим соседям, выпускалось в воздух множество «революционных» слов, угроз, обещаний. «Национальные герои», нежились и жмурились, как в тёплой ванне».

В тот же день были организованы праздничные манифестации, молебен.
Состоялся  грандиозный парад войск на Софийской площади.
Толпы народа и войска приветствовали всех членов Директории.
Украинское духовенство во главе с архиепископом  Вишневским, выйдя из ворот Софийского собора, пропело «многие лета» Директории.

Примерно к 20 декабря 1918 года закончились бои против гетманцев и офицерских дружин в украинской провинции.

Восстание закончилось триумфом победившего народа.
 Все земли гетманской Украины, кроме Одессы и части Екатеринославщины, оказались под властью правительства Директории.

На фоне этих событий была восстановлена Украинская Народная Республика («вторая УНР»).
Фактически от УНР времен Центральной Рады бралось лишь название.
Форма правления, организация властных структур «второй УНР» принципиально отличались от УНР эпохи Центральной Рады.

Михаил Грушевский предлагал возродить саму Центральную Раду, её законодательство, создать новое правительство, которое бы передало власть Учредительному собранию. Но всего этого не случилось.

Здесь хотелось бы привести отрывок из романа «Белая гвардия», в котором очевидец тех событий Михаил Булгаков, очень точно передал настроение киевлян того времени.

• Он короткими, но красочными мазками нарисовал портрет одного из «защитников народа» и реакцию на его действия:

«Именно в городскую тюрьму однажды светлым сентябрьским вечером пришла подписанная соответствующими гетманскими властями бумага, коей предписывалось выпустить из камеры № 666 содержащегося в означенной камере преступника. Вот и всё.
Вот и всё! И из-за этой бумажки, - несомненно, из-за неё! – произошли такие беды и несчастья, такие походы, кровопролития, пожары и погромы, отчаяние и ужас… Ай, ай, ай!
Узник, выпущенный на волю, носил самое простое и незначительное наименование – Семён Васильевич Петлюра. Сам он себя, а также и городские газеты периода декабря 1918 – февраля 1919 годов называли несколько на французский манер – Симон. Прошлое Симона было погружено в глубочайший мрак. Говорили, что он будто бы бухгалтер.
Увы, увы! Только в ноябре восемнадцатого года, когда под Городом загудели пушки, догадались умные люди, а в том числе и Василиса, что ненавидели мужики этого самого пана гетмана, как бешеную собаку, и мужицкие мыслишки о том, что никакой этой панской сволочной реформы не нужно, а нужна та вечная, чаемая мужицкая реформа.
Ещё в сентябре никто в Городе не представлял себе, что могут соорудить три человека, обладающие талантом появиться вовремя, даже и в таком ничтожном месте, как Белая Церковь. В октябре об этом уже сильно догадывались, и начали уходить, освещённые сотнями огней, поезда с Города I, Пассажирского в новый, пока ещё широкий лаз, через новоявленную Польшу и в Германию. Полетели телеграммы. Уехали бриллианты, бегающие глаза, проборы и деньги. Рвались и на юг, на юг в приморский город Одессу. В ноябре месяце, увы, все уже знали довольно определённо слово Петлюра».

Что же дало возможность Директории прийти к власти?

• Удачно выбранный момент для восстания.

Именно в середине ноября 1918 года П. Скоропадский только что лишился поддержки Германии.
Потому как та потерпела поражение в 1-й Мировой войне.
И тогда же гетман отказался от государственной независимости Украины и провозгласил непопулярный пророссийский курс.

• Народная поддержка.

Директория, хотя и на короткое время, фактичечки стала выразителем интересов большинства населения.
Её выступление, которое в начальном этапе многие считали авантюрой, достигло успеха только потому, что опиралось на подъём народной активности, на массовое движение трудящихся против гетманата и оккупационного режима.

• Быстрое формирование многочисленной армии.

В декабре 1918 года в её составе насчитывалось 100 тысяч человек, а по другим данным  даже – 300 тысяч.

• Авторитетные и влиятельные лидеры.

Под своими знамёнами Директория собрала, хоть и с разными взглядами, но достаточно влиятельных и авторитетных лидеров – В. Винниченко, С. Петлюру, Н. Шаповала, Н. Порша и других.
Это дало возможность сформировать, пусть и не монолитный, однако достаточно многочисленный антигетманский фронт.

В итоге: умело нейтрализовав немцев, перетянув на свою сторону значительную часть гетманских войск, провозгласив популярные в народе лозунги, Директория обеспечила себе победу.


II.   Внутренняя политика Директории.


1. Положение новой власти.
      
Директория представляла орган по руководству антигетманским восстанием.
И поэтому её функции были исчерпаны после того, как 19 декабря 1918 года на Софийской площади в Киеве состоялись военный парад и торжественный молебен в честь победы.
Исходя из этого, М. Грушевский, В. Голубович, А. Жуковский и другие лидеры украинских эсеров настаивали на восстановлении законодательства разогнанной оккупантами Центральной Рады, а также на немедленном созыве этого органа верховной власти.
Однако ни В. Винниченко, ни С. Петлюра не желали отдавать власть новому составу Центральной Рады. Потому как не были уверены, сохранят ли они своё влияние в таком представительном органе.
Чрезвычайно тяжёлое международное и внутреннее положение Украины тоже, казалось бы, убеждало в необходимости организации верховной власти в форме диктатуры, а не парламентской республики. Во всяком случае, такой аргумент использовали члены Директории в ответ на требования их самороспуска.
Но построение власти в форме Директории было удобнее только на первый взгляд.
В действительности это привело к кризису власти, который ещё больше усилил кризис общества.

Политический курс нового режима не отличался последовательностью.      
               
Очень скоро выяснилось, что Директория пришла к власти на волне критики предыдущего режима.
Что она не имела чётких стратегических  планов и конкретных тактических задач.
Среди членов Директории и поддерживающих её политических партий не было единого взгляда на форму  Украинского государства, его социально-экономический строй, внешнеполитические приоритеты.
 Директорию раздирали внутренние противоречия.
 Каждый из членов Директории, по свидетельствам современников, был  убеждён: только он и никто другой знает, как правильно формировать и утверждать идеи независимости в державе.
 
-  Глава Директории Владимир Винниченко всё более симпатизировал коммунистическим идеям.
Он и его сторонники отстаивали идею создания трудовых советов («советскую платформу»).
 Искали возможность союза с российскими большевиками.
Выступали за приоритетное решение социальных проблем.

-   Петлюра был, по сути, его антиподом, человеком действия.
Причём – человеком достаточно амбициозным, не выносившим никакой критики.
Он подключился к организации восстания на самом последнем этапе, потому как сидел в тюрьме. Когда установилась власть Директории, многие даже пошучивали: Винниченко со товарищи, дескать, организовали восстание специально для Петлюры, который пришел на всё готовое и возглавил его.
Симон  Петлюра надеялся найти общий язык с Антантой.
Он и его сторонники первоочередными задачами считали укрепление независимости государства путём усиления армии и административных органов.

Другие, менее известные члены Директории, тоже получили от современников свои характеристики:
-   Один оказался честным человеком, но и только - далёким от жизни учёным.
-  Другой энергичен, но не имеет опыта работы и соответствующего образования.
-  Третий не разделял ничьих убеждений, при любых обстоятельствах оставался  себе на уме.

Получается, что главный орган государственной власти не смог объединить все лучшие украинские силы вокруг единой идеи.

К тому же деятельность Директории парализовало личное соперничество Винниченко и Петлюры.
Очередной раз подтвердилась поговорка «Сколько украинцев столько и партий».

Правительство Директории всё время менялось.
 По очереди его возглавляли: В. Чеховский, С. Остапенко, Б. Мартос, И. Мазепа, В. Прокопович.

Директория изначально не смогла уладить внутренние противоречия хотя бы на время.
 Результат: Директория и правительство не имели чёткой концепции и программы дальнейших действий.
Говоря проще, люди получили  власть,  но не знали, как правильно ею распорядиться и что с ней вообще делать.
               
