- Левша в правом городе?
- Да, нонсенс, однако…
- Хм, а как, позвольте, посмотреть на это зрелище?
- Да, без проблем. Как подъедете к городу, под указателем « Добро пожаловать в город Правый» свернете налево, на следующих поворотах еще трижды налево, там и увидите его.
Этот разговор периодически возникал на заправке « Правая обочина», что ровно в трех километрах от города. Хозяин Типи, розовощекий и плавный в движениях, словно безоблачный закат, предлагал случайным и неслучайным путникам все необходимое в пустынном пути. Прошу. Вот вам аккуратность и надежность в обслуживании. Один этот оттопыренный мизинец на кнопках кассового аппарата чего стоит. Как правильный совет- приглашение отведать в кафе плюшки правильного вкуса и точной калорийности от жены Типи. И, как точный расчет, добавка, присовокупляющая немного сплетен и слухов из самых закоулков города, надо сказать, всегда сладчайшего качества.
А Левша и вправду жил в городе. Абсолютный Левша в абсолютно правом городе. Осталось добавить, что жил он абсолютно скромно.
Маленькая комнатушка с узким окном и низким потолком походила на чуть приоткрытый спичечный коробок. Коробок, расположенный на чердаке старого дома и, казалось, так близко к солнцу, как только это возможно. Крыша за щедро- солнечный день нагревалась, думается, докрасна, к вечеру превращаясь в щедро- пылающую печь, которая не утихомиривалась до самого утра. Духота была осязаемой и живой. Конечно, эта густая пелена, окутывавшая комнату, не могла удерживать твердые предметы в подвешенном состоянии, хотя, иногда казалось, что до этого недалеко, однако ее забавляло другое. Она проглатывала любую жидкость за пару часов цельными стаканами, хрустела песком, выковыривая его из старых спичечных поверхностей, а, главное, прижимала весь воздух к полу. Именно тут находил его Левша, сбрасывая подушку с кровати.
Что тут сказать. Хорошо, что Левша имел человеческое тело. Хорошо, что, имея человеческое тело, он был абсолютно лыс. Хорошо, что эта лысая голова была склонна к внушительным фантазиям.
По вечерам он смахивал с подоконника песок, усаживался на осколки кирпичей и мечтал. Одна и та же картинка каждый день вставала перед глазами живым действом. Здесь шел ливень. Раскаты грома полосовали небо, а заслона свежести с шумом обрушивалась на тяжелую духоту. Это помогало, что, конечно, в правом городе представляется невозможным. Однако, вопреки всему, вот уже через пару минут Левша вздыхал легко, расслабленно и чувствовал те капли небесной влаги на горячем носу. Сначала они начинали шипеть от соприкосновения с иссушенной кожей, однако вот уже и впитывались, потом вовсе скатывались вниз по подбородку. Бр-рр. Это Хрумса, сидящий рядом, возмущенно мотал головой. Зачем жидкость, если и так все хорошо? Хрумса- это хамелеон, друг Левши. Откуда он взялся, абсолютная загадка. Впрочем, никто ее и не пытался разгадать. Однажды Левша ужинал капустой. Брал по листику с тарелки, скручивал трубочкой и задумчиво жевал. Тогда рядом и возникла мордашка хамелеона. Глаза смотрели на процесс ужина, тело же меняло цвет, копируя переливы оттенков капустного листа. Левша пододвинул тарелку к гостю. Тот незамедлительно принялся за угощение, издавая громкое « хрум- хрум», и потише- « са- са», со смаком облизывая тарелку. На вопрос Левши- как зовут, хамелеон ответил тем же порядком. « Значит, Хрумса». Тот согласно подлез под крупную левую ладонь Левши и закрыл глаза.
Устроиться на работу в правом городе Левше было сложно. Вернее, абсолютно невозможно. Взять, к примеру, профессию повара. Как только в этой широкой левой руке люди видели острый предмет, например, нож, исключая пары восторженных визгов, начиналась паника. « Он опасен!». Примерно тем же результатом заканчивались попытки получить статус офисного работника, где не могла делаться правильная работа не тем полушарием мозга, или дворника, который будет сбивать с ног прохожих, размахивая метлой слева направо. Ну, а затем сформировалась правильная репутация, и она уже не требовала объяснения в причине отказа работодателя. Слышали, абсолютно невозможно- и все тут. И несколько раз Левшу посетила даже чья-то жалость, посетовав, что вовремя мир не переучил беднягу. Глядишь, и жизнь была бы абсолютно правильной.
Но Левша не горевал. Не было времени. Тем более, что глаза Хрумса каждый день просили капусты.
Левша собирал на пляже ракушки и аккуратно высушивал их в духоте. Затем съедал листик неизвестной травы, выросшей на насыпи песка в углу комнаты, и что-то вдруг менялось вокруг. Наполнялась левая рука неведомой силой, просила скорее приступить к работе. Левша усаживался за стол, рядом укладывался Хрумса, и удивительные фигурки возникали под изящными движениями крупных пальцев левой руки. Это было абсолютно неправильным процессом, но люди этого не знали, и охотно покупали сувениры.
Все шло хорошо. Однако плохо было без любви. Эту мысль Хрумса считывал с физиономии друга и хозяина все чаще. Главный признак любовных переживаний- нос опускался вниз, а широкая левая ладонь касалась области сердца. Мордашка хамелеона вскидывалась вверх, отыскивая потухший взгляд Левши, а цвет тела менялся на плачущий болотный. Надо же было встретить эту девицу?
