Сегодня мы с Лией словно поменялись местами. Спросите почему? Да потому что с самого утра, моя соседка вела себя как нервная и ворчливая бабушка, которой не хватило места в автобусе. Но все мои попытки выяснить, что же случилось, рушились об её слова "Все хорошо". После десятой попытки (да-да, я специально считала), я не выдержала и сказала:
– Знаешь что, если не рассказываешь о своих проблемах, то сделай одолжение и не доставай меня, когда я буду не в духе.
В гневе я вышла из комнаты и хлопнула дверью. Надо же быть такой упрямой, как баран! Чтобы успокоиться перед завтраком, я решила сходить на улицу и подышать свежим воздухом. Видимо, не мне одной пришла такая идея в голову, так как на выходе из здания я столкнулась с Максимом и Клариссой, которые тихо что-то обсуждали. Сначала я думала пройти мимо, но все-таки решила, что нужно соблюдать хотя бы банальные правила приличия.
– Доброе утро, – я слегка улыбнулась Клариссе и Максиму, прошла мимо и, немного отойдя от входа в клинику, вдохнула аромат елей. На улице дул прохладный ветер, ноги слегка промокли от утренней росы, но в целом было тепло. Солнце освещало тропинку к клинике, птицы начали пробуждаться и поднимать настроение своими песнями, то и дело можно было увидеть летающих бабочек. Я вспомнила, как мы со Славой встречали рассвет на берегу озера, название которого я, к сожалению, не запомнила. Я как сейчас ощущала его руки на моей талии и дыхание, от которого по спине бегали приятные мурашки. Это был очередной его сюрприз на мой день рождения. Слава всегда креативно подходил к подаркам, что меня в нем очень удивляло и радовало. Да что там, в Славе мне нравилось всё. Абсолютно. Он был моим идеалом, кто-то посмеется над этим и скажет, что такого не может быть, но для меня все было именно так. Мои глаза были наполнены слезами, когда я услышала голос Лии:
– Хей, Кира, прости, если отвлекаю, я просто извиниться хотела, я повела себя как задница. Прости меня. У нас с Дэном возникли некоторые сложности вчера. Я хотела его поддержать, а он подумал, что я это делаю из жалости. И все пошло, поехало, мы разругались с ним, и я полночи плакала.
Я услышала, как подруга всхлипнула и, повернувшись к Лие, крепко обняла ее.
– Дорогая, не плачь, пожалуйста. Дэн хороший парень, он всё осознает и обязательно извинится перед тобой. Вот увидишь, так и будет, а если нет, то я сама с ним поговорю, – закончила я слегка грозным тоном. Лия подняла на меня взгляд и слабо улыбнулась.
– Я уж подумала, что ты надерёшь ему задницу, а не просто поговоришь.
– Если надо и это могу сделать! – Лия полностью успокоилась и уже улыбалась своей искренней улыбкой. Она обняла меня и проговорила:
– Спасибо большое за поддержку, это много для меня значит! И прости меня, дурочку такую!
– Забыли, Лия! Пойдем завтракать. Я же знаю о твоей любви к еде, – Лия немного смутилась, и мы направились в здание.
– Ах да, Кир, чем у вас там разговор с Максимом вчера кончился? – спросила меня подруга, когда мы вошли в столовую.
– Давай потом об этом поговорим, здесь слишком много ушей, – Лия кивнула, мы направились за едой, в которой наши вкусы были схожи. Вот и сейчас мы остановились на сырниках со сметаной, йогуртах и киселе.
Поели мы довольно быстро и вместе со всеми направились на рисование, которое должен был вести новый преподаватель. Как только все расселись по своим местам, в аудиторию зашел мужчина лет сорока, высокого роста и спортивного телосложения. Его чёрные, как смоль, волосы потихоньку брала седина, карие глаза пробежались по нам добрым взглядом. Мужчина был одет в светлые летние брюки и белую рубашку с закатанным до локтей рукавами.
