Невежество
Я думаю о правде кулака,
гуляет по земле зеленый май.
Хотя темны ушедшие века,
но в русский ситец одевался весь Китай.
Наука не имеет иного врага кроме невежества. А сфера религии? Является ли чем-то негативным незнание? Когда первенец Бориса Годунова заболел, он (будучи посвоему набожным), напоил младенца крещенской водой и в мороз отнес его в Храм Василия Блаженного, отчего тот скончался. Бытует мнение, что просвещение противоположно истинной вере. Отсюда недалеко до утверждения, что разум несовместим с совестью. В смутное время на Руси убийство в гневе или по неосторожности почти не осуждалось, а самоубийство, (то есть, явное психиатрическое заболевание) считалось непростительным грехом.
Также религия иногда противопоставляется эстетике. Живопись, философия, поэзия, литература считается западным заимствованием эпохи Петра первого. При этом забывается, что древнее русское православие даже слишком склонно к эстетике в ущерб таким добродетелям, как любовь, сострадание, терпимость. Вспомните, что по «Повести временных лет» заставило князя Владимира остановиться на православии. Эстетическая сторона греческого богослужения.
Известно, что чем больше человек склоняется к внешней красоте, тем более у него шансов потерять внутреннюю, хотя это и не аксиома. Православие родственно искусству, ибо преображает всего человека, а не только его внутренний мир. Уклонение в какую-либо из сторон, этическую или эстетическую и есть заблуждение, от которого почти никто не свободен. Склонный только к внешнему человек не считает грех уродством и глупостью, а ведь тот именно таковым и является. Так, что те, кто ратует за «чистое» невежество, вводят в мир противоречие.
Питается душой незримый тать,
стихи лишь зарифмованная проза.
Да и не нужно людям открывать
молчание московского мороза.
А если и пригрезится весна,
то оплетает душу злую лавр,
где в лабиринте пасмурного сна
гуляет кровожадный минотавр.
Покой, воспоминание мое
фантазии от бодрости до лени.
Пятнадцать лет светлейшее житье,
а после лишь раздора злые тени.
Но землю не печалью и тоской
вращает Неизведанный, который -
история - времен калейдоскоп.
Из хаоса слагаются узоры.
Припомнится тот город, где прекрасно,
а пригород не долларами зелен.
Глобальный мир стращает трубным гласом,
а храмы превращаются в музеи.
Бездушно на земле, и в небе сухо,
взмах маятника жалит словно терн.
Хамит и разрушает связи духа
Московию терзающая чернь.