Вечер. Двое сидят за столиком в кафе. Девушка нарядная. Видно, что она волнуется. Мужчина наигранно весел. Между ними стоит букет ирисов.
- Ты хотел о чем-то со мной поговорить.
- Да, ты знаешь…
Девушка подается вперед. Тут у мужчины звонит телефон. Он с радостью хватается за него и, кивнув девушке, выходит поговорить.
Она тут же ныряет в сумочку за пудреницей, смотрит на себя, поправляет макияж, пудрит нос.
Мужчина возвращается.
- Короче. Лучше ты об этом узнаешь от меня. У меня теперь есть личная жизнь. Нам лучше больше не общаться.
Девушка растеряно смотрит на него.
- А я?
- А ты будешь очень счастлива. Обязательно! Ты сильная, ты сможешь!
- Но, как же….
Мужчина встает, кидает деньги на стол, улыбается
- Выше нос, малыш!
И уходит
Девушка хватает меню, и делает вид, что увлеченно его читает, пряча за ним слезы. Камера блуждает по меню, пока не натыкается на десерт «Счастье одинокой женщины» в виде куска шоколадного торта.
Девушка бормочет себе под нос: «Ну и плевать, буду толстой, се равно никто не любит» и поднимает руку, чтобы позвать официанта.
Квартира девушки. Она лежит в кровати с планшетом, плачет и пишет подругам в социальных сетях «он меня бросил», « у него, блин, личная жизнь», а я? Ей никто не отвечает. Она продолжает писать ,пишет «ау!», «отзовитесь», «вам всем по фигу что ли?».
Откладывает планшет. Выключает свет. Ворочается. Плачет. Включает свет. Снова берет планшет, ищет книжку, чтобы почитать. Натыкается подряд на три книги Марининой: «Смерть ради смерти», «Смерть и немного любви», «Я умер вчера». Листает дальше, натыкается на акунинские «Любовник Смерти» и «Любовница смерти».
- Фу ты, господи.
Сова выключает свет, лежит с закрытыми глазами. На минуту представила себя в гробу.
Морг. Белые стены. Девушка – с укладкой, макияжем, в красивом платье, лежит в гробу. Никого вокруг не видно, но слышится плач, всхлипывания, чья-то рука кладет на нее огромный букет синих ирисов. Слышны сдержанные мужские рыдания.
Тут рядом с девушкой с гробом появляется девушка в том виде, в котором она ложилась спать: в помятой ночной рубашке, тапках-зайцах и слегка всклокоченная.
- Так, нет, розовый цвет мне не идет, кто меня так погано уложил! И почему у меня это платье, оно полнит, и вообще. С обивкой не сочетается, в конце концов.
Приговаривая «все сама, все сама», она стирает помаду, поправляет платье, цветы раскладывает. Отходит в сторону.
Квартира девушки. Она снова взяла планшет. Камера наезжает на экран и видно, что она ищет в поисковике способы самоубийства. Просматривая результаты поиска, бормочет себе под нос, но довольно внятно.
- Так, ну вешаться мы не будем. И борозду эту, как ее стангуляционную, слово-то какое, боже мой, хрен замажешь потом. И вообще – неэстетично как-то.
- Может из окна прыгнуть. А что, это красиво. Стою я вся такая…
Смена кадра. Девушка в пышной юбке с подъюбником стоит в проеме окна. Ее снимают снизу. Юбка красиво развивается.
Смена кадра. Девушка соскакивает с кровати, роется в шкафу, находит и пытается надеть эту самую юбку. Молния не сходится.
- Черт возьми!
Смена кадра. Она стоит то в брюках и кофте, то в джинсах и рубашке, то в платье. Чихает, кашляет и явно сильно мерзнет.
Снова ее квартира. Она сидит перед распахнутым шкафом, перебирает вещи и бормочет:
- Все то, не то, все не то! Дожила! Выброситься прилично не в чем!
Со словами «надо придумать что-то другое», снова берет планшет. Некоторое время листает что-то, задумчиво крутя волосы на пальце. Встает и идет в ванную. Включает свет. Переставляет баночки, что-то убирает. Садиться на край ванны.
Смена кадра. Она лежит в пене, кругом лепестки роз, на лице полный макияж, укладка, тела за пеной не видно. На бортике бокал шампанского.
Девушка возвращается в реальность. Вскрикивает:
- Ой, нет, голой нельзя Я ж толстая. Выловят, смеяться будут, ну уж нет!
Смена кадра. Снова ванная, пена, шампанское, лепестки роз. Она уже лежит в закрытом купальнике.
Девушка из реальности, глядя на себя воображаемую:
- Не, чего-то не то.
Смена кадра. Снова ванная, пена, шампанское, лепестки роз. Она уже лежит в платье.
Девушка из реальности, глядя на себя воображаемую:
- Брр, как неприятно
Снова ванная, пена, шампанское, лепестки роз. Она уже лежит, завернувшись в полотенце.
Девушка из реальности, глядя на себя воображаемую:
- Ну, вот как-то так. А резать-то чем?!!
Снова ванная, пена, шампанское, лепестки роз. Девушка вылезает в этом самом полотенце из ванной, вода течет, она мечется в поисках того, чем вскрыть вены, а попадается всякая дамская ерунда. В конце концов, находит безопасную одноразовую бритву, которой делает эпиляцию. Ложится обратно. Пытается порезать вены, но, естественно, ничего не получается. Она увлекается, и вместо того, чтобы кончать с собой – делает-таки эпиляцию, чего-то напевая.
Девушка из реальности, глядя на себя воображаемую:
- Эй, ты чего делаешь, дура! Ты не для того туда легла!
Она-воображаемая выпивает бокал шампанского и ныряет в пену с головой.
Девушка из реальности ударяет кулаком по краю ванной! Да что ж такое! Сила удара такая, что ей приходится идти на кухню в аптечку за мазью от ушибов. Пока ищет мазь, натыкается на таблетки, где написано «успокоительное».
- Господи, как же я сразу-то не догадалась! Так просто, выпиваешь себе таблеточки, ложишься красиво и просто засыпаешь! И, главное, есть в чем! (Бросает взгляд на пакет из известного магазина белья).
Следующий кадр, она, в той же старенькой ночной рубашке, встрепанная и без макияжа, лежит, скрючившись, на полу. Красивой это позу назвать никак нельзя. Вокруг ходят врачи скорой помощи.
Одновременно, она стоит в своей же квартире, смотрит на себя на полу, на людей. Ее никто не видит.
- Эй, нет! Это не правильно! Фальстарт! Я не готова!
И не ходите туда в грязных ботинках, я убиралась недавно! И не надо это трогать, это подарок, между прочим! Да, и это тоже. (Врачи перебираю безделушки у нее на столе).
- Фу! Это от меня так пахнет?! Гадость какая.
Она видит, как врач пытается ее растормошить!
- Не трогайте меня! Не смейте! Я не для вас умерла, в конце концов!
Смена кадра. Больничная палата. Она лежит на больничной койке. Над ней склонился врач и пытается вывести ее из наркоза
- Больная, очнитесь! Как ваше имя? Сколько полных лет?!
- Не трогайте меня! Не смейте! Я не для вас умерла, в конце концов!
- Да не для кого вы не умерли, милочка! От этого не умирают!
- А где я?
- Точно не в раю! Вы в больнице! Отравились тортиком в кафе за углом, у нас вон половина отделения таких. И название у него дурацкое: «Счастье одинокой женщины», кто ж свое счастье ест?!
- (со слезами) А что делать? Не любит никто и вообще.
- А ты себя полюби, остальные подтянутся!