2009-й год, Россия, Москва, автосервис. В этот год до России докатился мировой экономический кризис. Говорили, что причиной кризиса – спекулянты в Америке, которые как-то нечисто продавали недвижимость. Наверное, они это делали уж очень нечисто, раз во всём мире случился кризис. Нам до уровня американских дельцов ещё расти и расти. Например, когда у нас в автосервисе кто-то из работников делает что-то нечисто, то мирового кризиса не происходит. Максимум – уволят работника. Как Лёшку Сильвестрова, когда его поймали с канистрой моторного масла за пазухой при выходе с предприятия. А могли и не уволить, дело случая. Охранник, просто, дотошный попался. Лёха предъявил ему чек, подтверждающий честное приобретение масла, а охранник углядел, что чек месячной давности.
Мировой экономический кризис затронул и наш автосервис. Это выразилось в некотором уменьшении зарплат. Однако руководство предприятия решило кое-что противопоставить кризису. И это кое-что называется – оптимизация производства.
Сию креативную инициативу анонсировал на общем собрании сам генеральный директор. Он сказал, что и в условиях кризиса можно добиться улучшения экономических показателей.
; И мы это сделаем. Мы создадим отдел оптимизации, в который привлечём высококвалифицированных специалистов своего дела. Производственный процесс на всех его этапах будет тщательно исследован и перестроен для достижения максимальной эффективности, – рассказал генеральный директор.
В скором времени отдел оптимизации действительно создали и наполнили двумя специалистами. Креативные мужчины, стильно одетые, с аккуратно прилизанными причёсками. У обоих узенькие галстуки на американский манер. Когда оптимизаторы в первый раз появились в цеху, то сразу стали предметом острот между работниками цеха. Уж очень контрастно смотрелись модные господа на фоне залитых машинным маслом верстаков.
Но оптимизаторам не было дела до юмора автослесарей, они занимались своим - оптимизацией. Ходили по цеху, что-то записывали в свои планшеты, строили схемы.
В обиходе цеха, до появления нового отдела на предприятии, слово «оптимизация» практически не использовалось. Однако, работа была налажена, и местами очень даже неплохо.
На участке диагностики кроме меня работало три человека. Каждый имел свои функции.
Андрей Тугаев – самый старший из нас и самый авторитетный. Он начинал ещё в те времена, когда официальные дилерские центры только-только появлялись в Москве. Андрей в приятельских отношениях с людьми, которые сейчас сидят высоко – в представительствах иностранных автопроизводителей. Раньше эти люди занимались диагностикой и ремонтом иномарок, а потом сделали карьеру. Андрей не карьерист, ему нравится диагностировать машины, и он возвёл это дело в ранг творчества. Первую попавшуюся машину Андрей не диагностирует, ему нужна уникальная поломка. Сложная. Такая, чтобы над ней до этого уже поломали головы другие диагносты и ничего не смогли сделать. После того, как Андрей выбирает «жертву», он с наслаждением углубляется в диагностику дня на два. Обкладывается ворохом электрических схем и паутиной из щупалец диагностических приборов. Иногда наш творческий соратник отрывается от работы, чтобы попить чайку в компании других диагностов. И тогда он с восторгом рассказывает нам про ход диагностики. Про отловленный, наконец, дефект сигнала или неисправный, глубоко-запрятанный в недрах автомобиля электрический клапан, которого даже нет на схемах.
В вопросе денежной выручки, которую даёт наш участок, Андрей Тугаев имеет не самые большие показатели. Творческая работа автодиагноста не приносит больших барышей. Но зато Андрей выполняет дипломатическую миссию. Руководство предприятия прислушивается к нему, поэтому Андрей выбивает всевозможные преференции для диагностов. Он – высшая ступень иерархии нашего диагностического участка.
Следующая ступенька иерархии – это я и Сашка Арташов. Наша функция – быстро и качественно диагностировать как можно больше автомобилей за смену. Чем больше машин продиагностируем, тем больше будет нормо-часов, за которые мы и получаем зарплату.
Самая нижняя иерархическая ступень участка – это стажёр Игорь Коробов. Его задача – ремонт. По инструкции участок диагностики должен отправлять продиагностированные машины на участок ремонта, но так как на одной диагностике хорошую зарплату заработать тяжело, мы организовали ремонт прямо у себя на участке. Действительно, как отдать кому-то автомобиль, ремонт которого сулит с десяток нормо-часов и при этом не требует титанического труда? В общем, мы снимали сливки, а на участок ремонта переправляли только те машины, которые требовали больших физических усилий и не обещали много нормо-часов. Автослесари с участка ремонта обижались и жаловались на нас, но Андрей Тугаев уладил вопрос с руководством.
Игорёк Коробов отлично справлялся с задачей. Он ремонтировал одновременно две – три машины. Парень с задором.
В результате слаженной работы всех нас, к концу каждого месяца участок диагностики мог похвалиться изрядным количеством нормо-часов. Соответственно и зарплата была удовлетворительная.
Так получилось, что одновременно с началом оптимизации на предприятии, нашего стажёра Игорька Коробова перевели в другой филиал, расположенный на Варшавском шоссе. Там Игорь стал работать уже как самостоятельный диагност.