Левша познакомился с ней на пляже, когда собирал ракушки. Абсолютное совершенство. Глаза правильного разреза, волосы правильной длины, правильная походка и жесты. Впрочем, в этом городе все были такими. Попробуй не будь! Итак, Левша восторженно смотрел, она снисходительно позволяла это. Илия. Какое правильное имя!
Правда, все эти замечания о правильности исходили не от Левши. Скорее, Илия сама придумывала мысли поклонника, исходя из его внушительных взглядов. Так они иногда сидели у моря по вечерам. Левша смотрел и мечтал, Илия позволяла и придумывала. Видеться в городе представлялось абсолютно невозможным. Репутация была разной. Потому Левша часто скучал дома, а левая рука теперь, если не упиралась ладонью в пылающее сердце, творила, как сумасшедшая. Неизвестный куст в углу комнаты, позабытый Левшой, разросся до неимоверных размеров. А фигурки теперь становились все удивительнее.
Однажды Илия пришла на пляж в плохом настроении. Что было абсолютно правильным. Еще бы- скучно в городе как! Болото! Левша протянул Илии широкую ладонь, предлагая уйти вместе. Земля большая и интересная.
Илия правильно обиделась. Хм, вот уж глупец. У всех бывает легкая тоска. Это абсолютная норма. Это проходит, и снова становится правильно хорошо. « А ты испортил вечер!»
Больше она не приходила на пляж. Ни через неделю, ни через месяц с шести утра до одиннадцати вечера каждого дня.
Однажды Левша нашел на пляже кем-то позабытую газету. Здесь на краешке листа, не размытом волнами, он прочем о городе « Левый». Возмущения по поводу отвратительно не правильном поведении его жителей Левша вкусил, словно восхитительный бриз, несущий весть о ливне. Да, да! Крепко зажав в руке удивительную газету, Левша с неловкой поспешностью направился домой. Распахнув дверь, тотчас приказал Хрумсу собираться или оставаться. Тот невозмутимо свернул имеющуюся капусту в трубочки, забросил в рюкзак. Через полчаса они уже мчались на мопеде прочь, кажется, спинами уменьшая город Правый до игрушечных размеров, прочь- мимо заправки, мимо полей и лесов.
- Правша в левом городе?
- Да, нонсенс, однако… Да, кстати, ваша левая рука внушает крайнее уважение. Она потрясающе левая. Это оценят в городе.
Левша долго смотрел на хозяина заправки «Левая обочина», розовощекого Пипи. Тот с творческим запалом предлагал все необходимые на пустынном пути услуги. Прошу.
Особенный и индивидуальный подход во всем. Чего стоит только это игра « Умирающий лебедь» на кассовом аппарате. А булочек с кремом из соленых огурцов, шоколада и шампанского желаете отведать? Вот только сегодня ночью приснился рецепт. Так и не уснул, пока не приготовил. Калорийность неизвестна, однако выглядят сногсшибательно. Ах, да, примите и сплетни. Они повсюду одинаковы. Тут полушарие мало имеет значение. Все же, наверное, это качество контролирует не кто иной, как язык и уши.
Услышав о Правше в левом городе, Левша задумался. Хозяин по-прежнему улыбался, ожидая смачных вопросов и удивления. Но Левша поблагодарил за услуги и набросил на лысую голову шлем.
Город окутал холодом. Здесь шел моросящий дождик. И, кажется, давно. Лужи разлетались под шинами, расплескиваясь по сторонам узких, разрисованных улиц города Левый. Дворники мели слева направо, повар в окне одного из домов шинковал капусту, держа нож в левой руке, и при этом пританцовывал. За ним инструкция, прижатая к стене кнопками, перечеркивала правую руку, которая тянулась к ножу. Крик отвлек от этого зрелища. Чуть поодаль девушку, удивительно похожую на Илию, успокаивал парень. Она кричала, что вне сомнений, должна делать то, что велит сердце. Это значит, сейчас бросает его, а потом неизвестно. Кажется, это для них было потрясающе неправильно, не похоже на других. Совсем рядом мама наказывала ребенка, пытающегося зажать в пальчиках правой руки мел. Где-то на верхнем этаже кто-то кричал, что пройдет сейчас по парапету. Зачем, интересно? Левша вздохнул, остановился, нащупал за спиной Хрумса. Так и есть- ему холодно. Левша аккуратно положил друга за пазуху, свернул под указателем « Добро пожаловать в город Левый» направо, потом еще трижды направо. Здесь, в маленькой комнате под ледяной крышей Левша нашел того самого Правшу. Упф, как хорошо, что он оказался волосатым, хорошо, что имел склонность к логике, которая позволила смастерить батарею. Большой пушистый пес лежал у его ног.
Левша и Правша с друзьями покинули город на рассвете. Не было конкретного маршрута. Просто вперед, просто заботясь друг о друге. Пришлось многое повидать. Города менялись- то правые, то левые, то левые, то правые. Что удивительно, иногда те же самые становились вдруг противоположных правил. Срывался один флаг, вздымался другой… Но толку было мало. Крайность, она и есть крайность, как ее ни называй. Все превращалось в толкотню и гонения, фанатизм и глупость. А Левша и Правша постепенно забыли, как их называли люди и научились друг у друга творить обеими руками. Это оказалось возможным. И справа, и слева. Правда, знают об этом пока только двое……………………17-03-2016