Был там один слуга по имени Джим Свенсон, Его господин, сэр Ори, был самым спесивым и надменным из всех пассажиров. Так этот Свенсон, стараясь не отставать от хозяина, так же нагло вёл себя среди слуг. Он был силён и высок ростом, что только прибавляло ему самоуверенности. От него мне доставалось больше всех. Однажды он обнаглел настолько, что на глазах у всех поцеловал меня в губы. Долгое время он высасывал из меня душу, под дружный хохот всей кампании, а я ничего не могла сделать, ведь в его объятиях, я даже рукой не могла пошевелить. Наконец, когда он прервал поцелуй, чтобы перевести дух, я укусила его за губу. Хлынула кровь. Он разозлился и уже замахнулся кулаком, как кто-то схватил его за рукав. Свенсон оглянулся. Это оказался господин О’ Нил, молодой дворянин из Ирландии. Он спустился с палубы, наверное, хотел взять что-то из своей каюты, увидел, что произошло, и вмешался.
-Клянусь Богом, - сказал О’ Нил. – Если ты посмеешь причинить зло этой девушке, быть тебе битым.
-Как будет угодно вашей милости, - глядя исподлобья ответил Свенсон, - но, ударив меня, вы оскорбите моего господина. А он таких вещей не прощает.
-Мне и не нужно его прощения. Но если он сам не отлупит тебя за то, что ты позоришь его перед графиней, тогда твоим воспитанием займусь я.
Свенсон мрачно молчал.
-Ты всё понял? – спросил господин О’ Нил.
-Да, ваша милость, - процедил сквозь зубы Свенсон, вытирая кровь, бегущую из губы.
-Тогда встань и извинись перед девушкой.
Свенсон неуклюже поднялся из-за стола и тихо пробормотал:
-Простите, мисс, я был неучтив, этого больше не повторится.
Я тоже встала, поклонилась и сказала:
-Я охотно прощаю вас, мастер Свенсон, и верю, что у меня впредь не будет повода для жалоб на вас.
Добившись своего, О’ Нил отошёл. А Свенсон бросил ему в спину испепеляющий взгляд.
Когда я вошла в каюту, леди Гилфорд сразу поняла, что произошло что-то плохое. Она взяла меня за подбородок и, пристально глядя мне в глаза, обо всём подробно расспросила. В каюте она всегда была без вуали, и под её взглядом, я трепетала и совершенно лишалась способности лгать.
Потом она успокоила меня, велела умыться и засадила за книги. Она нарочно взяла для меня с собой несколько книг. По её теории, чем тяжелее дорожный сундук, тем меньше вероятности, что его украдут.
Прошёл уже целый месяц нашего путешествия. Однажды вечером мы стояли с ней на палубе, прислонившись к фальшборту, и вели беседу на французском языке. Когда у меня не хватало слов, она делала подсказки. Когда я не понимала, она требовала, чтобы я сама догадалась о смысле фразы. А если это не получалось, она объясняла смысл некоторых слов, задавала наводящие вопросы до тех пор, пока не добивалась понимания. Процесс облегчался тем, что в английском и французском языках есть много общих слов.
Смеркалось. Сквозь решётку люка из кают-компании выбивались лучи яркого света и доносились взрывы хохота. Это пассажиры развлекались доступными им способами – пили, рассказывали скабрёзные истории, играли в карты. Впереди, по курсу пламенел закат. В океанских волнах разливался солнечный огонь. На востоке, за кормой корабля, одна за другой зажигались звёзды. Апостол Фома медленно и величественно плыл под горой розоватых, от заката, парусов.
Вдруг, я услышала стук сапог по ступенькам трапа.
На палубу поднялся господин О’ Нил. Он рывком распахнул ворот рубашки и встал спиной к нам у противоположного борта. Он лёг грудью на планшир, понуро свесив голову за борт, и шумно дышал, словно страдал от морской болезни.
Я сразу подумала, что он болен. Ведь мы плыли через океан уже более месяца, и все, кто был подвержен морской болезни, уже давно переболели ею и излечились.
Я путалась в словах, пытаясь составить какую-то сложную французскую фразу. Но леди Гилфорд вдруг сделала мне знак молчать.
