Камилла 6
Камилла.
Черноглазая, с большим красным бантом в пучке волос семнадцатилетняя девушка, едет на велосипеде, по улицам станицы Брюховецкой.
Синие новые джинсы, яркая блузка облегали её статную фигуру, со слегка пышными формами. Блеск тёмных глаз, ярко-красные губы, подчёркивают её природную красоту. Краски лица, выделяются ярко-красным цветом, в такт, её равномерным движениям педалей.
Станичные бабушки, усмехаясь ей вслед, бормочут в её сторону: - Да разве это девка … чистый казак, да и только! Камилла сворачивает в просёлок, и едет уже вдоль речки, опоясывающей всю станицу.
Внезапно тормозит средь прибрежных камышей, навстречу вышедшим из них двум юношам, лет восемнадцати. Один из них, подав руку, помог сойти с велосипеда. Темноволосый, симпатичный, с вьющимся чубом парень, но неприятной частью лица, был цвет зелёных глаз, блеск которых ночью, казался металлическим. Но Николай был статен, высок ростом, и это компенсировало неприятное ощущение его взгляда. Валера же был низок, невзрачен, но добрая улыбка всегда освещала его лицо с множеством конопушек, гармонирующих с пепельными волосами. Это сочетание зачёркивало его некрасивость и заставляло людей улыбаться в ответ.
-Ну, Камилла, сегодня идём в школу, там выпускной, повеселимся на славу!- Николай, смеясь, держал руку девушки, притягивая ту к себе, стараясь поцеловать. – Ладно, проехали! – Камилла резко отстранилась от парня – Вообще-то, я курсы механиков кинотеатра закончила, можно заодно с вами и подругой Светой это праздновать, так, Коленька? - Ну, мы - то уж точно согласны! – заключил Валерий, встав напротив девушки. – Только ты к Светке не приставай, а то сбежит! - Да не буду, очень она мне нужна! – Ладно, - проговорила девушка, - Возле школы встретимся, сейчас компания трезвости, там и шампанского выпить не дадут, бывайте! И оседлав железного коня, она помчалась от ребят прочь. Николай , как зачарованный, глядел ей вслед.
Валерке стало жаль друга: - Зря смотришь, тебе осенью в армию, а она хочет поваром на судно поступить, конверт видел, пришло письмо из Новороссийска, уже приняли в училище, а через два твоих армейских года она будет уже замужем за каким-нибудь морским офицером. – Да знаю всё, но не могу выбросить её из сердца, сегодня вечером, она моя, а иначе не жить! И парни пошли в направлении, противоположном тому, куда уехала девушка.
Вечером в каждом из станичных дворов, благоухает цветущая сирень. Наступает тёплая, кубанская ночь. Возле крыльца, одной из половинок, одноэтажного дома – барака снимает бельё с верёвки Валентина Григорьевна, мама Камиллы. Она, улыбаясь, смотрит сквозь окно на дочь, уплетающую борщ, с завидным аппетитом откусывающую хлеб. – Нет, она совсем не жалела, о годах, которые посвятила своей приёмной доченьке. Правда пыталась скрыть это от соседей. Но в станице, глубоко всё не спрячешь. Впрочем , девочка не была ей совсем уж чужой. Дочь её непутёвой племянницы, которая родив ребёнка на зоне, внезапно умерла. Отца не стали искать, так как , он был неизвестен, а родные настрадавшись с пьющей и гулящей её матерью, наотрез отказались воспитывать её чадо.
У Валентины Григорьевны, не было после войны личного счастья. Она работала в сельсовете секретарём партийной организации. Мужской пол робел и сторонился её, да после того, как война закончилась, почти не осталось её сверстников. А тут, узнав от родных о девочке - поняла, у неё появился шанс стать матерью, так как после тяжёлого ранения и жизни в окопах она уже ей быть не могла. Она помнила, как счастливая, вела за руку черноглазую, резвую, красивую девочку, гордо объясняя всем, что у неё появилась дочка. Хлопот ей конечно, с озорницей Камиллой было немало, особенно, как подросла, то в чужой огород с мальчишками залезет, а в колхозном саду их едва не подстрелил сторож. В школе училась сносно, хоть и отличницей не была.
