ГОВОРИТ И ПОКАЗЫВАЕТ МОСКВА
Уже не вспомню, что за повод был тогда. В начале нулевых, зимой, собрались мы с друзьями в уютной греческой таверне в центре Брюсселя в двух шагах от Гран Пляс. Компания собралась большая, кто-то пригласил своих друзей со стороны, так среди нас оказалась одна супружеская пара.
Я курил на улице у входа в трактир, когда те показались из-за угла. Он - высокий стройный блондин в двубортном терракотовом пальто, большие интеллектуальные очки в роговой оправе на тонком интеллигентном лице делали его похожим на профессора университета. Его спутница -изящная, миниатюрная брюнетка в короткой модной дубленке выглядела привлекательно. Устроились они за длинным столом напротив нас с супругой. Светлана и Геннадий, так их звали. Они оказались компанейскими ребятами, постоянно шутили, хорошо пили. Симпатичные люди. Они были старше нас с супругой на десять лет. Перезнакомившись, переговорив со всеми, Светлана и Геннадий сконцентрировали свое внимание на нас.
Наши новые знакомые были родом из Ставрополя. Они были знакомы еще со школьных лет, одноклассниками. История их отношений была не лишена романтики. Первая школьная любовь. Проводив Геннадия в армию, Светлана его не дождалась и вышла замуж за другого. Погоревав, Геннадий вернулся со службы и вскоре женился. А через несколько лет, живя в параллельных мирах, разъехавшись по разным городам, ни разу не встретившись за это время, оба, почти синхронно, разводятся, и встречаются снова совершенно случайно в родном городе, женятся. В Бельгию они приехали в 1993-м. Геннадий, по профессии инженер-радиоэлектронщик, работал по специальности в крупной компании. В Советском Союзе он тоже работал по специальности, и вскользь упомянул про какие-то ретрансляционные станции.
Вечер подошел к концу. Мы стояли на улице, прощались – мы с супругой, Гена со Светой, и наши общие друзья, которые их привели. Гена со Светой стали их шутливо укорять за то, что те до сих пор не зашли посмотреть, как выглядит их недавно купленная квартира после ремонта. А почему прямо сейчас не поехать и не посмотреть! Наши общие знакомые были не против. Тут они давай и нас приглашать за компанию. Никаких «неудобно», поехали! Решено - едем!
Поезд метро быстро домчал нас веселых и пьяных на тихую, уютную восточную окраину Брюсселя.
Четырехэтажный дом постройки «между двумя войнами» в стиле art deco. Просторная трехкомнатная квартира была отделана со вкусом. Во время экскурсии по квартире, я искал глазами телевизор, но не нашел. По русско-советской традиции мы расположились на большой кухне, и принялись обмывать ремонт.
В разговоре всплыла ретрансляционная станция, на которой Гена со Светой когда-то работали. Оказалось, работали они там вместе, и только вдвоем, вахтовым методом по шесть месяцев, Гена - инженером, Света - поваром. Станция эта, с огромной тарелкой-антенной, стояла в пустыне на берегу Аральского моря в Каракалпакской АССР Узбекистана. Гена принес фотоальбом. Черно-белые любительские фотографии. Станция с огромной антенной с разных ракурсов. Жилое помещение станции - телевизор, который был постоянно включен и настроен на единственный первый московский канал, который они ретранслировали азиатским аборигенам. По картинке на экране телевизора они следили за качеством ретрансляции – после работы на станции они перестали смотреть телевизор, до того он им тогда осточертел. Станция работала автоматически, но требовались настройка и профилактика, иногда приходилось ремонтировать - на фото Гена с паяльником на фоне реле, трансформаторов и ламп. Фото, где Света в наушниках у радиостанции. Дальше - Гена со Светой, в одних плавках, Света топлесс, Гена с ружьем – у их ног туша подстреленного сайгака. Следующее фото - Гена освежует подвешенную тушу сайгака. Затем - Гена на мотороллере, голый! У них там был мотороллер, они ездили на нем купаться и рыбачить на Арал. Света на мотороллере, топлесс! Они проработали на станции семь лет, вплоть до распада СССР, когда первый московский канал перестал быть нужным азиатским аборигенам. Они сожалели об этом. По их признанию, они мечтали проработать там до пенсии. От их рассказа веяло романтикой. Словно они одни на необитаемом острове, Адам и Ева, рай земной. Полная свобода и уединенность – летом они ходили исключительно голыми. Правда, иногда их одиночество нарушали останавливавшиеся на привал геологи – и это превращалось в грандиозный праздник. Это были лучшие времена.