Некоторое время мы обе молчали, наблюдая за молодым человеком. Вместо того, чтобы любоваться закатом, он стоял, опираясь локтями о планшир и мрачно уставясь в глубину океана.
Леди сделала мне знак оставаться на месте и подошла к юноше.
-Добрый вечер, господин О’ Нил, - сказала она.
Молодой человек вздрогнул, он так глубоко погрузился в свои мысли, что даже не заметил приближения моей госпожи.
-Добрый вечер, сударыня, - ответил он с удивлением, ведь за весь рейс леди Гилфорд ещё ни разу ни с кем не заговаривала.
-Я должна выразить вам свою признательность, за то, что вы заступились за мою горничную.
-О, миледи, не стоит благодарности. Я просто загнал обнаглевшую свинью обратно в свинарник. Это был мой долг.
-Это был долг каждого мужчины, но исполнили его только вы. Спасибо вам.
Он хмуро кивнул и уставился взором в доски палубы у себя под ногами.
-Вы не любуетесь этой красотой? – спросила графиня. – Что интересного вы находите в этих досках? Взгляните. Последние угольки заката ещё светятся на чёрных волнах, небо покрывается алмазами. Бог столько старался, создавая эту красоту, а вы даже взглянуть не хотите на его дивное творение.
Он хмуро обвёл взглядом горизонт и снова опустил глаза.
-Простите, сударыня, я сегодня неважно себя чувствую.
-А два часа назад, за ужином, вы показались мне бодрым и весёлым.
Он, молча, пожал плечами.
-Может, вам стоит развлечься? Не желаете сыграть в карты?
О’ Нил мрачно усмехнулся:
-Увы, сударыня, я своё уже отыграл! – сказал он. – Мой кошелёк пуст, как птичье гнездо осенью.
-Так вот в чём причина вашего нездоровья, - рассмеялась леди Гилфорд. - Вы проиграли все деньги! Если так, то поделом! Вы наказаны за свою пагубную страсть.
-Я вижу, сударыня, моя неудача доставляет вам удовольствие?
-Торжество справедливости всегда доставляет мне удовольствие! А вам, сударь?
-Мне, почему-то, не очень.
-Господин О’ Нил, вы должны немедленно вознести Господу благодарственную молитву, за то, что он не позволил вам выиграть. Господь любит вас. Потому вы и проиграли!
-Вы находите? Странно проявляется господня любовь!
-Сейчас вам плохо, но возможно сегодняшний проигрыш излечит вас от болезни, от которой у вас сегодня вечером светились глаза и тряслись руки. А если бы вы выиграли, то увязли бы в этом болоте навсегда. Так радуйтесь, что легко отделались.
-Радоваться? – почти вскричал О’ Нил. – У меня было достаточно денег, чтобы купить небольшую плантацию и десяток рабов. Родители снабдили меня достаточной суммой, чтобы я смог начать самостоятельную жизнь, встать на ноги, сделать себе состояние. А теперь, я разорён, я беден, как церковная крыса.
-Если у вас было достаточно денег, тогда зачем вы сели играть? Вам захотелось иметь больше, чем требовалось? Вот вы и наказаны за жадность!
-Сударыня, возможно, вы тысячу раз правы. Но неужели это и есть та самая признательность, которую вы хотели мне высказать? Если так, то благодарю покорно! А теперь позвольте мне побыть одному.
-Нет, сударь. Я пришла не за тем, чтобы злорадствовать. Напротив, я хотела предложить вам посильную помощь.
-Я не нуждаюсь ни в чьих подачках!
-А я вам подачек и не предлагаю. Я хотела предложить вам честным путём заработать денег. Что вы на это скажете?
Молодой человек поднял голову и с надеждой посмотрел на леди Гилфорд.
-Вы хотите нанять меня? Только и всего? Но, где же тут помощь? Это просто сделка.
-Ну, сударь, вам не угодишь. Подачек вы не хотите, сделок тоже.
Подумайте сами. Пока вы находитесь на борту Апостола Фомы, вас кормят и поят, ибо ваша каюта и питание оплачены вперёд. Но как только вы покинете судно, у вас не будет ни крова, ни пищи. Найти работу прямо в день приезда нереально. А у вас нет денег даже на гостиницу. Через два дня, ваш воротничок станет чёрным от пыли, от вас станет вонять потом и грязью. Тогда на приличную работу вас уже не возьмут. И куда вы пойдёте? Свинопасом, или грузчиком?