Так, окончив девять классов с двумя тройками пошла, учиться на киномеханика, и годичные курсы были окончены. Но теперь она решила дать себе по жизни другое направление. Её манило море, далёкие , неведомые страны. Это прозрение наступило после поездки вместе с мамой в санаторий, путёвку та получила, как ветеран войны. Потом, приехав в станицу, она ещё долго ощущала запах морских водорослей. Наверное, в эти моменты у неё и созрела мечта. Камилла, выпив компот, думала, как ей удастся уломать маму отпустить её в морское училище , учиться на пекаря- повара. Но по виду вошедшей в мансарду Валентины Григорьевны, она поняла, что та знает обо всём, видимо, неосторожно оставила письмо на комоде, и она прочла. Но Валентина, присев на табуретку напротив, тихо произнесла:- Езжай, коли надумала, благослови тебя бог! – А как же ты? – вырвалось у девушки. Конечно, мама Валя всегда говорила, что если она выйдет замуж за Николая, то будет жить с ней, а далее уговорит соседей продать им другую половинку. - А всё равно Кольку два года ждать! А вдруг он возьмёт, да и привезёт из армии девушку, ведь были в станице и такие случаи. Ну, любит она его, здесь это ни от кого не скроешь, выйдет замуж, а потом что…всю жизнь за свиньями его матери ухаживать, да быкам хвосты крутить. Нет, не будет она так жить!
- Прости меня мама! – и она прильнула к плечу плачущей Валентины. А у той в мыслях уже мерещились все беды, обрушившиеся на её любимую доченьку на морских просторах. Страшные шторма и ураганы, грозившие потопить судно, на котором могла быть её девочка. Но сейчас Камилла заботливо вытирала слёзы, катящиеся по её лицу ладошкой. Как тогда, 12-лет назад, на пороге детского дома станицы Медвёдовской. Ей сказали ,что за ней мама пришла, и она с весёлым криком, помчалась навстречу немолодой , с уложенными светлыми в локоны волосами, и крепдешиновом платье с голубыми цветочками, худенькой женщине, которая , улыбаясь,…протягивала к ней руки. – Мамочка ты за мной, ура! Камилла с разбегу уткнулась в её коленки. А потом, очутившись на её руках, вытирала слёзы, катившиеся из её глаз. – Ну что ты я же с тобой мамочка! С возрастом она , конечно узнала от болтливых соседок - кумушек, что мама ей не родная. Но решила, что раз они всё равно одной крови, а мама Валя баловала её, словом делала всё, чтобы окружить названную дочку комфортом, покупала лучшие наряды, даже копила золото к её свадьбе, она заключила про себя, что лучше мамы Вали, у неё никого быть не может.
Камилла тоже ощутила лёгкую грусть при расставании: - Ну, дорогая хватит плакать, я сейчас соберусь на выпускной, школьный вечер, приду поздно, чмокнув маму в щёчку, она пошла в горницу, где на кровати лежало её праздничное платье…сиреневое, короткое, пошитое в лучшем ателье. Надев и глянув на себя в зеркало, не без удовольствия ,примерив белые туфли на модных ныне шпильках, распустив волосы до плеч, в хорошем настроении отправилась в местную школу, которая находилась за два квартала от её дома.
С её уходом мама Валя присев, задумалась, может лучше, что дочка уедет и не станет женой, Кольки Снитко? Его дед был когда- то одним из богатеев станицы. Семья была большой,- семь детей вместе с ними , двумя взрослыми. В коллективизацию, он всё своё имущество отдал колхозу, вступив,…работал в нём. Но пришла беда. Для индустриализации страны требовались станки, машины, трактора, комбайны. И власть послала продотряды собирать хлеб у крестьян, чтобы продавать его за рубеж, в обмен на тяжёлую технику. Николай Снитко, дед Кольки, зарыл мешки с зерном, в яму посреди двора, но нашлись стукачи. За укрытие хлеба от государства был положен расстрел на месте, чекисты не щадили даже малых детей. Его предупредили односельчане, входившие в сельсовет, и ночью, погрузив семейство на подводу, он бежал из станицы.
Доехать ему удалось только до плавней, надо было перейти речку вброд, камыши надёжно бы скрыли их. Они пошли, держась гуськом, друг за другом, стараясь, чтобы плеск воды не выдал их, но крошечная двухмесячная Верочка начала плакать, успокоить малютку не удавалось, и отец с ожесточением, утопил малышку, мать же закатилась в немом крике. – Жена, успокойся, она всех нас бы, выдала – он тряс обезумевшую супругу за плечи, а та, потеряв сознание, свалилась ему на руки. Чекисты их всё - таки догнали, расстреляв всех, пощадив только пятилетнего Вовку, и самого Николая раненого, оставили для суда. После десяти лет колонии, он вышел по амнистии, забрав из детдома пятнадцатилетнего Вовку.