– Доброе утро, друзья. Меня зовут Дэвид. Как вы уже знаете, я буду вашим преподавателем по рисованию. Конечно, это не будут такие же обычные уроки, как в школе. Схожесть будет заключаться в определенных темах. И вот первая из них: предлагаю вам изобразить на бумаге то, что у вас в душе. Всё что может описать ваше настроение и размышления. Оценки я ставить не собираюсь, как и ограничивать вас в выборе. Рисунок должен быть предельно честным. Все поняли тему?
Мы все дружно кивнули, и каждый приступил к своему рисунку. Я долго размышляла, как же мне отразить свои эмоции и решила, что это похоже на девушку в маске, но в глазах, которой стояли два мужских силуэта. Один был Славы, а другой Максима. Нет, даже не думайте, что это все красиво выглядело на бумаге. Я не была хорошим художником, но главное было донести своё настроение, свои мысли, и я думаю, что у меня получилось. Я на самом деле испытывала противоречивые чувства. Я металась между прошлым и настоящим. Мне казалось, я не имею права задумываться о других мужчинах. Я любила Славу всей душой и даже спустя два года не хотела его отпускать. И теперь чувства, которые зарождаются во мне благодаря Максиму, делают из меня предательницу. Ведь это неправильно, разве я имею право на любовь, когда вторая половинка моего сердца умерла в той аварии. И способна ли я любить после того, что пережила за эти годы. Меня терзали вопросы, ответы на которые я не могла найти, а может и не хотела. Во мне словно засел страх, который не давал дышать.
– Если вы нарисовали, то можете сдать ваши работы и идти отдыхать. Остаток дня в вашем полном распоряжении. Для желающих ненадолго сбежать, на парковке стоит автобус, который отвезет вас в город. У вас будет несколько часов на развлечения. Уж я-то знаю, как вам надоели эти тренинги, – Дэвид подмигнул нам и улыбнулся, по залу послышались положительные возгласы.
Все встали со своих мест и сложили работы на столе Дэвида.
– Эти рисунки будут отданы вашему куратору для дальнейшего разбора, – крикнул наш преподаватель, когда мы уже выходили из аудитории.
Вот этого мне совсем не хотелось, теперь Максим скорей всего поймёт все о моих противоречивых чувствах.
– Пойдём, Кир. Не терпится свалить отсюда подальше от этих мозгоправов, – Лия взяла меня за руку и потащила на улицу.
– Может, переоденемся сначала, мне ещё нужно взять деньги, – сказала, я и Лия остановилась.
– Ну конечно, что-то я совсем забылась. Просто захотелось скорей оказаться на свободе.
– Мы же не в тюрьме, – усмехнулась я.
– Иногда кажется, что именно в тюрьме мы и находимся.
– А мне тут нравится, если бы тут не заставляли говорить по душам, когда этого совсем не хочется или рисовать, когда у тебя руки не из того места растут, то я бы осталась тут навсегда, – сказала я Лие, когда мы вошли в нашу спальню.
– Ага, ну прямо предел мечтаний, – хихикнула Лия, – а это ещё откуда?
– Что? – я оглядела комнату в поисках того, что так заинтересовало мою соседку.
И тут я увидела целую корзинку ярких малиновых маргариток с желтыми сердцевинами.
– От кого это? – поинтересовалась Лия и пристально на меня посмотрела.
Я подошла к корзине и достала из цветов открытку, на которой красивым прямым почерком было написано:
"Роза царствует лишь летом,
Маргаритка с нами круглый год.
Готова ли ты меня простить?"
Ну, конечно Максим заделался в садоводы. Конечно, цветы мне понравились, но ему об этом знать не обязательно.
– Так от кого букет? – чуть ли не подпрыгивая от возбуждения, спросила Лия.
– Видимо, ошиблись. Вынеси их, пожалуйста, в коридор, я возьму сумку, и можем идти к автобусу.
Лия недоверчиво на меня взглянула, но все же кивнула и, забрав с собой цветы, вышла в коридор. Я прекрасно понимала, что она мне не поверила, но за что она мне нравилась, так за то, что не мучила меня лишними вопросами.