• Исчерпывающую и правдивую картину настроений и общей обстановки этого времени дал в своей книге «Украина в огне и буре революции» бывший премьер петлюровского правительства Исаак Мазепа:

«В правительстве Директории шла борьба между двумя направлениями: одни стояли за соглашение с Антантой, другие – за союз с Москвой. Винниченко был за мир с Советской Россией, но часто колебался и не знал, как поступить. Глава правительства, Чеховский, твёрдо стоял за соглашение с Москвой. Большинство эсеровских лидеров, как Грушевский, Шаповал, Любинский и другие, солидаризировались с Винниченко и Чеховским и склонялись больше к союзу с Советской Москвой, чем с Антантой.
Вообще, внутренняя ситуация на Украине была неблагоприятна для успешной обороны Украины. Помимо тяжёлого положения, в котором находилась армия, среди самих украинских руководящих кругов происходил глубокий процесс разъединения на два лагеря: одного – противобольшевистского и другого, который склонялся к идеологии большевиков. Неудачи Центральной Рады в предыдущий период революции и расширение симпатий к большевикам среди украинских масс – всё это на многих влияло так, что они считали, что нужно и нам, украинцам, стать на позицию Советов, чтобы не разойтись со своим народом. Усилению этих настроений весьма содействовали тогдашние события в Австро-Венгрии и Германии, где создавались правительства с социалистами во главе. Было почти общее мнение, что началась мировая социалистическая революция, и потому и на революцию на Украине смотрели, как на «начальную фазу мировой революции».

 В результате в УНР воцарилось двоевластие:

- С одной стороны, блокировались идеи передачи власти трудовым советам. Назначались на местах коменданты и комиссары, которых фактически никто не контролировал.
- С другой – народ сам формировал альтернативные органы власти – популярные революционные комитеты и Советы рабочих и крестьянских депутатов.
Они теоретически, вроде бы и, поддерживали Директорию.
Но только вот их не поддерживали назначенные той же Директорией комиссары и коменданты.

• Как писал Владимир Винниченко в своей книге «Из истории Украинской революциии»:

«…На эти должности часто попадали люди ни к чему не годные и, главное, иногда не только не социалисты, но и не демократы. Единственным признаком пригодности для должности служило «украинство» кандидатов.
…В результате над населением часто совершались насилия, несправедливости, брались взятки, покрывались спекулянты и гетманцы, защищались интересы помещиков и разных социальных преступников, известных всей округе своими прежними бесчинствами».


2. Политические мероприятия.

 26 декабря 1918 года Директория публикует свой программный документ – Декларацию.

                Основные положения:

- Ликвидация режима Скоропадского.
- Восстановление независимой Украинской Народной Республики, в которой  действуют все законы Центральной Рады.
- Обещание экспроприации государственных, церковных и крупнопоместных  землевладений для передела их между крестьянами.
- Обязательство правительства действовать в интересах рабочих, крестьян и «трудовой интеллигенции» и лишить избирательных прав земельную и промышленную буржуазию.
- Власть на местах передаётся трудовым советам.
- Законодательная власть принадлежит Трудовому Конгрессу, избираемому трудящимися.
- Налаживание международных отношений на принципах нейтралитета и мирного сосуществования с народами всех государств.
-   Восстановление 8-часового рабочего дня и свобод, отменённых гетманом.
             
• Но, как писал  Владимир Винниченко:

«…Эта декларация не проводилась в жизнь. Она осталась на бумаге, а деятельность властей Директории совершалась по совсем иной, неписаной и неопубликованной программе».

• Вот что вспоминал, например, Гольденвейзер:

«Первые дни Директории живо напомнили мне начало ноября 1917 г., когда впервые над нами получили власть украинцы. Сразу в политике и общественности установился тот же грубоватый  и вызывающий тон. Но только на этот раз наши властители, имел за  собой феерический успех поднятого ими восстания, чувствовали себя уже подлинными национальными героями. Поэтому время владычества Директории, каких-нибудь шесть недель, было временем самого необузданного украинского национализма и русофобства. И вместе с тем  это было время неслыханно кровавых и жестоких еврейских погромов.
Единственное административное мероприятие, которое Директория успела не только декларировать, но и осуществить, было снятие всех имевшихся в городе русских вывесок и замена их украинскими. Центр тяжести приказа лежал не в том, чтобы каждый магазин имел обязательно украинскую вывеску, а в том, чтобы русские вывески  были обязательно сняты. Русский язык не  допускался даже наряду  с украинским. Вывески же на иностранных языках  не подлежали снятию.
…Весь город в эти весёлые дни  представлял  собой  гигантскую малярную  мастерскую. Улицы были полны лестниц, ведёр с красками и.т.п. Особые патрули расхаживали по городу и проверяли, исполнен ли приказ. В случае каких-либо орфографических сомнений они  же разрешали их  с авторитетностью академии наук...
…В области административной  деятельности Директория доказывала свою левизну объявлением о проверке  сейфов, изъятием ценностей у ювелиров многочисленными арестами. Эти последние производились так беспорядочно и бесконтрольно, что трудно было установить, где был арест, а где налёт и похищение. Многократно и  худшем виде повторялась история с А.. Ю. Добрым.
Время Директории вообще было для  города Киева эпохой  хулиганства отменного.  Из  всех властей, которые  царили над нами за эти пёстрые четыре года, ни при одной не расцвели такими пышным цветом налёты, грабежи и вымогательства...»

• А вот что писал о первых днях правления  Директории Андрей Дикий:

«Новая власть быстро захватила все государственные и общественные учреждения и уже на следующий день занялась работой. Прежде всего, приказом нового коменданта – австрийского капитана, галичанина Коновальца, было предписано все вывески на русском языке переменить на украинские. С утра до вечера трудились маляры и столяры, меняя вывески. Киев был «украинизирован» под редакцией галичан – «сечевых стрельцов», благодаря чему немало прирождённых украинцев-киевлян не понимали многих вывесок, т. к. каждый «стрелец» редактировал по-своему.
Одновременно с этим начались охоты на гетманцев и контрреволюционеров, во время которых одних просто пристреливали, а других «брали в плен» и препровождали в Педагогический музей – здание, где раньше заседала Центральная Рада.
Через несколько дней тысячи этих «пленных», как сельди в бочке, заполнили огромное здание музея. Позднее немцы, опасаясь расправы «петлюровцев», вывезли их в Германию».

Любые собрания оказались под запретом.
 Пресса была взята под жесточайший контроль.
Были разогнаны профессиональные и иные рабочие организации.
Карательные подразделения петлюровцев, преследуя большевиков, расстреливали своих жертв без суда и следствия.

26 декабря 1918 года было сформировано правительство Директории – Совет Народных Министров УНР.
Возглавил его украинский социал-демократ В. Чеховский.
 За исключением двух беспартийных, правительство состояло из представителей украинских партий, объединённых в Украинский Национальный Союз.

-  Правление Директории началось с разрушения старого государственного аппарата.
Было принято постановление о немедленном увольнении всех служащих (включая даже учителей), назначенных при гетмане. А ведь среди них было много хороших специалистов.
 Часть из них была привлечена к судебной ответственности.
 Первый премьер гетманского правительства М. Устимович был убит повстанцами, Ф. Лизогуб пропал без вести, некоторые министры сидели в тюрьме.

Но!
Распустив старый государственный аппарат, Директория не смогла навести порядок и организовать эффективное управление государством.

-  Сразу же началось подавление крупной промышленной и аграрной буржуазии.
Они были лишены избирательного права.
 Проводились обыски в особняках миллионеров.

-   Было запрещено употребление русского языка.
В ночь на Новый год поспешно сняли все вывески и объявления на русском языке.
В петлюровской печати была развёрнута оголтелая пропаганда превосходства украинской нации.
Украинским парням официально рекомендовалось брать жён только из своей украинской среды в целях спасения казацкой нации от вырождения.
Преподавание русского языка было запрещено.
Началась насильственная украинизация.

• Вот что вспоминал генерал Деникин о насильственной украинизации:

«Украинизация, начавшаяся с вывесок, в формах исключительно грубых и пошлых захватила школу, церковь, печать и вызвала новую чистку служивого элемента во всех сохранившихся ещё государственных учреждениях. Борьба с украинством была объявлена приказом Петлюры государственным преступлением, подлежавшим ведению полевых судов, причём под понятие его подводилась всякая критика действий Директории и поставленной ею власти. Приказ грозил ответственностью «по законам военного времени» и поручал наблюдение за его исполнением «всем чиновникам республики», вменяя им в обязанность «направлять виновных в ближайшие войсковые части или к коменданту». Точно так же по законам военного времени Директория обещала карать «всякую агитацию за пропаганду лозунгов бывшего гетмана о федерации (с Россией)». При всём этом члены Директории именовали себя представителями демократии, а введённый ими строй – демократической республикой».

