БЫВАЛЬЩИНА
Рассказ старого колянина
Много у нас, в Мурманском поморье, бывальщин ходит- столь же,сколь в добрый год морошки на болотах- бессчётно.
Одна из бывальщин - про колянина и Булычёва.
Кто такие коляне?
А есть у самого закроя, где Кольский залив начинается, Кола-городок. Там и живут коляне.
Говорят, их жира легка, будто кухтыль, что рыбацкой сети тонуть не дает.Оттого и весельчаки такие!..Им даже ядра заморских фрегатов нипочём!..
Было то слышано мной ещё в пору, когда мне едва одиннадцать стукнуло. Я тогда деду Матвею артельный улов помогал возить.Сижу себе в розвальнях на еловом пенёчке, тпрукаю, нукаю, а жалованье идёт: и рыбой, и медью. Всё семье вольготней- сестёр и братьев-то - дюжина...
...Дед Матвей был большой балагур, из поморов.Он мне про Булыча-то и поведал. Да-а... Булычёв- фамилия по тем временам о-ёй! Стоустно гремела по Поморью.Верно говорю!.. Шутка в деле: добытчик палтуса, трески да зверя морского богатейший. Суда в Архангельске имел голландской постройки, лавки в Умбе, Кандалакше и повсюду на Баренце и Белом- пакгаузы.Всё, чем владел, было нажито Булычёвым через жестокость великую. Никого богатей не жалел: ни брата,ни свата, ни рыбацких вдов, ни седых поморов.По семь жил вытягивал, из горла полушку выдирал.Но уж богатством погордиться, покичиться любил! Дом казне подарил- залюбуешься! По сей год стоит! Как пряничный, сколь ни ремонтировали- всё одно хорош!..
А в ту весну ярмарка кольская на Масленицу как никогда удалась. Откуда только народ торговый да мастеровой ни съехался: вологодские мастера-кружейники и архангельские дереводельцы, карельские покупцы, новгородские перекупщики, промысловики беломорские,лопари из Ловозера на оленях- неподалёку свои куваксы поставили, даже вятичи и костромичи понаведались.
...Бабы голосистые товар нахваливают, гармошки неугомонные вовсю наяривают, мужики степенно прицениваются, девки бойкие в ярких справах семечки лузгают, ребятня петушки-леденцы грызёт и у каруселей вертится, народ пришлый в развесельи праздно токуется.
А товару какого только нет! Брусника мочёная, клюква и морошка жёлтая в берестяных туесах, грибы на снитках, бусы из жемчуга местного, топорища, коромысла березовые, свистульки расписные дымковские,самовары тульские,балалайки. И над всем дух рыбный витает. Тут тебе и синебрюхая зубатка важно развалилась, и серебристая сайда взоры притягивает,и красавица кумжа радужно поблескивает,переливается.
А мойва? Теперь разве мойва на прилавках? Так, мелочь пузатая...А в те времена мойва и свежим огурчиком пахла, и столь жирная,мясистая была, что больше 5-6 штуковин в двухведёрнай котёл не влезало!..Верно говорю!..
Всё колготится, кружится , как Кола-река.
Посреди колготни толпа зевак: чудо-медведь! Косматый,умнущий! С ним цыган бородатый. Хозяин в бубен затарбанит - косолапый кувыркается, колоколец прозвенит, будто звонница к заутренней - дядюшка Топтыгин поклоны бьёт и кресты на пузе кладёт. Да до того потешно, умора!
Народ рот разевает, кое-кто медяки Михайле в цыганскую шапку покидывает.
Тут голос зычный из толпы:
-Эй, цыган, а бороться твой зверь могёт? Али только молиться, что твой соловецкий монах? Вон задницу-то отъел!
Всхохотал люд, колыхнулся. И впрямь Михайло Иваныч, как святая братия,гладок.
- А-ах!
Тож сам-свет Булычёв!
Стоит, пьяно ухмыляется.В шубе боярской, сапогах невиданных, шапке собольей, в штанах плисовых.
Цыган сощурился, глаз, как нож,блеснул:
- Само собой, золотой!
- А если мой борец его положит?
- Тогда...- цыган запнулся, -медведь твой. Больше у меня ничего нет: медведь да воля...Но,барин, коли проиграешь- не гневайся. Что запрошу, то и отдай!
Булыч только отмахнулся:
- Всё твоё будет... Такой у нас день удалой. Ха-ха! Хочешь шубу свою соболью отдам,гляди- новенькая, третьего дня в Сегеже купил!Что хошь? Проси цыган, пока мы твоего
слабачишку не уложили! Ха-ха...
Бородач побледнел:
- Свои портки блескучие скинешь...
Народ шевельнулся. Эк выдумал, портки!
Мигнул богатей приказчику, тот в толпу юркнул. Стали круг обозначать. Кто поопасливее- подальше отодвинулись, с медведем борьба - шуток мало. А иные ближе жмутся - нетерпёж берёт.
А кто же второй боец?..
Тут ровно волна вспенилась. И режет самый её взводень великан.Кто сблизи на него глядел - шапку утерял!
- Рашидка-убивец!
- Лешак, не человек!
- Трёх медведей на ярмарках задушил...
