Мальвина, Ведьма и Новый год отредакт

Раиса Борисовна Николаева

Роман

 Мальвина, ведьма… и Новый год

  Глава 1

 Тоска. Безнадежность. Одиночество. Почему-то перед самыми радостными и веселыми праздниками эти, разъедающие душу чувства, обостряются, как никогда. Живешь, живешь весь год (за исключением недели, предшествующей дню рожденья) совершенно спокойно. Ежедневно заполняя минуты своего бытия тысячью мелких и крупных дел: то зубы почистить, то кровать заправить, кофе сварить, попугая покормить, на работу сходить, с работы в магазин забежать, что-то съесть на ужин, потом снова расстелить кровать, и снова почистить зубы. Чем не жизнь? Возможно, немного скучна и монотонна, но в другие дни это не особенно заметно, а вот в предновогодние...
Рина раздраженно дернула плечом, заставляя саму себя избавиться от депрессивных мыслей и перейти на другие, позитивные, которые она бубнила, бывало, словно мантру: «У меня все хорошо. Я живу так, как я хочу. Я счастлива и самодостаточна. Я красива и умна. Я достигла в жизни всего, чего хотела!», – она всегда старалась не вздыхать тяжело после этих жизнеутверждающих слов. А ведь формально или со стороны все так и выглядело.
 Рина, Ирина, Ирэн – ее называли по-разному – была красива. Вот только красота эта не сразу бросалась в глаза, она не была яркой, вызывающей, притягивающей взгляд. Красота становилась заметна только при близком общении с Ирэн, и была нежной, какой-то прохладно-прозрачной. Словно робкие рассветные лучи, от которых радостно становилось на душе. А еще Рина была умна и интеллигентна. Высшее образование, а, кроме него – музыкальная и художественная школы. Ирина обожала классическую музыку, глубоко ее чувствовала и понимала. Еженедельной потребностью давно стало посещение филармонии, где она наслаждалась каждым аккордом, игрой каждого инструмента. Рину всегда тянуло к прекрасному. Даже дома она часто делала что-то своими руками, какие-нибудь маленькие вещички. Вязала, лепила из каолина забавные фигурки, а потом раскрашивала их самым невероятным образом. И все это под чарующую музыку. Одевалась она изысканно и стильно, хорошие вещи подчёркивали великолепную фигуру. Причёска, макияж – всё выглядело безукоризненно. И при всем, при этом она была одна. Синий чулок! Впрочем, совсем уже скоро «синий чулок» сменится на «старую деву». Хотя… в физиологическом смысле девой она не была. В ее жизни случилась грязная, мерзкая, отвратительная история, и случилась она еще в школе в старших классах.
Она тогда влюбилась. Влюбилась в первый раз в жизни. Так, как влюбляются подростки – безоглядно, не думая ни о выгоде, ни о последствиях, ни о чем. А он… он поспорил, что сможет затащить в постель новенькую, что только пришла в их класс, и держалась недотрогой. До сих пор больно вспоминать, как на другой день она никак не могла понять, почему он так к ней переменился. Еще вчера был таким внимательным, таким хорошим, а теперь избегал ее, шарахаясь, словно он была заразной. Девочки потом ей рассказали. Об этом знал весь класс, а потом и вся школа. Хорошо, что родители поняли ее состояние и перевели в другую. С тех пор она ненавидела розыгрыши, шутки, а о спорах, ставках, вообще не могла слышать. Больше в ее жизни ни разу никто не встретился, в кого бы она могла влюбиться. В университете, в группе были одни девочки, и теперь работала в женском коллективе. Когда ее пытались с кем-то познакомить, она всегда категорически отказывалась, полагая, что таким способом сбывают только залежалый товар. Знакомство по интернету отметала напрочь. Так и жила одна, с грустью осознавая, что все радости жизни проходят мимо. Но она обычно старалась об этом не задумываться, только перед праздниками на нее накатывала тоска. Все вокруг какие-то радостные, на лицах большинства людей просто написано ожидание чего-то хорошего, чего-то чудесного, а вот у нее не получалось радоваться.
      Иногда, кроме тоски, появлялась злость, вызываемая неясным чувством зависти, и тогда она цинично думала, провожая взглядом особенно жизнерадостных мужчин: «Наверное, не можешь дождаться, когда плюхнешься лицом в салат!" О женщинах тоже думала ничуть не лучше: «Весь год ходила чувырла чувырлой, а тут принарядилась и ждешь не дождешься, когда муж заметит твою неземную красоту!», – к счастью, такое озлобленное состояние ее посещало крайне редко.

      Глава 2

      – Максимилиан Андреевич, – голос женщины был тверд и настойчив, – Ирина хорошо разбирается в музыке, и если...
      – Уверяю вас, я тоже хорошо разбираюсь в классической музыке, – перебил ее собеседник. – Я окончил консерваторию по классу виолончели, и если бы не сломанная кисть руки, то сейчас бы играл в симфоническом оркестре. Моему вкусу и суждениям доверяют, иначе бы не пригласили писать критические статьи для трех журналов! – Макс явно гордился своими достижениями. Собеседница же его думала иначе. Она уже жалела, что связалась с этим Максом. Насколько она знала свою сестру, Ирен на дух не переносила таких напыщенных и самодовольных мужчин. Но... дороги назад уже не было.
Ей до слез было жалко свою умную, красивую, утонченную, добрую, искреннюю и такую несчастную двоюродную сестренку, которая тихо плыла по жизни, даже не пытаясь найти или урвать себе кусочек счастья. Хоть они были двоюродными, но были близки настолько, что такой близостью не каждые родные могут похвастаться. Были… близки… пока она не встретила мужчину и не влюбилась в него без памяти. Он ответил на ее необузданные чувства, женился на ней и увез очень далеко, обеспечив материальное благополучие, о котором она и не мечтала. Потом родилось двое мальчишек, вот теперь она ждала третью девочку. Какое счастье, что есть УЗИ, знать, что мечта мужа скоро исполниться, и он получит крошечную спокойную дочурку. О ней он мечтает с тех пор, как мальчишки начали ходить, вернее, ураганом носится по дому, уничтожая все на своем пути. Лиза с нежностью погладила живот. Может, это беременность на нее повлияла, и она стала такой жалостливой, плаксивой, сентиментальной – всем желает счастья, а уж близким тем более. Мысль о том, что Риночка будет встречать Новый Год одна в пустой квартире, была для нее невыносима. Она бы пригласила ее к себе. Но Рина точно откажется. Она чутка и деликатна, и всегда ощущает, если она лишняя. Лиза не знала, что делать, и горько сетовала на это мужу. Йорген удивился ее проблемам и посоветовал заказать на Новогоднюю ночь для сестры так называемое эскорт-сопровождение. Лиза жадно ухватилась за эту мысль. А поскольку Новогодняя ночь заранее настраивает всех на чудеса, немного усложнила задачу мужчине, который будет выполнять за деньги эту роль.
      – Вы должны познакомиться с ней на улице, в кафе или магазине. И так расположить ее к себе, заинтересовать, чтобы она согласилась встречать с вами праздник, – объясняла Лиза задачу нанятому мужчине. – Домой она к вам вряд ли пойдет, и к себе тоже не пригласит, поэтому надо заранее забронировать столик в ресторане и пригласить Ирен на встречу Нового года. Все расходы я беру на себя. В тратах можете не стесняться, я только хочу, чтобы этот новогодний вечер запомнился моей сестре.
 – Он запомниться, уверяю вас, – разглагольствовал Максимилиан. Но чем дольше Лиза смотрела на него, тем больше сомневалась в успехе задуманного. А когда мужчина еще раз подчеркнул, что интимная близость совершенно исключена, даже поцелуи, Лизу передернуло от такой щепетильности.
– Вы должны прилететь в наш город не позднее, чем за сутки до ее приезда. Осмотритесь, походите, выберите достойный ресторан. Хотя, нет, – Лиза вдруг подумала, что не хочет даже такую важную мелочь доверить кому-либо. – Я сама выберу, сама закажу столик, вы только должны узнать, где он находится, и отвести туда Ирен. Купите ей какой-нибудь подарок. Недорогой, иначе она не примет. Лучше смешной и новогодний, – инструктировала Лиза.
  – А чем плохи цветы? – оскорбился мужчина, считавший себя знатоком женских душ.
 – Цветы – банально, – отрезала Лиза и еще раз пожалела, что связалась с ним. Увы, других кандидатов, хорошо разбирающихся в классической музыке, не было. А это было самым главным условием, которое выдвигала Лиза. Пришлось соглашаться на Максимилиана.

 
Глава 3

 
Максимилиан, или Макс, как его называли близкие, был доволен. Работенка, конечно, не очень приятная, но его прельстил тройной тариф. Ипотека есть ипотека, ее надо выплачивать и поэтому необходимо браться за самую противную работу. А Макс терпеть не мог сопровождать старых дев, которые до пятидесяти лет ждали своих «прынцев». К тому же, обычно, это были манерные, ломающиеся и строящие из себя невесть что, с огромным количеством тараканов в голове, женщины. С ними было тяжело, скучно, а слащавость в голосе, с которой ему приходилось разговаривать с ними, его самого выворачивала наизнанку. Но самое главное: он до ужаса, до одури боялся, что его Капочка узнает об этой подработке. Свою малышку он боялся больше всего на свете. Капочка, Капитолина – так назвал ее отец- генерал, бывший в тот момент капитаном. Когда Максу рассказывали эту историю, и Капочка, и ее отец хохотали, а Макс, выдавливая из себя улыбку, вообще не понял этого солдафонского юмора.
- Ну, Капитолина – капитан, созвучные слова, - втолковывала ему Капа. Но Макс все равно не понимал, как можно было давать имя девочки, исходя из таких соображений.
 Так вот, в данный момент Капочка уехала в командировку на какое-то секретное задание. Настолько секретное, что он не знал не то, что город, но даже страну, в которую ее послали. И как раз под Новый Год. Она сразу предупредила, что не сможет ему не только позвонить, но даже прислать СМС, чтобы поздравить с Новым Годом. Он сначала огорчился, а теперь был даже рад, что Капочка никак не сможет связаться с ним в новогоднюю ночь. Ведь если она узнает, каким способом Макс зарабатывает на ипотеку… От этой мысли его прошиб холодный пот. С его Капочкой лучше было не шутить. Это она ему сломала кисть, когда показывала несколько приемов, чтобы он умел защищаться от хулиганов. Она потом объяснила в свое оправдание, что Макс одинаково вопил при каждом болевом приеме, и она не смогла по его голосу отличить, когда следовало остановиться.
 Насколько сильно Макс боялся Капы, настолько же сильно и любил ее, а может, еще сильнее. Ради нее он даже пошел против мамы, а понадобилось бы – пошел против всего мира, только бы быть рядом с ней. А вот мама не выносила Капитолину, на дух. Собственно, поэтому он связался с ипотекой, хотя у них огромная квартира. Но представив свою мамочку и Капочку рядом на одной кухне… он сразу же отказался от мысли привести Капитолину в свой дом. Мама для вида повозмущалась, а потом стала помогать ему, собирать деньги, несмотря на свою неприязнь к будущей невестке. А то, что эта живодерка будет невесткой, сомневаться не приходилось, стоило лишь увидеть, как сын смотрит на эту бандитку. А еще эта девица лишила ее сына музыкальной карьеры виолончелиста. Непонятно, почему ее бедненький сынок, вместо того чтобы бежать от этой зверюги, еще больше сблизился с ней.
      А Макс… был счастлив. Счастлив и благодарен своему двоюродному брату Дэну, который их познакомил. Дэн и Капа были на одном задании… вроде бы, Капа так и не рассказала, где она познакомилась с его братом, впрочем это было неважно, главное, что они были вместе, хотя… если бы все зависело от Макса, то, наверное, до сих пор их отношения остались бы на стадии обмена телефонными звонками. Но Капа сразу взяла инициативу в свои руки. Не успел Макс оглянуться, как уже по уши был влюблен, а их отношения уже давно перешли грань ухаживания. Теперь только дождаться, когда сдадут дом, в котором он купил квартиру, и можно жениться.
  … Макс тщательно готовился к будущей поездке. Он всегда ответственно относился к этой своей «работе». Завтра – вылет в тот город. Сутки, чтобы оглядеться. Потом встреча Нового Года – и он свободен! Телефонный звонок Капочки застал его врасплох.
      – Масик! – радостно завопила она в трубку (она его называла Масиком, ей так больше нравилось). – Командировку отменили! Я возвращаюсь! Новый год будем встречать вместе!!! – у Макса от ужаса волосы встали дыбом. Нет, он серьезно почувствовал, как они шевелятся на голове несмотря на то, что на них был нанесен гель. – Встречай меня и готовься, – кричала Капа, – я дико по тебе соскучилась! - И Макс стал готовиться… к смерти. Однако умирать он не хотел, совсем не хотел, тем более что впереди его ждали такие волшебные минуты! Его мозг заработал с невероятной скоростью, ища выход из этой ситуации.
      Вернуть деньги он не мог. Они уже были перечислены в банк. О том, чтобы не выполнить заказ, не могло быть и речи. Кроме скандала, вопрос снова упирался в деньги, да еще могли и компенсацию потребовать за невыполненную работу. А чтобы отказаться от встречи Нового Года с Капочкой… лучше уж сорвать заказ. И тогда его взор плавно и совершенно естественно обратился в сторону двоюродного брата, того самого Дэна. Дэн был ему должен. Нет, не деньги, а кое-что посущественнее. Когда Дэн вернулся из одной из своих командировок, то он достаточно долго пролежал в военном госпитале. Что с ним случилось, Максу не сказали, лишь в одном из разговоров Дэн обмолвился, что ожоги от сгоревшего пороха плохо заживают.
      Макс был донором кожи для Дэна. У него с… в общем, у него изъяли лоскут кожи с одного места, что находится пониже спины и приживили Дэну. Где приживили этот лоскут, Макс не спрашивал, учитывая пикантность места, с которого ее срезали. А вот Дэн только хохотал и постоянно подначивал брата, предлагая показать тому кусок кожи, который Макс раньше мог видеть только в зеркале. На самом же деле Дэн ему был очень благодарен. У них была одна группа крови и одинаковый резус, да и совпадения по ДНК были значительными, поскольку их папы были братьями-близнецами, что делало Макса идеальным донором.
      Вот к своему-то брату Макс и обратился за помощью. Они разговаривали по скайпу, поскольку Дэн находился в другом городе. Помня, что брат терпеть не может, когда ходят вокруг да около вместо того, чтобы четко и коротко изложить проблему, Макс начал разговор сразу с места в карьер.
      – Дэн, мне нужна твоя помощь. Настолько сильно нужна, что я могу ее соотнести с той помощью, что оказал тебе.
      – Ого! Ты меня пугаешь, – сообразив, о чем напоминает брат, засмеялся Дэн, но потом, уже серьезно переспросил: – И что же это за помощь?