Систематическая травля русских и евреев естественным образом приводила к массовым расстрелам, грабежам и погромам.
 Шовинистическо-великоукраинская (или «нацистская») политика режима петлюровщины базировалась на антисемитизме и русофобии.

• Здесь хотел бы привести некоторые абзацы из открытого  письма главе Директории УНР атаману Симону Петлюре от Василия Шульгина – редактора газеты «Киевлянин»:

«Генерал Бертелло недаром публично признал Вас виновником всех ужасов, совершающихся по краю. Да, Вы – причина всех этих ужасных убийств и зверств, которым подвергается интеллигенция в городах и всё мало-мальски зажиточное крестьянство. Это Вы Вашими воззваниями и обещаниями натравили на них преступные или неустойчивые элементы…
Вы отлично знаете, что по переписи 1917 года 62 процента населения города Киева считают родным своим языком русский язык, и только 9 процентов – украинский. И вот Вы, называющий себя демократом, в угоду этим 9 процентам запретили все русские газеты, сняли или варварским образом уничтожили все вывески и надписи на русском языке, заменивши их безграмотным жаргоном галицийского происхождения. Под страхом смертной казни Вы запретили в русском городе Киеве, который считается колыбелью Руси, всякое проявление национальных стремлений, называя это государственной изменой. Подкованный сапог Коновальца, австрийского капитана, измывается над несчастным русским городом…
Захватив в плен город, сданный Вам презренным Скоропадским, Вы по тайному списку, составленному Коновальцем, расстреливаете по ночам беззащитных людей. Вы заперли их в музее, заманив туда обманным образом, и обрушили на их головы стеклянный потолок, искалечивши сотни людей, доверившихся великодушию Петлюры. Вы арестовываете их по всем дорогам, когда они бегут из Киева, сделавшегося огромным застенком…»

-  Фактически всю интеллигенцию (адвокатов, врачей, профессуру, учителей средних школ и т. п.) лишили политических прав.

-   Аннулировали свидетельства об образовании, выданные большевистской и гетманской администрацией.


Эти непродуманные шаги лишили Директорию поддержки национальных меньшинств и подавляющего большинства специалистов, промышленников, чиновников государственного аппарата.


3. Аграрная политика Директории.


Непоследовательность курса Директории проявилась, прежде всего, в разработке аграрной политики.

8 января 1919 года Директория утвердила Земельный закон.

- Было провозглашено о ликвидации частной собственности на землю и декларировано изъятие земли у помещиков без выкупа.
Этим Директория отвечала  на  запросы крестьянства.
Но сроки и порядок раздела земли не определялись.
 То есть не давался ответ на главный вопрос: когда же крестьянство получит землю?
- Одновременно Директория стремилась успокоить  и помещиков, пообещав им  компенсацию затрат на разнообразные (агротехнические, мелиоративные и др.) усовершенствования, ранее проведённые в имениях.
- За помещиками оставались их дома, где они жили до сих пор,  племенной скот, виноградники и.т.п.
- Было  также объявлено  о неприкосновенности земель промышленных предприятий и сахарных заводов, принадлежавших промышленникам и помещикам-сахарозаводчикам.
- Собственность и земли польских, австрийских и немецких помещиков оставались неприкосновенными.
«…Взять под охрану все принадлежащие иностранным подданным нетрудовые хозяйства и оставить их неприкосновенными».
- В руках  зажиточных крестьян оставались участки  площадью до 15 десятин земли.
Проявляя заботу об охране помещичьих земель, Министерство продовольственных дел в середине января 1919 года разослало инструкцию.
В ней требовалось «не допускать никаких самоуправных поступков на экономиях, а виновных привлекать к военному суду».
Большинство крестьян расценило эти мероприятия как помещичьи и прокулацкие.
  Помещики, в свою очередь,  тоже были недовольны политикой Директории.
Через 2 месяца правительство УНР обусловило передачу земли крестьянам несколькими обременительными обязательствами.
Владельцы за полученные участки  должны были:
-   передавать государству третью часть урожая,
-   полностью оплачивать  стоимость вспашки земли,
-   предварительно выплатить все налоги.

Таким образом, аграрная политика Директории  не удовлетворяла  ни крестьянство, ни помещиков.
Крестьяне всё больше убеждались, что от Директории ни помещичьих, ни кулацких земель им не получить.

• В одном из сообщений от 15 февраля 1919 года из села Чернятин Подольской губернии говорилось:

«Создалось у крестьян мнение, что им землю дают зимой, а летом землёй распоряжаются паны… Крестьяне настроены против Директории, элементы большевистские имеют большое влияние, как только придут большевики, то всё население присоединится к ним… Население очень хочет, чтобы большевики пришли как можно скорее, потому что они бьют панов и передают народу панское добро».

 Из села Тёрновки той же губернии сообщали, что «большевиков ждут как друзей».

Директория продолжила практику реквизиции продовольствия.
 Правда, в начале её действия в этом направлении были более мягкими, чем при Скоропадском.
Но  когда положение Директории, усложнилось, она пошла на резкое увеличение  норм хлебосдачи  новым законом от 15 августа 1919 года. 
Планировалось их увеличение в 3 - 5 раз.
В хозяйствах, которые имели свыше 16 десятин земли, урожай изымался полностью.

Принятые меры позволили  Директории содержать армию и государственный аппарат.
Но ситуацию в городах они существенно не улучшили.
Крестьяне же, как всегда, несли на себе всю тяжесть войн, экономической анархии и государственного произвола.

4. Промышленность.

  В области промышленности Директория провозглашала:
-   Принятие мер по восстановлению промышленности.
-   Введение рабочего контроля на производстве.
-   Принятие мер по оказанию помощи безработным и другим категориям нуждающихся.

Директория декларировала преданность интересам рабочего класса, необходимость рабочего контроля.
Однако на деле Директория или её атаманы:
-   подавляли забастовки,
-   запрещали рабочие организации политического характера,
-   разгоняли профессиональные союзы.
И при всём этом социально-экономические реформы были отложены.
-  Сохранилась частная собственность на средства производства.
Фабрики, заводы, шахты, рудники и другие промышленные предприятия остались в руках капиталистов.
-   Фабриканты и заводчики закрывали предприятия, выбрасывая рабочих на улицу.
-   Народное хозяйство продолжало разрушаться.
-   Рабочие массы голодали.

• «Вісник УНР» (25 января 1919 года) вынужден был признать:

«Остановилось строительство, недостаток жилья ощущает каждый горожанин, в стране богатой хлебом, - города сидят без хлеба; мало освещены; останавливаются трамваи, чрезвычайно растут цены на предметы первой необходимости; сёла совсем не имеют света, кожи, мануфактуры, а поэтому переходят к натуральному хозяйству… Из-за недостатка топлива и смазки сокращается движение на железных дорогах; из-за отсутствия сырья и топлива не работают заводы, почта и газеты в провинции по большей части не получаются или доходят тогда, когда события выглядят уже по-иному… Стоимость денег падает, торговля превратилась в спекуляцию, и цены растут с каждым днём».


5. Торговля.


26 января 1919 года Директория упразднила временный Закон Гетманского правительства  об уголовной ответственности  за превышение предельно допустимых цен, спекуляцию.
Был принят новый закон, в соответствии с которым спекуляцией считались любые операции с товарами, сырьём, денежными знаками.
 Закон предусматривал достаточно суровые наказания за спекуляцию.
Однако, несмотря, на суровые меры, торговля на «чёрном рынке» процветала.
Она  причиняла огромные убытки государству, ухудшала и без того тяжёлое материальное положение малообеспеченных слоёв населения.

В целом политика правительства Директории в большинстве случаев носила декларативный характер.
Ни одно из социально-экономических мероприятий, о необходимости которых заявляла Директория, не было претворено в жизнь.
Всё это обусловило быстрый отход от Директории большинства населения.
Крестьянство и солдатские массы оказывали поддержку большевикам, начавшим наступление против петлюровцев.
 Армия Директории разбегалась.
 Ширились беспорядки и самоуправство местных атаманов.

