У Медведь – горы.
Рейсовый автобус в город отходил в 8:25. К восьми Андрюшка шел к магазинчику, где его уже встречала приветливая молоденькая продавщица. Со словами «А вот и москалик пришел» выдавала ему стандартный ежедневный «набор для завтрака» ценой два рубля: бутылку портвейна, пачку сигарет «Бужор» и два яблока. Завтракали быстро, надо было успеть на автобус. Андрюшка, открывая бутылку, содержимое которой пузырилось от пребывания на солнце, мечтательно произносил: «Замечательная страна Крым – портвейн газированный, сигареты соусированные и витамины на каждом шагу».
Наша третья «фанза» за этот заезд стояла вплотную к Медведь-горе.
С первых двух нас попросили съехать на третий и седьмой день соответственно.
Первая «фанза» располагалась на Фонтанной улице за Домом Торговли, почти на Пятаке. Все испортил Сашка «Афанасий»: мало того, что он у нас регулярно ночевал с первого дня, так когда хозяин выразил недовольство присутствием постороннего, Сашка «нечаянно» выбил ему зуб.
Вторая была подальше от центра, на Ленинградской. Проживали отлично, пока в гости не зашел Вовка «Осташка». Он исполнял свою любимую песню «Коммунисты поймали мальчишку, затащили его в КГБ», когда зашедший хозяин пытался разобраться, сколько же нас проживает. Вместо трех снимавших парней, он насчитал шестерых плюс девушки. Хозяин служил местным милиционером, и текст песни послужил решающим доводом. С утра Андрюшка «Крекс», проспавший Осташкин визит, не мог понять, из-за чего опять приходится собирать вещи.
Этот заезд мы планировали заранее. Борька учился, мы с Андреем работали. Еще в Москве, исходя из имеющихся денег и разных дат отпусков, прикинули: получилось 15 общих дней на троих. Из них отдыхать предстояло еще неделю, а жилье нам уже никто не сдает. Вещи бросили у Сереги «Майса», жившего прямо у Пятака в отличной квартире, на которую желающие записывались заранее еще из Москвы. Даже на улице Строителей, «московской вотчине», мест не было, а снимать в «Новом районе», или того выше, над трассой в Краснокаменке, не хотелось.
И вдруг, счастливый случай! Попросив закурить, Андрюшка разговорился на автобусной остановке с местным мужиком. У них с женой был сарайчик прямо у Медведь-горы. Должна была приехать отдыхающая каждый год семья, но в этот раз вышла какая-то задержка. Мужик обещал выяснить у жены ситуацию: возможно, пустят нас дней на пять – семь. С этой радостной новостью «Крекс» нашел меня, Борьку и «Афанасия» с Ленкой в пельменной за завтраком. Завтрак состоял из двойной порции пельменей со сметаной, стакана томатного сока и двухсот граммов портвейна на каждого, включая Ленку. От барной стойки, находившейся в зале пельменной, портвейн к нашему столику носила именно Ленка, чтобы не расплескался: «Крепость в руках - необычайная!».
Я отнесся к «благой вести» скептически, особенно, когда выяснилось, что Андрюшка не договорился о следующей встрече и не спросил точный адрес. Но в середине этого же дня на аллеях к «Крексу» подошла незнакомая местная тетка и позвала смотреть жилье: мужик сумел точно описать Андрюшку жене.
Втроем с Борькой и «Крексом» мы приехали вместе с хозяйкой на рейсовом автобусе на конечную остановку к подножию Медведь –горы. На столбике висело расписание: автобус отбывал обратно в город один раз в час.
Тетка сначала привела нас к своему аккуратному домику, окруженному изгородью. «На участке: умывальник и туалет, в кухне холодильник, если надо!». Пройдя метров пятьдесят в сторону моря, она подвела нас к сооружению, напоминающему блок из пяти гаражных боксов. Открыв навесной замок на центральном, она гостеприимно распахнула дверь. Внутри между боковыми стенами на высоте 70 см от пола располагалась деревянная полка с тремя матрасами. Между «нарами» и дверью в одном углу поместился маленький столик с двумя стульями. Единственное зарешеченное окошко было прорублено в двери. Люк на потолке оказался дверцей в «шкаф» для вещей. Ассоциация: «Камера» пришла в голову всем троим мгновенно. Но выбора не было, как говорится «на безрыбье ….!».