Я же предлагаю вам работу вполне совместимую с дворянским достоинством. Будьте моим телохранителем. Говорят, в новом свете женщине опасно путешествовать без охраны. Моя помощь заключается не в том, что я вас нанимаю, а в том, что я делаю это вовремя, как раз в тот момент, когда решается ваша судьба.
-Благодарю вас, сударыня… Простите, кажется, я вел себя не очень учтиво… Ваше предложение действительно может меня спасти. Но…
-Вам что-то не нравится?
-Нет, сударыня. Теперь я ясно вижу, что вы полны такта и искреннего участия. Вы действительно пытаетесь оказать мне посильную помощь. Но мои планы…
-Вы сами поставили крест на своих планах. Теперь вам, так или иначе, придётся их менять.
Некоторое время он молчал, собираясь с духом. Потом в глазах его загорелись безумные огоньки и он, понизив голос, страстно зашептал:
-Сударыня, я готов принять ваше предложение, но позвольте мне ещё кое о чём вас попросить?
-Что ж, просите, сударь.
-Не могли бы вы выдать мне часть жалования прямо сейчас? Вперёд!
-Деньги вперёд? – удивилась графиня. – Как вы это себе представляете? А если вы мне не понравитесь как охранник? Тогда я даже уволить вас не смогу… Деньги за работу не платят вперёд. Сначала выполните работу. Тогда и рассчитаемся.
-Умоляю вас, сударыня, - он упал на одно колено, схватил её руку и стал покрывать горячими поцелуями бархат её перчатки. – Я всё честно отработаю, даже с процентами. Давайте будем считать, что вы даёте мне в долг.
-Но зачем вам нужны деньги здесь посреди океана? – сказала графиня, несколько более прохладным тоном. – Куда вы собираетесь их потратить? Будете рыб золотом кормить?
-Сударыня, вы всё прекрасно понимаете! – воскликнул он, прижимая к щеке руку леди Гилфорд.
-Мастер О’ Нил, я прекрасно понимаю зачем вам нужны деньги. Беда в том, что вы сами так ничего и не поняли из того, что я вам сказала. Все мои усилия спасти вас оказались тщетными. Все слова, в которых вы признали меня тысячу раз правой, унесло ветром. С таким же, а возможно, и большим успехом, я могла бы поговорить с этой мачтой. Думаю, она отнеслась бы к моим словам более уважительно…
-Миледи, - горячо зашептал он. - Вы не можете мне отказать. Я знаю, у вас доброе сердце. Поймите, счастье всего лишь временно отвернулось от меня. В картах так бывает. Вот ты богат, а через час уже беден, а ещё через час снова богат. Если бы у меня не кончились деньги, я непременно отыгрался бы. Я чувствую удачу! Ну, не может же мне вечно не везти! Я обязательно выиграю и сегодня же всё вам верну. Если хотите, в двойном размере! Эти мерзавцы потому и не позволяют мне играть в долг, боятся, что я возьму реванш! Поймите, я должен отыграться.
-Вам мало того, что разорили себя? Вы хотите сделать нищей ещё и меня?
Вовсе нет, сударыня! Всего только двадцать фунтов. Клянусь, только двадцать! Больше мне не ничего нужно.
-А если вы снова проиграете, попросите ещё двадцать? А потом ещё двадцать, уже в последний раз, а потом ещё двадцать – в совсем-присовсем последний раз?
- Клянусь Богом, нет! Если проиграю, то так тому и быть, я всё честно отработаю. Слово дворянина! Согласен на любые условия!
Графиня молчала. Она была неподвижна. Только ночной ветерок трепал подол её платья и край чёрной вуали.
-Сударыня! – он, стоя на коленях, умоляюще смотрел на неё снизу вверх и сжимал в руках её ладонь, – поверьте мне! Только один раз. Клянусь. Если я проиграю, я в жизни своей больше не прикоснусь ни к картам, ни к костям! Вы не можете не дать мне шанса!