Итак, политический курс Директории имел противоречивый, непоследовательный характер, что усиливало дестабилизация украинского общества. 
Единственная забота Директории была о том, как бы удержать власть. А вовсе не о том, как бы принести пользу своему народу. Хотя об этом много и часто говорилось…


6. Трудовой  Конгресс (23 — 28 января 1919 года).

  Чтобы создать впечатление демократизма новой власти, Директория 12-15 января  1919 года спешно провела «выборы» в «Трудовой конгресс».
С его помощью националисты пытались укрепить своё положение.
Но только вот выборы в Трудовой конгресс не вызвали никакого интереса у населения.
 Да и далеко не везде они могли быть проведены вследствие анархии.
 Было немало случаев, когда в населённых пунктах в несколько тысяч голосовало всего-навсего десятка-два «трудового элемента».
Большевики бойкотировали их.
 Они использовали  предвыборные собрания для разоблачения демагогического и антинародного характера деятельности Директории, её контрреволюционной сущности.
Большинство рабочих в выборах участия вообще не принимало.
Тем не менее, Конгресс был «выбран», и день его созыва назначен на 22 января.

Трудовой Конгресс открылся 23 января 1919 года, на следующий день после помпезных торжеств на Софийской площади.
Из 593  депутатов, как предусматривал избирательный закон, на конгресс прибыло около 400 (из них 36 от ЗУНР).

Заседание  Трудового Конгресса, которому отводилась роль революционного парламента, Директория провела в Киеве  в помещении оперного театра.

Главной задачей конгресса было придание власти Директории легитимного представительного характера.

Хотелось бы отметить вот что.
 К тому времени, когда открылся в Киеве Трудовой конгресс, уже почти вся Украина была под властью украинского Советского правительства (Харьковского).
А украинские советские части, во главе с Таращанской и Богунской дивизиями, подходили к Киеву.

Все противоречия во взглядах на  форму Украинского государства, его  социально- экономический строй, внешнеполитические ориентиры с новой силой проявились в ходе работы конгресса.

Состав Конгресса  раскололся на 3  непримиримых лагеря:

- « Селянскую  Спилку» и группу Галагана.
Они выступали за доверие Директории.
-      Меньшевиков, бундовцев и эсеров  российской ориентации.
Они  призвали участников форума  брать власть в свои руки.
-      Левые течения  УСДРП (независимые социал-демократы) и УПСР  (боротьбисты).
Они  требовавли установления Советской власти, в органах которой находились бы исключительно рабочие  и крестьяне.

«В напряжённой обстановке проходили заседания Конгресса в городском театре, битком набитом публикой в солдатских шинелях и, конечно, при оружии. У многих на поясах бомбы. Публика бурно реагировала на выступления ораторов, начиная от: «Слава!» и кончая свистом и матерной руганью… Волны махорочного дыма, шум, угрозы, одобрение… А издали доносится канонада – к Киеву подходят большевики. Генерал Греков сообщает Конгрессу, что они уже в Семиполках», - так описывал заседание один из его участников.

-  Руководитель сечевых стрельцов предложил образовать вместо Директории военный триумвират в составе С. Петлюры, командира корпуса Е. Коновальца и его заместителя А. Мельника.
-   Один из лидеров украинских социал-демократов Н. Порш защищал парламентский путь развития.
Он высказался против как диктатуры пролетариата, так и военной диктатуры.
-  Представитель эсеров Н. Шаповал доказывал, что необходимо немедленно установить в Украине Советскую власть, потому что именно этого требует трудовой народ.

Конгресс вынес решение о слиянии УНР с ЗУНР в одно государство – Соборную Украину.
Правда, к тому моменту правительства обоих сливающихся государств уже висели на волоске и готовились к дать дёру в сторону бывшей русско-австрийской границы.

Накануне закрытия Конгресса был принят Закон о форме власти в Украине.
  В соответствии с ним вся полнота власти в Украине временно  переходит к Директории.
Она получила право:
-  издавать законы,
-  осуществлять верховное управление в стране,
-  формировать правительство.
Эти положения не вносили ничего нового в объём реальных полномочий Директории. Но закон  делал власть Директории легитимной.
Из органа  по руководству  антигетманским восстанием  она превращалась  в высший орган власти, получив её как бы от Конгресса трудового народа.

Функции главы государства  Конгресс поручил  исполнять  В. Винниченко.

Конгресс поручил Директории и Совету народных министров работать в направлении решения таких задач:
а) осуществление земельной реформы  путём передачи земли трудящимся без выкупа;
б) ликвидация безработицы среди пролетарских слоёв населения путём восстановления  работы промышленных предприятий;
в) оборона независимости республики.

Трудовой конгресс так и не смог развязать назревших проблем.
Декларации и постановления делегатов сразу же превращались в ничего не значащий клочок бумаги.
28 января   в связи с угрозой захвата большевиками Киева Конгресс трудового народа прекратил свою работу и самоликвидировался.
 Участники этого «выразителя воли всего украинского народа», по деликатному выражению И. Мазепы,  «разъехались».
На самом же деле «разъезжаться» им было некуда, так как почти вся Украина уже была под властью большевиков.
И потому они, по выражению одного из участников Конгресса, «рассеялись и растворились в массах».
Часть из них успела бежать с Директорией и пережила с ней всю «колёсную эпоху».
Конечно же, Конгресс трудового народа был сформирован  поспешно, на основе куриальной, непропорциональной  избирательной системы и не выполнил учредительных функций.
Но он, всё же, стал  попыткой создать революционный парламент Украины.  Причём, на основе соборности украинских земель.


7.   Атаманщина (атмосфера анархии и произвола).

На территории, ещё оставшейся  под властью С. Петлюры, получает  полную власть разнузданная атаманщина, подвергающая  невероятным насилием рабочий класс и крестьянство…
 
Жизнь в украинской провинции  с декабря 1918 года оказалась  под контролем сотен местных командиров.
Это были атаманы и батьки, которые руководили  повстанческими и военными формированиями.
Иногда подобные  отряды  защищали  интересы отдельной волости или села.
Иногда воевали между собой.
Иногда сражались против городов, где «сидела» враждебная крестьянам  власть. Власть, от которой  только и было «проку», что получать приказы и принимать «карательные»  и реквизиционные отряды.
Начав с сельских «вождей», атаманы очень скоро входили  во вкус власти. И претендовали порой уже и на всеукраинскую власть.

 Распадалась не только держава.
Но распадалась и  армия УНР, которая состояла на 70 % из крестьянских повстанческих отрядов.
Атаманы не желали никому подчиняться,  не хотели далеко удаляться от своих районов...

 «Где собирается два украинца, появляется три гетмана», -  гласила  пословица.
Сельская Украина  была поделена между  несколькими  десятками атаманов.
 Они мнили себя вполне  независимыми предводителями.
И могли  переходить от петлюровцев к «красным», а попробовав «красной власти»  - снова к петлюровцам.
Атаманы водили за  собой  «из огня да в полымя» слабо разбиравшееся в политике  крестьянство.
Атаманы мечтали  реализовать на Украине  своё видение «воли  и  свободы».
Это была  своеобразная  вождистская, народная элита.
А «атаманская идея» заключалась в бесконтрольности местной власти самоорганизации сёл, которые враждебны городской культуре и городской власти.
 В «атаманщине» заглавную роль играл «человек с ружьём». Человек, которому оружие открывало путь к вседозволенности.

Живучесть атаманщины связана с тем, что Петлюра не имел резервов, искал силы, на которые можно было опереться  в борьбе с «красными».
Он был вынужден снабжать атаманов  деньгами и оружием, чтобы объединить  все антибольшевистские силы.

Другая сторона атаманщины — переход местной власти на территориях, контролируемых петлюровцами, к военным.

• Владимир Винниченко писал:

« ...Атаманы не только военные дела решали, но все политические, социальные и национальные... Они вводили осадное положение, они ставили цензуру, они запрещали собрания».

К примеру, Болбочан на Левобережной Украине разгонял рабочие и крестьянские съезды, расстреливал и порол розгами рабочих и крестьян.
 На местах атаманы были «богами».
«Болбочанскую» политику проводили и сечевые стрельцы Коновальца, с которыми Петлюра целиком консолидировался.
Их общими усилиями:
-  Киев был объявлен в «осадном положении»,
-  введена цензура на прессу,
-   запрещены съезды и собрания.

