Курьёзы курортника.
Глава 4.
29 июня 2007 г., пятница.
Утром, едва взглянув в окно, я понимаю, по какой причине лягушке ночью не спится: она старается докричаться до отдыхающих и предупредить их о ненастной погоде.
Горы «передают нам привет»; только не горячий, а холодный: в этих местах ветер со стороны берега к прохладе. Правда, над горой, вопреки всем ветрам, зависает здоровенная туча, словно приколоченная гвоздями, и никакая природная сила не может её сдвинуть.
В моём понимании холода нет - обычная нежаркая погода, даже в майке вполне комфортно. Однако ощущается некоторое уныние. Почему? Отчего? Есть такая хворь под названием «курортное отупение»; ну, это когда абсолютно нечего делать. Вроде бы лежи себе да гляди в потолок - ан нет, не получается «просто» лежать: мозг требует интеллектуальной нагрузки. «Болезнь» незаразная, однако «лекарств» от неё немного. Вспоминаю, что вчера купил в киоске газету. Ищу покупку, нахожу, вытаскиваю на свет божий; читаю всё подряд, включая рекламу. Примерно через час глаза с трудом различают буквы. Зато мозг блаженствует.
Робкий стук в дверь - высовывается голова одного из «наших»:
- Извините, у вас газетки почитать не найдётся?
Значит, признаки «курортного отупения» не у меня одного. Это радует.
Направляюсь к побережью. Проходя по мосту, не замечаю рыбок - пропали! Всё понятно: лягушки-крикушки предупредили соседей о похолодании.
Пляж - уже не пляж, а сущая умора: два десятка человек на всё обозримое пространство - больше никого! Присоединяюсь к немногочисленным курортникам.
Штиль воде не идёт: он делает из неё застойное болото. А шторм выдаёт чувства, страсть моря - тебе хочется окунуться в них с головой… Только одно неудобство во время шторма: на берегу не посидишь; камушки забиваются в тапочки, бьют по ногам, норовят залезть под плавки. Гладкие, полированные… Обижаться на камни не могу: для них я такой же «камень», как и они сами, и меня надлежит тоже хорошенько «отполировать».
Армян, которые вчера попадались часто, сегодня нет и в помине - исчезли, подобно рыбкам в речке Нечепсухе. Поэтому большинство торговых точек закрыты; продавцы остальных заведений скучают в ожидании клиентов. Правда, отдельные представители Кавказа попадаются нам на глаза, но они в куртках! Какие теплолюбивые однако…
Русские мужчины, облюбовавшие пляж, к холоду нечувствительны. «Ничего не знаем и знать не хотим - за всё заплачено», написано на их нетрезвых лицах.
Разгуливаю по кромке моря и с сочувствием поглядываю на …белый парусник. Бедняга лежит на боку: ночной шторм «постарался». На пирсе несколько присланных в помощь автокранов. Но последние сгрудились в кучу, стоят: видать, для них поднятие парусников - задача не из рядовых.
Возле киоска вижу вчерашних чернокожих ребят - переодеваются. По всей видимости, сегодня хозяин предоставил «артистам» выходной. В самом деле, для южан двадцать градусов - уже мороз, какое может быть представление! Вот и пышные экзотические юбки парни отчего-то не снимают. Наверное, африканцы таким образом пытаются согреться, кутаясь в тёплые таитянские наряды.
Вообще-то, по расписанию у нашей группы запланирована экскурсия вглубь Новомихайловского. Дорога неблизкая - поход можно пропустить, но любопытство пересиливает; и вот я уже в людской цепи, растянувшейся вдоль извилистого дорожного полотна.
Пейзаж местами напоминает мне свежий строительный карьер - ямы, холмы, камни, снова ямы, снова холмы… Здесь не услышишь шёпота русской берёзки, не ощутишь свободы пьянящего соснового воздуха, не почувствуешь ласки травы-муравы - везде щетинистая твердыня, то белесая, то оттенка кофе с молоком. Жесткий кустарник и камень в состоянии войны друг с другом, войны беспощадной, не на жизнь, а на смерть.