-Хорошо же, сударь! – в голосе госпожи зазвучала холодная сталь. – Я действительно не могу оттолкнуть вашу руку, когда вы пребываете в такой беде. Так значит, вы согласны на любые условия?
-На любые, хоть с верхушки мачты вниз головой на палубу!
-Ну, нет, только не это! Если вы так поступите, тогда, каким образом отработаете долг?
-Поймите, я проиграл не только деньги, но ещё и медальон с портретом матушки! Я не могу оставить это в руках у него!
-У него? Вы имеете в виду сэра Ори?
-Вы поразительно проницательны, сударыня.
-Но это дело можно поправить и другим способом. Хотите, я выкуплю у него ваш медальон, а потом, верну его вам в счёт жалования?
-Нет, сударыня, умоляю, дайте мне отыграться!
-Значит, дело вовсе не в медальоне… Вы больны, сударь, и вас нужно срочно лечить.
-Я выиграю! Вот увидите!
-Ладно, я дам вам денег в долг, но условия будут ужасными.
-Я согласен!
-Кабальными!
-Я согласен.
-Унизительными!
-Но ведь вы не потребуете ничего противоречащего дворянской чести?
-А вот и потребую! Давайте ограничимся девятью заповедями господними.
-Почему девятью? Их же десять!
-Потому, что я буду заставлять вас работать по субботам.
-Я согласен.
-Я вижу, сударь, вас ни чем не запугать!
-Вы надеялись, что я откажусь?
-Да, надеялась!
-А я не откажусь.
-Сколько вам нужно?
-Двадцать фунтов.
-Согласна, но за эти двадцать фунтов, вы попадаете ко мне в рабство на целый год.
-Благодарю вас, сударыня. Вы вернули меня к жизни!
-Сударь, вы, наверное, не расслышали. За двадцать фунтов вы будете целый год выполнять любые работы. И уж я постараюсь, чтобы вы этот год запомнили на всю жизнь, чтобы вас тошнило при одном виде карт! Я сделаю из вас клоуна!
-Сударыня, вы так говорите, будто я уже проиграл. Я верю в свою удачу.
-Встаньте, сударь. Мне неловко смотреть на вас сверху вниз. Давайте спокойно обсудим условия. Итак, если вы выигрываете…
-То я немедленно возвращаю вам двадцать пять фунтов.
-За кого вы меня принимаете, сударь? Обойдёмся без процентов. Я не собираюсь наживаться на вашем несчастье.
-Какое же это несчастье, если я выиграю?
-Это худшее, что может с вами случиться. Я буду молиться, чтобы вы проиграли.
-Если я проиграю, тогда поступлю к вам в услужение на целый год!
-Не в услужение, а в рабство! Я буду вас кормить и одевать, но ни фартинга не заплачу за весь год!
-Согласен.
-Причём, кормить буду тем, чем сочту нужным, а одевать в то, во что сочту нужным.
-Согласен!
Леди откинула с лица вуаль и посмотрела в глаза юноше.
-Зачем же вы прячете такое красивое лицо? – воскликнул он.
-А вы ожидали увидеть столетнюю старуху?
-Нет, что вы! У вас такая лёгкая походка. Никто не принял бы вас за старуху.
Тогда в чём дело? Я ведь вижу, вас что-то удивило. Ну?
-Понимаете, сударыня, - замялся он. - Тут кое-кто говорил, будто видел вас без вуали и утверждал, что вы …
-Уродлива?
-Имеете некоторые недостатки…
-Какие?
-Косоглазие и родимое пятно на половину лица.
-Кто именно так говорил?
-Простите, сударыня, я не могу вам этого сказать.
-Но вы обещали стать моим рабом.
-Обещал, но пока не стал. Я даже денег всё ещё не получил.
-И не получите, если не скажете.
-Но мы уже договорились, сударыня. Вы не можете ставить дополнительных условий, после того, как уже обещали.
-Ладно, сударь, будь по-вашему. Только я не понимаю, зачем вы защищаете этого надутого индюка, который вас обчистил. Вы ведь убедились, что он лжец.
-Пока я свободный человек, не стану наушничать.
-Надеюсь, это ненадолго, - леди Гилфорд очаровательно улыбнулась. - Бетти, принеси нам замшевый кошелёк, там как раз двадцать фунтов, – она протянула мне ключ от сундука.