• Вот те основные  черты, какими характеризовалась атаманщина (по определению Винниченко):

«Бесконтрольность, безответственность, самовластие, неспособность к организации,  малороссийский патриотизм и нелепый шовинизм...»

 «Атаманом мог стать всякий, кто хотел. Главным атаманам  выдавалось удостоверение, что такое-то лицо уполномочено формировать « отряд», ему давалось несколько миллионов рублей и новый атаман начинал свою деятельность. Разумеется, ни отчётов, ни контроля, ни ответственности  за деньги  и за свою деятельность эти « национальные герои» по примеру « главного национального героя» не признавали.  Формально они  как будто подчинялись главному атаману, но в сущности эта « честолюбивая балерина» боялась этих атаманов, заискивала  их расположения и не смела ни за какие преступления  наказать этих героев, чтобы не потерять среди них популярности.
А потому эти атаманы и атаманцы  свободно раскрадывали деньги, пьянствовали, бесчинствовали и устраивали еврейские погромы».

• В итоге, как писал Винниченко:

«Политика атамана Балбачана в Харьковщине, Полтавщине, Екатеринославщине, политика Ангела в Черниговщине, политика атаманов Коновальца и Петлюры в Киевщине вскоре привела к тому, что почти вся Украина снова поднялась».


8. Еврейские погромы.


Чувствуя полную свою безнаказанность, петлюровцы перешли к массовому ограблению и истреблению  еврейского населения.

 В это время из уст в уста передавались страшные имена атаманов петлюровской армии.

-   Это был атаман Струк, который в Чернобыле собственноручно топил евреев.
-  Это был атаман Соколовский, полностью очистивший от евреев Радомышль.
-  Это были атаманы: Зелёный, Волынец, Козырь-Зирка, Григорьев, Лесник, Шепель, Лютый, Степовой,  Трепет,  Слива, Тютюник,  Железняк, Дорошенко и другие.
 
Все они считали верховного атамана своим безусловным лидером.
И все они входили в состав вооружённых сил УНР, главнокомандующим которых был Петлюра.
Безнаказанность грабежа и убийства  пьянила погромщиков.
Они чувствовали  себя гигантами, «сверхчеловеками», которым дано право  распоряжаться чужими  жизнями.

• Владимир Винниченко писал:

 «...Я не буду приводить описаний всех тех ужасов, которые тяжёлым кошмаром стояли над Украиной в продолжение долгих месяцев. Достаточно сказать, что редко можно было встретить  какое-либо местечко или город на территории  атаманщины, где жили евреи, и где не погуляла бы атаманская рука, где не было бы  грабежа, издевательств и убийств безоружных людей, начиная со стариков и  кончая грудными младенцами...»

Чудовищные погромы прошли в Житомире, Бердичеве, Проскурове, Фастове.
 В Фастове, к примеру, петлюровцы во главе с атаманом  Семесенко сжигали  жителей живьём  в зданиях.
Они применяли медленное сжигание на огне, четвертование, вырезание букв и знаков на теле.

Хотелось бы отметить ещё вот что. 
Все погромы имели грабительскую и садистскую подоплёку и сопровождались грабежами, изнасилованиями, всевозможными надругательствами, избиениями.

А теперь немного фактов.

-  Для массового уничтожения евреев во времена Директории были созданы специальные карательные отряды.
 Они назывались «курени смерти».
По поручению Петлюры их формированием занимался будущий «вождь» ОУН Евген  Коновалец.

-  Сценарий погромов был простой.
Евреев, первым делом, обвиняли в сочувствии к большевикам.
Требовали огромную контрибуцию (чтобы потом не рыться среди трупов).
 Ну а  получив её, начинали кровавую резню.
С убитых снимали одежду и обувь, срывали серьги, отрубали пальцы с кольцами.

• Вот что по этому поводу писал в Нью-Йорке в начале 20-х годов прошлого века глава комитета помощи жертвам погромов, который действовал под патронатом Красного Креста  Е. Хейфец:

«Еврейские погромы начинались и заканчиваоись по сигналам, чаще открытым, иногда скрытым. Все погромы, совершаемыерегулярными войсками Директории, проводились по определённому общему плану».

-   В Проскурове (ныне Хмельницкий) 15 феврвля 1919 года регулярные отряды петлюровской армии по приказу своего командующего атамана Семесенко за 4 часа вырезали 1650 евреев.

• Ворвавшись в дома, свидетельствовал Хейфец, петлюровцы:
 
«Вынимали сабли и начинали рубить жителей без оглядки на возраст или пол… Они бросали ручные гранаты в укрытия. И целые семьи были уничтожены таким способом».

-  Каменец-Подольский.
«Некоторых евреев подвешивали за руки, и их палачи отрубывали разные части тела. Других живьём поджаривали на огне… Третьим вырывали языки, выкалывали глаза, отрезали носы».

-  Умань.
«Целые семьи уничтожены. Имели место многочисленные случаи умышленного варварства: отрубывание рук и пальцев, чтобы забрать золотые кольца, отрезание ног, носов, ушей, грудей».

• Лондонская газета «Таймс» 5 марта 1919 года писала:

«…Любимой игрой петлюровцев было ставить евреев в ряд, стрелять и наблюдать, скольких можно убить одной пулей».

•   Французский писатель Анри Барбюс в рассказе «Пока мы праздновали мир» так описывал ужасную картину одного из погромов:
 
«Лежат только трупы и трупы – пять, десять, двадцать, и ещё, и ещё, заколотые штыками, изрубленные, скорченные в предсмертных муках: дети и младенцы, одни с отрубленными головами, другие – с головами, разбитыми, словно яйца, о кирпичный угол…»

• Полковник Фриденберг, член специальной комиссии войск Антанты на Украине в 1919 году заявил:

«Петлюра сам погромщик. Его армия – это банда погромщиков. Мы имеем особые доказательства этого».

• Как пишет Финькельштейн  Юрий в документальной биографии « Симон Петлюра»:
 
«С. Петлюра  принёс в жертву евреев, дабы сохранить приверженность и поддержку озверевших от крови и безнаказанности «куреней смерти», «запорожцев»,     «серожупанников», «сечевых стрельцов» или обыкновенных бандитов, находившихся  в подчинении  бесчисленных ангелов, зирок, струков и шепелей. Никакой  чёткой грани между  «строевыми», « регулярными» частями и партизанской вольницей у петлюровцев  не было...
...Житомирский погром проходил непосредственно на глазах самого Петлюры, одобрившего действия  атаманов Захарчука и Петрова. С одобрения Петлюры  действовали атаманы - погромщики Ангел, Ковенко, Палий, Удовиченко. Геноцид осуществлялся официально и изображался  как военная победа петлюровцев. Подобные  «победы»  были одержаны  в Овруче, Василькове, Домбровце, Коростене, Коростышеве, Полтаве, Кобеляках, Лубнах , Ромодане, Тараще, Богуслеве, Балте и других селах и местечках Украины. По  самым приблизительным подсчётам, в ходе погромов погибло, как минимум,  150 тысяч человек».

Эти небывалые до того массовые еврейские погромы были репетицией холокоста.
При Петлюре по Украине прокатилось 1295 еврейских погромов. И как следствие их – тысячи убитых и замученных людей, сотни разрушенных и сожжённых городов и селений.

• Атаман Петров, военный министр Петлюры, сказал пришедшей к нему делегации евреев:
«Еврейские погромы – это наше знамя!».

Можно привести и телеграмму Петлюры (февраль 1919 года) полковнику Семененко – непосредственному организатору печально известного погрома в Проскурове, о котором широко писали в то время европейские газеты.
 
• Процитируем этот документ:

«Секретно и очень важно. Всё указывает на большевистское восстание части еврейского населения. Подавить беспощадно силою оружия, чтобы ни одна еврейская рука не поднялась в Подолии против возрождающейся Украины.
 Главный Отаман».


С. Петлюра, как главный атаман войск Директории, полностью несёт ответственность за позорные действия командиров войск, группировок УНР против мирного  еврейского населения.

