Двадцать второе ноября началось со звонка Наты.
Алеша проснулся от пронзительного звука телефона. "Все никак руки не дошли звук уменьшить, орет, как резаный, проклятый аппарат!"
– Алло! Кто это?! – раздраженно схватив трубку, спросил Алеша. – Ната? Что случилось?!
– Ничего, кроме дня рождения Сашеньки. Я разбудила тебя, милый? Знаю, что очень рано, но я так устала сегодня и хочу пораньше лечь.
– Фу! Как ты меня напугала! Я и забыл совсем.
– Что забыл? О дне рождения сына? – расстроилась соскучившаяся до боли по своим родным женщина.
– Нет, родная моя. Конечно, я помню про день рождения Сашки. Какое сегодня число не помнил, – начал было выкручиваться из неудобной ситуации Алексей, но понял, что выглядит неуклюже, и оборвал себя. – Сейчас позову именинника.
Отец приоткрыл дверь в спальню сына и обнаружил пустую кровать.
"Неужели опять не ночевал дома?!" – пронеслась разрывающая мозг мысль – "Убью гада! Что Нате сказать, чем объяснить?"
– Наташенька, перезвони. Оказывается, он в туалете.
Жена повесила трубку, а Алексей лихорадочно заметался по комнате. Мысли разбегались. "Куда бежать? Где искать? Куда и почему он ушел? Как посмел? Что сказать жене?"
Выскочил в коридор. Не зная куда бежать, спустился вниз. И вдруг увидел сына. Тот мирно посапывал, скрючившись в углу на неудобной скамье, прислонившись к негорячей батарее.
Отец трепанул юношу за плечо.
– Саш, почему ты здесь?
Мальчик вскрикнул и прикрыл голову обеими руками.
– Саш, что с тобой? Я же не бью тебя! – опуская руки сына, расстроенно спросил Алексей. – С днем рождения! – пригнулся и поцеловал сына в щеку.
Саша не сразу понял, что произошло и что ему сказал отец.
– Проснись, наконец! Мать звонила.
– А чего звонила и почему так рано? Случилось что-то? – почти очнулся Саша.
– С днем рождения поздравить хотела, – улыбнулся отец.
– Ах, да! Ты ж меня поздравил. Спасибо! – натянуто улыбнулся юноша и побежал, перепрыгивая через несколько ступенек. Зря он так торопился. Мать перезвонила только через двадцать минут.
– Мамочка, привет! – Сашка был счастлив услышать голос матери. Она не звонила давным-давно и ему не позволяла тратить деньги на звонки к ней.
– Солнышко мое, поздравляю! Желаю здоровья и удачи! Слушайся папу и хорошо учись! Ты ведь хорошо учишься? – не сумев сдержать слез, проговорила Ната.
– Мам, не плачь. Не думай, я слушаюсь. Честное слово. Хочешь, сама спроси. И учусь прилично, хорошист я, ма. Хорошо все, ма. Ты не переживай, – Саша успокаивал мать и поглядывал на отца.
Мать хвалила сына и выражала надежду на его успехи во всем. Обещала выслать двадцать пятого числа посылку с хорошими подарками.
Отец же пристально и неодобрительно смотрел на сына, самозабвенно лгавшего матери, и думал: "Вот так же они обманывали меня. Ната скрывала проступки мальчишки, а когда он приезжал, все казалось милым. Скорее всего, у Сашки выработался стойкий иммунитет на материнские нравоучения, и мальчишка думал, что и я такой же. Поругаю, пальчиком погрожу, а потом расцелую, и он может вытворять все, что заблагорассудится. Но я не сдамся, не сломать ему меня. Сказал матери, что хорошист – изволь выполнять!"
Саша распрощался с матерью и, шумно выдохнув, повесил трубку.
– Трудно столько врать, да? – рассмеялся Алексей.
Парень смутился и, потупившись, согласился.
– Нелегко.
– Ладно. Об этом позже. Вечером кого позовешь?
– Никого. Кто сам заглянет, тот и будет.
– Тебе, блин, пятнадцать или сто пятьдесят? Сборную всю приглашу, хочешь?
– Как сам хочешь, па. – Мальчик мог не сказать отцу, что хотел бы провести этот вечер не с ним и не здесь. А где-нибудь в ресторане, например, с Машкой, а лучше с Галей. Что совсем не хочет видеть Илью, а тем более, Котика. Что не интересны ему разговоры про гимнастику и что не желает он весь вечер выслушивать дифирамбы отцу и наставления себе вместо пожеланий. Не мог он этого сказать, а значит, приходилось говорить совсем другое.
– Тетю Аню не забудь позвать.
– Конечно. А сейчас вон который час. В школу беги.
Именинник только раскрыл рот, но просьбу высказать не успел.
– Даже не заикайся. Школа святое, и день рождения не повод ее пропускать, – отец сказал это совсем не шутя, и Сашка, глубоко вздохнув, поплелся одеваться и за вещами.
На выходе из комплекса его догнал Мишка и обнял.