Я взяла сумочку, накинула на плечи куртку и вышла в коридор.
На парковке нас уже ждал автобус, а в нём сидело несколько человек из нашей группы. Всю дорогу до автобуса Лия бросала на меня странные взгляды, но я старалась не обращать на них внимания. Всё равно я не хотела говорить о цветах и о том, что они вызвали в моей душе. Всё это было неправильно.
– А Дэн с нами не едет? – спросила я, когда мы уже заняли места в автобусе.
– Он хотел остаться, у него назначен прием с психологом. Он сам на него записался. Видимо, ему все же не хватило разговоров со мной, – она грустно улыбнулась, и я ободряюще сжала её руку.
– Для этого мы сюда и приехали, за помощью. С ним все будет хорошо, – успокоила я её.
– Конечно. Давай лучше повеселимся, раз нам дали свободу.
Мы весело рассмеялись и всю дорогу до города провели за обсуждением смешных историй из нашей жизни. Никакой боли, никакого трагичного прошлого. На несколько часов мы хотели притвориться обычными девушками на отдыхе, а не больными суицидниками.
– Куда пойдём сначала? – спросила Лия, спрыгивая с автобуса.
– Для начала, думаю, неплохо было бы заправиться, – загадочно ответила я и потянула её в сторону одного бара, который я приглядела в интернете, пока была в санатории.
– Нам же нельзя напиваться, – крикнула Лия, на что я лишь усмехнулась.
– Мы просто поднимем себе настроение, – я подмигнула ей, и мы побежали в сторону бара, из которого доносилась приятная танцевальная музыка.
Дверь была раскрыта настежь, и мы вошли внутрь. Здесь было много народу: молодые девушки и парни сидели у барной стойки, за столиками сидели небольшие компании и одиночки. От музыки хотелось танцевать, но я сдержала себя, для начала нужно было выпить. Мы с Лией подошли к бару и заказали два коктейля. Барменом была девушка, волосы которой были заплетены во множество косичек, которые шевелились словно змеи при каждом ее движении. На вид ей было около тридцати, у нее была смуглая кожа и карие, почти чёрные глаза. Она с улыбкой на нас посмотрела и через мгновенье перед нами уже стояли два коктейля с зонтиками.
– Пейте, красавицы, за счёт заведения, – она подмигнула нам и, пританцовывая, ушла к другим клиентам.
– День обещает быть удачным. За нас, – я подняла свой бокал, и мы чокнулись, после чего разом опрокинули в себя содержимое.
Горло приятно обожгло, и в кровь мигом пустился адреналин.
– Бармен, ещё по одной, – крикнула Лия, и мы весело переглянулись.
После трёх бокалов мы изрядно повеселели и, оставив барменше щедрые чаевые вышли из кафе.
– Куда теперь? – спросила Лия немного заплетающимся языком.
– Посетим торговый центр, думаю, мне не помешает купить новую одежду.
Взяв Лию под руку, я потянула ее к торговому центру, который находился неподалёку. Мы весело проводили время, дурачились и перемерили почти все самые нелепые наряды. Я давно так не смеялась, мне казалось, что я уже забыла каково это.
– Кира? – окликнул меня какой-то женский голос. Он был мне знаком, но я не слышала его уже давно.
Я обернулась и встретилась взглядом с глазами, которые снились мне каждую ночь.
– Таша? – неуверенно произнесла я, хотя, конечно же, знала что это она. Те же белые длинные волосы, те же глаза и улыбка.
– О, боже. А я все гадаю, ты это или не ты, – девушка подошла ко мне и крепко меня обняла, – мы кажется сто лет не виделись, как дела? Даже не верится, что мы встретились сейчас и не где-то там, а в Швейцарии.
– Да, сама не могу в это поверить, – я попыталась выдавить улыбку, но со стороны наверняка выглядело так, словно я съела лимон.
Я посмотрела на Лию, которая совсем не понимала, что происходит. Я подошла к ней и взяла ее за руку.
– Это моя подруга Лия. Мы тут отдыхаем. Как у тебя дела?