Глава 4

    – Дэн, мне очень надо, чтобы ты слетал в один город. Пожил день в гостинице, потом познакомился с девушкой, поужинал с ней в ресторане в новогоднюю ночь и вернулся обратно. Все, – выдохнул Макс, скороговоркой перечислив пункты требующейся ему помощи.
   – Что за бред? – удивился Дэн. – Столько передвижений, столько хлопот из-за одного единственного ужина?
   – Ничего не бред! – разозлился Макс. – Меня попросили провести эту новогоднюю ночь с девушкой. Ничего такого, о чем ты подумал! – возмутился он, увидев ироничную улыбку на лице брата. – Эта девушка, или скорее, молодая женщина, одинока, да еще с прибабахами на почве музыки, вот меня и попросили скрасить ей новогодний вечер. Я подумал, что ничего страшного не случится. Капа уехала, ты в реабилитационном санатории, почему бы мне не провести вечер с этой девушкой? – Макс старался говорить уверенно, однако Дэн видел его насквозь.
   – Макс, – рыкнул он, – говори правду! Ты же знаешь, что мне ты можешь сказать все, что угодно! - И Макс рассказал…
   – Макс, ты дурак! – орал Дэн. – Ты же можешь взять деньги у меня! А ты даже не сказал, что они тебе так сильно нужны. - Но брат упрямо сжал губы, ничего не отвечая, а потом коротко спросил:
    – Ты поможешь мне или нет? - Дэн подумал несколько секунд, потом, совсем как Шрек в мультфильме, спросил, тяжко вздохнув:
    – И куда мне надо лететь?
  …– Отличный старинный, маленький, чистенький городок, – расхваливал будущую работу Дэна Макс. – Все на виду. Ты легко сможешь выследить ее, потом познакомишься как-нибудь. Пригласишь в ресторан… – тут Макс задумался, а потом, испугавшись собственных мыслей, спросил: – А вдруг она не захочет идти с тобой в ресторан?
   – Не захочет? Со мной?! – оскорбился Дэн до глубины души.
   – Да, с тобой! – передразнил его Макс. – К этим старым девам нужен особенный подход, тем более что наша повернута на классической музыке. Ты помнишь фамилии хоть каких-то композиторов? – с подозрением (совсем не случайным), спросил он.
   – Помню, помню, – отмахнулся Дэн. – Виверди…
   – Болван! – не сдержался Макс. – Вивальди и Верди! Смотри не ляпни ей что-то подобное. - Дэн захохотал, и Макс понял, что его просто разыгрывают. Хоть Дэн и изображал из себя полного профана, но два года, что родители заставили его ходить в музыкальную школу при Консерватории, какие-то зачатки музыкальной грамоты в его сознании все равно оставили. А еще Максу стало страшно, потому что он вдруг вспомнил, из-за чего перед Дэном закрылись двери музыкальной школы. Совсем не потому, что он не желал в ней учиться. Мама Дэна, очень волевая женщина, принудила бы к этому сына даже против его воли, но то, что он сотворил, оказалось несовместимым с гордым званием ученика той школы. Дэн без грамма сожаления продал свою скрипку, а на вырученные деньги купил каких-то необычных петард и бросил под ноги дирижеру, накричавшего на его маму, чему Дэн был нечаянным свидетелем. Как этот режиссер бегал из стороны в сторону, а под его ногами грохотали взрывы! А еще когда-то Дэн намазал клеем стул одного из музыкантов, на которого мама жаловалась мужу, не подозревая, что сын это слышит. Дирижер, кроме того, что руководил оркестром, еще и преподавал в музыкальной школе. Когда он поставил вопрос ребром – или он, или этот мальчик, мама тихо забрала сына из школы, и отдала в спортивную секцию, о которой тот мечтал.
Мамы Дэна и Макса часто бывали друг у друга в гостях. Это и неудивительно. Во-первых, родственницы, во-вторых – обе музыкантши, в-третьих, у них сыновья родились с разницей в пару месяцев и очень крепко дружили, несмотря на полное несходство характеров. Мама Дэна, бывало, нахвалиться не могла на племянника. Тихий, послушный, не скандальный Макс, радовал ее сердце, а вот громкий, непоседливый, хулиганистый, упрямый собственный сын был для нее сплошным разочарованием. О том, что он серьезно займется музыкой, как до него три поколения в семье, не могло быть и речи. С большим трудом, но она смирилась с судьбой и позволила сыну заниматься тем, к чему лежала его душа, и это было весьма далеко от занятий музыкой.
 – Ты выполнишь мою просьбу? – еще раз на всякий случай уточнил Макс, глядя в глаза брату.
 – Я же сказал, что выполню. - Максу такое быстрое согласие Дэна показалось очень подозрительным. Он был уверен, что брата придется убеждать и упрашивать, поэтому он не выдержал и спросил прямо:
 – А что это ты так быстро согласился? - Дэн снова засмеялся.
 – Потому что это хоть какое-то развлечение! Ты не представляешь, какая тут скука. Это конечно очень интересно встречать Новый год в компании мужиков, большинству из которых принимать алкоголь категорически запрещено. Прямо моя мечта! – в голосе Дэна звучали тоска и ирония одновременно. – Нет уж, лучше я встречу Новый год в компании пусть и страшненькой, но дамы. - На том они и расстались.
 
      Глава 5
 
     Ирина равнодушно готовилась к встрече Нового года, тщательно приводя квартиру в порядок. Елку она не покупала и не украшала уже лет пять, заменяя ее небольшим сувенирчиком с новогодней атрибутикой, который ставила на журнальный столик в надежде, что он создаст хоть иллюзию новогоднего настроения.  Однако в этот раз ее планы нарушила двоюродная сестра, которая позвонила за пять дней до Нового года и голосом, срывающимся от подступающих к горлу рыданий, сказала:
- Риночка, мне так неудобно, но мне больше некого попросить, - при этих словах, Лиза жалобно-прежалобно хлюпнула носом.
- Что случилось? – испугалась Ирина.
- Страшного ничего, - сразу успокоила сестру Лиза, - но вот неприятного, - и она замолчала.
- Лиза, быстро говори, что случилось, - строгим голосом, каким и надо говорить с людьми, находящимися на грани истерики, потребовала Ирина.
- У меня токсикоз, постоянно тошнит, а тут еще запах краски, я уже просто не могу это выносить! – запричитала Лиза. Ира перевела дух, поняв, наконец, всю суть проблемы.
- Ты хочешь, чтобы я пожила в твоем доме на время ремонта? – спокойно спросила она.
- Да, да, то есть нет, не на все время ремонта, а только недельку, пока я немного подышу чистым воздухом и наберусь сил. Но вот только… - Лиза неуверенно замолчала.
- Да говори уже! – рявкнула Ира.
- Только тебе придется у меня дома встречать Новый год, - снова хлюпнула носом Лиза. – Ты будешь одна в пустом доме, только телевизор, больше никаких развлечений, - и она снова жалобно вздохнула. Ира засмеялась в ответ:
- Об этом можешь не волноваться. Я и так собиралась встречать Новый год в полном одиночестве. Так что разницы никакой! - Лиза взвизгнула от радости:
- Завтра можешь прилетать!
- Стой, стой, стой, - всполошилась Ира. - Мне еще надо много дел переделать и попугая пристроить. Вылечу послезавтра.
- Ура! – закричала Лиза. Потом была суматоха встречи, радостные объятия, поцелуи. Не успели как следует наговорится, подошло такси, и Лиза с семьей уехала отдыхать, а Ира осталась одна в огромном и пустом доме.
      Дом ей не понравился. И она дому тоже, поскольку она только и делала, что натыкалась на какие-то вещи и предметы, а один раз даже чуть не упала. Ира была не то, чтобы суеверной, но как всякий современный человек, начитавшись об ауре, окружающей живые, и даже неживые объекты, как-то старалась окружить себя предметами, рядом с которыми было хорошо и уютно. В этом доме уюта она не почувствовала. Особенно пугал здоровенный камин, расположенный в одной из комнат. Возможно, он придавал дому респектабельности, ей же придавал только страха и ужаса. Она осторожно заглянула внутрь дымохода и увидела черную зияющую черноту. Причем дымоход был настолько огромен, что в нем запросто бы поместился взрослый человек. Теперь Ира понимала, откуда берут начало сказки о Санта-Клаусе, который появляется из каминной трубы. Жуть какая.
      Сестра предлагала ей затопить камин, утверждая, что он придает дому ни с чем несравнимый уют. Ира же, глядя на этого монстра, предпочла включить обычное отопление.
      Первый день прошел еще более-менее интересно. Ира оглядывала дом, старалась представить, как бы она его украсила и обставила мебелью, если бы этот дом принадлежал ей. А вот ночью ей не спалось. Какие-то странные, а порой и страшные звуки, доносились со всех сторон. Ира включила свет, потом телевизор, и только тогда уснула под голоса актеров какого-то нескончаемого сериала.

       Глава 6


    Второй день, так же, как и третий, предновогодний, Ирина посвятила прогулкам по маленькому нарядному городу. Но Ире было в нем одиноко и как-то неуютно. Все казалось фальшивым, нарочитым. И витрины булочных, стилизованные под пряничные домики, и кафешки, притворяющиеся старинными тавернами. Она гуляла по улицам. Заходила в кафе, пробовала разные местные деликатесы, но они не оставляли никакого следа в ее памяти. Все казалось приторным, излишне сладким, словно тягучая патока.
      Ира не могла уже дождаться, когда пройдет новогодняя ночь, потом еще день, и она вернется в свою квартиру. И вот, может от скуки, а может это уже давно зрело где-то в глубине души, но неожиданно для себя, Ирина решила в новогоднюю ночь устроить настоящие рождественские гадания. Рождество Европа уже встретила, а до православного Рождества еще целая неделя, и все же, именно в эту новогоднюю ночь Ира решила погадать на суженого.
      Она хитрила, причем сама знала, что хитрит, успокаивая себя тем, что если гадание не получится, то, это всегда можно списать на неподходящее время, а если получится… Она помнила рассказы подружек, которые те слышали от других подружек, а те были знакомы с людьми, которые знали непосредственных участниц гадания… Короче, Ира помнила, что в коридоре из зеркал, ровно в полночь появится мужской силуэт. Ни в коем случае нельзя оборачиваться и смотреть на него, можно лишь вглядываться в отражение, чтобы рассмотреть черты. Даже от описания этого процесса было страшно. И, тем не менее, в эту, наступающую новогоднюю ночь, Ира решилась попытаться узнать свою судьбу.
      Для гадания нужны были свечи, она забыла какого цвета, но понадеялась, что продавец поможет. Еще два зеркала, кажется, блюдце с водой и лучинка вроде мостика, или это из другого гадания? Ирина не была специалистом по оккультным наукам, поэтому решилась полностью положиться на компетентность продавца. Слова, призывающие суженого, она нашла в интернете (слова заклятия интерпретация автора), а лавку, торгующую магическими предметами, видела в двух кварталах от дома, и даже хотела зайти, но потом что-то ее отвлекло.
      И вот теперь Ира отправилась на прогулку, которая должна была перерасти в поход по магазинам и лавочкам для подготовки празднования Нового года. Заснеженный, разукрашенный праздничными гирляндами парк, навеял на нее мечтательное, романтическое настроение. Она брела по дорожкам, вспоминая героинь любимых книг, дождавшихся своего счастья, и мечтала, мечтала. Она не представляла какого-то конкретного мужчину, с определенным типом лица или фигуры, она представляла ощущения, которые должна испытывать, находясь рядом с ним. И эти ощущения были столь прекрасными, что заставляли ее забывать обо всем. Постояв какое-то время, и почувствовав, как у нее замерзли ноги, она быстро пошла назад, вспомнив, что хотела новогодней ночью заняться гаданием. Она шла по улице, читая вывески на магазинах, увидев тот, который был ей нужен, решительно открыла дверь. Магазинчик был маленьким и настолько заполнен разными странными, и даже страшными товарами, и предметами, что глаза Иры разбежались. Она растеряно смотрела по сторонам, не решаясь сделать выбор. Продавщица любезно спросила ее, что она желает.
- Мне надо… - она запнулась, не зная как сказать по-английски, что ей хочется погадать на суженого. – Мне надо магические, нет мистические, нет гадальные, - Ира изо всех сил пыталась извлечь из памяти слова хотя бы близко означающие предметы, что ей нужны. Девушка-продавец ее решительно не понимала и беспомощно тыкала по очереди в разные товары, спрашивая: «Вот это? Вот это?»
Ира пришла в отчаяние, и вдруг за ее спиной мужчина сказал какую-то длинную фразу по-английски, и продавец радостно бросилась выставлять на прилавок нужные Ире вещи.

