Гл. 30
Саша чувствовала себя все хуже. Тетя Зарема смотрела на нее странным взглядом и девушка понимала, что будущая свекровь что-то подозревает. Еще хорошо, что от расспросов удерживалась. То ли врожденная тактичность в ней говорила, то ли предпочитала тетя Зарема делать вид, что не знает об истинных отношениях Аскера и Саши. Но рано или поздно прозвучит прямой вопрос, и пути назад не будет.
Через три дня после поездки в Краснодар у нее появилась возможность вырваться, так как Аскер опять уезжал с отцом, и она позвонила Завадскому, предпочитая забыть, что у нее есть деньги на такси. Но ей было слишком одиноко и слишком тревожно. Дима, казалось, обрадовался ее звонку. Говорил приветливо, участливо, пообещал записать ее в клинику. Но на следующий день вырваться она не смогла, так как с утра пришла тетя Зарема – учить ее готовить любимый борщ Аскера.
- Да-да, Аскер любит борщ, - смеялась она, выкладывая на стол продуктовый набор. Попробовал в детстве у одноклассника и заставил меня идти к его матери – брать рецепт. Тут главное – говяжьи ребрышки. Как раз вчера родственники свежих прислали, и я – сразу к тебе.
- Я умею варить борщ, - не слишком приветливо отозвалась Саша.
- Да борщ все умеют варить, - согласилась тетя Зарема. – Только каждая хозяйка делает его по-своему. А Аскерчик немножко привередлив в еде. Но ты быстро научишься.
Саша посмотрела на ярко-розовые говяжьи ребра и почувствовала, что ее мутит. Она не стала ничего больше говорить, чтобы не усилилась тошнота. Послушно придвинула к себе миску с картошкой и принялась чистить, стараясь не поднимать глаз и дышать пореже. Запах свежего мяса казался отвратительным.
Вечером Саша улучила минутку, когда тетя Зарема уже ушла, а Алекс, который опять работал на рынке, еще не вернулся, и опять позвонила Димке, сообщить, что улизнуть не удалось. Сама не заметила, как они проболтали почти час – о всякой ерунде, пересказать этот разговор было невозможно, но Саше стало легче.
Потом она звонила ему еще дважды, и уже придумывала, то есть откровенно врала, что завтра представится возможность приехать. На этот раз беседы были короче, но Димкин голос звучал неизменно доброжелательно. Он пытался рассмешить ее, поднять настроение.
Теперь в голову Саше лезли навязчивые мысли. А что, если она беременна от Завадского? Может быть Димка, узнав, что у него родился сын или дочь, женится на ней? Или хотя бы будет помогать, приезжать в гости. Не даст же он родному ребенку умереть с голоду? А Аскер? Она ведь выходит замуж через месяц… Порвать с ним... но ведь он также может оказаться отцом малыша?
От этих мыслей голова шла кругом. Они заслонили собой все остальные раздумья, которые, порой, приходят в голову девушкам накануне замужества.
Больше всего ей хотелось уехать туда, где ее никто не знает. Вот недавно по телевизору в очередной раз показывали ее любимый фильм «Москва слезам не верит», где главная героиня – мать-одиночка, смогла не только поднять ребенка, ее тезку – Александру, но и сделать прекрасную карьеру. Правда, было это еще в советское время, когда существовали круглосуточные ясли и детские сады, а те, кто не имел жилья, могли рассчитывать на комнату в общежитии. Но вдруг и у нее бы получилось? Фантазировать на эту тему Саша могла сколько угодно, отлично сознавая, что все равно никуда не уедет. И дело даже не в матери, хотя ею очень удобно было прикрываться от решительных, но слишком опрометчивых шагов в самостоятельную жизнь. Просто Саше было страшно.
А потом Хуажевы собрались к родственникам на выходные. Алекс как раз должен был работать, он отдыхал в понедельник, и то не каждую неделю. С пятницы на субботу ночевал в Краснодаре. Он теперь часто там оставался, Саше говорил, что у знакомого. Лучше обстоятельств не придумаешь.
Саша позвонила в «Женское здоровье» спросить – принимают ли по выходным в платной клинике. Оказалось – принимают. Можно было сразу же и записаться, но она перезвонила Завадскому. Сбиваясь, объяснила, что хочет завтра с утра поехать в Краснодар. Он рассмеялся:
- Опять тебя записать?
Ей стало не по себе.
- В клинике уже ругаются?
- Еще бы они за такие деньги ругались! Нет, просто припечатали тебя ярлыком непостоянной клиентки. Типа никак решиться не можешь.
Он опять расхохотался. И смех напомнил ей Диму-на-выпускном.
- Ты приезжай пораньше с утра, чтобы уж точно.
Она кивнула разливающейся веселым смехом трубке. И с грустью подумала: «Ну вот, опять накурился. Это же вредно для здоровья…»
На следующий день чуть свет Саша наскоро одевшись, бросилась к матери, в течение двух минут поменяла пеленки и, сунув больной в рот несколько ложек вчерашнего супа-пюре, выскочила из дому в вещами и документами, приготовленными накануне.
Как раз успела на первый автобус, радуясь, что Алекс в городе, иначе пришлось бы ждать второго, а это – потерянное время. Но уехать совсем незамеченной не получилось,поселок маленький и многие друг друга знали. Несколько человек поздоровались с девушкой на остановке, а в салоне к ней подсела тетя Полина, когда-то работавшая с Натальей Потаповой в бригаде маляров, стала расспрашивать о матери, Саша отвечала с неохотой, понимая, что рано или поздно разговор дойдет и до ее скорого замужества. Но Полина, указав на забулдыгу, нетвердой походкой направлявшегося к расположенному на автостанции пивному ларьку, с презрением проговорила:
- А вот и Слюсарь, вашего папки собутыльничек. Говорят, дом свой в Медведовке, куда они с женой убегли, спалил, а теперь сюда в материну хату повертался. Что-то постоянно какой-то побитый ходит, вот и сейчас – с фингалищем во всю морду. Пьянь! – она сделала вид, что сплевывает.
- Вот-вот, своих алкашей нам не хватало в поселке, - поддержала какая-то толстая баба, расположившаяся на двух соседних сиденьях. Судя по огромной корзинке с зеленью, втиснутой в проход, направлялась она на рынок – торговать.
- Да не будет он тут жить, - присоединилась к разговору еще одна женщина, бледная и жидковолосая, Саша часто видела ее в магазине, но по имени не знала. – Колька дом-то материн продает, причем дешево. Вчера покупатель приходил, так он ныл, мол, дай хоть сколько-нибудь, мне уехать надо.
- А ты откеда знаешь? – подозрительно сощурилась толстая баба.
- Так он же мой сосед. Через дом живет.
- Ну вот и скатертью ему дорога! – обрадовалась Полина.
Тут автобус, несколько раз надрывно чихнув, тронулся, и женщины переключились на обсуждение плачевного состояния местного транспорта. А Саша сделала вид, что заснула, чтобы избежать лишних расспросов.