Приехав в станицу, поселился в ней с сыном, тот, отслужив в армии, вскоре женился, родные жены снабдили молодых, не только добротным домом, но и свиньями, коровой с парой телят, а птицы было предостаточно. Но не рад был старик Николай и налаженной жизни, и богатству, обретённому вновь. После случившегося с его женой и детьми, он стал нервным и угрюмым человеком. Станичники даже опасались здороваться с ним. Лишь однажды его лицо осветила улыбка, когда молодые показали ему новорождённого внука. – Дед, его имя Коленька! Вскоре он умер, его сердце не выдержало радости, но видимо, глядя на внука, он вспоминал утопленную им дочку. Честно говоря, молодые вздохнули с облегчением, похоронив его. Владимир и его жена Ольга жили дружно, вырастив Кольку, повадками напоминающего деда. Валентина Павловна , вздохнув, вспомнила про все кривотолки, ходившие про их семью. Колька, подростком охотно вызывался резать соседского кабана, был жесток в драках со сверстниками. В станичных обычаях это не считалось бы зазорным, если бы не злой блеск в его глазах при этом. – Да, наверное, пусть её Камилла будет подальше от подобной судьбы. И она торопливо начала выкладывать бельё на гладильную доску.
Выпускной.
Взметнулся вверх праздничный салют. Камилла, Колька, Валерка и Света, вышли за калитку, прочь от веселящейся толпы школьников, и станичной молодёжи, пришедшей в школу. Сели парами на велосипеды Камилла с Колькой, а Светка с Валеркой. Поехали далеко на станичную окраину в знаменитые плавни. Остановились. Свет Луны слабо освещал речку, покачивающие на ней, камыши пристройки домов. Пахло черёмухой, ароматом цветов палисадников. Нашли возле камышей, скрывших их от дороги, небольшую полянку. Девочки, расстелив скатерть, высыпали на неё соленья, порезали и положили рядом, свежие огурцы из теплиц. А парни достали бутылку водки и шампанское. Разлили по фужерам. – За нашу дальнейшую взрослую жизнь!- громко воскликнула Камилла.
Все дружно подняли бокалы. Далее в пьяном угаре стали расплываться, друг перед другом, лица сидящих. Валерка, игриво, несмотря на обещание, всё же пытался обнять Светку. А Николай, поцеловав Камиллу, потянул её в камыши, в сторону от оставшейся пары. Найдя полянку, он с жаром притянул, девушку к себе, резко повалив её на траву. Вдруг раздался рёв, проезжающей мимо машины. Пелена спала с глаз Камиллы, и она с испугом увидела лицо парня, казавшееся от света уличных фонарей, расположенных на столбе от дороги, зловещим. Резко вскочила, отодвинув его от себя. – Я не готова, не хочу! Да какой сейчас век, кто с этим считается, твою мать уважают, мы до армии можем расписаться, а свадьбу после сыграем! – Коля, нервно теребил фуражку в руке. – А я не хочу следовать этим новым веяниям, да и мама не поймёт. – Ну ладно, храни свою невинность для морских офицеров. – Дурак! - Камилла бросилась бежать прочь, с шумом раздвигая камыши. К сидящему с понурой головой Николаю, вышел Валерка: - Вижу, и от тебя твоя девчонка сбежала! – весело заключил он, - Ну ладно, подумаешь, пошли. Уже выйдя на дорогу, они заметили, какую-то небольшую тень у столба.
Николай резко проговорил:- Возьми велосипед, Камилла со Светкой на своём уехали, а мы сейчас посмотрим, что за чудо тут стоит? Валерка кивнув, вскоре появился с велосипедом, взмах спиц, и вот они резко притормозили перед семнадцатилетним существом, в заштопанном платье, и непричёсанных, пепельных волосах. – Галинка, ты чего по ночам шляешься? – ребята, смеясь, загородили ей дорогу. Это была отверженная всем станичным обществом дочь плотника Акима, беспробудного пьяницы. Мать её умерла два года назад, а отец попросту издевался над бедной девочкой, бил её, в мороз выгонял из дому, морил голодом. Сейчас она, видимо, шла с сумочкой, к чужим огородам, надеясь набрать там ранней картошки. Николай, приподняв подбородок девушки, подумал, что если её причесать и приодеть, то она была бы даже миленькой. Испуг, поначалу читающийся в глазах девушки, прошёл от прикосновения руки парня. – Боже! Ведь она всегда смотрела на него только издали, и вот он рядом с ней.
-Возьмём её с нами на полянку, там ещё остатки закуски и выпивка?- предложил Валерка. И Николай, обняв Галинку, двинулся вместе с ним на знакомое место. Через полчаса фонарь над дорогой внезапно потух, и ужасный женский крик раздался в ночной тишине. Из шуршащих в темноте камышей выскочили Валерка с Николаем. Валерка мигом подкатил велосипед, и Николай, бросив в камыши окровавленный нож, вскочил на багажник. Валера трясущимися руками схватив руль, повёз их прочь от страшного места.
Отъезд.