• Вот фрагменты из письма бывшего полковника армии УНР Гавриила Петровича Антоненко адвокату Ш. Шварцбарда Торресу (13 декабря 1926 года):

«...Действия Петлюры, поощряющие грабёж и насилие, и  создали ту волну погромов, какие разразились  с января 1919 г...»
«Петлюра лично назначая части, разрешая атаманам грабить и резать «жидов»…
«...о том, что  С. Петлюра разрешил  грабить и резать «жидов», в армии его  все знали. Знали и то, что резня «жидов» расценивается  им, С. Петлюрою, как храбрость, равная боевым  на фронте заслугам...
...Все вышеизложенное точно и неоспоримо  устанавливает тот факт, что Петлюра  является главным виновником и организатором еврейских погромов на  Украине...»
 
Но от петлюровцев страдали не только евреи, а и украинцы тоже.

• Вот что, к примеру, рассказывала Татьяна Леоненко (Черниговская область):

«Когда в 1918 – 1920 годах гуляли по Украине петлюровские банды, дедушка работал у судовладельца капитаном, водил по Днепру пароходы, перевозил пассажиров и различные грузы. Рассказывал, что в районе Киева, Херсона и Пинска от петлюровцев просто не было житья: они нападали на пароходы и баржи, избивали и грабили людей, забирали ценные грузы.
Однажды петлюровцы напали на судно, которое вёл мой дедушка.
«Что вы делаете, люди добрые! – взмолился он. – Не трогайте груз! Пароход не наш, мы тут работаем по найму. Вы уедете, а хозяин с нас три шкуры спустит! Пожалейте нас, ведь у нас дома жёны и дети!» На свою беду, дедушка сказал всё это по-русски. Ох, как взбесились петлюровцы! «Ти москаль чи жид?! – закричали они. – Чому такою мовою говориш?!» Начали они избивать моего дедушку. Били сперва прикладами, потом – сапогами. Били жестоко, до крови. Так же зверски расправились со всей командой, многих матросов застрелили, одному, который пытался сопротивляться, отрубили руки и выкололи глаза. Женщин-пассажирок изнасиловали, всех ограбили. Дедушка мой после побоев стал инвалидом, тяжело болел и в 1924 году умер…
В нашем посёлке Радуль петлюровцы оставили о себе кровавую память. Сколько людей эти бандиты утопили в Днепре! Связывали несчастным руки колючей проволокой, привязывали на шею камень и сталкивали с обрыва в воду. В одной семье маленькая девочка от страха спряталась под печку. Её маму, папу и бабцшку гайдамаки зарубили шашками, а ребёнка не заметили. Могла бы выжить девочка, да на свою беду всхлипнула под печкой. Услышал это один из петлюровцев, за ножки вытащил девчушку из-под печки, вышел во двор, размахнулся что есть силы да головой об дверной косяк и ударил ребёнка! Всё это видел соседский мальчик Миша, который спрятался от бандитов на вербе. Его родителей в тот день убили, а Миша уцелел».


9. Директория и махновцы.

Директория стремилась не допустить конфликта с Нестором Махно.
Так как за ним стояли широкие массы крестьянства Екатеринославщины и Северной Таврии.
Петлюровское командование очень высоко ценило военные способности Нестора Махно.

• К примеру, генерал-хорунжий, квартирмейстер украинской действующей армии Капустянский так отзывался о батьке:
 
«Атаман Нестор Махно был без сомнения способным, выдающимся человеком, и хорошо выполнял роль вожака повтстанческих революционных масс».

Представители Симона Петлюры официально обратились в штаб Махно с предложением заключить «союз» против белогвардейцев.
В то время махновцы действовали пока ещё как союзники большевиков. Поэтому предложение Петлюры Махно отклонил.
Но уже с середины августа 1919 года Махно стремится вступить в контакт с Петлюрой.
 Он надеялся получить от Главного атамана патроны и оружие.
Однако перспектива союзных отношений с Деникиным в то время отталкивала Директорию от Махно.
В сентябре всё изменилось, потому что у махновцев и петлюровцев к этому времени  оказался общий враг – «белый» режим.
Махновцы 14 сентября вошли в Умань.
А в Виннице находилась в то время ставка Петлюры.
С конной сотней личной охраны приезжает Главный атаман к Махно. Он предлагает совместно вести борьбу против Деникина.
 Но Батько прикинулся больным.
И поэтому встречает гостей начальник штаба Шпота.
Видуха у него – на зависть самостийным. Соляной ус, чёрные очи, оселедец запорожский. И чешет на украинской мове почище Тараса Шевченко. Одним словом, щирый украинец, свой брат.
- Та и хде же ваш батько?
- Дуже захворав батько, пан головной атаман, вже боялысь, шо помре!
 Вот этого Шпоту и отправил лукавый Махно на переговоры в Жмеринку.
В его лице Батько «изъявлял согласие», «признавал линию», «уважал старшинство» и «предлагал сотрудничество» на условиях «справедливого военного союза» в целях «полного освобождения ридной Украины от ига москалей, офицеров и коммунистов».

Разве же кто откажется от такого вот  союзника?

Нет, конечно.
И Петлюра с радостью пошёл на этот союз.
20 сентября в Жмеринке был подписан договор о военном союзе при полной автономии каждой из союзных армий.
От УНР его подписали Петлюра и Тютюник, а от махновцев Волин и Губенко.
- Махно обязуется идти рейдами на восток – бить белых, резать коммуникации и глотки, рвать подбрюшье деникинской армии.
-   А Петлюра стоит против красных, прикрывая заодно и его тыл.
- Раненых оставляем по хатам – петлюровцы их не забижают, при возможности, чем и помогут.
Идя на союз с Петлюрой, Махно, прежде всего, рассчитывал ослабить натиск деникинцев (у махновцев тогда был огромный обоз с ранеными).
К тому же у батьки наметился план, при определённых условиях уничтожить Петлюру.
И последнее. Он рассчитывал получить в достаточном количестве оружия и боеприпасов.
Махновцы заняли общий с армией Петлюры фронт в 44 километра у Умани.
20 сентября Петлюра подписал также и политический договор с махновскими представителями. По этому договору:
-   Махновцам запрещалось проведение анархистской пропаганды в частях петлюровской армии и на землях, ею контролируемых.
-   Махно была обещана автономия «махновского района» после общей победы над врагами.
-  В оперативном отношении Махно обязывался согласовывать свои стратегические планы со штабом Петлюры.
На 26 сентября была назначена встреча Махно и Петлюры в Умани.
Но она не состоялась.
 Потому что армия Деникина внезапно ударила по скоплениям войск противника на фронте Балта – Умань и быстро захватили стратегические центры: Балту и Умань.
Части сечевиков и Волынская группа петлюровцев вынуждены были отступить на Тульчин.
Этим самым были открыты незащищённые тылы Повтанческой армии Махно.
Хотя махновцам и петлюровцам предстояло вместе бороться и умирать, между их вождями сохранялось недоверие.
Самоуверенный Махно мечтал о том, что сможет «оторвать» от Петлюры как можно больше солдат. А может быть и сам возглавит объединённую украинскую армию.
Не смотря на обещание не вести анархистскую пропаганду в частях УНР, махновские агитаторы раздавали петлюровцам отпечатанную Культпросветом армии Махно листовку под красноречивым заглавием «Кто такой Петлюра?».
В ней Главный атаман обвинялся в «буржуазности» и в «продаже Украины французским и английским капиталистам».
 Махно объяснял вынужденность и временность союза с Петлюрой. 
Петлюровская контрразведка предупредила Главного атамана, что махновцы очень ненадёжные союзники и, по непроверенным слухам, готовят покушение на самого Петлюру.
И в самом деле, Махно принял решение как можно скорее убить Петлюру.
 Даже посылал группу террористов. Только вот  ничего из этого не получилось.
В ответ на махновскую пропаганду петлюровская стала обзывать союзников-махновцев «разбойниками» и «разрушителями».
15 декабря 1919 года представители Махно прибыли в Екатеринослав. Здесь они договорились с петлюровцами о совместных действиях против белогвардейцев. А также об обеспечении махновских частей вооружением, одеждой и продовольствием.
Махновцы получили вагон патронов и полвагона винтовок.
Но получив оружие, Махно, тут же, выступил против Директории.
Он уничтожил роту петлюровцев и захватил Синельниково.
В конце декабря 1919 года Махно, договорившись о совместных действиях с большевиками, попытался выбить части УНР из Екатеринослава.
 Но тут махновцы потерпели поражение, многие из них погибли.
После этих событий о союзе махновцев с Директорией нечего было и думать.