Глава 7

      Дэн творчески подошел к заданию, свалившемуся на него так неожиданно. Для начала он смотался домой, чтобы взять некоторые вещи, что могли ему пригодиться. Он должен был немного последить за нужной ему дамочкой, чтобы, попытаться найти подходящую возможность для знакомства. Слежка заодно могла бы помочь выявить некоторые черты характера «объекта», что, несомненно, сказалось бы на лучшем выполнении задания. Дэн умел оставаться незаметным, если ему это было нужно, помимо профессиональных навыков, хорошо, в этом, помогала и специальная одежда, например, его любимая куртка. Ее можно было носить как лицевой, так и изнаночной стороной. Цвета изнанки и лица отличались кардинально, и это было крайне актуально при слежке, или, наоборот, если надо было уходить от погони. И вязаная шапка обладала таким же эффектом. Довершали мгновенное преображение темные очки, весьма необходимые зимой при обилии снега.
Дэн спокойно укладывал вещи в сумку, но тут к нему примчался неугомонный Макс, который так сильно переживал о выполнении своей работы, что не поленился лично убедиться, что Дэн все выполнит, как надо.
- В чем ты будешь встречать Новый год? – забеспокоился Макс, поскольку не увидел среди уложенных вещей ни приличного пиджака, ни, тем более, смокинга.
- Да вот в этом! – и Дэн небрежно кивнул на какую-то рубашку (очевидно, свою самую любимую), уже лежащую в сумке.
- Ты что?! – дико завопил Макс. – Я же тебе сказал, что эта барышня не какая-нибудь легкомысленная девица. В такой рубашке ты не можешь отправиться с ней в ресторан. Ты решил погубить меня?
- Ну, хорошо, хорошо! – раздраженно ответил Дэн. – Я возьму там напрокат что-нибудь приличное.
- Обещаешь? – не успокаивался брат.
- Обещаю, - сдался Дэн. – А вообще, что ты тут делаешь? Ты мне дал задание: некая девушка должна провести самую незабываемую новогоднюю ночь в своей жизни. Все! Ты больше мне не нужен и тем более, не нужны твои советы! - Макса, подобная самоуверенность, нисколько не успокоила, и он засыпал брата советами, о чем надо говорить, и как себя вести с этой девушкой, не обращая внимания, что Дэн отмахивается от его слов, словно от надоедливой мухи.
- И запомни, - вещал Макс, - никакого флирта с сексуальным подтекстом, никаких объятий и поцелуев, и уж, тем более, никакого секса!
— Это еще почему? – внезапно заинтересовался Денис, вырванный этой фразой, из своих мыслей.
- Потому что так написано в договоре! – быстро ответил брат, умолчав о том, что на этом пункте настоял, именно, он.
 Город Дэну не понравился. Слишком тихий, и слишком спокойный. По его мнению, только в таких тихих городишках и происходят самые жуткие вещи. Ему постоянно казалось, что из-за занавесок за ним непрерывно следят подслеповатенькие глазки щупленьких старушек … прячущих бензопилу под кроватью. Хотя, как ему мог не понравиться город, уже отпраздновавший Рождество и приготовившийся встречать Новый год, было непонятно. Каждая витрина множества магазинов и магазинчиков, каждое оконное стекло в кафе, барах и ресторанах, были украшены целыми композициями на тему зимы, Санта-Клауса, елки, часов и огромным количеством зверушек, игрушек, и просто переливающимися огоньками. Ночью в городе должно было быть очень красиво. Возле городской мэрии стояла елка, рядом восседал Санта-Клаус, позволяющий всем фотографироваться рядом с собой. Но Дэна подобные красоты не интересовали, начиная с шестилетнего возраста, когда он узнал от старших пацанов, что Деда Мороза не существует, а в его костюм наряжается обычный человек. Тем более, сейчас у Дэна была работа, которую было необходимо выполнить, как можно лучше.
Женщина, за которой он должен был последить, оказалась в точности такой, как на фотографии, присланной Максом. Бледная, невзрачная, какая-то серая и безликая. Одежда, правда, была стильной, но все равно скучной. Дэн все это оценил мгновенно, лишь раз глянув на свой «объект». Меховая беретка немного сдвинута на ухо, что, вероятно, должна была ей придать немного кокетливый вид… но не придавала, лишь еще больше усиливая подозрения Дэна, что эта барышня себе на уме. То есть имеет обо всем свое собственное, давно сложившееся мнение, и всех несогласных с этим мнением она просто выметает из своей жизни.
      Дэн привычно подобрался и незаметно двинул следом за девушкой, подмечая малейшие изменения в ее поведении. Вот она с жалостью глянула на кошку, сидевшую около подъезда. Дэн скривился: значит, она сентиментальна, как и все старые девы. Вот она засмотрелась на играющих и веселящихся детей. Он скривился еще больше – ну какая старая дева не обожает толстощеких карапузов?
   Девушка вошла в парк, который постепенно переходил в настоящий лес, и медленно побрела по дорожке. Когда перестали встречаться прохожие, Дэн решил перейти в атаку, лучшего места для знакомства трудно было и придумать - вокруг деревья, тишина, никого нет. Он резко прибавил шаг.  Вдруг мысль о том, что можно подумать о человеке, который догоняет беззащитную девушку посреди леса, заставила его остановиться. Нет, сейчас с ней знакомиться нельзя, иначе это знакомство закончится весьма плачевно, вызовом полиции. И Дэн дальше пошел за ней, стараясь передвигаться так, чтобы снег не скрипел под ногами. Девушка, словно очнувшись, огляделась вокруг и решительно двинулась в обратную сторону. Дэн едва успел спрятаться за елкой, когда она проходила мимо. Ирен вышла на центральную улицу, снова огляделась, пытаясь сориентироваться. Зашла в маленькое кафе, взяла себе чашечку кофе и два крохотных пирожных. Дэн видел ее сквозь стекло, но подходить пока не хотел: столики стояли слишком тесно в маленьком зале, к тому же, почти все были заняты.
      Девушка вышла из кафе и снова пошла по улице. Она, похоже, что-то искала, потому что внимательно читала вывески на магазинах. Наконец, она нашла то, что хотела, и решительно толкнула дверь. Дэн слышал, как звякнул колокольчик, подзывая продавца. Досчитав до ста, он открыл дверь магазина. Открыл и замер, даже не поняв сначала, куда он попал.
 
      Глава 8
 
      Магазинчик назывался «Карты таро и другие магические товары», так Дэн, во всяком случае, перевел это название. Здесь продавались сувениры. Хотя назвать сувенирами какие-то подозрительные пузырьки с еще более подозрительной жидкостью, ножи с магическими рунами, черные и красные свечи, пучки засушенных растений, целые наборы сушеных насекомых и земноводных у него бы не повернулся язык. Но в магазинчике были предметы и вполне товарного вида. Зеркала в красивой оправе, серебряные подсвечники, чайнички, салфетки, скатерти и многое-многое другое. Дэн делал вид, что рассматривает товары, а сам стал внимательно прислушиваться к беседе своего объекта наблюдения с продавцом.
 Ирэн по-английски говорила неважно, поэтому она снова и снова что-то настойчиво повторяла. Продавец, молоденькая девушка, изо всех сил пыталась понять покупателя, и каждый раз терпела фиаско. Дошло до того, что она просто пальцем указывала на предмет и устало спрашивала: «Это? Это?»
 - Девушка спрашивает набор предметов для рождественских гаданий, - вмешался в разговор Дэн, объяснив продавщице, чего от нее хотят. Обе девушки одновременно посмотрели на него, и в глазах обеих светилась благодарность. Ирэн, хоть и не поняла, что он сказал, как-то все равно почувствовала, что он передал ее просьбу.
 - Набор для гадания?! – обрадовалась продавщица. – Вам какой - карточный, или для гадания расплавленным воском на воде? – все это она протараторила с такой скоростью, что Ира вообще ничего не поняла.
 - Она хочет погадать на жениха, - с затаенной насмешкой сказал по-английски Дэн. – О чем еще может гадать такая, как она, в предновогоднюю ночь? А вот вы, я уверен, не занимаетесь подобной ерундой. Такой красивой девушке о женихах можно не заботиться. - Продавщица мило покраснела, кокетливо стрельнула на Дэна глазками и довольно заулыбалась. А вот Ирэн, наоборот, сердито нахмурилась, раздраженно глядя на продавщицу и парня. Она каким-то шестым чувством поняла, что они говорят о ней, и говорят очень обидные и неприятные вещи.
  Дэн умышленно постарался задеть или, как он говорил «поставить на место», девушку, с которой ему предстояло познакомиться. О! У Дэна была разработана целая теория, как лучше произвести впечатление на понравившуюся девицу. Чаще всего он пользовался способом, который окрестил «контрастным». Выбрав себе жертву, Дэн сначала старался заставить ее смутиться и стушеваться, демонстративно проявляя безразличие или даже пренебрежение. С девиц, которыми так явно пренебрегали, мигом слетала вся самоуверенность в собственной неотразимости. Потом Дэн отпускал жертву от себя, постаравшись столкнуться с ней в каком-нибудь другом месте, и вот тут-то он и восхищался, и говорил комплименты, подчеркивая, что только теперь разглядел, какие у девушки необыкновенные: глаза, улыбка и прочее-прочее, в зависимости от обстоятельств. Таким образом он поступил и в этом случае, добавив, только один маленький нюансик, решив сыграть на ревности, которую незнакомые девушки обычно испытывают друг к другу, оказавшись в компании интересного мужчины. А, именно таковым, Дэн себя и считал, без лишней скромности.
Он искоса наблюдал за Ирой, заметив и то, как нахмурилось ее лицо, и то, как она плотно сжала губы. Ира без сомнения догадалась, что незнакомый мужчина говорит о ней что-то нелицеприятное, и это вдвойне было оскорбительнее, потому что она не понимала ни слова. Дэн ждал реакции Иры на подобное хамство, вариантов было два: либо она выскочит из магазина хлопнув дверью, со слезами на глазах, либо одарит его убийственно холодным взглядом и медленно выплывет на улицу, словно королева. Дэн склонялся ко второму варианту. Но девушка не выскочила и не «выплыла», а все также внимательно продолжала рассматривать товары в магазине. Денис не любил ошибаться в своих предположениях, и чтобы быстрее подтолкнуть дамочку к выбору одного из вариантов, достаточно развязно спросил:
- Никак на жениха гадать изволите? – он сам почувствовал, что яда и сарказма в голосе было через край, но вернуть ничего уже было невозможно. Слово не воробей. Девушка вздрогнула и внимательно вгляделась ему в лицо, и этот взгляд о-о-очень не понравился Денису. Холодное, спокойное… нет, не презрение, а безразличие: спокойное и холодное равнодушие:
- А вы всегда, как Буратино, суете нос не в свои дела? – задумчиво поинтересовалась она, и поскольку Дэн не отвечал, она столь же спокойно продолжила: - Смотрите, чтобы вам когда-нибудь не прищемили ваш длинный нос.
…Если бы у Иры была фея-крестная, страстно мечтающая устроить личную жизнь своей крестнице, то именно в этот момент она бы в ужасе закричала: «Только не трогай и не упоминай его нос!». И это было бы правильно, поскольку Дэн тайно, но очень сильно гордился своим носом. В его жизни так совпало, что в тот момент, когда он зачитывался книжками о римских легионерах, кто-то уважительно назвал его нос «римским». Правда Дэн, разглядывая профили римских императоров, немного разочаровался, поскольку носы мужчин, изображенных на монетах, красотой не блистали, но все равно было в тех профилях что-то величественное. Его нос за эти годы, к большому сожалению, два раза подвергался хирургической корректировке, но не потому, что Дэн был им не доволен, просто работа такая, что сломанный нос, еще было не самое страшное.
…Дэн на секунду опешил от таких слов, а потом его глаза сузились от злости и он, столь же спокойным, даже любезным голосом поинтересовался:
  - А вы, похоже, возомнили себя Мальвиной? Всех поучаете. Всем указываете на недостатки, - щеки Ирины побледнели от этих слов, но она не опустила глаза, и также продолжала на него смотреть, дожидаясь окончания тирады. - Только боюсь, вы забыли об одной детали, – продолжил Дэн, слащаво улыбаясь и тут же пояснил: - В отличие… - он не стал продолжать фразу, но так посмотрел на Ирину, что и без слов было понятно, что речь идет, именно о ней. -  Мальвина была красавицей, что, несомненно, и давало ей право так себя вести. - Дэн злорадно наблюдал, как от его мерзких слов лицо девушки пошло красными пятнами. Усилием воли она взяла себя в руки, заплатила за покупку и вышла из магазина. Только тут до Дэна дошло, что он натворил. Теперь о совместном ужине в ресторане можно было забыть.


Глава 9


Дэн вышел из магазинчика и, для начала, запинал ногами ни в чем не повинную скамейку, попавшуюся ему на глаза. Его злость на эту «Мальвину» не поддавалась описанию. Почему-то он во всем винил только ее, а свое собственное поведение, аккуратно обходил стороной, милостиво прощая себя. Засунув руки в карманы побрел куда глаза глядят, раздумывая, что ему делать дальше. Собственно выбора у него не было. Если он хочет выполнить поручение брата (но самое главное не опозориться перед ним, за провал), значит, в первую очередь нужно извиниться перед Ириной и помириться с ней. Эта мысль, особенно, бесила его. Извиняться Дэн не любил. Он постарался убедить себя, что это только работа и он должен поступать, как профессионал, убрав подальше собственные чувства, поскольку эти чувства были… были… были. Дэн задумался, что же он чувствует, и с удивлением обнаружил с какой желчью, с каким неприятием он думает об Ирине.
Обычно девушки не вызывали в нем подобных негативных мыслей, но тут! Он даже сам не понимал, что его в ней так раздражает. Может, то, что она вообще не обращала внимания на проходящих мужчин, может, то, что она не пыталась кокетничать, не пыталась быть лучше, чем она есть. Он, таких независимых и свободолюбивых… побаивался, а, значит, лез на рожон, чтобы досадить им, доказывая, что они со своим самомнением, не стоят и выеденного яйца.
Выругавшись вполголоса, самыми грязными словами, Дэн отправился разыскивать Рину, пока она не спряталась в доме. Натренированный взгляд быстро заметил мелькнувший берет, Дэн, срезая расстояние, двинулся вслед за ней. К его огромному удивлению, Ира снова направилась к парку, Дэна такое поведение слегка озадачило, поскольку из своего опыта он хорошо знал, что для девушек лучшим средством поднять себе настроение, является поход по магазинам. А в том, что он обидел ее, и девушка ушла из магазина расстроенной, у Дэна не было ни малейшего сомнения. Что ж, то, что она пошла в парк, было даже ему на руку. Он стал быстро ее нагонять, придумывая в уме фразы, с которых можно было начать извинения.
Ира услышала приближающиеся шаги и оглянулась, потом она остановилась, повернувшись к нему спиной, но явно поджидая его. На лице Дэна расплылась самодовольная ухмылочка: так-то лучше. Теперь сомнений, что они помирятся, у него больше не было. Впрочем, чему тут удивляться? Встретить соотечественника за границей, тем более такого обаятельного. Чье женское сердце не растает? Дэн нацепил на лицо самое (по его мнению) сексуальное выражение: легкая немного небрежная улыбка и заинтересованное восхищение в глазах: ни одна девушка не могла устоять, когда он с таким лицом начинал ухаживать за ними.
Приблизившись к Ире почти вплотную, он только открыл рот, чтобы произнести первую фразу, как она резко развернулась и брызнула ему в лицо из баллончика струей перцового спрея. Только мгновенная реакция, выработанная годами тренировок, помогла ему чудом извернувшись нырнуть ей под руку и потом сгруппировавшись кувырком откатиться в сторону. Как он был в эти секунды благодарен своим тренерам, что нещадно гоняли его по полосе препятствий! Девушка не унималась. Вместо того чтобы без оглядки бежать прочь, она, словно фурия   бросилась вслед за ним, все так же яростно поливая его вонючим спреем.
Дэн позорно бежал. Уж очень не хотелось ему встречать Новый Год с красными глазами и воспаленным лицом. Отбежав подальше, он остановился, потом осторожно посмотрел на нее из-за кустов. Она, как тигрица оглядывалась по сторонам, выискивая свою добычу. Парк был тих и пустынен. Немного постояв, она двинулась обратно, постоянно оглядываясь и прислушиваясь, держа баллончик наготове. Дэн снова выматюкался: какая на фиг Мальвина? Ведьма, самая настоящая Ведьма – вот кто она!