– Нормально, скоро выхожу замуж, вот ищу платье. А как ты? – она мельком бросила взгляд на мои руки, что, конечно же, от меня не ускользнуло.
– Я в порядке, – кивнула я, стараясь не смотреть ей в глаза. Меня просто убивала вся эта ситуация. Весь алкоголь разом выветрился, и мне казалось, что я упаду в обморок.
– Прошло два года, дорогая моя. Я понимаю, как ты себя чувствуешь, но он был моим братом, и я любила его не меньше. Но я стараюсь жить дальше. Не пора ли тебе тоже начать жить? Он бы этого хотел, – проговорила Таша тихим вкрадчивым тоном, но я не хотела слушать. Я чувствовала, как по моим щекам бегут слёзы и, не выдержав этой пытки, со всех ног бросилась бежать куда глаза глядят. Мне казалось, что рана, которая стала затягиваться, разошлась и снова кровоточила. Мне хотелось кричать во всё горло лишь бы заглушить боль в сердце. Но ничего не могло спасти меня: я живу с этим уже два года, а лучше становится лишь на мгновенье.
Возможно, в глубине души я понимала, что Таша права, но сердцу и мозгу не прикажешь. Да что там, я сама отрицаю все слова о продолжении жизни без Славы, потому что… потому что, Кира? «Ты боишься того, что внутри тебя», – проговорил внутри меня мягкий голос Максима. НЕТ! Ничего я не боюсь, пошло всё вон из моей головы! Я остановилась на минуту и начала потирать виски, от слез жутко разболелась голова, в этот момент я услышала позади себя торопливые шаги, сопровождающиеся голосом Лии:
– Ну, ты подруга и бегаешь, как спортсменка! – Лия обошла меня и крепко обняла. Она гладила меня по спине и успокаивающе шептала: – Всё-всё, успокойся, моя хорошая. Не принимай так близко слова Таши, она была слишком резка с тобой. Такой день запоганила, но ничего, сейчас мы вернёмся в пансионат и придумаем нам новое развлечение. Ты только перестань плакать, пожалуйста. Куратор не особо обрадуется, увидев тебя в расклеенном состоянии.
Во мне будто заговорил другой голос:
– Она сказала правду, которую я никак не признаю. Я не могу вернутся к жизни вот уже, как два года. Потому что часть меня похоронена, часть сердца, часть моей души. Мой жених – Слава, мы тогда поехали отмечать очередной наш юбилей. Все было хорошо, мы слушали любимую музыку, держались за руки, и я пыталась выпытать, куда же мы едем, но он никак не говорил. За некоторое время до неисправимого он сказал, что любит меня… а дальше тьма… очнулась в больнице, одна, без любимого… Я тогда словно умерла вместе с ним и всё проклинала небеса за то, что они не взяли меня вместе с ним. Ведь нам суждено было вместе уйти в мир иной, понимаешь? А в итоге меня оставили здесь, одну. Многое количество раз я пыталась уйти к нему… но меня все удерживали мои родители и Славины, они все удерживают меня до сих пор, – я показала ей шрамы на руках от порезов на венах. – Именно по этой причине я нахожусь здесь на лечении. И знаешь, я чувствую, что неоднозначные отношения с Максимом ломают внутри меня барьер, сквозь который прорываются те эмоции, что я испытывала раньше. И я… я чувствую себя предательницей по отношению к Славе. Я не забыла о нем, я все также люблю его, но такое ощущение будто с появлением Максима память о Славе все чаще уходит на второй план… И это черт возьми неправильно! НЕПРАВИЛЬНО! – Крикнула я на всю улицу, и мне было безразлично, что все прохожие начали оглядываться на меня, сейчас я наплевала на все. Слёзы ручьём бежали по моему лицу, и я даже не старалась их вытирать, это было бесполезно. Мне было больно, меня словно разрывали на части. Я расклеилась и не знала, что делать, хотелось лишь скорей унять эту душевную боль, которая в сто раз хуже телесной.