III.   Внешняя политика Директории.


Директории удалось добиться расширения международных связей УНР.
Украину признали: Венгрия, Чехословакия, Голландия, Ватикан, Италия и ряд других государств.

Но ей не удалось наладить нормальные отношения со стороны стран, от которых зависела её судьба:

-  Советской Россией.
-   Государствами Антанты.
-   Польшей.

Авторитету УНР на международной арене наносили огромный урон работники её дипломатических представительств.
И, в первую очередь, своими спекулятивными комбинациями с валютой и закупками товаров, скандалами, неприкрытой семейственностью, незнанием языков и особенностей стран пребывания.
 А также просто отсутствием культуры поведения.
 К примеру, глава делегации УНР на Мирной конференции в Париже Г. Сидоренко в составляемых им нотах употреблял оскорбительные выражения, часто заканчивая их угрозами по адресу тех или иных держав.

• Вот что писал Владимир Винниченко по этому поводу:

«Только стыд и смех возбуждали эти миссии, посольства, комиссии – всё это «представительство» атаманско-хуторянской государственности. Мужиковатые, неуклюжие, иногда мало образованные люди, часто не ездившие дальше своей Сквиры и в большинстве случаев не знавшие как следует ни одного языка (даже украинского), носившие почти всю жизнь вышитые рубашки или косоворотки, а о дипломатии знавшие из бульварных романов, - эти люди, забыв всякий стыд, одевшись в смокинги и не зная даже, как эти смокинги одеваются, полезли в буржуазные и дипломатические салоны, министерские передние представлять нашу трудовую, измученную, неграмотную нацию.
Разумеется, они считали своей обязанностью жить как можно пышнее, разбрасывать как можно щедрее деньги, ибо это проистекало из их задачи: представить такую нашу государственность, которая была бы «как у людей», т. е. буржуазную. И все эти комиссии, посольства, члены которых получали неслыханное в Европе колоссальное жалованье, жили только в первоклассных отелях, ездили только в автомобилях, ели только в самых дорогих ресторанах.
Что же они делали? За что украинский народ должен был платить такие огромные деньги этим людям? Они ничего не делали. Они слонялись по ресторанам, отелям, кабакам, притонам, - так проводили они жизнь…
Кража денег, распутство, деморализация, какая-то вакханалия моральной мерзости, лодырничества, лени, бессмысленной жалкой жизни – всё это чем дальше, тем становилось всё более нормальным состоянием «представительства» атаманско-украинского правительства за границей».


IV.   Причины поражения Директории.

Директория официально была ликвидирована 20 января 1920 года Указом С. Петлюры.
Ну а фактически Директория УНР правила на большей части территории Украины всего-навсего  1,5 месяца.
И после этого под ударами советских войск она вынуждена была оставить украинскую столицу.
С этого момента для Директории начинается период политической нестабильности.
Период жестокой борьбы за власть.
Период  безуспешных поисков надёжной внешней и внутренней поддержки.
 Период  нескончаемых переездов (Винница – Проскуров – Ровно – Станислав – Каменец-Подольский).
Период  реорганизаций правительства (6 раз менялся его состав) и кардинальной смены официальной политической линии.

• Вот что писал обо всём этом Владимир Винниченко:
 
«…Пришло «вагонное» существование, шатания по станциям, местечкам без прибежища, без порядка, без войска, без территории и с врагами со всех сторон. Были моменты, когда под властью украинского атаманско – «социалистического» правительства было только несколько вёрст железной дороги, занятой правительственными вагонами, в которых жили правительство, партии, чиновники и войско». Что-то похожее на цыганский табор…
Директория живёт в вагонах, вокруг которых горы мусора, грязи. Министры ругаются, грызутся, жалуются, арестовывают друг друга. Войска нет, только одни штабы и атаманы во главе с Головным атаманом – «балериной». Этот смешной, вредный для нашего движения человек не остановится не перед чем, покуда есть хоть пядь  территории и два-три человека, перед которыми он может грациозно позировать, тогда он чувствует себя при деле».

• А в народе распевали частушки, где были такие слова:

Ох,  ты славная Директория,
А где же твоя территория?
В вагоне вся Директория,
Под вагоном её территория.


Так почему же Директории не удалось надолго удержаться у власти?

Крах Директории был обусловлен следующими причинами:

1.  Недальновидная, нерешительная, противоречивая и непоследовательная внутренняя политика:

а) Директории не удалось создать эффективно работающий государственный аппарат, систему законодательных и исполнительных органов, как в центре, так и на местах.
Правительство (которое за короткий период времени 6 раз меняло свой состав) было неспособно управлять страной.
На подконтрольных УНР территориях свои «порядки» устанавливали военные коменданты, начальники гарнизонов, местные атаманы.
  А призрачная власть кабинета министров распространялась практически только на «столичный» город: сначала Винницу, потом Каменец-Подольский.

 В результате этого безвластия: анархия, нарастающий хаос, буйный расцвет атаманщины, бандитизм, еврейские погромы, многочисленные антиправительственные заговоры как «справа», так  и «слева».

• Владимир  Винниченко писал:
 
«…Разбои, грабежи и убийства среди белого дня совершались в самой столице атаманщины… в «провинции» (то есть в окрестностях «столицы») бесчинствовали в местечках комиссары, коменданты и мелкие атаманы, в деревне же никакой власти не было, и крестьяне часто окапывались рвами, окружая себя пушками и пулемётами, не пускали к себе «народной» власти…
…Вся деятельность «социалистического правительства» представляла собою злостную карикатуру на правительство.
…В каждом «министерстве» были громадные штабы чиновников, скопившихся все в том же несчастном Каменце и беспорядочно суетившихся точно толпа обывателей на пожаре. Все они за свою бесцельную суетню получали жалование, все бюрократически грызлись между собой, подсиживали, арестовывали друг друга и вносили ещё большую деморализацию и разложение в общую жизнь».

б) Население было недовольно социальной программой Директории:

-  Крестьянство – аграрной политикой.
Оно обвиняло Директорию в прокулацкой политике.

-  Рабочие тем, что Директория и её атаманы подавляли забастовки, запрещали рабочие организации политического характера, разгоняли профсоюзы.

-  Интеллигенция, которую новая власть ограничила в избирательных правах и причислила к «помещикам и капиталистам».

-   Русскоязычное население – насильственной украинизацией.

• Владимир  Винниченко писал:

«Политика атамана Болбочана в Харьковщине, Полтавщине, Екатеринославщине, политика Ангела в Черниговщине, политика атаманов Коновальца и Петлюры в Киевщине вскоре привела к тому, что почти вся Украина снова поднялась».

• Украинский премьер «колёсного» периода Исаак Мазепа в своей книге «Украина в огне и буре революции» приводит слова Е. Коновальца:

«…Крестьяне, вместо того, чтобы помогать нам, нападают на наши обозы, не дают даже воды, гонят нас со словами: «Чего вам тут нужно? Идите от нас! Мы сами дадим себе совет!»

• Дисседент-антисоветчик генерал Пётр Григоренко в своей книге «В подполье можно встретить только крыс…» вспоминал:

«О петлюровцах по сути дела ничего не знали. Но когда явились двое наших односельчан, которые побывали в плену у петлюровцев, где отведали шомполов и пыток «сичових стрильцив», безразличие к петлюровцам сменилось враждой и советская агитация против «петлюровских недобитков» стала падать на благодатную почву».


2.  Развал Армии УНР.

• Владимир Винниченко писал:

«…По всей… Украине со всеми гарнизонами и фронтами насчитывалось тысяч до ста. Войско, вступавшее в Киев вызывало у всех восхищение своей дисциплинированностью, выправкой, бодрым и молодцеватым видом.
Директория пробыла в Киеве 1,5 месяца. За это 1,5 месяца на формирование армии было выдано 300 миллионов рублей. И вот, за неделю или за две до того как мы были выгнаны из Киева, когда повстанцы уже взяли Полтаву, военный министр дал Директории точный и подробный отчёт о количестве нашего войска по всей Украине: по всей Украине, на всех фронтах, со всеми гарнизонами и резервами было 21 000 человек».

Восприняв от Украинской Центральной Рады традиции комплектования частей «под конкретного атамана», Директория тем самым укрепила местечковый вариант патриотизма и военной тактики.
Даже талантливые командиры – А. Осецкий, Е. Волох, П. Болбочан, В. Тютюник, И. Божко и другие – часто вносили далеко не удачные коррективы в планы Генерального штаба и Головного атамана.
 