Утром в окно к Ростовцевым , постучалась всхлипывающая Светка. – Что случилось, доченька? – спросила выскочившая в накинутом в спешке халате, Валентина Григорьевна, следом за ней, протирая глаза, шла Камилла. – Господи, что творится у нас в станице, в плавнях нашли девушку, ножом всю изрезанную. – Дочка, успокойся, зайди, я вам сейчас чай поставлю, и мать Камиллы удалилась в горницу. А Светка, подскочив к подруге, тихо прошептала: - Это в том самом месте, где мы с тобой вчера сидели, в пять утра полиция забрала Кольку и Валерку, их кто-то там видел , аж в Краснодар увезли, говорят. – Так , выходит они убийцы и насильники, не могу поверить! Камилла нервно теребила край накинутой на плечи шали. Светка, немного отдышавшись, продолжила: - Я сама не могла поверить, так это или нет, пока органам полиции не ведомо, а допытывать всех начнут, не скроешь, что в тот вечер мы с ними были, я своей маме всё рассказала, так она меня срочно к тётке в Отрадненскую отправляет. – Да, ты права, подруга, придётся и мне всё рассказать, а то пожалует участковый в дом с полицией, как на улицу потом покажешься, подумают, виновны, да ещё бог знает в чём, в голове не укладывается! - Ну и езжай в Новороссийск, ты ведь и так собиралась.- Поверить не могу Валерка, Колька, они кто,- изверги? А девушка кто? – Да Галинка- бедолага, дочка Акима. – Господи, быть может это неправда, и ребята не причём? Камилла трясла подругу за плечи. – Дочка, придётся поверить плохому, видно, тебе тоже надо уехать – проговорила появившаяся в мансарде и всё услышавшая из их разговоров мама Валя. Света, вздохнув, сказала: - Пойду собираться ,а то мои волноваться будут, на минутку ведь отпросилась, ну прощай подруга, счастливого плавания! Мама Валя с Камиллой быстро собрали большую дорожную сумку, и девушка, посадив маму на багажник велосипеда, поехала вместе с ней к переезду, от железнодорожного вокзала. Любопытные соседи, смотря вслед, шептались: - И куда это Григорьевна с дочкой поехали так рано, да ещё с сумкой. – До свиданья доченька, красавица моя! – мама Валя плакала, у вагона поезда, прижимая к сердцу, плачущую Камиллу. Та, вскочив на подножку, трогающегося состава махала ей ладошкой до тех пор, пока мама не скрылась из виду. Камилла, войдя в купе, поняла, что с этого момента началась её взрослая жизнь.
На морских волнах.
- Ой , батюшки, спаси нас, господи, что это?- подружка Камиллы Вера, хваталась за железные выступы, привинченной к полу кровати. – Вера, мне тоже плохо, но наша старшая по камбузу, тётя Женя, сказала, что со всеми новенькими так поначалу, потом к качке привыкают- Камилла силилась справиться с подступающей к горлу тошнотой. Шёл третий месяц их рейса на пароходе «Пальмиро Тольяти», судна Новороссийского Рыбпрома. Пять девочек из училища попали сюда помощниками поваров, уборщиками помещений, рыбообработчиками были преимущественно мужчины. Дверь в каюту открылась, на пороге возник озабоченный старпом Сергей Игнатьевич – Ой, девчонки, совсем ваши дела плохи, я сейчас прикажу из кладовой выкатить бочку с солёными помидорами, будете к ним прикладываться, легче качку перенесёте, в другой раз не будете, мучаться! - Ну, уж нет, прибудем в порт, ногой более не ступлю на это судно! – сердито проговорила, измученная морской болезнью Танечка. – Да все поначалу так старпом свою речь, уходя.
Камилле действительно стало легче, и она с интересом обозревала морские просторы. Помог совет старпома насчёт того, что, солёные помидоры, собьют тошноту. Сейчас они были в одном из портов Сингапура. Ранее Камилла подружилась с кареглазым 25-летним красавцем- офицером. Он был стройным и высоким парнем. – Он же женат , подруга, даже сын с дочкой есть!- шептали ей на ухо, сослуживцы. А офицер по морали, делал ей на этот счёт явные намёки, требуя прекратить их дружбу. – Да плевать!- отмахивалась девушка от всех, это чувство любви, внезапно настигшее её, было дороже ей всего на свете. Из писем, которые ей доставляли через полпредство СССР, от мамы, она узнала, что Кольку и Валерку выпустили, а дело прикрыли за недоказанностью и недостаточностью улик. А односельчане перешёптывались, видимо, Колькины родители продали всю живность, что у них была, чтобы подмазать Краснодарским следователям. Про Кольку шёл слух, что тот, познакомившись в следственном изоляторе с бандитами, после освобождения, уехал в Москву. Валерка после отъезда друга и отсидки в Сизо, притих, внезапно сделал предложение Светке, и та согласилась выйти за него. Камилла была на двухмесячной практике на одном из судов, поэтому не смогла быть на свадьбе. Она поначалу осудила Светку, но из её письма узнала, что ножом Галинку покромсал Николай, в отместку за то, что Камилла убежала от него в ту ночь. Валерка тогда застыл с ним рядом от ужаса, боясь расправы.