Глава 10


Дэн сидел у барной стойки, тупо разглядывая себя в зеркале напротив. Настроение было паршивым, раздражение рвалось наружу.  Дэн решил напиться, до полной зюзи. Выпивка успокаивала и приводила нервы в порядок, а ему о-о-очень нужно было успокоиться. Дэн умел пить в больших количествах, при этом, ничуть не пьянея, но если было желание, то он мог напиться вдрызг, и как раз сейчас это желание и посетило его. Выпивку наливали в стандартных дозах, то есть пол маленькой стопочки, жидкости в которой хватало на один глоток, это безмерно бесило, и потому что приходилось постоянно делать заказ, и потому что процесс упития приходилось все время прерывать. Его «идиллию» нарушил звонок Макса, который очень беспокоился о том, как, как продвигаются дела у брата, и удалось ли ему пригласить в ресторан клиентку. Дэн скрипнул зубами. Правду говорить не хотелось, но врать так откровенно, он тоже не мог, поэтому, едва слышно, выдавил:
- Нет, в ресторан мы не пойдем.
- Как не пойдете? – всполошился Макс. – Ты же говорил, что тебе ни одна девица отказать не сможет? - Дэн накрыл телефон рукой и выругался от всей души, прежде всего, на себя, за неуместное хвастовство, за неоправданное бахвальство. Ну как ему было признаваться теперь, что миссия провалена? Макс, если узнает об этом, то будет переживать всю новогоднюю ночь, и испортит праздник, и себе Капе. Нет, говорить правду нельзя!
- Она меня пригласила к себе домой, - соврал Дэн. - Новый год мы будем встречать у нее.
- Ничего себе! – восхитился Макс. - А ее сестра говорила, что она ни за что в жизни не пригласит малознакомого человека к себе домой.
- Надо уметь находить подход к женщинам, - самодовольным голосом сказал Дэн, у которого, на самом деле, от плохих предчувствий, заныло сердце.
Заплатив бармену, он спешно покинул увеселительное заведение и отправился бродить по улице, ноги сами собой принесли его к дому Ирен. Последние фразы разговора с братом, постоянно крутились в голове. Спиртное приятно кружило голову, алкоголь гнал кровь по венам, толкая организм на подвиги. Дэн внимательно осмотрел дом, где находился объект его слежки. Мысль о том, чтобы Новый год встретить вместе с Ирен в ее доме, нравилась ему все больше и больше. О том, чтобы официально попасть внутрь, не могло было быть и речи, но алкоголь, гуляющий по его организму, подсказывал ему и другие решения, как попасть можно это сделать. Дэн профессиональным, хоть и пьяным взглядом, осмотрел дислокацию: забраться в окна не получится, окна слишком плотно закрыты. Можно попробовать вскрыть замок на входной двери, но Дэн отбросил эту мысль, поскольку в этот момент его взгляд зацепился за трубу, и Дэн сразу понял, как он проберется в дом. А в дом Дэн решил пробраться, во что бы то ни стало, любым способом, независимо от последствий. Это был единственный способ реабилитировать себя не только в глазах брата, но и - в своих собственных.
«И так, что мы имеем?» – подумал он, придирчиво осматривая каменную кладку. Дом был постройки восемнадцатого века, когда дымоходы в домах чистили трубочисты. Дэн обрадовался. Значит, и он легко сможет пролезть в трубу. Правда была одна проблема – заслонка. Если она будет перекрыта, то попасть в дом будет проблематично. Дэн подобрался к окну вплотную и заглянул сквозь стекло в комнату. В этой комнате камина не было, он перешел к следующему окну. Увидев, наконец, камин, Дэн чуть не подпрыгнул от радости. Заслонка в камине была чуть приоткрыта, так что он вполне мог теперь сдвинуть заслонку в сторону, освобождая себе дорогу в дом. Дэн секунду поразмышлял, с чем это может быть связано, заслонку открывают перед тем, как затопить камин, но Ира, судя по всему, этого делать не собиралась. Мысль о том, что приоткрытой задвижку оставила сестра Иры, когда уезжала, потому что боялась, что Рина, никогда не зажигавшая камин, забудет открыть заслонку и задохнется от дыма, ему даже в голову не приходила. А, тем не менее, это было так.
Так вот: здравый смысл, хоть и не был хозяином положения в этот момент в голове Дэна, все же где-то маячил на задворках сознания. Именно, он и подсказал ему, как сделать, чтобы его сразу не отправили в полицию, и у него было хоть какое-то оправдание своим действиям.


Глава11

…Ира с воодушевлением влетела в дом. Настроение было чудесное. Схватка с тем хамом в парке, его отчаянное бегство вознесли и настроение, и чувство собственного достоинства просто до небес. Она помнила, как ей было плохо на душе, после разговора в магазинчике, как она брела по парку, едва сдерживая слезы, не понимая, за что ее так обидели и оскорбили, как она испугалась, услышав быстрые шаги за спиной, а особенно, когда поняла, что ее догоняет тот самый обидчик. Она тогда замерла, как вкопанная, не зная, что ей делать, а потом такой гнев охватил ее, что мигом пропали и страх, и чувство благоразумия. Вспомнив, как она поливала этого негодяя едучей жидкостью, Ирина довольно улыбнулась, жалея об одном: что ей так и не удалось брызнуть спреем ему в глаза. Но мужчина оказался до того вертким и быстрым, вот же ж гад!
В таком прекрасном настроении, она, напевая веселую песенку, нарезала салат, накрывала на стол. Хоть и в одиночестве, но она будет сидеть за красиво накрытым столом. За окном смеркалось, Ира включила телевизор, но смотреть на чужое веселье ей показалось скучным, со вздохом выключила его. Немного походила по комнатам, время от времени поглядывая на сумку, что она принесла из магазинчика с магическими атрибутами. Она передумала гадать, еще когда вышла из лавки. Тот мужчина своими насмешками отбил у нее всю охоту к гаданию. Она сама себе показалась такой дурой. Но сейчас, ей почему-то очень сильно захотелось попробовать. Почему бы и нет? Никто никогда не узнает, что она способна совершать подобные глупости. Ира тихонько засмеялась и начала вытаскивать из сумки, купленные товары.
Так: два зеркала, одно побольше, другое поменьше, свечи разного цвета, ветка какого-то растения. Ирина задумалась, пытаясь определить, что за ветку ей подсунули – ничего не получилось. Это растение она видела впервые. Продавщица что-то ей объясняла, когда упаковывала товары, но Ирина ничего не поняла. Плюнув, она не стала ломать над этим голову, а принялась раскладывать все магические атрибуты на небольшом столике, стоявшем напротив камина.
Большое зеркало – лицом к себе, маленькое, наоборот, чтобы зеркала смотрели одно на другое. Между ними ветка, по бокам свечи. Вроде, все логично.
Ирина посмотрела на часы. Было только семь вечера. Она на секунду задумалась: гадать сейчас, или подождать двенадцати ночи? Почему-то подходящего антуража для гадания не было. В окно лился яркий свет от праздничных огней, освещавших дома и улицы. Решив, что даже в полночь темнее не станет, Ира зажгла свечи, выключила свет, поплотнее задернула шторы и села перед зеркалом. Внезапно она вспомнила, что надо распустить волосы, снять все украшения и нарядится в белую сорочку. Подходящей сорочки не было, поэтому она надела ночнушку Лизы, достаточно свободную, какой и полагается быть рубашки для будущей мамы. Вот теперь точно можно было приступать к гаданию. (Заговор на жениха полностью авторская выдумка)
- Сквозь высокие горы,
  Через быстрые реки,
  По ухабам и пригоркам,
  По чистому полю,
  Пусть слова мои летят по свету,
  Пусть услышит их и придет ко мне,
  Кто полюбит меня,
  Половинка моя! - речитативом нараспев проговаривала Рина слова заклинания, вглядываясь в большое зеркало. Их нужно было повторить три раза, поэтому она не торопилась, четко проговаривая каждое слово, всматриваясь внимательно в зеркальную поверхность. Сначала она веселилась и нисколечко не боялась, но потом, с каждым произнесенным звуком ей стало становиться все страшнее и страшнее. Уже стали мерещиться какие-то странные шорохи, стало казаться, что кто-то ползет по каминной трубе, царапаясь когтями за стены. На секунду показалось, что каминная задвижка, утопленная наполовину, медленно выдвигается из трубы. Она, как могла, старалась себя успокоить и убедить, что это ей только кажется, что такого быть просто не может, что это разыгралось ее воображение. Но вот, наконец, было произнесено последнее слово, и Ира замерла неподвижно, даже не дыша. Вот сейчас, вот сейчас она что-то увидит… и она увидела!
Из камина вывалились и бессильно повисли две ноги в розовых атласных панталонах. Ирина, окаменев смотрела на них, и видела каждую мелочь в этой картине абсурда. Видела она туфли балетки, украшенные пряжками с бантами, надетые на темные высокие мужские носки, видела волосатую ногу, так как одна штанина панталон была поддернута почти до колен в то время, как на другой доходила до щиколоток, скрывая даже носок. Видела, что на одной штанине кружева оторвались и свисали лохмотьями. Она видела это все, но не могла осознать того, что видит. И вдруг туфля с левой ноги соскользнула и с громким стуком шлепнулась на пол. Этот звук вывел Иру из остолбенения, и тогда она закричала. Закричала так, как никогда не кричала ни разу в жизни.
Бессильно висевшие ноги дернулись, а потом замолотили воздух, пытаясь забраться назад в трубу. Одна нога зацепилась за край камина, а вот подошва туфли второй ноги все время соскальзывала. В какой-то момент носок туфли зацепился за кружево на штанине панталон другой ноги, окончательно оторвав его.
Эти-то дергания ног и привели Иру в чувство. Она вдруг осознала, что: ну не может сверхъестественное существо, ее эфемерный жених, носить такие мерзкие шелковые панталоны ядовито розового цвета, сплошь извазюканными в саже, да еще с оборванными кружевами. Теперь ее охватил другой страх, страх перед грабителем или насильником, а с этим страхом она могла справиться. Ира схватила кочергу, сжала ее двумя руками, занесла для удара и стала ждать.


Глава 12


Дэн решил переодеться Санта-Клаусом, тогда его появление из каминной трубы вызовет смех, а это хорошее начало знакомства. И он отправился в магазин, торгующий маскарадными костюмами и сдающими их напрокат. Магазинчик уже закрывался, но несколько комплиментов, сказанных симпатичной хозяйке, немного заплетающимся языком, распахнули перед Дэном двери настежь. К сожалению, костюма Санта-Клауса не оказалось. Их разобрали еще днем. Дэн в раздражении перебирал костюмы один за другим.
- Вампир, Летучая мышь, Динозавр, Соблазнительная медсестра, Ведьма, - перечислял владелец лавки, оставшиеся костюмы. – Скелет, Некромант, Белочка, - Дэн поморщился – все было не то. Костюм Вампира больше подходил на Хэллоуин, а Динозавр с Белкой представляли собой меховые комбинезоны с накладными животами. Он беспомощно оглянулся по сторонам и его взгляд зацепился за платье, что висело на манекене. Розовый атлас, розовые кружева, пышная юбка.
- Костюм Мальвины, - заметив взгляд Дэна, не дожидаясь вопроса, ответила продавщица. -  Только костюм еще не готов, он шьется к весеннему параду… - Дэн понял, что это за парад, и обрадовался тому, что костюм еще только шился, поскольку надевать на себя ношенные вещи было бы не слишком приятно. А еще упоминание имени «Мальвина» навело его на воспоминание о стычке в магазине, и он понял, что этот костюм, то самое, что ему необходимо.
- Я беру его, - твердо сказал Дэн, не слушая объяснения продавщицы о том, что к панталонам кружево еще только приметали, и что к платью не готовы пышные нижние юбки. – Я куплю этот костюм в том виде, в каком он сейчас, - еще тверже повторил Дэн, и стал стаскивать платье с манекена. Продавщица пожала плечами, мол, хозяин-барин, и стала помогать ему облачаться в этот наряд. Голубой парик дополнил превращение, и Дэн мог любовался в зеркале самой страшной Мальвиной на свете, туфли-балетки были чуть великоваты, но это не имело никакого значения. Дэн был всем доволен и заплатив требуемую сумму, подхватил пакет со своими вещами и покачиваясь вышел из магазина на улицу.
Мороз несколько охладил его пыл. Дэн вытащил из пакета куртку, натянул ее поверх платья и решительно двинулся к дому Иры. Подошва на туфлях оказалась настолько скользкой, что уже через несколько шагов Дэн шмякнулся на землю, но это его не остановило, поэтому поднявшись, он упрямо продолжил путь к своей цели. Парик с синими волосами хорошо защищал от холода и вполне заменял шапку. Встречных прохожих, глядящих ему вслед с дикими глазами, Дэн игнорировал. Он знал, что ему нужно, все остальное не имело значения. Забраться на крышу в таких туфлях было невозможно. Дэн снял куртку, засунул ее в сумку и спрятал сумку в кустах, потом снял балетки и в одних носках легко и бесшумно поднялся на конек крыши, держа туфли в зубах. Подобравшись к трубе, он надел туфли совсем забыв о носках и забравшись в трубу, двинулся вниз. К его огорчению, внутри трубы не оказалось ни лестницы, ни штырей, на которые можно было бы опереться, но Дэн не раз уже спускался по похожим узким скважинам, поэтому, упираясь спиной и руками о стенки колодца, он быстро приближался к цели. Одно только пугало, как бы Ира не решила затопить камин в эту новогоднюю ночь. Вот тогда бы ему пришлось не сладко. Тысячи досадных мелочей мешали ему: проклятая атласная юбка задралась вверх, закрывая ему лицо, пришлось зубами удерживать ткать. Надо было стараться двигаться максимально бесшумно, вот только мерзкие скользящие туфли, сводили на нет, все его усилия. Синие волосы лезли в рот, поскольку парик съехал набок. Зачесалась одна нога, и поскольку рукой почесать ее он не мог, пришлось тереть ее о стенку дымохода. Короче говоря, он так сосредоточился на выполнении своего замысла, что подумать о том, какое впечатление произведет на Ирину его столь экстравагантное появление, времени не было.
Дикий крик девушки отрезвил его. Только теперь он осознал весь ужас своего положения. Дэн попытался быстро вскарабкаться обратно, но туфли на тонкой и скользкой подошве, вернее одна туфля, подвела в самый неподходящий момент. Ноги соскользнули с опоры и снова повисли над камином.
Однако Дэн никогда не терялся, если случались внештатные ситуации. Вот и сейчас мозги заработали четко и ясно. Он понял, что появления из камина ему не избежать, поэтому его первыми словами были:
- Меня наняла ваша сестра Лиза. Мое имя Макс Хрущевский! Позвоните ей, она подтве… - договорить он не успел, навстречу ему бросилась Ведьма с разлохмаченными волосами, в белом, словно саван одеянии, лицом, перекошенным от ненависти и страха, и с кочергой в руках. Удар этой самой кочергой, обрушившийся ему на голову, прервал его страстную речь. Дэн кулем свалился на пол, а пышная юбка красиво легла розовым покрывалом.