– Ничего себе… Кир, прости, пожалуйста, если я знала, то не говорила бы так о поступках Максима. Но с другой стороны, ты рядом с ним будто оживаешь, правда. Я не раз наблюдала со стороны за вашими стычками и может действительно, Таша права?
– Не знаю, Лия. Я уже ничего не знаю, я запуталась сама, – пробормотала я, сейчас мне не хотелось продолжать этот разговор. Я немного успокоилась, и начала вновь закрываться в своем коконе. Чтобы отвлечь Лию, я спросила: – Нам на автобус не пора?
Лия посмотрела на меня тем взглядом, в котором ясно читалась, что в клинике меня ждет разговор по душам. Но сейчас она не стала настаивать и приняла мой отвлекающий приём, после чего серьёзным тоном произнесла:
– Я не отстану. Готовься в пансионате к серьезному разговору, а вообще да, нам пора. Пошли, – она приобняла меня за плечи, и мы направились к автобусу, где я сразу же провалилась в беспокойный сон.
– Кира, Кира просыпайся, – звал меня какой-то женский голос, – мы приехали.
Я нехотя открыла глаза и встретилась взглядом с Лией.
– Мы на месте, пора выходить.
Кивнув, я встала со своего места и вышла из автобуса.
Чувствовала я себя не очень хорошо, всё тело ломило, в глазах стояла резь, а в голове неприятно гудело. Я была выжата как лимон и хотела только залезть под одеяло и забыться на несколько дней.
В полном молчании мы дошли до нашей спальни, где я, не раздеваясь, рухнула на постель лицом вниз.
– О, нет! Ты не спрячешься от всего мира в своей кровати. Я не позволю, – прозвучал командный голос Лии, но я притворилась, что не слышу её, – я знаю, что ты меня слышишь, так что я буду доставать тебя, пока ты не откроешь глаза и не заговоришь со мной.
– Ты же не отстанешь, да? – пробормотала я.
– Так и есть, так что вставай и идём ужинать, а потом можешь сходить в сад и полить черенки. Тебе же это нравится.
– Это звучит как план, – ответила я.
И правда, я не могла вечно прятаться. Сегодня я вышла из себя, снова потеряла контроль, сломалась, но мне нужно было вернуться туда, где я закончила. Нужно было заглушить эту боль и думать о чем-то другом.
– Хорошо, пойдём, – Лия довольно ухмыльнулась и стащила меня за руки с кровати.
– Я умею убеждать.
– Скорее надоедать, – ответила я, улыбаясь.
Мы вошли в столовую, где уже ужинали другие ребята. В воздухе витал аппетитный аромат разных блюд, и у меня невольно заурчало в животе.
Мы с Лией подошла к раздаче, я взяла овощной салат и стейк, а моя соседка набила свой поднос почти под завязку.
– Я сегодня почти ничего не ела, – сказала она, заметив мой удивлённый взгляд.
– А я ничего и не говорила, – ответила я, улыбаясь.
Мы присоединились за столик к Кириллу и Клариссе, и они с Лией весь ужин о чем-то беседовали. Я их почти не слушала, мои мысли витали далеко отсюда.
Мне хотелось домой, впервые за два года мне хотелось вернуться домой и провести день с родителями. Раньше мы были очень близки, я – единственный ребенок и это естественно, что родители всегда были со мной, всегда опекали. Мы были друзьями и то, как я отдалилась от них за два года, очень их огорчило. И сейчас снова чуть не сорвавшись в пропасть, я безумно нуждалась в материнских объятиях.
– Ты идёшь? – отвлекла меня Лия.
– Да, конечно, – мы сдали свои подносы, и вышли в коридор, – я наверно схожу в сад, как ты и говорила. Мне это нужно.
– Хорошо, – Лия посмотрела на меня, словно пытаясь понять, все ли со мной в порядке. Я грустно улыбнулась и обняла ее.
– Спасибо, – шепнула я ей и ушла.