Да, в станице воистину ничего не скроешь. Мама Валя кляла непризнанного зятя всеми нехорошими словами, и возблагодарила бога, что он отвёл её ненаглядную доченьку от замужества с садистом и извергом. Теперь Камилле прошлое, казалось сном. Сейчас обед, в это время, женщины делают уборку в каютах комсостава. Ведро и швабру выхватил из её рук улыбающийся Олег: - Нечего тебе у меня скрести, я сам специально всё вымыл, чтобы мы с тобой посмотрели вдвоём на море!- Смотри, какая сейчас атмосфера тишины и покоя, ты вслушайся! И Камилла, схватившись за перила…застыла. На горизонте будто царило единство света, воздуха и пространства. Слышны крики чаек, . Порт рядом, даже слышится шум прибоя, о прибрежные камни. Ветер навевает прохладу на Камиллу с Сергеем. Вдалеке белеет парусник.
– Ну , налюбовалась,…идём ко мне, с жаром припав к её лицу, шепчет Олег, Камилла, не сопротивляясь, следует за ним. Так на судне, протекали её будни, а то и ночи. Но вот и долгожданный Российский берег. Она едет, в полученную от предприятия однокомнатную квартиру. С Олежкой она рассталась навсегда. – Ты ведь знаешь, у меня двое детей, а с ними нельзя расстаться,- виновато пояснил он при разлуке. Ну ладно, Камилла с этим согласна, несмотря на горечь от его слов, лучше уж так, прямо и честно. Но не избежала последствий, сделав аборт, и немного отойдя от больничных стен, решила поехать к матери, а та даже телеграмму прислала, беспокоясь, вроде судно уже в России, а дочки нет. Конечно, жаль нерождённого ребёнка, ей всегда хотелось именно мальчика, но без отца, нет!
-Ой, мамочка, ой , положите люди меня с тобой, что же ты наделала, родная, зачем будешь лежать в земле сырой! – Камилла голосила, припав к маминой руке, возле гроба. С опозданием приехала она, только теперь узнала, как тяжело мама Валя болела и, получив долгожданную телеграмму от дочки, упала замертво- инфаркт. Так что вместо радостной встречи её ждали похороны, и связанные с этим хлопоты. Но, слава богу, военкомат, помня заслуги ветерана, выделил на кладбище хороший участок земли и поставил обелиск, с фотографией Валентины Григорьевны. И даже кованую оградку сделали.
Чеки и доллары.
Смерть мамы Вали оказалась тяжёлым ударом для молодой женщины, только теперь она осознала, какой опорой та была ей все эти годы. Тихо прошли с помощью соседей, поминки. Были на них и Светлана с Валерой. Света шёпотом рассказывала ей, что она с мужем живёт вполне сносно, дочка Дашенька - лет пяти. А непутёвый Колька привёз год назад, молодую жену, с двумя сыновьями – близнецами, но вскоре та сбежала, уехав ночью от переезда, на скором поезде. По слухам, он, сильно напившись, закрыл их в хате и поджёг, так они еле выбрались, благо, этот изверг окно забыл закрыть. Потом, проспавшись от хмеля в сарае, поехал в Подмосковье за ними, но тесть встретил его дулом ружья.
Камилла, охая, думала, что судьба уберегла от подобной участи, конечно, её любовь к Олежке не принесла ей счастья, но всё же лучше, чем оказаться женой маньяка. Правда, ловила себя на том, что всё - таки хотела бы его увидеть. Но по слухам он был в Краснодаре руководителем одной из бандитских группировок. А Валерка сказал, что тот попал под суд, и сейчас сидит на зоне где то под Усть- Лабинском. Хату, Камилла решила пока не продавать, поручив садовый участок соседям, уехала в Новороссийск.