После того, как ударили по рукам и отдали задаток, хозяйка рассказала, что проживание в глубоком «тылу» Артека имеет свои плюсы: имеется пропуск на «артековский» пляж для сотрудников и местное «сельпо» со всем необходимым в десяти шагах. Окружающая природа, местами абсолютно нетронутая, и частично облагороженная пионерами, потрясала даже наше воображение.
В первый же вечер устроили новоселье. Присутствовали только «свои»: Борька, «Крекс», Ленка с Афанасием и я с Лерой, девушкой из Бреста. Остальным приглашенным показалось далеко: семь километров от центра. Последний автобус уходит с Пятака в 22:10, а коктейль-холл работает до 23:00. После закрытия «дорогу вряд ли осилит идущий!». На «огонек» зашел познакомиться сосед из крайней правой «камеры» - Юрий, врач из Москвы. Он ездил в это место уже четвертый год, после того как успешно прооперировал в Москве дочку нашей хозяйки. Родители девочки в благодарность пригласили приезжать на недельку бесплатно, и ему понравилось. В Гурзуф он выбирался раз в три дня за покупками, а остальное время проводил на пляже с пионервожатыми или лазил в гору и на виноградники «Массандры».
На следующий день Ленка уезжала в Москву – пора на работу. Вместе с ней решил возвращаться «Афанасий», они крепко сдружились за неделю совместного отдыха. Во время празднования «отплызда» на набережной в кафе «Чайник», Борька внезапно объявил нам с Андрюшкой, что тоже поедет с Ленкой и Сашкой в Москву. Устал от отдыха, такое случалось.
Пока я сажал друзей на пароход до Алушты, «Крекс» на пирсе познакомился с мальчуганом, отставшим от своей компании. Ему надо было где-то прожить три дня до возвращения друзей, и Андрюшка немедленно сдал ему освободившееся место в нашей «фанзе». Проставившись «С новосельем», мальчуган отбыл на почту звонить в Москву. Мы с «Крексом» двинули на аллеи и на набережной наткнулись на только приехавшего Толика «Федора» в компании с соседом по купе из Ленинграда. В процессе дальнейшего времяпрепровождения: празднования « приплызда» на аллеях и вечернего посещения коктейль-холла, к Толику приклеилась замечательная «сургутчанка» Таня. Девушка порадовала полной готовностью к «труду и обороне»: в сумке через плечо она носила теннисную ракетку, вечернее платье, зубную щетку, упаковку презервативов и три бутылки «Токая».
На ночь всей компанией завалились к нам, подобрав нашего третьего сожителя в коктейль-холле. С утра Андрюшка повздорил с ленинградцем на тему алкоголизма, тому не понравился наш «завтрак». Ленинградца мы больше в Гурзуфе не видели, наверное, уехал в другое курортное место. Не вернулся больше и наш третий «сокамерник», то ли его друзья приехали раньше, то ли он не выдержал первых суток совместного отдыха. Деньги у нас с «Крексом» подходили к концу, но Толик обнадежил: «Батистовые портянки будем носить, крем Марго кушать», и мы не горевали.
На следующий день «Федор» встретил в «Чайнике» своего однополчанина по службе в Афгане, отдыхающего в Ялте с женой и заехавшего в Гурзуф с экскурсией. Толик отбыл вместе с другом в Ялту, не предупредив, и поставил нас в «пиковое» положение. Угроза голодной смерти над нами не нависала, но уезжать в Москву было не на что.
Неожиданная материальная помощь пришла в виде Лериной записной книжки. Я нашел книжку на аллеях, сразу узнав по необычной «импортной» обложке. Вечером при встрече в коктейль-холле выяснилось, что Лера свою книжку не теряла, хозяин найденной не объявился, и хранящийся в книжке «четвертак» помог нам продолжить праздник жизни. Через пару-тройку дней, когда иссякла «манна небесная», мы серьезно задумались об отъезде.