Глава 13

Чтобы вырубить Дэна по-настоящему, нужно было три таких Ирины, да и попасть ему по голове, обычно, бывало, совсем непросто. Однако в этот раз сказался элемент неожиданности да и алкоголь тоже замедлил его реакцию, так что… Но если с физической реакцией Дэн подкачал, сознание у него работало, как часы, поэтому в момент удара он мгновенно просчитал, что самой лучшей реакцией будет не бегство по дому от Ведьмы с кочергой, а – глубокий, красиво инсценированный обморок. Вот и он грохнулся возле камина на пол, совершенно бездыханный, внимательно прислушиваясь к тому, что происходило в комнате. А в комнате разыгрывалась самая настоящая трагедия. Сначала Дэн слышал, как кочерга выпала из рук девушки, и покатилась по полу, потом она некоторое время (он так подумал) с ужасом смотрела на его труп. Потом она набрала номер сестры, и Дэн услышал ее голос:
- Лизочка, - прерывающимся от рыданий голосом и слегка заикаясь, спросила Ирина. — Это ты наняла Макса Хрущевского?
- Да, - покаянно ответила сестренка и только хотела спросить, что случилось, как Ира горько сказала:
- Лизочка, я убила его!
- Как убила? – ахнула Лиза.
- Кочергой, - всхлипнула Ира. – Я убила его кочергой!
- Он хотел изнасиловать тебя?! – в ужасе закричала Лиза. – Ты защищалась?
- Не-е-т, - зарыдала Ира. – Он вылазил из камина, я испугалась, он закричал, что ты его наняла, но я в ту секунду ничего не поняла, и ударила его по голове. Ли-и-и-изочка, что теперь делать? – заплакала в трубку Ира.
- Надо вызвать полицию, - тихо ответила сестра. - Я вылетаю первым же рейсом! - Ира стояла прямо над Дэном, поэтому он слышал каждое слово их разговора. Решив, что сейчас самое время подать признаки жизни, он жалобно застонал. Ирина немедленно склонилась над ним.
  - Вы живы? Как вы себя чувствуете? Я сейчас вызову скорую помощь! - не скрывая радости, засуетилась она.
  - Не надо никого вызывать, - слабым голосом умирающего лебедя сказал Дэн. - Принесите лед, - после этих слов Дэн бессильно запрокинул голову навзничь, снова напугав Иру до ужаса. На самом деле, как только он понял, что его нахождение здесь легализовалось, что ни ему, ни Максу ничего не грозит, он стал наслаждаться каждой минутой этого спектакля.
Девушка помчалась на кухню за льдом, а Дэн, подхватив телефон, о котором Ирина забыла и бодрым голосом проинформировал ее сестру:
- Не волнуйтесь, все в порядке, это такой сценарий знакомства. Все идет по плану… - услышав шаги Иры быстро закончил: - Я вам позвоню чуть попозже и полностью отчитаюсь, - он отключил связь, не дожидаясь ответа собеседницы, лег поудобнее возле камина, одернул платье, поправил парик, и, закрыв глаза со страдальческим выражение на лице, стал ждать Ирину.
Она прибежала с полотенцем, в котором были завернуты кусочки льда. Снять с него парик она не решилась, поэтому, не зная, что делать, опустилась рядом с ним на колени и приложила полотенце к синим волосам, потом провела влажной тканью по лицу, и тут мужчина открыл глаза. Ирина с надеждой смотрела на него и совсем не понимала, почему он так внимательно и вместе с тем очень удивленно ее разглядывает. А он, действительно был поражен. Волнение, страх преобразили лицо Иры, сбросив с него маску холодного, спокойного превосходства, и Дэн с удивлением понял, что она красива. Красива настолько, что добрая половина его подружек ей и в подметки не годилась. Он смотрел на нее и не мог понять, как он этого не заметил, как мог считать ее унылой, скучной, высушенной летучей мышью? Ире его такой странный взгляд не понравился.
- Вам легче? Может, вы сможете перебраться на диван? Возле камина холодно, вы можете простудиться, - в ее голосе звучала искренняя забота. Мужчина, Дэн-Макс-Мальвина, согласно кивнул и попробовал приподняться. Ирина бросилась ему помогать. Но вероятно от слабости, может от головокружения, но только он снова упал, утаскивая ее на пол, вслед за собой. От резкого движения он снова потерял сознание, во всяком случае, он лежал с закрытыми глазами, совершенно спокойно. Она испугано захлопотала над ним, и вдруг почувствовала, как его пальцы нежно погладили ее коленку. Ирина с визгом подскочила, как ошпаренная кошка. Но мужчина лежал неподвижно и только пальцы дергались, как в фильмах, когда пациенты выходят из комы. С минуту она подозрительно рассматривала его, потом снова опустилась на колени, подальше от руки, и снова приложила лед к голове. Однако рука «умирающего лебедя» не желала успокаиваться и потихоньку продолжала подбираться к ней, она попыталась отползти, но эта подлая рука крепко ухватила ее за лодыжку, тут только Ира поняла, что мужчина притворяется, не такой уж он умирающий, каким хочет показаться.
- Вы притворяетесь! – возмущенно закричала она. – Вы это все делаете специально! - Мужчина откинулся на спину и откровенно засмеялся. Но потом, нечаянно задев ушибленное место на голове, зашипел от боли. Весь гнев Ирины, как ветром сдуло, она снова почувствовала себя виноватой. - Простите, я не знала, - начала оправдываться она, но фальшивый Мальвина махнул рукой, показывая, что извинения не нужны и, поднимаясь с пола, стащил с головы парик:
- Завтра точно будет шишка, - оптимистично заявил он, трогая голову.
- Шишка?! – поразилась Ирина его словам. - Я думала, что убила вас! - Дэн насмешливо глянул на нее, потом как-то грустно усмехнулся.
— Это вряд ли. Чтобы убить меня, одной кочерги в руках такой девушки, как ты, будет маловато. К тому же, - оживился он, - ты держала ее под неправильным углом. - Дэн с энтузиазмом схватил кочергу и продемонстрировал, как должна была держать ее Ира, и как бить. – Вот тогда бы, - со знанием дела говорил он, - у меня была бы раздроблена надбровная кость, и сломан нос, а еще могло бы зацепить скулу, а это я тебе скажу уже очень серьезные увечья. А если бы ты ударила несколько раз… - Дэн замолчал, увидев, как побледнела и покачнулась Ирина, приготовившись упасть в обморок, представив себе то, о чем так красочно рассказывала эта «Мальвина».
До этого дня Ирина всегда скептически относилась к попадающимся в романах сценам, когда героиня без чувств или на грани обморока очень удачно падает в объятия мужчины. Но с ней случилось именно это. У Иры на секунду потемнело в глазах, ее качнуло в сторону, а пришла в себя она уже на диване, очень удобно лежащей на подушке под теплым пледом.
На самом деле ничего удивительного в этом не было. Рина жила тихой и даже несколько без эмоциональной жизнью. Любое событие, что происходило с ней, она потом долго обдумывала, делала какие-то выводы, искала ошибки, способы их избежать, и так, обстоятельно, дотошно. Уже одна поездка к сестре, тянула минимум на месяц воспоминаний и размышлений, тот разговор в магазине – минимум на две недели, происшествие в лесу – еще на пару месяцев, а уж о том, что случилось после гадания, Ирина не забыла бы до конца жизни в любом случае, но с ней все это произошло в течении дня. Но Иру выбило из колеи не количество приключений за столь короткий промежуток времени, а те эмоции, какие она до этого дня никогда не испытывала, особенно, когда безудержный гнев, полностью затмил чувство страха или когда она с кочергой в руках стояла у камина, готовая сражаться насмерть. Мальвина сидел рядом с ней, и увидев, что она зашевелилась заботливо подоткнул плед, плотнее ее укутывая.
- Со мной все хорошо, - сказала Ирина и попыталась встать.
- Лежи! – прикрикнул на нее мужчина. – У тебя упадок сил. Я сейчас приготовлю сладкий крепкий чай и покормлю тебя. Сытная и горячая еда быстро вернет силы. Дэн пошел на кухню, и она слышала, как он поставил на огонь чайник, потом открыл холодильник. – А где у тебя еда? – спросил он, заглянув в комнату, где она лежала.
- Как где? – удивилась Ира. – В холодильнике.
- Нет, я спрашиваю о праздничной еде, - терпеливо объяснил Дэн, - ту, что ты готовила к встрече Нового года, оливье, холодец, котлетки с пюрешкой…
- Какой холодец? – изумилась Рина. – Я себе приготовила салаты, они стоят на полке! - Дэн снова пошел на кухню. Вытащив из холодильника тарелочки, он с отвращением посмотрел на молодую стручковую фасоль, что была на первой, и подозрительно стал присматриваться к листьям салата, посыпанными какой-то белой крошкой, что лежали во второй.
- И это все?! – с возмущением потряс он тарелками перед ее носом.
Ира растерялась. Из еды в доме была еще только бутылка шампанского, мандарины и коробка конфет. Дэн скривился и хотел что-то сказать, но тут закипевший чайник подал сигнал, и он исчез в кухне. Горячий сладкий чай придал ей сил. Щеки Ирины порозовели, она почувствовала себя окрепшей. Только сейчас она вспомнила, в каком она виде. Чужая ночная рубашка, растрепанные волосы. Ира натянула плед до подбородка, и чтобы скрыть неловкость, немного ехидным тоном спросила:
- Мой обморок тоже входил в увеселительную программу новогодней ночи или это лично твоя импровизация? - Дэн расстроено вздохнул, и ответил с покаянными нотками в голосе:
- Импровизация. Все должно было быть спокойно и культурно. Моим заданием было познакомиться с тобой и пригласить в ресторан на встречу Нового года, постараться сделать так чтобы ужин был веселым и поднял тебе настроение, потом отвезти домой. Все.
— Значит, познакомиться со мной ты решил в том магазинчике? – продолжила Ирина допрос с пристрастием. Дэн засмеялся.
- Не знаю, что на меня нашло. Просто показалось неправильным, что такая красивая девушка будет гадать на суженного вместо того, чтобы активно искать его вживую. - Дэн это придумал на ходу, он теперь и сам не понимал, как мог считать Ирину серой и невзрачной, с каждой минутой она нравилась ему все больше и больше. Тем более, что она была самая что ни есть настоящая. Ни макияжа, ни ужимок, ни кокетства, смотреть на нее было одно удовольствие. Мягкие серые глаза, ровненький носик, нежные губы. Ирина засмеялась в ответ на его слова. Было заметно, что ей приятны его комплименты.
- Как тебя зовут? – спросила она. – Я в суматохе не расслышала.
- Дэ-э-э, - начал говорить Дэн и тут же осекся. – Максимилиан Хрущевский, можно просто Макс, - представился он.
- Максимилиан, - повторила Ирина, пробуя звучание имени мужчины. – Как-то оно не подходит тебе. - Дэн пожал плечами. Мол, что есть, то есть.
- И какая дальнейшая программа нашего вечера? – сдерживая смех спросила Ирина.
-  Я предлагаю отправиться в ресторан. Нас там ждет столик, заказанный на одиннадцать часов ночи. Думаю, ресторан — это то, что нужно, учитывая сколько еды в этом доме. Кстати, Лиза тоже настаивает на ресторане. Я ей звонил и все объяснил, она успокоилась и считает, что нам обязательно надо вкусно поужинать.
- Какой ресторан? – в ужасе закричала Ира. – Ты же видишь, я не готова! У меня ни прически, ни макияжа, я никуда не пойду!
- Не хочешь в ресторан, не надо, - покладисто согласился Дэн. - Закажем еду на дом. - Услышав эти слова, а главное, заметив предвкушающую улыбку на губах мужчины, Рина быстро сообразила, во что может превратиться ужин, поэтому срочно изменила свое решение.
  - Нет, нет, раз столик заказан, то в ресторан мы пойдем. -  Дэн разочарованно нахмурился, а Рина, наоборот злорадно улыбнулась, почувствовав, как огорчение Дэна изрядно подняло ей настроение.