Пару лет Камилла, уволившись из НУРФА, поступив в Новороссийское морское пароходство, плавала на экскурсионных судах, ходивших до Антарктиды. К качке , она конечно привыкла. Заводила лёгкие романчики с молодыми морячками, но душой, как к Олегу, более не привязывалась ни к кому. И правильно делала, так как по прибытию судна на родину, их встречали невесты, или жёны. В последний свой рейс чуть не погибла. Громадные волны у берегов Антарктиды едва не перевернули их судёнышко, уже капитан и приказ отдал об эвакуации на спасательных шлюпках. Но корабль чудом уцелел. После этого Камилла решила проститься с морем, навсегда. Слава богу, её дом-полная чаша, шифоньер ломится от заграничных шмоток, а на сберкнижке некая сумма уже скопилась. Зачем ей было продолжать рисковать своей жизнью, уже за сорок минуло. Правда, принёс чёрт перестройку, и когда её накопления вместе с мамиными, начали потихоньку таять, она, наконец , решила сходить в НУРФ, устроиться либо на судно, или буфетчицей на берегу. Но время ликвидировало эту организацию, кинулась в Пароходство, а там ей дали понять, что нужны более молодые, до 30-ти лет. – Ну и дела, даже посуду мыть не устроюсь! – невесело думалось ей. По местному телеканалу «Заря» шли объявления о приёме на работу. Плыли надписи на экране:- Буфетчицы, официанты, до 35-лет, а кое- где проскакивала надпись, и до 25-ти лет, - Ну вот, до пенсии далёко, а мы уже третий сорт, брак какой- то. Камилла рассердившись, выключила телевизор. В квартиру зашла подруга Настя, вместе с которой они плавали по морям.
- Чего скисла, подумаешь, работы нет! Да была бы шея, ярмо найдётся, сегодня вечером мальчики придут, я договорилась, только с корабля, бабки, чеки, всё при них, повеселимся, подруга! - Ну, мы уж как новороссийские фирмачки стали, - грустно подметила Камилла. – Прямо возле Интерклуба одни малолетки тусуются, а мы уж бабушки, что нас обеспечивают…это другое. – А какая между нами разница, просто предприниматели с ума сошли, что теперь работа будет только двадцатилетним? – Камилла с раздражением сделала затяжку, фирменной сигареты – Ладно, подъём себе сыграю, сейчас искупаюсь, и буду готова к встрече. Пошли нам бог побольше чеков и долларов!
Встреча.
- Ну, здравствуй, герой, слышала о тебе! – Камилла стояла с двумя огромными сумками провизии, у выхода центрального рынка города. Летнее солнце ярко светило в глаза ей и стоящему рядом, стройному, симпатичному, в тёмных очках, черноволосому мужчине, в белой расписной футболке и тёмных брюках. Дорогие чёрные туфли выгодно подчёркивали массивную серебряную цепочку на его шее. Он, смеясь, ухватил её руку,- Я же тебя лет сто не видел, рассказывай, наверное, уже за каким- то мореманом замужем, и кучу детей ему нарожала, а всё же такая, красивая, как в юности! Он , притянув её к себе, поцеловал в щёчку, видимо, не совладав с порывом эмоций от встречи. Камилла мягко отстранилась,- Нет, с морем покончено, и с личной жизнью тоже, одна, даже ребёнка нет! – Так это же хорошо! – радостно воскликнул Николай. Это был он, тот самый непутёвый Колька – Я тоже один, детей, правда, двое, но я их мамке, такие алименты шлю, не обидится! Слов нет, Камилла была рада встрече, а на то, что про него болтали, решила не обращать внимания, языки ведь без костей.- Вечерком приходи в ресторан «Черноморский», я там с братками буду, можешь подругу с собой привести. Ещё раз поцеловавшись, они попрощались. Вокруг шумела толпа, базар был в самом разгаре. На прилавках лежали…огурцы, персики, клубника, ранние огурцы и помидоры.
Машинально по пути, набирая в корзинку всё это великолепие, она, перебирая яблоки, думала,- А стоит ли идти? Но всё- таки решила, что стоит. Знала , конечно, что её Николай руководитель одной из криминальных группировок города. Ну, подумаешь, он ведь всегда её любил, а она тоже, уже не наивная девочка, через многое прошла. Почему не попробовать, снова быть счастливой? Когда приехав домой, сообщила про встречу, Насте, та пришла в полный восторг. – Наконец- то, благодаря тебе, познакомлюсь с настоящими крутыми ребятами! - Ладно,- улыбаясь , дразнила подругу Камилла, - Пожалуй, выделю тебе одну из моих красивых блузок. И они с увлечением начали обсуждать, вечерний поход.
Передряга.
Вечерний Новороссийск переливался всеми красками, наступивших сумерек. Вечерним светом окрашивались дома, гостиницы, ресторан, куда пришли девушки. Двое парней подвели их к сидевшему за столиком Николаю. – Дамы, прошу!- тот жестом пригласил их сесть. За длинным столом сидела, многочисленная братва Кольки. На эстраде заливался песней тенор:- А для вас я никто, как и вы для меня, Я плюю на закон, вы меня в лагеря! Рядом с Николаем, сидели два известных в городе, авторитета. Одного по кличке Шоколад, Камилла знала лично. Сидевший рядом со Светкой парень, обняв её, стал весело шептать ей что-то на ухо. Заметив это, Николай, погрозил ему кулаком. – Да оставь ты их! – Камилла, весело смеясь, припала к его плечу. – Знаешь, мы с тобой свадьбу сыграем в родной станице, и в местной церкви обязательно обвенчаемся,- мечтательно, проговорил ей Николай, но вдруг он заметил, что лицо Камиллы, стало хмурым.