Тем же вечером Андрюшкино появление в коктейль-холле произвело фурор: его вела под руку совсем молоденькая девчушка в вечернем платье и туфлях на шпильках в компании еще трех так же разодетых подруг. В процессе знакомства выяснилось: четыре подружки, первокурсницы московского «языкового» ВУЗа первый раз приехали в Гурзуф. Отдыхали они в «Спутнике» и решили напоследок (Уезжали девчушки через два дня) отметиться за пределами лагеря, надев привезенные и впустую пролежавшие весь отпуск в чемоданах вечерние наряды. Днем они познакомились с «Крексом» и сразу оценили «матерого» гурзуфца, с которым не страшно выйти вечером куда угодно, даже в «опасный, но влекущий» коктейль-холл. При этом робкие подружки были крупнее Андрюшки в полтора раза и выше на полголовы. Вот так разрешился вопрос нашего отъезда: девушки с удовольствием брали нас с собой! Осталось найти денег в дорогу и, самое главное, на «отплызд».
И тут фортуна от нас не отвернулась. Андрюшкин начальник, отдыхающий в Гурзуфе в санатории с женой, детьми и тещей, устал от их общества. Серьезно выпив, он забрел на аллеи как раз в тот момент, когда такие же нетрезвые обитатели парка участвовали в спонтанно организованном «всесоюзном» конкурсе борьбы на руках. Пока побеждал москвич Володя «Долгорукий», «рычаги» которого напоминали конечности гориллы. Он уже успешно положил фаворита Ивана «Минского», габаритами с Шварценнегера, и двух «крошек» литовцев Йонаса и Ричардаса, ростом более двух метров каждого. Начальнику как-то удалось одолеть «Долгорукого», он загордился и стал предлагать всем желающим бороться на деньги. И тут как «черт из табакерки» опять появился «Федор». На первый взгляд Толик не производил «внушительного» впечатления, но кто же мог знать, что «борьбой на руках» он еще в институтские годы зарабатывал деньги, и был чемпионом «Пищевого» по этой дисциплине. Начальник не увидел в «Федоре» достойного соперника и уверенно поставил на кон «все, что есть» - пятьдесят рублей. И моментально «сдулся»: и правой и левой рукой. Деньги мы сразу брать не стали: договорились на день отъезда.
Два последних дня отдыха мы использовали по полной: пляж в Артеке, «пивные аллеи», танцы в «клетке», коктейль-холл, разнообразные напитки и девчонки. У нас в «камере» ночевало по восемь человек, и всем хватало места. По два раза в день мы мотались от аллей до горы, днем – пешком. Даже сосед Юра поучаствовал в наших эскападах, и один раз ночью тащил на себе «Крекса» от Пятака до дома.
Во время празднования «отплызда» в Чайнике ко мне подошел Гера «Сайгак» и попросился уехать с нами. Он уже неделю находился в Гурзуфе нелегально, подписав постановление об отъезде в 24 часа: ночью прятался от рейдов милиции, а отсыпался на дневных сеансах в кинотеатре. «У меня семь рублей есть!». Наши попутчицы не очень обрадовались неожиданному прибавлению, но и не отказали. Андрюшка галантно попытался помочь поднести к вагону чемодан Лизе, самой хрупкой из девушек, но не смог сдвинуть его с места. «Мы думали Гурзуф – цивильное место, и набрали вечерних туалетов на каждый день», пояснила Лиза, легко закидывая чемодан в багажный отсек наверху. Гера появился на вокзале уже с напитками, так что отъезд прошел легко. Проводник не чинил нам препятствий, получив соответствующие объяснения и немного денег. Гера расстелил на полу пляжную подстилку, лег и сразу заснул. Меня пригласила к себе на вторую полку самая худощавая из попутчиц, а Андрюшка не спал всю ночь, отвечая на бесчисленные вопросы Кире, самой любознательной из четверки. Количество и разнообразие охваченных тем не поддается описанию. У меня создалось впечатление, что по приезду она собирается выпустить энциклопедию «Как отдыхать в Гурзуфе!».
На Гурзуфской стрелке я неожиданно встретил «соседа с горы», хирурга Юру. Стоя в толпе завсегдатаев, он с удовольствием участвовал «в распитии». На мой удивленный взгляд он радостно ответил: «Ваше пребывание у горы сильно повлияло на мои взгляды на «правильный» отдых. Когда едем на следующий год?»