Глава 14


- Ты не посмотришь, - просительно начал Дэн, - может в доме есть мужские вещи? Мои все вещи в мотеле, а в пакете только спортивный костюм, в котором я был, когда встретил тебя в магазине, и хоть мне глубоко плевать, в чем мне идти в ресторан, и, что обо мне подумают, в спортивном костюме, скорее всего, в ресторан меня просто не пустят.
- Зачем тебе надевать костюм? – Ирина с фальшиво-удивленным лицом посмотрела на мужчину. - У тебя есть такое красивое платье, такие красивые панталоны, да и туфли то, что надо… особенно если их надеть на мужские носки, - она, не выдержав, хихикнула, но взяла себя в руки и продолжила, стараясь говорить серьезным голосом. - Думаю, в этом костюме ты произведешь такой фурор, что у метрдотель посчитает за счастье впустить тебя в свой ресторан. - Дэн зыркнул на нее из-под лобья, хорошо понимая, что она над ним издевается.  Он не желал унижаться повторной просьбой, поэтому с нотками горького сожаления в голосе сообщил ей, что он с радостью бы пошел в ресторан в своем маскарадном костюме, но, к его огромному сожалению, это никак невозможно осуществить, поскольку, когда он протискивался в трубу, то испачкал свое великолепное платье в саже. Действительно, юбка была просто в плачевном состоянии, не только пятна сажи, но и несколько дыр по подолу «украшали» ее.
- Хорошо, пойду посмотрю в шкафу на втором этаже, - неохотно согласилась Ирина, для которой сама мысль рыться в чужих вещах, уже казалась кощунственной, но выбора не было. Дэн увязался следом за ней, и пока она с сомнением перебирала мужские рубашки, быстро выцепил из шкафа нужные ему вещи. Ира была поражена. В течении двух минут так точно выбрать необходимые предметы… Она бы так не смогла. Дэн по-хозяйски отравился в ванную, потом снова выглянул из-за двери, и, увидев, что Ирина даже не пошевелилась, строго на нее прикрикнул:
- У тебя пятнадцать минут!
- Как пятнадцать минут? – спохватилась она.
- А тебе надо больше? – удивился Дэн. – Надеть платье - две минуты, расчесать и собрать волосы в пучок еще три минуты, минута на туфли, две минуты на пальто, так что, пятнадцать минут это я тебе еще с запасом дал.
- А ты ничего не забыл? – заинтересовано спросила Ира. – На мне будут только платье, туфли и пальто? – она сама не понимала себя. Вместо того, чтобы послать этого умника подальше, и делать все так, как она считала нужным, Ира против воли заигрывала и откровенно с ним флиртовала. Вот сейчас, ну зачем она задала ему такой провокационный вопрос? Может, затем, чтоб он, бросив вещи, что держал в руках, медленной походкой направился к ней, и с каждым шагом его глаза загорались все ярче и ярче. Когда Дэну оставалось пара шагов, Ира трусливо сбежала из комнаты, испугавшись… вернее не так, она поразилась себе, потому что совсем не испугалась его приближения, даже, наоборот, у нее внутри все замерло и сжалось, но не от страха, а от ожидания его прикосновения.
Она яростно расчесывала волосы, ругая себя очень плохими словами.
- Я не должна себя так вести, - тихо бормотала она. – Он мне никто. Я может, его больше никогда не увижу. Его наняли за деньги, чтобы он меня развлекал. Я для него очередная клиентка, о которой он вспомнит, только подсчитывая заработанные за этот вечер деньги! - Ирина отбросила расческу и уставилась на свое отражение. Последние мысли отрезвили ее, но как же ей от этого стало больно! Она разделила волосы пробором, стянула узлом на затылке и укрепила заколкой.
Платье светло-серого цвета, к нему подходила нежно-розовая перламутровая помада. Светлые тени, черная тушь. Ира взглянула в зеркало еще раз. Такой она себе всегда нравилась. Из вредности, протянув еще пять минут, она подошла к Дэну. А он в это время разговаривал по телефону, голос при этом у него был очень требовательный, даже угрожающий. Дэн взглянул на нее и на несколько секунд замер. Он не сказал ничего, но Ира точно знала, что не понравилась ему. Это ее расстроило, хотелось совсем другой реакции.
…Сколько времени она провела, подыскивая и подбирая для себя имидж, что полностью устраивал бы ее. Сколько было пересмотрено журналов, сколько пересмотрено репортажей со светских мероприятий и рекомендаций от визажистов и дизайнеров. Наконец, образ, который словно стена, отгораживал ее внутреннее «я» от всего остального мира, защищая ее и скрывая настоящие чувства и эмоции, был готов. Она очень нравилась сама себе, когда, рассматривая фото, видела свою сдержанную холодную и спокойную улыбку, которая собеседникам, скорее всего, казалась участливой и милой. К этому ее образу чрезвычайно подходили холодноватые оттенки теней и помады. Она сама себе казалось уверенной, замкнутой в своем собственном мире, в который никому не было дороги. Ею многие восхищались, ей подражали, и она не сомневалась ни секунды, что Макс будет в восторге от такой спутницы. И она ошиблась. Такой она ему не нравилась, и он почти не скрывал этого.
- С кем ты разговаривал? – чтобы хоть что-то спросить, сказала она.
- Звонил в ресторан, подтвердил заказ столика и попросил, чтобы они немедленно приступили к готовке. Я так хочу есть, что сидеть целый час, и ждать пока они приготовят, просто не выдержу.
- И что ты заказал? – Ире это было по-настоящему интересно.
- Тебе два салата. Себе жареного гуся.
- Гуся?! – Ира была потрясена. – Ты сможешь съесть целого гуся?
-Что не съем, то заберу домой, - беспечно ответил Дэн. – Не смотри на меня так. Они меня больше никогда не увидят, так что мне их осуждение по барабану.
- Нет, - возмущенно сказала она, - гуся домой ты забирать не будешь! Может, тебе все равно, что о тебе подумают, а я сюда еще приеду.
- Хорошо, хорошо, - сдался Дэн, - съем, сколько съем, но учти, заживление ушиба требует усиленной регенерации, и если съесть через некоторое время кусок вкусного гуся, то это очень поможет восстановить силы… - он с надеждой глянул ей в глаза, ожидая увидеть сочувствие, но Ира была непреклонна.
Вздохнув, протянул ей руку, и они вышли на улицу, где их уже ждало такси.

Глава 15

Ресторан оказался очень красивым, уютным, позволяя клиентам оставаться в тени, создавая атмосферу уединенности. У Ирины совсем не было аппетита, она вяло ковырялась вилкой в тарелке, пока Дэн не отобрал ее и не умял весь салат, предварительно расправившись со своим. Небольшой перекус поднял ему настроение, и он пригласил ее на танец, утянув за колонны, подальше от любопытных глаз. Танцевал он очень странно. Сцепил руки замком за ее спиной и тихонько покачивался в такт музыке. Ира положила руки ему на плечи, подчинившись его движениям.
- Ты – хамелеон, - неожиданно сказал Дэн. – Ты – химера, - от таких слов Ирина только и могла смотреть на него, не зная, как реагировать. - Ты могла бы работать спецагентом, - серьезно продолжал Дэн, - и тебе для этого даже не пришлось бы применять грим или какую другую маскировку, тебе достаточно было бы всего-навсего не скрывать своих эмоций. Я впервые вижу такое перевоплощение. Если бы я не видел тебя у камина, заплаканную, растерянную, испуганную, я никогда не сказал бы что ты та, и эта один и тот же человек. Эмоции тебя настолько украшают, что невозможно отвести взгляд, - тихо добавил он. Ира покраснела от удовольствия и перестала притворяться Снежной Королевой, чей образ она цепляла на себя вместо брони.
- Другое дело, - шепнул Дэн, мгновенно уловивший, происшедшие с ней перемены. Он легко, невесомо коснулся поцелуем ее виска, потом щеки, потом основания шеи, потом горла, потом подбородка, а потом и губ. Когда Дэн прикоснулся к ее губам, она уже знала, что если он захочет, она пойдет до конца, а еще она знала, что влюбилась без памяти. Влюбилась второй раз в своей жизни. Она точно это почувствовала, она еще помнила ту волну влюбленности, что ощутила в первый раз в школе, теперь она почувствовала тоже самое. Когда это произошло, она не могла понять, но точно знала, что в момент, когда она ему советовала надеть в ресторан платье Мальвины, он был ей еще безразличен, пока ехали в такси и садились за столик, она к нему относилась ровно и спокойно, и вот на тебе! Может чувство вспыхнуло в момент, когда он сказал, как она преображается от эмоций… ну должна же была быть хоть какая-то причина!
…Ей и раньше говорили комплименты, говорили и что она красивая, и что она необыкновенная, но всегда все те слова и комплименты, словно разбивались о стеклянную стену, которой она окружала себя, не доходя до сердца. Ирина не верила тем словам, не верила совершенно, но вот сейчас, слова Макса так задели ее, что от ледяной стены не осталось ничего, и волна любви к этому мужчины затопила ее с головой.
Тогда в школе было точно также. Вот она спокойно смотрит на парня, что пытается заигрывать с ней, а вот она уже влюблена по уши и он кажется ей самым лучшим на свете. Здравый смысл, на секундочку проснувшийся в ее голове шепнул ей, что она едва знает этого Макса, вдруг он не тот, за кого себя выдает, вдруг он не такой каким кажется? Но Ира отбросила эту мысль. Макс сразу сказал ей, что его наняли, сразу признался, что специально старался познакомиться с ней, не потому что влюбился с первого взгляда, а потому что ему за это заплатили. Значит, между ними нет никакой лжи, никакого обмана. Пусть эта ночь будет единственной, пусть они расстанутся и больше никогда не увидятся! Она реалистка и понимает, что у него подобных женщин было немало. Плевать! Плевать на все. Она хочет быть с ним, и она будет! Эти мысли за секунду промелькнули у нее в голове и сразу исчезли.
Он поцеловал легко и ненавязчиво, а потом выжидательно посмотрел ей в глаза, давая возможность решить, что будет дальше. И Ира не выдержала, и сама потянулась к его губам, сама целовала его, и сама позволяла ему делать с ее губами все, что ему заблагорассудится. И он целовал ее. Целовал так, что у нее кружилась голова, и она едва слышала музыку. Потом они ели. Вернее, ел один Макс, а она сидела, подперев голову рукой, и смотрела на него. Зазвонил телефон. Это была Лиза, которая места себе не находила от беспокойства за сестру.
  - Лизочка! - выдохнула Ирина, выйдя в вестибюль, чтобы поговорить с сестрой. - Спасибо тебе за все, за все. Я так счастлива. - Лиза успокоено засмеялась, но все, же добавила ворчливо:
  - Ты там поосторожней. Хоть этот Макс и записал в контракте пункт о недопустимости интимных отношений, даже поцелуев, но мало ли чего.
 - Макс вписал в контракт пункт о недопустимости поцелуев?! - поразилась Ира.
 - Да! И еще настаивал на обязательном соблюдении этого пункта. - Ира снова удивилась, припомнив, что происходило несколько минут назад во время танца. Впрочем, сейчас ее волновало нечто совсем иное.
 - Лизочка, а Макс ничего о себе не рассказывал? Ну, что он любит, что не любит?
- Нет, - неуверенно ответила Лиза, - он вроде говорил, что до того, как сломать кисть, играл в струнном квартете. Они вроде Гайдна играли, что ли?
 - Гайдна?! - обрадовалась Ира. - У меня с собой несколько концертов! Ты не помнишь конкретно, что они играли?
  - Вроде он какую-то цифру называл. Семнадцать, кажется.
  - Лиза, ты чудо! - взвизгнула от счастья Ира. Ее воображение тотчас нарисовало картину, как Макс сонный, после их ночи любви заходит на кухню, где она готовит завтрак, слушая музыку, а чтобы его не разбудить, делает это в наушниках. Вот он целует ее и в этот момент слышит мелодию. Его глаза удивленно раскрываются, и он пораженно спрашивает: " Ты тоже любишь этот концерт Гайдна?". Она в свою очередь тоже удивится: " А, что? И ты его любишь?" - Картинка была настолько яркой, что Ира страстно пожелала, чтоб скорей это утро настало.
- С кем ты разговаривала, - ревниво спросил Макс. Она сначала хотела удивиться, даже возмутиться от такого наглого допроса. Но потом до нее дошло, что он так ведет себя, потому что считает уже своей, глаза ее радостно заблестели и он, в который раз поразился, насколько неприкрытые, несдерживаемые эмоции, преображают ее.
- Лиза звонила поздравить с Новым годом.
- Она тебя поздравляла пятнадцать минут?! По-моему, можно уложиться в минуту, ну в две, - недовольно ворчал он.
- Макс, - засмеялась Ира. – Какие две минуты? Скажи спасибо, мы еще не обсуждали меню праздничного застолья и платья, в каких встречали Новый год, иначе мы бы до сих пор болтали. -Он стиснул ее ладонь в своем кулаке.
- Не хочу, чтобы ты ни с кем разговаривала, кроме меня! – требовательно заявил он, но потом поняв, что явно перегибает палку, неуверенно спросил: - Я слишком жадный, да?
- Ты смешной, - тихо сказала Ира, едва удерживаясь, чтобы не погладить его по щеке, поскольку в эту минуту от его слов, на нее нахлынула такая нежность, что она сама поразилась. Макс все понял.
- Пошли домой, - также тихо сказал он.
- А как же запеченный гусь? – снова развеселилась она. Макс оглядел половину птицы, лежащую на блюде, и подозвал официанта. Что он ему говорил, Ира не поняла, но поскольку официант не проявил никаких признаков удивления, она догадалась, что Макс решил все вопросы ко всеобщему удовольствию. На такси они быстро добрались до дома. Макс вошел первым, а Ира немного потопталась на крыльце, она остро почувствовала, что как только она переступит порог, ее жизнь навсегда изменится.
- Ир, заходи быстрее, - позвал ее Макс. Она шагнула через порог и оказалась в его объятиях.