– Поздравляю! Подарок и сюрприз вечером! А сейчас побежали, а то опаздываем.
На перемене сразу же после первого урока подошла Маша и без слов положила на парту перед Сашей коробочку и так же молча отошла. Саша сидел, как истукан, и не прикасался к подарку. Мишка не выдержал затянувшейся паузы и сам открыл коробочку. Там были довольно дорогие часы и записка: "С днем варенья! Будь всегда таким, как сейчас! Маша".
Весь следующий урок Мишка умолял товарища подойти и поблагодарить девочку, но Сашка так и не поддался.
– Хочешь я сам ее приглашу? Ну если ты стесняешься, – предложил друг.
– С ума сошел? Куда? В нашу конуру? Забудь!
Вечером первой приехала Светка вместе с Ромочкой. Чмокнула брата, передала подарок от Марины и, посекретничав с отцом, умчалась, сославшись на ребенка. Саша прекрасно знал, что в этот вечер она приглашена в гости. Об этом она уже говорила больше недели назад, а отец не знал и даже похвастал перед Анной своей ответственной дочерью.
Зашла и тетя Галя. После смерти мужа она еще не приходила. Посидела немного, но, пожаловавшись на сына, повздыхала и ушла, "чтобы не портить мальчику праздник ".
После тренировки к Морозовым поднялись ребята. Мишка принес в подарок красивый банный халат. Он пришел не один, а с Викой Шаловой. Вот и раскрылась его "тайна". Саше был приятен визит девушки. В тот злопамятный день она, стоя с Галей рядом, не смеялась, как та. Вика, подарив носки фирмы "PUMA", вместе с поздравлением шепнула и извинения за себя и подружку. Саша принял их как дань приличию.
Если бы они хотели моего прощения, то, наверно, как-нибудь нашли бы возможность встретиться пораньше. Не начни Мишка ухаживать за Викой, то и не понадобилось бы ей это извинение. Я не ребенок, чтоб на такое вестись. А Мишка тоже хорош – никого лучше не нашел. И ведь знает мое отношение к ней, а все равно привел. Плевать ему на мое настроение, да и всем им плевать на меня в принципе. Мой день рождения просто повод собраться вместе", – глядя на "своих" гостей, размышлял Саша.
Анна хлопотала, накрывая стол и ухаживая за гостями.
Совершенно без внутренней борьбы пришел Константин и преподнес Алексею коньяк, а Сашку хотел обнять. Но именинник жестом остановил гостя, начавшего движение в его сторону. Когда почти все разошлись, примчался Илья и, вызвав Сашку в коридор, протянул сто долларовую купюру.
– Спрячь, отцу не показывай! – он чуть отошел, но вернулся и жарко зашептал: – И еще, Саш, прости меня, если сможешь.
– Не надо об этом, Иль. Забудь.
– Никогда, – хватая за плечи парня, громким шепотом проговаривал каждое слово молодой человек. – Слышишь? Никогда я этого не забуду и не прощу себе, подлому трусу! Но тебя прошу, прости!
– Отпусти меня, Иля, мне больно. Ты пьян что-ли? Я прощаю тебя. Все, отстань! – сбросив руки товарища со своих плеч, Саша вернулся в комнату.
Илья уехал, не показавшись на глаза Алексею.
Котик, вальяжно развалившись на окончательно распадающемся диване, разглагольствовал о связи поколений, пел дифирамбы Алексею Родионовичу и, конечно, не мог не упрекнуть в неблагодарности сына этого "великого человека".
Анна, укладывая грязную посуду в глубокий таз и заливая ее горячей водой, подозвала Сашу.
– Смотри: все отмокнет, завтра легче будет мыть. Вот эти снесешь в буфет, только смотри протри их. Остальные ваши. Слушай, у вас ведь с отцом все нормально? Он спокоен, да и ты тоже как-будто.
"Значит, со стороны похоже, что все хорошо между нами".
– Да, конечно, тетя Аня. – Мальчику стало грустно, и тихо, чтоб никто не слышал кроме любимой подружки отца, сказал: – Я не хочу, чтобы папа знал. Я выйду, пройдусь немного. А ты заставь его лечь, ладно?
– Куда это ты намылился на ночь глядя?
– Никуда. Просто во дворе посижу. Душно мне тут, понимаешь?
– Не понимаю. Неблагодарный ты. Прав Котя. Отец для тебя из кожи вон лезет, а ты все недоволен.
Саше было неприятно в очередной раз слышать, что он неблагодарная скотина, но он, как уже повелось, промолчал и вышел во двор. Было холодно, но несмотря на это Саше захотелось пойти к реке. Перебежав набережную, оказался у небольшой заливной, по весне, лестничке, ведущей прямо к реке. Спустился и стал кидать мелкую гальку в воду. Вспомнился материнский голос, глаза Маши и так захотелось, чтоб кто-то обнял и приласкал.
"Наверно, это называется одиночеством?" – мелькнула жгучая, пронзительная мысль.
Глава 69: http://www.proza.ru/2016/03/15/2176