– Ты чего, неужели веришь всем гадким сплетням про меня ? – Камилла молчала, в ответ на его вопрос. – Разве я к тебе когда плохо относился, да я за тебя, весь этот город обрушу! - с жаром, прошептав ей это, внезапно…поцеловал её. С этим поцелуем, молодой женщине происходящее показалось сном, уничтожившим все плохие мысли. Внезапно к ним подошёл молодой кавказец,- Выйдем! И Николай , резко встав, пошёл с ним, и двое парней, пошли вслед за ними.
Братки начали тревожно переглядываться, а Светка прошептала ей на ухо, - Кажись, разборки у них начались! Камилле вдруг стало тревожно на душе, сердце заболело, предчувствуя неладное. За окном ресторана раздался шум, резкий гул толпы, пара выстрелов и…отчаянный женский крик. Все сидящие вместе с девушками сорвались с места, на выход, и Камилла, увидев возле порога, лежащего в крови Николая, лишилась чувств, упав на руки его друзей. Позднее парни, молча подхватив девушку, посадили её и Светку в такси. Им не надо было становиться свидетелями, уже к ресторану подъехал наряд милиции. Так решил криминальный вор, по кличке Шоколад.
Надломленная жизнь.
Прошло восемь месяцев, Камилла с лёгкой сумкой стоит на пороге изолятора Новороссийского Сизо. Её освободили сегодня в 12 часов, за недостатком улик, как объяснил ей следователь, у которого находилось её дело.
Она присела на скамейку возле этого казённого, мрачного здания.- Ну как же её угораздило? После гибели Николая, за ней и Светкой, на следующий день, пришли оперативники. Но Светку, допросив, отпустили сразу, решив, что она к группировке, совсем не причастна. А Камилла сидела вместе с воровками, и старыми уголовницами, но, слава богу, те, узнав о её связях с криминальными авторитетами, шибко не доставали , а вот следователь, вцепившись в неё, упорно допытывался о делах Николая. Напрасно, молодая женщина уверяла, что она его давно не видела, и встретилась с ним в тот неудачный день, в ресторане, но служака упорно твердил своё. Раз даже ударил её, пытаясь добыть нужные сведения.
Братки, похоронив Николая, наняли ей адвоката ,правда, расходы на него, ей пришлось оплачивать самой. Юрист быстро уладил дело с её освобождением, и хоть у Камиллы сейчас не было денег даже на билет в троллейбусе, она не жалела о расходах. Главное свобода! В её ушах ещё звучали, крики надзирательниц,- Утренняя проверка, построиться! Но, слава богу, всё позади. Теперь она будет подальше от парней, у которых уголовное прошлое. Подошёл троллейбус,- Я только из тюрьмы, денег нет! – заявила она пожилой кондукторше, та, сочувственно кивнув, отошла в сторону. Во дворе дома мало что изменилось за время её отсуствия. За спиной услышала ехидный шёпоток старушек, - Сиделица явилась, а бандюган её богу душу отдал, наверное , по её милости. Да бог с ними, пусть шепчутся, главное…денег нет, что было на сберкнижке, всё отдала на оплату адвокату.
Немного отдохнув, поискала работу, но устроиться не смогла, везде требовались молодые. Устроилась санитаркой в больницу, хоть какое- то питание бесплатно. Но проработала недолго, одолели болезни печени, почек, и появившаяся гипертония. А после операции, удаление с груди небольшой опухоли, она не смогла работать. От постоянной слабости больше лежала. Подруга Настя, после последних событий, срочно продав квартиру, уехала в деревню к маме. Теперь пришлось подумать о продаже дома в Брюховецкой, ей хотелось, выйдя на пенсию, дожить в мамином доме, но разве можно жить рядом с наркоманами и недоброжелателями, беда была ещё в том, что она никак не могла продать эту квартиру, никому не нужно было такое соседство. Вся станица знала об этом, но сильное покровительство власти спасало их от внимания наркоконтроля.
Голод вынуждал её думать о том, где добыть деньги. Шла работать на торговые точки, реализатором чужой продукции, но её , неопытную, с успехом, накрывали на деньги хозяева, не давая ничего, заработать да ещё и должной оставалась. За коммуналку уже скопился огромный долг. Приставы , пытались наложить арест на имущество, которого у неё почти не осталось. Забрав остатки импортной техники, они ушли, практически ни с чем. Камиллу, даже не душили слёзы после их появления.