Глава 16

Нежных и ласковых объятиях, казалось бы, она должна была бы ощутить счастье, но вместо этого испытала… разочарование.
…Надо сказать, что после того, что она пережила тогда в школе, Ирина интуитивно не подпускала к себе мужчин, объясняя это самым банальным образом. Например: этот – мямля, этот - выскочка, этот – размазня, этот – тупой, примитивный бабуин, этот – ботан. Иногда ее характеристики соответствовали действительности, но если бы Ира дала себе труд проанализировать свое поведение, то она с удивлением бы обнаружила, как она со страстью настоящей ищейки ищет в своих поклонниках… недостатки, и видит только их, не обращая внимания на достоинства, которые присутствуют в каждом человеке. Это, собственно, и была основная причина, по которой она оставалась одна. Если бы Ира обратилась к хорошему психологу, объяснившему ей, что это просто защита, которую она неосознанно создала, что ее мозг отчаянно ищет способы, как НЕ быть ни с кем. Иначе она уже давно бы была замужем, потому что на ее пути встречались и достойные, хорошие мужчины.
Макс был первым, которому удалось пробить ее броню и достучатся до сердца, разбив ледяную корку. Эмоции затопили Ирину, как штормовая океанская волна захлестывает берег. Но эмоции – это только пол дела. Максу удалось достучаться до ее сердца, теперь ему предстояло «достучаться до тела», а это оказалось такой же нелегкой задачей. Все любовные сцены, что Ира представляла себе, были почерпнуты из американских фильмов, и тот момент, когда будущие любовники яростно сбрасывают и рвут одежду друг на друге, между безумными поцелуями - и определял ее главное требование к ночи любви. Она всегда себе представляла все только так. Безумные страстные объятия и поцелуи, глаза, ничего не видящие, кроме лица и тела любимого человека, одежда, обувь, разлетающиеся во все стороны, потом соитие… и счастье до конца жизни.
 На самом деле минуты такой животной страсти, скорее наиграны, чем бывают в реальной жизни. Такое грубое сдирание одежды, скорее всего, привело бы к травмам, например, от пореза пряжкой, крючком, молнией, да и просто тканью, ведь если за нее столь яростно тянуть, она может разрезать кожу. Однако Ира обо всем этом никогда не думала, и вот теперь, когда Макс нежно ее обнял, испытала горькое разочарование. Удивительно, но он догадался: и о том, что она разочарована, и о том, чем это разочарование вызвано. Понял, и тихонько рассмеялся.
- Ты ждала, что я прямо у порога сдеру с тебя одежду и наброшусь на тебя? – Ира неопределенно пожала плечами. Признаваться, что она так и думала, ей не хотелось, но и врать не хотелось тоже. – Ирочка, так себя вести могут партнеры, давно знающие друг друга, или наоборот, незнакомые, которым безразличны чужие чувства, каждый рвет кусок своего лакомства, не думая, о другом. Уверяю тебя, всегда один из партнеров, при таком сексе остается ни с чем. Но даже если партнеры, и думают друг о друге, то это все равно не наш с тобой случай. Я не знаю тебя, не только, как человека, но и как женщину. Не знаю, что для тебя приятно, что нет, что тебя возбуждает, и что, наоборот, расхолаживает. Мы сделаем все по-другому. Спокойно и вдумчиво. Пусть это не будет так романтично, зато это будет… навсегда. - При этих его словах она пораженно взглянула на него. Макс смотрел серьезно, без улыбки, без иронии. – Ирочка, я, когда поцеловал тебя, то сразу же понял – ты моя. - Ее бросило в жар от таких слов, и даже не пришло в голову спросить, почему он до поцелуя этого не почувствовал. Они поднялись в спальню. Ира попросила его выключить свет, сама быстро разделась и юркнула под одеяло. Через минуту Макс присоединился к ней и обнял ее, притянув к себе. Тут Ира с удивлением поняла, что Макс не снял футболку.
- Ты почему в футболке? – не удержалась она от вопроса. Макс помолчал немного, потом неуверенно сказал.
- Моя спина сейчас в таком виде, что может вызвать у тебя отвращение. - Ира рывком вскочила с постели, быстро добежала до выключателя и включила свет, потом, не обращая внимания на то, что стоит перед ним нагишом потребовала, чтобы он немедленно снял футболку. Ира и сама не могла понять, что за сила толкала ее на такие поступки. Может, чутье, подсказывающее, что это очень важно, может интуиция, требующая, чтобы в эту ночь между ними не осталось никаких тайн, никаких недоговоренностей.
 Макс нехотя снял футболку. Ничего отвратного Ира не увидела, тело было тренированным и подтянутым, тогда Макс развернулся боком. Правый бок, часть спины и руки напоминали если не лоскутное одеяло, то ткань с заплатками другого цвета – точно. Каждый светлый кусок окаймлял бордюр из еще не побледневших швов и рубцов.
- Мне делали пересадку кожи, - неловко улыбаясь, объяснил Макс. Врач сказал, что года через три цвет кожи полностью сравняется и будет почти ничего не заметно.
- Что с тобой случилось? - проглотив комок в горле, от ужасающего чувства щемящей жалости к нему спросила Ира.
- Да, одного балбеса вытаскивал, - беззлобно ругнулся Макс, и с тревогой взглянул в лицо Иры, боясь увидеть в ее глазах брезгливость. Ира догадалась, чего он боится, поэтому просто обвила его шею руками, прижимаясь к нему всем телом. – Спасибо, что заставила меня снять футболку, - тихо шепнул Макс, - так приятно прижиматься к тебе голенькой. - Ира, наконец, вспомнив о девичьей стыдливости, мигом забралась в кровать, укрывшись одеялом до самых глаз. Тут она вспомнила еще кое о чем и с фальшивыми нотками переживания в голове с беспокойством спросила.
- А как же тот пункт в контракте, на котором ты особенно настаивал? – видя, что Макс ее не понимает, тут же уточнила. - Ну, тот пункт, согласно которому интимная близость категорически исключается, даже поцелуи. - Она с удовольствием наблюдала, как изумление, вызванное (очевидно) потерей памяти, быстро сменяется каким-то злым выражением лица.
— Вот, козел, - яростно прошипел он, - ни себе, ни людям.
- Какой козел? – удивилась Ира.
- Да, это я о себе! Понимаешь, когда я увидел твою фотографию, что показала твоя сестра…- Макс почесал затылок, потом ухо, потом нос, видимо, в надежде, что они помогут ему подобрать нужные слова. – Ну, я посмотрел-посмотрел, и решил внести этот пункт.
- Я тебе настолько не понравилась? – поразилась Ира.
- Блииин! – простонал Макс. – Ты красивая, даже на той фотографии, но твоя красота такая… такая… такая… - он искал подходящее слово, - что лучше держаться от тебя подальше. - Ира хотела еще что-то сказать, но Макс закрыл ей рот поцелуем: - Потом. Все потом, - прошептал он, пресекая все ее дальнейшие вопросы.


Глава 17


Макс целовал ее и что-то шептал ей, но с Ириной было что-то не так. Ей были приятны его поцелуи, но… но… того забвения, того омута, в который они должны были бы ее утащить, не было. Она достаточно хладнокровно анализировала свои ощущения и эти чувства были не те, которые (как она думала), она должна была бы испытывать. Макс отстранился от нее на мгновение и взглянул ей в глаза. Она попыталась отвести взгляд, попыталась сделать вид, что ей невыразимо приятно, но Макс понял все. Ей, на какое-то мгновение показалось, что на этом все и закончится, но он повел себя неожиданно и очень странно. Макс притянул ее голову к своему лицу, заставив ее целовать его. И вот когда она прикоснулась губами к его коже, а потом провела языком по шее, чуть прикусив ему мочку уха и услышав в ответ его стон удовольствия, тут-то ее и накрыла та самая волна возбуждения, когда полностью забываешь о себе, переставая контролировать и даже воспринимать, что происходит.
Бешеные поцелуи его, ее. Иногда они мешали друг другу, но она этого не понимала, наслаждаясь каждым мгновением. Потом, правда, оказалось, что в полном забытьи была только она, поскольку очнулась она уже полностью обнаженной и в кровати. А привело ее в себя нечто совершенно банальнейшее, но и такое необходимое при близости двух людей, заботящихся друг о друге – Макс начал вскрывать упаковку с защитным средством. Этот процесс показался Ирине настолько неэстетичным и отвратительным, что все чувства исчезли, напрочь. И она, сжавшись, села на кровати, притянув к себе одеяло.
Разумеется, она знала, понимала, осознавала, что любовники пользуются этой мерой предосторожности. Но как, когда мужчина его надевает, она себе представляла это весьма смутно. В ее мыслях этот предмет, как бы сам собой надевался, или может у мужчины вырастала еще одна пара рук. И пока одна пара ласкала женщину, вторая пара обеспечивала безопасность сексу. Это было бы смешно… если бы не сбило волну ее возбуждения в такой важный момент, как первая близость. Макс сразу почувствовал ее настроение. Он серьезно посмотрел ей в глаза:
- Ира, ты же понимаешь, что я так поступаю не из-за того, что не доверяю тебе, или не хочу осложнений в виде ребенка? – Ира, как всегда, уходя от ответа на вопрос, на который не хотела отвечать, неопределенно пожала плечами. – Ира, - повысил голос Макс, - если ты подумала, что я испугался бы материальной ответственности в результате рождения ребенка, или еще чего-то подобного, то уверяю тебя - ты сильно ошибаешься! Понимаешь, - его лицо стало каким-то грустным и ранимым, - понимаешь, - продолжил он, - только родители могут защитить своего даже еще не зачатого ребенка от многих болезней. Вот допустим сейчас. Ты знаешь, сколько я выпил прежде, чем залезть в эту проклятую трубу? А в госпитале? Сколько в меня вкололи всякой дряни, то для усиления регенерации, то для снижения отторжения тканей. И вдруг из-за этого родится слабый, больной малыш, а мы будем ему потом объяснять, что все его страдания из-за того, что мы в безумии страсти не думали ни о чем. – Макс пытливо заглянул ей в глаза, проверяя, понимает она, о чем он ей втолковывает. Ирина понимала, и ей было стыдно за свои такие глупые, такие детские или подростковые ожидания.  А еще ей понравилось, что Макс спокойно поднял и обсуждает с ней такую непростую тему, да еще в такой момент. Сразу стало легко и просто. Она, уже зная, что ее собственные поцелуи заводят ее даже сильнее, чем поцелуи Макса, снова прильнула поцелуем к его шее.
И снова чуть все не рухнуло, но это случилось немного позже. Ира подумала, что самое сложное и трудное позади, но она ошиблась. Сделав несколько жадных, торопливых движений, Макс отпрянул от нее, шепнув на ухо:
- Ты первая.
- Что я первая? – не поняла Ира. Макс так на нее посмотрел, что она покраснела, догадавшись, что в его глазах она выглядит полным дилетантом. Но она и правда не понимала, что он от нее хочет. Да, она чисто теоретически знала, что во время близости женщина должна получать такое же удовольствие, как и мужчина, но она думала, что это случится само собой, а чтобы, вот так говорить об этом… она стушевалась, не зная, что сказать, потом брякнула первое, что вертелось в голове.
- Я не думала, что для этого надо занимать очередь. – Макс от смеха уткнулся в подушку лицом, потом с восторгом посмотрел на нее, и Иру от этого взгляда бросило в жар.
- Ир, - посерьезнев, сказал Макс, - я хочу, чтобы у нас все было идеально. Не так как в фильмах, а так, как в жизни. Бывают женщины настолько сексуальные, настолько раскованные, а главное, настолько знающие свое тело, что с ними можно об этом не говорить. Тогда, действительно, все получится само собой, надо только прислушиваться к такой женщине. Но ты, Ира другая. Совсем другая. Как бы я ни хотел, как бы, ни старался, если ты мне не поможешь, если ты мне не скажешь и не расскажешь эти важные вещи о себе, ничего не получится.
От слов Макса ее бросило в жар, но теперь не от удовольствия, а от ужаса, что ей придется с ним говорить об этом. О, настолько глубоко личном, что об этом не рассказывают даже лучшей подруге. Она отрицательно затрясла головой, но Макс не принял ее отказа.
- Ира, - он резко встряхнул ее за плечи, - посмотри на меня! Ты понимаешь, это не просто вопрос доверия или не доверия, это вопрос счастья. Много людей живут рядом друг с другом, делят кров, вместе ведут хозяйство, воспитывают детей, но, когда речь заходит об интимной близости, чаще всего каждый из них оказывается в одиночестве, поскольку хранит в себе и прячет от близкого человека свои потаенные мысли и потаенные желания. Но ведь, именно они вызывают настоящее возбуждение, позволяющее достигнуть пика удовольствия, но которые остаются тайной для партнера. Это неправильно. Находясь в постели с мужчиной и делая вид, что тебе приятны его ласки, которые на самом деле оставляют тебя равнодушной – прямой путь к несчастливой личной жизни. Я не хочу, чтобы у нас так случилось! - в его голосе звучала такая убежденность, что Ира, сама не веря, что это делает, положила руку себе на грудь. В ту же секунду другую грудь накрыла рука Макса…