А нам пообещали дать нового стажёра. И в один прекрасный день стажёр появился. Высокий, представительной наружности, в инженерском халате. К нам на участок его привёл начальник цеха Толик Волошин и представил:
– Вот, знакомьтесь, ваш новый стажёр, Михаил. Спецовку для него ещё не подобрали, поэтому он поработает пока в инженерском халате.
Андрей Тугаев в это время сидел за столом и изучал электрическую схему. Но прервался и стал расспрашивать стажёра о том - о сём. Михаил охотно отвечал на вопросы, рассказывал про автомобили, которые доводилось ремонтировать, про системы, которые он успел изучить. Слушать Михаила – одно удовольствие, чувствуется – мастер поговорить.
После знакомства Андрей стал вводить стажёра в курс дела. Миша всё подробно расспрашивал и старался как можно глубже раскрыть тему каждой реплики наставника. Андрей быстро устал, так как не имеет должной практики в полемическом искусстве, и перепоручил стажёра нам с Сашкой Арташовым. Саня не стал вдаваться в теории и сразу дал новобранцу дело – перезаправку кондиционера.
Миша подкатил к автомобилю аппарат для заправки фреона, но подключать его не стал, а подошёл ко мне с вопросом:
– Максим, а как вы думаете, какие аппараты лучше, автоматические или с ручным управлением?
– Михаил, вы бы подключили аппарат к автомобилю, и пока аппарат будет выполнять свою работу, мы сможем обсудить особенности автоматических и ручных вариантов, – максимально вежливо ответил я.
Миша направился к машине и, наконец, подключил аппарат. После этого он вернулся ко мне для обсуждения. К этому моменту я закончил диагностику Форд Фокуса и теперь на нём нужно было почистить дроссельную заслонку от нагара. Это дело я и предложил сделать Мише, отложив обсуждение на потом, а сам направился к следующему, ожидающему диагностики, автомобилю. Время – деньги. Особенно в кризис.
Стажёр Миша, вместо того чтобы заняться дроссельной заслонкой, направился к Сашке Арташову. Тот сидел в багажнике минивэна и разбирал жгут электропроводки. Я наблюдал, как Миша начал что-то говорить Сашке, и как Саня через минуту, с недовольной миной на лице, отправил стажёра заниматься порученным ему кондиционером. Высокая фигура Михаила вернулась к своей работе. Но ненадолго. Через какое-то время он уже торчал возле Тугаева и что-то у него спрашивал.
Рабочий день у нас оканчивался в 9 вечера, и стажёр Миша ушёл домой ровно в девять. А мы задержались, чтобы доделать незаконченную работу и обсудить нового члена коллектива. Андрей Тугаев сказал:
– Мужики, это не диагност, а теоретик какой-то. Наказание.
Сашка Арташов добавил:
– За сегодняшний день из-за этого теоретика почти ничего не наработали. Разговоров много, а работы ноль.
В последующие дни мы пытались настроить Михаила на рабочий лад, но это оказалось невозможно. Каждое поручение неминуемо оборачивалось десятком встречных вопросов и дюжиной теоретических выкладок.
Тугаев поговорил с начальником цеха, обрисовал безвыходность ситуации и попросил заменить стажёра Мишу на кого-нибудь другого. Однако решение данного вопроса затянулось.
Наше предприятие довольно большое, в нём много разных отделов. Мне кажется, что ситуация, которая сложилась на нашем участке, повторилась и в других отделах предприятия, потому что через два месяца работы стажёра Миши, у нас состоялось общее собрание. Речь снова держал генеральный директор:
– Господа, должен констатировать, что в последние два месяца экономические показатели нашего предприятия снизились. Мы вынуждены принять ряд мер: дотации на питание будут временно отменены, схема расчёта заработной платы будет изменена.
– А как же оптимизация? - крикнул из толпы автослесарь Ромка Бородин.
– Бородин, тебе бы всё ёрничать, - с сердцем ответил генеральный директор.
Как-то вечером, недели через две после собрания, мы своей диагностической компанией пили чай, разговаривали. Подошёл начальник цеха и присоединился к разговору. Среди прочих тем коснулись и темы оптимизации. Тогда начальник рассказал, что отдел оптимизации уже упразднён. Не выполнил своих задач.
Андрей Тугаев рассмеялся и сказал Мише-стажёру, стоявшему рядом с журналом в руках:
– А ведь это ты провалил оптимизацию! Это из-за тебя упали показатели. Из-за тебя, теоретика, уволили таких важных оптимизаторов. А ты знаешь какая у них зарплата была? У-у-у! Может они действительно какие-то уникальные схемы внедряли? А ты, бездельник, их по миру пустил.
Стажёр, преисполненный чувством собственной значимости, довольно заулыбался в ответ.
Сашка Арташов допил чай, поставил кружку на стол и сказал:
– Оптимизаторы почувствовали сильного конкурента и ушли с поля боя. Мишель, тебе надо не в диагносты идти, а в оптимизаторы. Там ты будешь на своём месте.