У хозяев оказались неистребимые запасы красного столового вина. Мы много и хорошо пили. Света призналась, что первым местом работы в Бельгии, то была сезонная работы на лето, был – свингер-клуб. Интересно. Они приехали в Бельгию в 93-м, советские в сущности люди – и сразу в свингер-клуб, русские тогда даже слов таких не знали. Смело. Света очень увлеченно об этом рассказывала. Трудились они в свингер-клубе на хозработах. Это была большая вилла с приусадебным участком, с открытым бассейном. Работали они днем, приводили в порядок клуб после бурной ночи к следующему вечеру. Света убирала внутри, Гена снаружи – чистил бассейн, мангал, стриг лужайку. Гена забавно рассказывал, как хозяин клуба просил его добавлять хлорный раствор в бассейн. Вместо определенной дозы Гена выливал в бассейн полканистры, говорил, что концентрация получалась такая, что сунув пятку в воду, можно было триппер вылечить! Еще в обязанности Гены входило подкачивать «банан», который плавал в бассейне. Света принесла фотографию сделанную поляроидом. На снимке был виден бассейн, довольно большой, и плавающий в нем «банан» - в виде пениса, и улыбающаяся Света сидит на нем в чем мать родила! Да, раскованные ребята, без комплексов. Света принесла другой фотоальбом. Наши общие знакомые загадочно улыбались. Света альбом в руки мне не дала, а стала листать у меня перед глазами. На снимках была только она одна: топлесс на пляже под пальмой, дальше - в эротическом нижнем белье, в черном латексе с плеткой. Я взглянул на Гену – тот тоже загадочно улыбался. Моя жена попросила Свету показать ей тоже фотографии. На что Света, улыбнувшись, ответила, что это фотографии с отдыха в Испании, и унесла фотоальбом. Жена посмотрела на меня вопросительно. Я пожал плечами – какие-то фото на пляже.
Наши общие знакомые неожиданно стали собираться домой. Несмотря на настойчивые уговоры продолжить банкет, они благополучно улизнули.
Мы все были уже довольно пьяными, хозяева стали предлагать остаться у них переночевать. А пока мы устроили танцы тут же на кухне. Света пригласила меня на танец, а Гена мою жену. Света прижималась ко мне очень откровенно. В кухне висели две маленькие колонки от компьютера, сам компьютер стоял в зале. Света спросила, какая музыка мне нравиться, и предложила найти музыку в Интернете. Проводила меня в зал. Пока я занимался поиском музыки, сидя на крутящемся кресле, Света стояла сзади. Почувствовав, как она гладит мои волосы, я повернулся – джинсы на ней были расстегнуты, джемпер задран, а на ладонях, словно на чашах весов, она держала оголенные груди, и пьяно улыбалась. Что же там с женой происходит? И тут услышал, как жена зовет меня, испуганно. Я рванул на помощь. Света бросилась мне на шею. Я отставил ее в сторону. Еще из коридора увидел, как моя жена сидит на табурете, прижавшись спиной к стене, и отбивается ногами от ползающего на коленях Гены, пытающегося ухватить и поцеловать ее сапог. «Бежим, не то нас здесь выебут!» – крикнула жена. Я схватил Гешу за ворот джемпера, как заигравшегося пса за ошейник, и швырнул в угол – Геша, буду бить! Взяв верхнюю одежду в стенном шкафу в конце коридора, подходим к входной двери - Геша со Светой забаррикадировали дверь своими телами – ребята, вы такие хорошие, ну не уходите, пожалуйста! Геша при этом всхлипывал, а из глаз катились слезы. Дайте пройти, иначе буду бить! Они нехотя расступились. Не дожидаясь лифта, мы стали спускаться по лестнице. Ребята, вернитесь, вы нам так понравились! – катилось эхом по подъезду.
Мы впервые оказались в подобной ситуации. Мы недоумевали - ведь есть сайты знакомств, свингер-клубы наконец, сами же там работали. Потом пришло понимание, и даже жалость какая-то. Дети природы, почти совсем одичавшие в каракалпакской пустыне, они, видимо, напиваясь, слышали доносившуюся из ниоткуда фразу-фетиш «Говорит и показывает Москва», и видели, словно мираж, словно фата-моргану, свой исчезнувший рай на краю света, омываемый водами, когда-то полноводного, бирюзового Арала.