И впрямь Рашидка здоров: сам с пол-Сула-горы, что на окраине Колы,а кулачины - ровно двухпудовики, чернявый, как берёзовый деготь, видно казанских кровей.
Идёт великанище, людишек, словно пух сшибает, куражится.
Медведь, похоже, понял всё, зарычал утробно...
Цыган, видно , понаслышке знал о великане. Как холст льняной бледен стал.На Михайлу так глянул, как на век с братом родным расставался. Бабы-колянки закрестились,заутирались тут.
Силачище вдруг ка-ак чихнет!
Почитай, пушка корабельная стрельнула, "Миранда" какая ни то!
Семеро колян от того чиха аж в залив улетели. Сами унырнули, а лапти на солнышке сушатся.Верно говорю!..
Булыч загоготал:
-Молодец,Рашидка! Водки хочешь? Ведро ставлю!
-Зашем мине ведерка, казяин? Так сибе - глотнуть маленька...
Толстосум хряпнул шапкой собольей оземь:
-Ай, умничка! Люблю р-разбойника! Бочку выставлю, коли свалишь медведишку...
Эй, цыган, начнем што ли?!
Тот натянулся, как уда с сёмужкой, но улыбку сахарную держит. Друга хлопнул - иди, мол, не бойсь...
Сошлись борцы!
Друг дружку хотят покрепче ухватить. Что два зверя.У Михайлы шерсть дыбом поднялась и у великана-убийцы загривок тоже, кажись, шевелится.
Хрипят оба, рыкочут по-страшному... Быть неладному, как пить дать...
Тужатся бойцы, словно вражина лютая попалась.
Всех зевак об ту пору жуть ледяная обуяла.
А тут вопль - как острога для белухи- всех пронзил.
-Ыыы!!!
Потом - хрясть!..
Такой хруст прошел,точно дуб вековой, кряжистый рухнул. Рашидка-убивец...
Его Потапыч ,как куль с окунем вяленым ,ввысь подкинул да оземь шмякнул...
Булыч вне себя, ровно ополоумел, к нему подскочил:
-Ты что, поганец! Меня?! Опозорить хошь? Вставай, татарва, чево разлёгся?!
И пинками того, пинками - в бок, голову, шею.
-Уволь, казяин! Буду вставать - буду умирать!.. Чуть-чуть жалеть Рашидка нада!..
Косолапый и впрямь озверел, видать, шибко осерчал. Урчит, из пасти жар такой пышет - ветки вянут.Две чайки-поморницы пролётные замертво, поджарившись, к ногам упали.И три куропатки следом !..Верно говорю!..
Богатею не внять:
-Будя, отдохнул и за дело! Вставай,лежебока. Ха-ха!..
Кто-то из-за спин зевацких и выкрикни тоненько:
-А ить придётся, кровосос, штанцы плисовые прилюдно скидовать, задницей барской светить!..
Взъярился Булыч пуще медведя. Сапогом кованым стал своего бойца метелить.
Народ остолбенел: быть смертоубийству!
...И тут, откуда тебе ни возьмись, выскакнул на круг мужичонка.Нелядащий, ни кожи, ни рожи. В лаптёшках. Рябенький.Встретишь- на заметишь, пройдет - не почуешь,скроется- будто и не был.
-Остановись,ярило! Дозволь мне Топтыгина уложить. Я твоим бойцом стану!..
Купец только взбранился коротко да плюнул под ноги:
-А, делай как хошь.
Похоже, собрался цыгана штанами одаривать. Враз хмельной кураж, как утренний туман над Колой-рекой или Туломой, прошёл.
...Мужичонка к косматому подошёл, поколесил на кривоватых ногах, вроде как пошептался с Михайлой...
Дунул-плюнул на ладонцы свои серые и ...
- Лежи-и-ит!
Булычёв слова вымолвить не может, Рашидка в сторонку бельком слезливым отползает, цыган за нож схватился.
Мишка же- вот Петрушка какой!- лежит, да, ровно лежень-трутень поутру,почёсывается. Чисто Булыч!
Люд развеселился. Хохотать стали, слёзы утирать. Отошло-о!
И купчина новым полтинником сияет:
- Бочонок сюда!
Мужичок сожмурился, сощурился, нос луковичный рукавом утёр:
- Не надо бочку, дозволь стопочку царской!
Выпил,покрестясь, хмыкнул, сижок-малосолец опрятно умял:
-Ещё дозволь лесного барина, по уговору...
Богатей и рад, что позору миновал. Махнул рукавом собольим:твоя взяла.
У цыгана глаза угольями калёными всполыхнули.А замухрыга подвёл Михайлу к нему:
-Бери, тешь народ!..
Бородатый - к другу. Обнимает медведя, целует, плачет...
Булыч тут вовсе отрезвел.
Смикитил что-то, помрачнел, пытает:
-Эй, борец! Откуда ты такой удалой? Што за человек?
Рябой в ответ:
-Я то?.. Я - кольский!..
Господина и дале заноза дерёт: зад-то спас,но, может статься, чего больше потерял?
-А звать-то как? Кто таковский?..Эй, колянин, где ты?..
Рыщет хищно взором по рожам рябым, головам соломенным, по люду лапотному:
-Эй, не ты ля кольским будешь?..Не ты ля?!..
Да как не он, коль у нас в любого пальцем ткни - колянин, пинай - нога устанет!..