• Военный министр Александр Шаповал, удручённый неразберихой на фронте, докладывал Петлюре:

 «Фактически наша армия не имеет командующего фронтом. Вы отдаёте свои приказы, Андрей Мельник (начальник штаба армии) – отдаёт свои, а генерал Греков (наказной атаман) из Одессы также свои».

Командиры отрядов проявляли самоуправство. А  нередко и самодурство, авантюризм.
 Они  не желали осваивать современные методы боя и управления.
Приходилось постоянно делать кадровые рокировки, посылать карательные отряды против мятежных частей, казнить атаманов.
Созданная в конце 1918 года многочисленная повстанческая крестьянская армия после ликвидации режима П. Скоропадского быстро разошлась по домам, словно «растаяла, как снег на солнце».
 Под влиянием большевистской аграрной политики части Директории начали переходить на сторону большевиков.
Одной из первых, причём без всякой агитации со стороны большевиков, «большевизировалась» Днепровская дивизия, находившаяся в Святошине под Киевом.
Симон Петлюра срочно вывел её за пределы столицы. Но это не помогло.
 В селе Григоровка собрался крестьянский съезд с участием бойцов Днепровской дивизии.
Он выдвинул требование передать власть Советам и национализировать крупные предприятия.
 В обращении к Директории отмечалось, что «вооружённый народ силой оружия будет добиваться своих прав».
На съезде были избраны ревком, совет дивизии, и её атаман - Зелёный (Д. Терпило).
В Триполье, где разместилась дивизия, Петлюра послал войска для разоружения «бунтовщиков».
Последние перешли на левый берег Днепра. Они частично разбили, а частично присоединили к себе воинские подразделения Директории, дислоцированные в этом районе. И захватили Золотоношу, Гребенку, Ржищев, Черкассы.
Здесь начала формироваться новая администрация под предводительством украинских левых эсеров и незалежников.

В конце января 1919 года «большевизировались» части Заднепровской дивизии, расположившиеся на громадной территории в Южной Украине.
По приказу руководства партии украинских левых эсеров штаб в составе атамана Н. Григорьева, Ю. Тютюника и С. Савицкого вышел из подчинения Директории.
После чего под советскими лозунгами начал боевые действия против белогвардейцев и войск Антанты на фронте от Бессарабии до Перекопа.
Дивизия Григорьева пополнялась за счёт многочисленных повстанческих отрядов крестьян.
О поддержке Советов объявили и отряды «батьки» Махно, находившиеся в районе Гуляй-Поля (Екатеринославщина).

 К весне 1919 года большая часть армии УНР стала совершенно небоеспособной.
У Петлюры осталось только две боеспособные силы:
-  Запорожский корпус во главе с атаманом П. Болбочаном и
-  корпус сечевых стрельцов под командованием Е. Коновальца. 

Но даже опора режима – сечевые стрельцы были дезорганизованы.

• Их лидер полковник Коновалец писал:
 «…Из-за того, что нет резервов, все утомились, любая идея гаснет, хочется одного: спать».

Петлюра, пытаясь спасти от развала армию, издаёт приказ, гласящий, что за сдачу в плен, паникёрство, дезертирство, неисполнение боевых приказов будет следовать смертная казнь.
Но эти жестокие приказы, как и многие другие, уже «не работают» и не могут спасти армию от развала.

3.  Отсутствие модели государствообразования, которая бы отвечала тогдашним  реалиям.

В рядах руководителей Директории не было единства во взгляде на перспективу национально-государственного строительства.
 За время существования Директория в той или иной мере опробовала 3, по сути,  отличные формы общественной организации:

; Парламентская республика.
; Республика Советов.
; Военная диктатура.

4.  Отсутствие единства среди членов Директории относительно ближайшей политики, личное соперничество (что, к сожалению, издавна повелось среди украинцев) и противостояние В. Винниченко и С. Петлюры.
Бесконечное выяснение отношений между партиями и отдельными политическими деятелями.
Борьба за власть между различными политическими партиями (украинские эсдеки, украинские эсеры, «боротьбисты»).
Всё это вместе взятое, не могло не ослабить авторитет Директории среди населения, особенно среди крестьян.

• Яркую характеристику этой «господствующей демагогической части украинской интеллигенции» даёт бывший самостийнический сенатор и министр, вращавшийся в их среде и хорошо их знавший украинец С. Шелухин:

«Работа этой части интеллигенции, хотя и незначительной, но благодаря духовной дефективности и патологической жажде власти над народом и всем – была разрушительной. На деле они показали себя бездарной и разрушительной силой, лишённой от природы конструктивного мышления. Я два раза, по необходимости, был министром юстиции и оба раза отказался, после попытки работать продуктивно в составе неспособного партийного большинства. Проявив жажду власти, эти люди создавали негодные правительства, какие уничтожали свободу нации и не выявляли ни малейшей способности к конструктивной работе. Узость понимания, свойство думать по трафарету, недостаток критики, самохвальство, нетерпимость к инакомыслящим, упрямство, неспособность разобраться в фактах, непригодность предвидеть и делать выводы из собственных проступков, неустойчивость и недостаток чувства настоящей ответственности за работу – их отличительные свойства…».

5.  Недооценка Директорией большевистской агитации и пропаганды, которая последовательно и целенаправленно влияла на украинское население, создавая у него привлекательный образ Советской власти.

6.  Неблагоприятные внешнеполитические условия.

-   Территория Украины стала ареной битвы для войск Советской России, белогвардейцев, Антанты, поляков.
-  Руководство Директории оказалось в международной изоляции.
Ориентация на страны Антанты не оправдалась.  Антанта отказалась помочь Директории (из-за активной антиукраинской пропаганды поляков и белых, участия в Директории представителей левых партий и др.).
 Страны Антанты не поддерживали идею независимой УНР.
 А Польша нарушила условия соглашения с УНР, перейдя к захвату её территорий.

7.  Широкие массы Украинского населения не осознавали общенациональных интересов, необходимости создания и укрепления независимого украинского государства.

-   Значительная часть русских, русифицированных рабочих городов Украины в основном поддержала большевиков.

•   Что касается крестьян то, историк О. Субтельный отмечал:

«…Необразованный, забитый и политически незрелый крестьянин знал, что он не хочет, но не мог с уверенностью сказать, за что он борется. Крестьянин понимал, что он трудящийся, которого эксплуатируют. Но крестьянину тяжело было осознать более сложную идею национальной независимости, и лишь под конец гражданской войны многие более-менее образованные крестьяне стали склонятся на её сторону. Но на тот момент лучшая возможность завоевания независимости была утрачена».

• Хотелось бы обратить внимание на следующие слова Владимира  Винниченко:

«…Мы всю вину сваливали на русских большевиков: это они, дескать, шли на Украину со своими войсками и били нас! И опять-таки необходимо открыто и искренно сказать, что если бы против нас не было восстания нашего собственного крестьянства и рабочих, то российское советское правительство ничего не смогло бы сделать против нас. И снова… Не большевистские агитаторы разлагали наши республиканские войска, так геройски дравшиеся с гетманцами и немцами, а мы сами, наша болбочановщина, петлюровщина, коновальщина.
И не российское советское правительство выгоняло нас из Украины, а наш собственный народ, без которого и против которого, ещё раз повторяю, российские советские войска не могли бы занять ни одного уезда нашей территории».

• Об этом же писал и Андрей Дикий:

«…Украина вовсе не была завоёвана великороссами, а освоена пропагандой большевистских идей, за которыми пошла активная политическая часть населения Украины, которая и вынудила к бегству Директорию.
Второй вывод: социальные общероссийские лозунги большевиков оказались сильнее национально-шовинистических лозунгов Центральной Рады и Директории. Третий вывод: - гражданская война на Украине вовсе не была борьбой за национальное освобождение украинского народа, а социальной революцией, как и во всей России. Четвёртый и последний вывод: группа украинских сепаратистов-шовинистов вовсе не отражала волю населения Украины в годы Гражданской войны и не имеет ни формального, ни морального права выступать от имени Украины теперь».

Вот всё это и было теми слабыми сторонами Директории, которые не дали возможности ей надолго удержаться у власти и утвердить независимость УНР.