Временами в поле нашего зрения попадают добротные, массивные здания - это незавершённые строительные объекты советских времён. Чувствуется, возводили их на века, но «век советский» оказался недолог.
Частные дачи редки. Им не досталось места на равнине, поэтому домики причудливо «врезаны» в скалы. Жилища окружены густыми садами. Пожалуй, всем, кто бросил вызов могучим каменным исполинам, стоит поклониться в пояс: сколько нужно терпения, сил и средств, чтобы отвоевать у природы право на этот крохотный земной раёк.
Местная живность «развлекает» нас, как только может. Вот, откуда ни возьмись, выскакивает собака, росточком чуть больше кошки. Оценив ситуацию, «моська» заливается громким лаем. Затем немного «остывает», тявкает вслед отстающим - дескать, не зевай, поспешай, пока «таможня даёт добро». Пройдя каких-нибудь метров двести, картина иная: два дога, сморённые солнцем и ленью, валяются на асфальте, откинув лапы. Смешно… Нет, не подумайте, будто я животных не люблю - просто порой они поразительно напоминают людей.
Идём на базар. Рынок скромный - вроде нашего Октябрьского, даже меньше; тем не менее, называется Центральным. Значит, имеются и нецентральные? Наверное, торговая администрация неудачно пошутила, когда давала своему детищу громкое имя. Ибо территория всего Новомихайловского посёлка легко уместилась бы на площади Центрального рынка дорогого моему сердцу Кирова, да ещё свободное место осталось бы.
В десяти метрах от вывески два небольших, но приметных строения: стоматология и похоронное бюро. Всё логично: у человека, подлечившего зубы, хорошее, возвышенное настроение - самое время подумать о «вечном».
Иду вдоль рядов, всматриваюсь в цены. Последние неприветливы - «кусаются». Странно: фрукты растут вроде бы здесь, на юге, но платить за них надо больше, чем в северных широтах.
Абрикосы, персики, яблоки, картофель, морковь, орехи - всего изобилия на прилавках не перечтёшь. Продавцы нам рады: ещё бы, ведь на каждого из них приходится по полпокупателя.
Чуть в стороне скучает невысокая, раскосая азиатка. Подхожу. Девушка «оживает», улыбается и почти на хорошем русском начинает доказывать, что мне сказочно повезло. Продавщица своего добивается - беру два овощных салата: с кабачками и с баклажанами. Аромат многообещающий. На прощание женщина дарит мне и моим друзьям пластмассовые палочки для еды. Бесплатно. Вот это менеджмент! Мне почему-то сразу же вспоминается вчерашнее вечернее кафе с поющим мужичком…
Пора возвращаться в Торнадо. Идти обратно труднее, чем вперёд: сплошные подъёмы; но мы ускоряем шаг. Главная причина нашей торопливости - аппетит.
В столовую успеваем вовремя. На втрое курица; хотя нет, вроде бы на рыбу смахивает… Мнения разделяются: трое из нашей команды считают ЭТО мясом, один человек - ваш покорный слуга - рыбой. Три к одному, что я неправ… Ладно, пусть спор проигран, зато дома меня ждёт салат из кабачков.
Признаюсь, вилки по жизни недолюбливаю - предпочитаю ложки. В то самое время, когда пище надлежит попасть в рот, «закон подлости» предписывает ей сорваться вниз на белую рубашку. А в моём случае в руке даже не вилка, а китайские палочки. Поэтому перед тем как пробовать салат, тщательно готовлюсь к трапезе: покрываю стол газетами, блюдо с едой ставлю чуть дальше обычного, группируюсь… Палочки упрямы, коварны, никак не хотят слушаться. Зато салат восхитителен! Оказывается, если еду не уплетать за обе щёки, она гораздо вкуснее!
Впрочем, в процессе «дрессировки китайских палочек» я попутно делаю ещё одно открытие: количество комбинаций из трёх пальцев значительно больше того числа, которое мне раньше было известно.
Всё - после сытного обеда полагается поспать. До завтра.