КОНЦЕРТ В КОЛОНИИ
Как-то раз в 90-е гг. я подрабатывала временами в шоубизе. По причине прирожденной склонности к аутизму, я и сейчас плохо социализирована, а тогда и вовсе не понимала где я вообще живу-то? Почему-то то, что мама предавала обструкции - обман, кидалово, голые сиськи, легкое порно - вполне даже легально текло с экранов. Типа, стало круто быть подонком, бандитом и убийцей.
Меня это все держало в унынии. Потому что я довольно долго верила в то, что все люди хотят честно трудиться и честно получать бабки. Но оказалось, что люди готовы за бабки на все.
Сталкивать старушек с подоконников, спаивать стариков, выгонять детей-сирот из домов.
Я смотрела на это и мне хотелось не жить.
Так же в детстве я смотрела сквозь щелку забора на мир и пыталась понять - как же все это работает? В чем смысл?
Не могла я принять эту бесстыдную фантасмагорию алчи.
Когда мой приятель - студент физтеха - при мне продал старушке сапоги на размер больше, я потом весь вечер чистила ему мозги, какой он козел.
Ну вот. Потому мы и прекратили дружбу.
И я ушла в аут, хотя могла бы этих старушек на пару квартир поиметь. Но не стала.
Оказалось, что единственное честное место - шоубиз. Там не кидали. Если говорили - 300$ за выход, так и было - 300. Честно все.
Ну вот. И как-то раз в 98 или 99 году я как-то дивно попала на концерт в колонию. Заправлял там рыжий мужик из Казахстана. Оперный. Хорошо пел. И все расклады эти тоже хорошо рулил.
Я отнесла ему свои песенки, и он позвал меня на концерт.
Мы ехали по зиме на минивене в какую-то малолетку. То ли под Тамбовом, то ли под Воронежем - не помню.
Ехали по ухабам. Три девочки-народницы, романсистка, рыжий мужик и я. У меня была фонера из клуба.
Приехали.
Оделись.
Выступили.
Девчонки честно отпели под баян, и после всего вышла я с забойный техно-попсом. Классная композа, кстати, была.
Такая. Стальные маховики двигали воздух отлично.
И я под них скакала диким образом и орала про девицу, которая стояла на трассе.. ну знакомая пацанам тематика.
Помню минутную паузу, а потом актовый зал взорвался, стену лопнули. Такого приема я никогда не встречала.
Но это фигня.
Главное началось потом.
Пацанов увели куда положено.
А мы пошли бухать.
В пустом холодном помещении был накрыт жидкий стол - водка, килька, огурцы какие-то. Все из той столовой, из которой питались и пацаны. Холодно и тускло.
Разговаривал в основном рыжий.
И чины. Иногда рыжий разрешал поцеловать какую-то из девиц чинам. Но меня эта чаша миновала. Я бы не пережила, чтобы какой-то чужой мужик целовал меня мокрыми масляными губами.Но, очевидно, это входило в программу. Девы оставались безучастными. Потом им снова велели петь.
Потом все немного развеселились, но даже сам воздух был сыр и убог. И вокруг только темный чужой лес. И почему-то мне всех стало жалко: и пацанов, и начальников, и девиц, и рыжего мужика, который до Перестройки пел то ли в Ташкенте, то ли в Алма-Ате, а теперь вот ездит по зонам и пьет водку с погонами.
После пятой стопки мне захотелось тоже что-то сказать по гражданской привычке. Но рыжий технично пресек эти попытки.
Потом мы переночевали в холодной гостинице. И утром минивен повез нас обратно.
Раза три за дорогу машину останавливали, и я блевала на обочине.
Даже не знаю чем.
Может быть всем этим вместе.
Это был первый и последний раз.