В данную минуту смотря на мир, из вагона поезда, она размышляла о том, как безрадостно она жила эти годы, после выхода из тюрьмы. Собирала и сдавала бутылки, а по вечерам, подружившись с только что вышедшим из тюрьмы соседом Юркой, шла вместе с ним собирать остатки хлеба, из мусорного контейнера, возле пекарни. Он был красивым парнем, лет 28-ми, тоже безработным и без средств на жизнь. В контейнере им удавалось даже найти сладкую булочку. Иногда Юрка, увидев какого- то подвыпившего друга, останавливал его, делая знак Камилле, и они вдвоём, у свалившегося без чувств, обшаривали карманы. Их добычей оказывались и доллары, если пьяный клиент, был из богатеньких. Но всему этому быстро пришёл конец.
Один из ограбленных ими вспомнил в участке их имена. Юрку забрали сразу, а с неё взяли лишь подписку о невыезде. Но она понимала, если будет доказано её соучастие, пару лет колонии точно не миновать. Недавно обнаружила при кашле капельки крови, сходила, проверилась. Страшный диагноз был поставлен. Врач на её вопрос,- Наверное, мне немного жить осталось?- ответила утвердительно. – Жить с этим в тюрьме! Нет, она не пойдёт на зону, решение уже принято. И она достала маленький пузырёк, купленный у проверенных людей, за огромную сумму, вырученную от продажи городской квартиры. Другую часть перевела на детский дом. Уже решила, что комнаты в Брюховецкой, отдаст за бесценок соседям взяв с них обещание ухаживать за двумя могилками.
В станицу приехала ночью, а уже утром нотариус передавал документы с её подписью, соседке. Та охала, ахала, с чего бы это вдруг, Камилла ведь долго не соглашалась продавать свою долю в доме и за большие деньги. И прочитав пункт об уходе за могилками, не посмотрела, что стояла цифра- 2.- Конечно, она так обрадовалась, получив желаемое, что не заметила ничего,- думалось Камилле. – Я пойду, попрощаюсь с мамой!- сухо заявила она. Вот и кладбище. Крашенная оградка маминой могилки была видна издали, рядом с ней чернела свежевырытая яма. Камилла оплатила работу копачей заранее, а смотритель кладбища, за приличную сумму, закрыл глаза на всё. В конце- концов, личное дело каждого, когда жить, и умереть. Слегка начало темнеть, благоухала ароматами летних цветов, созревших персиков, вишен…тёплая кубанская ночь. Камилла с грустью ощутила этот аромат, подняв голову, увидела горящие звёзды на небосклоне. Больше ей их никогда не увидеть! Но решение правильное, она хочет уйти из жизни на своих ногах, возле своей матери, чем будет дожидаться конца, в тюремной постели.
Войдя на кладбище, она кивнула сторожу, спешно вышедшему ей навстречу, тот получив из её рук пару тысяч, быстро удалился в сторону станицы. – Ой, малахольная, что задумала? – размышлял сторож, удаляясь, но он- то уж точно, не судья, видно не приласкала её жизнь, раз решилась на такое.- А может, полицию вызвать?- но тут же себя одёрнул, ещё потом в него вцепятся, как увидят вторую могилку, рядом с её мамой, лучше уж сейчас уйти и закрыть на всё глаза. – Ну вот ,мама, я и пришла, ты обнимешь меня, как в детстве скоро, и всё забуду. Камилла достала пузырёк с зелёной жидкостью и залпом, выпила, затем, присев на надгробье, погладила рукой портрет матери. Сознание становилось мутным, но ни рези, ни боли, не чувствовалось,- Да, не обманули, что от этого яда уйдёшь постепенно, при сознании. Вдруг возле надгробья, показалась чья- то тень, теряя остатки сил, вгляделась,- Николай? Неужели жив?- но, похоже, нет, тень была, призрачной и манила её с собой. – Прощай и ты, моя единственная любовь, но я остаюсь рядом с мамой! Камилла, как подкошенная, рухнула на могилу. Раздался крик пролетевшей мимо птицы! Всё кончилось. Утром перепуганные односельчане вместе со сторожем, вызвавшим всё-таки оперативников, укладывали Камиллу, в принесённый гроб, соседи принесли платье, тапочки. Но священник местной церкви отказался отпевать самоубийцу. Все с шумом обсуждали происходящее, а Света с мужем, разливали горькую и разносили закуску, за помин души. Гроб ещё не закрыли, и все видели, как лицо Камиллы, озаряет лёгкая улыбка. – Успокоилась бедняжка! – прошептали окружающие, и крышка с шумом захлопнулась.
От автора.
Молодая женщина не справилась с испытаниями, выпавшими на её долю. Одна её любовь оказалась обманом, а другая злом. Как яркая звёздочка, она засияла на небосклоне, и погасла. Но всё равно о каждом из нас на Земле остаётся светлая память.
,
Камилла-часть5-ая окончание