Глава 18


Ира проснулась первой. Она за одно мгновение вспомнила о вчерашнем чудовищном вечере и волшебной ночи. Осторожно глянула на Макса, но он даже не шевельнулся. Ира хихикнула, вспомнив, как он вышел из душа, обнял ее, что-то начал говорить и отключился прямо на середине фразы. Она тогда его заботливо укрыла, прилегла рядышком с ним… и открыла глаза, когда день уже хозяйничал вовсю. Она посмотрела на часы и едва не подскочила, как ужаленная. Одиннадцать часов! А в два дня прилетает Лиза.
Ира неслышно соскользнула с кровати и помчалась в душ, потом высушив волосы феном, пошла на кухню готовить завтрак. В холодильнике лежал большой сверток, что Макс притащил из ресторана, они вчера так к нему и не прикоснулись. В пакете оказалась половина гуся в пластиковом контейнере, красиво и аппетитно упакованная и даже украшенная кусочками лимона, апельсина и яблок. Нераспечатанная бутылка вина и еще фрукты.
Ира поставила птицу в микроволновку, чтобы разогреть ее, когда Макс проснется. Он спал еще час. За это время Ира успела прибраться в комнатах, в которых жила, протереть полы, вытереть пыль. Наконец, она услышала, как Макс зашевелился. Она включила печку, поставила чайник, поставила тарелки на стол, положила салфетки ножи, вилки, ложки, и стала его ждать. Она решила отказаться от своего плана, который видела в своих мечтах, и любимую музыку Макса включить, когда он подойдет к ней и обнимет ее, в том, что Макс так поступит, она ни секунду не сомневалась. То, что произошло ночью между ними, было таким важным, таким личностным, с этой ночи она ощущала Макса своим самым близким человеком.
Вот он приблизился к двери, вот вошел на кухню. Она не ошиблась. Первое его движение к ней. Макс обнял ее со спины.
- М-м-м, как вкусно пахнет!
- Кто я или гусь? – засмеялась Ира. Макс засмеялся в ответ, потом отчитался:
- В спальне я все убрал. Постельное закинул в стирку. Никаких следов. - Ира прижалась к нему, рукой нащупала пульт и включила проигрывать. Звуки семнадцатой Серенады Гайдна полились из динамиков. Макс никак не прореагировал, продолжая все также целовать ей плечи и шею. Сердце Ирины кольнуло холодной иголкой.
- Тебе нравится эта музыка? - мурлыкающим голосом спросила она, хотя все ее тело в этот момент наливалось холодной свинцовой тяжестью.
- Так, ничего, - равнодушно и безразлично ответил Макс, не прекращая своего занятия.
- Тебе нравиться… Бетховен? – снова спросила она, сжимаясь от страха, в ожидании его ответа.
- Мне больше нравиться «Лунная соната», чем этот концерт. - Ужас заполнил все ее существо. Как, утопающий, в последней надежде хватается за соломинку, так она, в такой же надежде внимательно взглянула на его руки. Пальцы длинные, вполне могли бы быть пальцами музыканта, если бы не мозоли. У музыкантов тоже есть мозоли на руках, вот только они никогда не располагаются… на костяшках пальцев. А у Макса мозоли располагались, именно там. Костяшки были огрубелыми. Ира вспомнила, что ладони у него тоже покрыты мозолями, и кожа на них грубая и шершавая. И в эту самую секунду она точно поняла, что этот мужчина не Макс. Во всяком случае, точно не тот Макс, которого ей описывала сестра. Этот мужчина представления не имел, кто композитор, что за музыка звучала, и который никак не мог быть музыкальным критиком, пишущим статьи для нескольких музыкальных журналов. Как у нее хватило сил ничем не выдать свою догадку, Ира, и сама, не представляла. Но, тем не менее, она смогла сдержаться. Внутри она ощущала ледяной ком, а внешне улыбалась тепло и нежно.
- Макс, я спалила все дрова, что сестра приготовила для камина, ты не можешь принести из гаража еще хоть немного? - Макс звонко чмокнул ее в щеку, пообещал вернуться за три минуты, и взял с нее обещание, что в его отсутствие она не слопает его разлюбимого гуся.
Ира, смеясь, вытолкала его за дверь, потом молнией метнулась в комнату, затолкала все вещи Макса, что попались ей на глаза, в его сумку, и бросилась к двери, молясь, чтобы он не успел войти в дом. Макс как раз подошел к крыльцу, когда ему под ноги полетела его собственная сумка. Он, не понимая, что происходит, с удивлением взглянул на нее. Ира смотрела на него взглядом, каким смотрят только на лютых врагов, он даже на секунду растерялся, а она, предваряя его вопрос, тихо и с ненавистью, сказала:
- Уходи. Уходи немедленно. Ты не Макс. Я не знаю кто ты. Не знаю, почему ты пришел вместо него. Может вы поспорили, и ты ему проиграл, может, заключили пари, я не знаю и знать не хочу.
- Ира, - рванулся к ней Макс.
- Если ты сделаешь еще шаг, или каким-нибудь способом попытаешься проникнуть в дом или добраться до меня, я вызову полицию, - ее голос был глух и спокоен, не было ни малейшего сомнения, что она выполнит свою угрозу. И не было ни малейшего сомнения, что обмануть, успокоить, переубедить ее, не сможет никто на свете. Но Макс не сдавался.
- Ира, - снова начал он, но она не стала его даже слушать. Шагнула за порог и захлопнула за собой дверь, и прислонилась к ней спиной. Она стояла и слушала, и когда через минуту раздался звук, удаляющихся шагов, без сил сползла на пол и так замерла, не в силах осмыслить то, что случилось.
 Снова. Второй раз. Снова после того, как она, сошла от любви с ума. Снова, когда она, не думая ни о чем, полностью отдалась, полностью поверила мужчине. Второй раз в жизни. На одни и те же грабли.
Она сжала руками лицо, чтобы не заплакать. Плакать нельзя, иначе Лиза сразу заметит и поймет. Сестра должна была приехать через час. Ира не хотела ее расстраивать. У нее хватила сил обмануть Лизу, изображая радость и счастье, хватило сил добраться до дома, и только тогда, силы ее оставили.

Эпилог

 Два дня она просто лежала, свернувшись клубком. Не хотелось ни есть, ни пить, ни спать. Ничего не хотелось. Совсем ничего. А потом пришел гнев. Испепеляющий, ослепляющий, лишающий чувства стыда. «Какое право он имел так со мной поступить?!», - эта здравая мысль, пришедшая в голову, и стала основополагающей в ее дальнейших действиях и поступках.
 Она металась по квартире, изнывая от невозможности разодрать этого козла на куски. Вместо него страдали ни в чем, ни повинные вещи. Диски с записями концертов пострадали первыми. Ира их растоптала ногами в мелкие кусочки. Следом… а следом за ними полетели клочья от платья Мальвины, которое не влезло в сумку Макса, и которое Ире пришлось забрать с собой, чтобы не оставлять никаких следов. Она отодрала юбку, рукава, кружевной воротник. Потом с наслаждением рвала на куски панталоны, выдергивала пряди волос из парика, представляя на месте этих вещей, одного морального урода. Стало немного легче, и Ира смогла думать осознанно. Во-первых, она осознала, что больше не хочет быть жертвой, как в тот первый раз, теперь она жаждала «крови»! И вот тогда она и подумала, что в этой некрасивой истории виноват не только этот неизвестный гад, но также и вполне известный, настоящий Максимилиан Хрущевский. Выяснить у сестры (чтобы, она при этом ни о чем не догадалась), где найти этого Хрущевского, не составило никакого труда.
И вот в один из ближайших дней Макса, когда он вышел из консерватории, в которой находился по делам, его окликнула красивая, незнакомая молодая женщина.
…Ира помнила, о чем ей говорил лже-Макс. Он был поражен, как ее внешность может меняться совершенно невообразимым образом. Вот этим-то Ира и решила воспользоваться. Ира распустила волосы, накинула на голову легкую шаль, сделала яркий макияж, а главное, нацепила на лицо обворожительную улыбку. Макса она караулила у консерватории уже три дня. Ей сказали, что два раза в неделю он там обязательно бывает с десяти до одиннадцати часов утра. И вот он попался.
- Максимилиан Хрущевский?  - едва выговорив такую необычную трактовку имени (о которой ее, к счастью, предупредили), певучим голосом и с кокетливой улыбкой на губах, уточнила Ирина. Мужчина остановился и утвердительно кивнул, галантно улыбаясь дежурной улыбкой и полным безразличием в глазах. – Вы Макс Хрущевский? – еще раз очень настойчиво уточнила Ира, и хоть по его глазам она поняла, что ему не понравилось такое сокращение его имени, он все же снова кивнул головой. – Ах, так, значит, ты все-таки Макс Хрущевский?! – совсем другим хищным голосом прошипела Ира. Ее дамская сумочка (в которую по обычаю девушек было столько всего напихано, что она становилась совсем не дамской) взлетела в воздух и обрушилась на голову Макса.
- Ай! – испуганно сказал мужчина и даже присел, прикрывая голову руками. Всю его вальяжность снесло вместе с меховой шапкой, которая от удара слетела с головы. Ира снова замахнулась сумкой:
- Говори, гад, кого ты прислал ко мне, вместо себя, на встречу Нового года? – Глаза мужчины стали откровенно растерянными и испуганными. Он смешно пожевал губами, видимо, решая, говорить или нет. Увидев его ужимки, Ира снова замахнулась сумкой.
— Это был Дэн, то есть Денис - мой двоюродный брат, – быстро закричал мужчина, закрывая голову руками. – Я не смог поехать на эту встречу, поэтому мне пришлось обратиться к нему!
- Тогда быстро отвечай: где он?
- Он сбежал из госпиталя, написал рапорт, чтобы его досрочно направили в командировку.
- В какую еще командировку? – заинтересовалась Ира.
- Не знаю, Дэн никогда не говорит.
- А он вообще по профессии кто? – еще более заинтересовано спросила Ирина.
- Он военный. Это все, что я знаю. Подробностей он не рассказывает, да я и не спрашиваю, это как-то не принято в нашей семье. - Сведения, которые, с помощью угроз, получила Ира, что-то изменили в ее сознании. Она сразу вспомнила и его изуродованную спину, и то, с какой легкостью он спустился по трубе. Сердце ее заныло от желания увидеть его, хотя бы еще раз. Ира задумчиво ходила вокруг Макса, однако, когда он попытался улизнуть, понадеявшись, что, погрузившись в свои проблемы, она этого не заметит, Ирина грозно прикрикнула:
- Куда это ты собрался? Никуда ты не пойдешь. Знаешь что? Звони-ка ты Дену и попроси, чтобы он немедленно приехал сюда.
- Я не могу, - Макс упрямо сжал губы, - мы очень крупно поссорились.
- Поссорились?! – ядовито засмеялась Ира, потом зашипела так, что Макс отшатнулся в испуге: - Звони! Кому говорю! Скажешь, что тебе срочно нужна его помощь. Что ты, например… - Ира на секунду задумалась, - сломал себе ногу или голову, в смысле, шею. Заметив, что Макс хочет отказаться, злобно добавила: - Если морально-этические принципы не позволяют тебе соврать, то я мигом обеспечу тебе, хоть перелом ноги, но лучше сотрясение мозга! - Макс несколько секунд смотрел на нее, в надежде, что она передумает, а потом неожиданно твердо сказал:
- Простите, но я не могу. - Неизвестно чем бы кончилась эта перепалка, как вдруг Макс страшно побледнел и зашептал прерывающимся голосом:
- Пожалуйста, не выдавайте меня, прошу вас! Я… я позвоню Дэну, – и он быстро стал набирать номер телефона. - Дэн, пожалуйста. Мне нужна помощь. Я недалеко от консерватории, приезжай, как можно быстрее! - Было слышно, что Дэн пытался что-то спросить, но Макс просто отключил его номер. Ира не понимающая, отчего произошла такая неожиданная метаморфоза, оглянулась по сторонам и увидела девушку, что почти бежала к ним.
— Это Капа, - сдавленным голосом успел добавить Макс, пока девушка не приблизилась к ним достаточно быстро.
- Что это за девица? – грозно спросила Капа. – Тебя поклонницы уже стали караулить по всем углам? – ядовито продолжила она, враждебно глядя на Иру.
- Что ты, что ты? – испуганно замахал руками Макс. – Это Ирина, она ищет Дэна. Я ему позвонил, он сейчас приедет. – Капа (а это была именно она), еще раз подозрительно оглядела Ирину и вдруг дружески ей подмигнула.
- Кажись, красавчика Дэна ожидает «теплый» прием, - уже совсем другим веселым голосом, предположила она.
- Пойдем, не будем им мешать, - торопливо сказал Макс, беря Капу под руку, пытаясь увести ее подальше.
- Еще чего? – возмутилась девушка. – Сейчас Дэн получит люлей, по самое не хочу, я желаю это видеть! – и Капа снова подмигнула Ирине, добавив заговорщицким шепотом: - Прежде, чем бить сумкой по голове, лучше сначала сумку как следует раскрутить, тогда эффект будет лучшим. - Скрипнула тормозами машина, хлопнула дверь, и Ира увидела, как из такси выскочил мужчина и быстрым шагом пошел к консерватории, бегло оглядывая прилегающие к ней дорожки. Ира быстро повернулась спиной к Дену, чтобы он не узнал ее раньше времени. Что она с ним сделает, она еще не решила, вот только никакой злости в душе не было и в помине, а сердце так колотилось, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
- Макс, что случилось?  - услышала она за спиной встревоженный голос, и только тогда Ира развернулась.
- Ира? – в голосе Дэна звучало просто безмерное удивление. – Ира! – теперь он ахнул и в его голосе звучало потрясение. -  Ира, – прошептал он в третий раз и нежность что звучала в голосе не почувствовать было просто невозможно. Он подхватил ее на руки и счастливо закружился на месте, не обращая ни на кого внимания…  аж до того момента пока не поскользнувшись упал вместе с Ирой в сугроб. Он умудрился упасть первым, Ира упала на него сверху. Дэн лежал в снегу, не делая никаких попыток подняться, и смотрел на нее, смотрел, потом тихо прошептал: - Если бы ты знала, как мне было плохо без тебя. Если бы ты только знала как мне без тебя было плохо. - Он шептал и шептал эти слова, а сердце Иры колотилось от счастья. Дэн притянул ее голову к себе и уткнулся носом в ее волосы жадно вдыхая, но этого ему было мало. Он перекатился, и оказавшись сверху вдавил Ирину в снег. Он не целовал ее, не ласкал, он просто прижимался к ней изо всех сил и тихо шептал: -Ирочка, Ирочка. – Она лежала с закрытыми глазами и ощущала такое счастье, какое бывает всего несколько раз в жизни.
 …Макс бегал вокруг них, словно хлопотливая наседка, причитая от беспокойства, стыда и страха, а главное от невозможности, что-либо изменить. Вот только бегать долго ему не пришлось.
- Я тоже так хочу! – безапелляционно заявила Капа, потом последовала ловкая подножка, и Макс оказался в сугробе, Капа прыгнула на него сверху, крепко прижимая к земле, чтобы он не вырвался.
- Капочка, - в ужасе прошептал он, не пытаясь даже дернуться - нас же видно из окон!
- Пусть завидуют! – равнодушным тоном, в котором тем не менее скользнули торжествующие нотки, ответила Капа, прежде чем поцеловать своего мужчину.


                КОНЕЦ