В горле стоял ком, и я с трудом сдерживала слезы. У меня давно не было друзей, все отсеялись после трагедии. Кто-то не знал, как со мной себя вести, что говорить, кто-то чувствовал себя со мной неловко. А потом я сама стала отдаляться. Удивительно, как быстро могут рушиться многолетние связи, если их не поддерживать.
И теперь у меня снова появился друг, которому не безразлично моё состояние.
И это очень радовало, но с другой стороны было болезненно раскрываться перед другим человеком.
Я вышла на улицу, и свежий вечерний воздух как ничто лучше привел меня в чувства. В тишине я дошла до оранжереи и вошла внутрь. Здесь воздух был влажным, и пахло розами. Тишина и покой, вот чего мне не хватало, а здесь этого было в достатке. Не спеша и стараясь не думать ни о чём, я обошла ровные ряды цветов и дошла до наших саженцев.
Они всё ещё выглядели как пустые палки, но я верила, что скоро здесь появятся первые листья, а за ними и новые крепкие бутоны. Я немного взрыхлила землю и полила все саженцы. Работа с землёй всегда успокоила, не зря её выбрали одним из направления нашей терапии. Я ещё немного посидела здесь, наслаждаясь этим спокойствием. На душе стало немного легче, и я вышла из оранжереи. Было уже поздно, и я шла по дорожкам в полном одиночестве. Забывшись в своих мыслях, я не сразу услышала шаги позади себя, а когда обернулась, увидела Максима. Он смущённо улыбнулся, словно его застали за чем-то неприличным, хотя от части так и было.
– Следишь за мной? – спросила я, когда он поравнялся со мной.
На нём был тёмно-красный вязаный свитер и светлые брюки, на ногах чёрные ботинки, до полного образа ботаника ему не хватало лишь очков. Конечно, ему всё это очень шло, но я старалась этого не замечать.
– Нет, просто нам по пути, – он пожал плечами и улыбнулся.
Я не верила ни единому его слову, наверняка следит, чтобы я ненароком себе вены не вскрыла.
– Как скажешь, – я отвернулась от него и прибавила шаг. Мне совершенно не был нужен провожатый, особенно в лице Максима. И уж точно мне не хотелось его видеть именно сегодня.
– Подожди, может, поговорим? – немного запыхавшись, произнёс он, но я не остановилась, ни на миг.
– Нам не о чем разговаривать, – буркнула я.
– Тебе не понравились цветы?
– Нет, у меня на них аллергия, – конечно, это была ложь, но ему об этом знать было не обязательно. Я посмотрела вперёд, до здания общежития оставалось метров пятьдесят, и я всерьёз подумывала пробежаться, лишь бы отделаться от него. Как же он не мог понять, что я чувствую. Иногда мне казалось, я могу подойти к нему и поцеловать, иногда мне хотелось ударить его, а иногда и себя саму.
– Тогда пришлю в следующий раз другие, – не унимался он, и тут я взорвалась.
– Не надо мне от тебя ничего! Просто отстань, я не хочу тебя ни видеть, ни слышать, ни целовать! Чёрт! Отстань, пожалуйста, хватит на сегодня, – я почувствовала, как по моим щекам текут слёзы, и попыталась их вытереть, но не успела.
Максим подошёл ближе и стёр мои слёзы своей горячей ладонью, а после прижал меня к себе и крепко обнял. В нос мне ударил его аромат и, не сдержавшись, я обняла его в ответ и разрыдалась. Казалось, я ревела не один час, но Максим не отодвинулся ни на шаг, лишь осторожно поглаживал меня по голове, и это меня успокаивало. Но где-то внутри я понимала, что предаю Славу, предаю нашу любовь. Я отошла от Максима и тихо пошла в направлении жилых помещений. Максим было пошёл за мной, но я остановила его.
– Не сейчас, пожалуйста, – он кивнул и остался стоять на месте.
Я же в совершенно растрёпанных мыслях вернулась в спальню, где на своей кровати мирно спала Лия. Осторожно раздевшись, я забралась в постель и накрылась одеялом с головой. Это был тяжёлый и длинный день, пора бы и отдохнуть.