Моя автобиография… пограничник.
«Холодная» ночёвка.
Подмосковье, середина зимы. Наш курс, (бабушкинского, по названию района Москвы), Московского высшего Пограничного училища, вернее часть, три группы – три взвода, были подняты «в ружьё!» и в поход, на учения. Команда «по машинам!»,
по ЗИЛам и за город, за кольцевые дороги, высадились в «гольном» поле.
Глубокий снег, температура – 20, для курсанта – пограничника, теплынь... Форма одежды зимняя, лыжный переход, крепления лыж под валенки.
Тактическая учебная задача, побывать в «обороне», выполнить задание разведки, взять «языка». Учёба, тактика, решение «летучек»…, думали, как обычно, после обеда к вечеру возвращение со строевой песней в родное училище, в тёплые «кубрики»…
Подозрение возникло, ни разу не выдавали паёк, а в этот раз и старшина на занятиях, и сухой паёк в ящиках из под патронов.
… Уж вечер недалеко, пока ещё «светлые» сумерки, а мы всё на заснеженном поле… учимся.
Мороз чувствуется, откровенно подпрыгиваем и нам командиры наши объявляют, ставят «вводную боевую» задачу. Наши «кубрики», помещения, в них кровати, где мы спим,
«убрав часовых», завоевал условный «противник», контратака возможна и будет с рассветом, вообщем, завтра. Сразу смекнули, ночюем на морозе. Как? Пока непонятно.
Сейчас, кто перебежками, хочешь на лыжах, выдвигаемся к краю леса, еловым посадкам, недалеко, километр будет, где нас ожидает полевая кухня, ужин.
Солдатская гречневая каша с тушёнкой на морозе. Это что – то! Горячий сладкий чай с белым хлебом, не зевать, остынет, прихлёбывать побыстрее...
Поужинали, перекур. Двадцатилетние, разговоры, байки, анекдоты, смех. Совсем темно, переносной прожектор освещает. Команда, в посадку, в армии всё по команде – порядка больше. Быстро натаскали еловых веток, аккуратно с каждого дерева по паре, чтобы деревцо не губить. Подъехала машина с дровами, довольно большой костёр был подготовлен, зажжён.
Мороз не замечался, а тем временем, по – немногу крепчал. Совсем было понятно, мы все проверяемся на выдержку, стойкость, мужество в экстремальных условиях – ядрёные морозные условия. В «парной» столице – 10, за городом троекратно пониженный, щиплющий то нос, то щёки, то проникающий с боков.
Костер, впереди ночь, звёзды на небе, морозный воздух. Обхватив АКМ, ноги к подбородку, тесно в круг, прижавшись друг к другу 20 молодых тел нашей 14 группы, мгновенно дружно засопели в воротники овчинных шуб… Ватные армейские штаны, валенки, рукавицы…
Как провалились… в сон.
Крайние через час – два зашевелились, поддувало холодом, кто у костра не чувствовали. Вскакивали, грелись пробежками вокруг костра, присаживались у огня, млели от тепла, засыпали. Командир, курсовой офицер и старшина ходили, проверяли, пар идёт… живой.
Рассвет, истошные крики. Искры от огня попали на ватные штаны, да не на одного. Вата изнутри выгорает, тлеет, когда вся, тогда жжёт тело. И смех, и грех, мои товарищи прыгают в кальсонах по снегу, а старшина кроет всю эту «картину» разными крепкими словами.
Его понять можно, материально ответственное лицо, имущество, отчёт.
Выдержали мы испытание на стойкость, вернулись в училище возбуждённые, с впечатлениями. Условный противник сам почему – то отступил, бежал в панике с территории наших «кубриков», многие на ужин не пошли и проспали до утра, до «подъёма» на зарядку другого дня.
Мой жанр повествования – мемуары. Я и моё то время, люди, события, встречи, оценка, воспоминания…
Через год после первого зимнего испытания, мы, курсанты - пограничники постарше, далеко не «салаги». Курсом, команда, «в ружьё!», это значит, кто где, подхватились, оделись, вооружились, построились, приготовились…
Опять середина зимы, объявлены масштабные учения Московского округа. Всего гарнизона и всех любых воинских формирований столицы. «Тревога», сначала не понять, учебная или боевая. Мы готовились ко всему, на «дворе» была «холодная» война. В разных тех родных СМИ взаимные угрозы, США - СССР. Вооружённые силы Варшавского договора в противостоянии с НАТО, жизнь была спокойная, а напряжение в военной среде ощущалось явственно.
… Мороз за минус 20, одеты тепло, по – военному, по зимнему. На войне, как на войне, выдали белые белоснежные маскхалаты. На бортовых с тентом машинах ЗИЛ, маршем выдвигаемся далеко в область. Деревня, оборона, дальние подступы к городу.
Задача уточняется, учения, слева – справа несколько километров соседи, такие же «вояки» гарнизона, как и мы. Обозначаются фланги, окапываемся, условный противник нас будет атаковать всей мощью: пехотой, артиллерией, танками, самолётами.
Обмениваемся впечатлениями, о – го - го!
Вопрос командирам? Что значит, окапываемся и, когда будет наступление?
Операция рассчитана на двое суток, наступление будет... завтра.
Бодрость пропадает, активность падает… Ночь в поле, в холод.
С обеда метель, мороз в градусах всё ниже, научились чувствовать. Окопы прорываем «бульдозером», то есть, шанцевый инструмент, личная сапёрная лопатка в руки и буром...
Сугробы спрессованного снега, вгрызаться в землю не обязательно, всё – таки учения, хотя по желанию для согрева, копайте, если сможете. Ещё и посмеялись, лопатка, мёрзлая земля и мы…
Сообразили, нарезали пласты из спрессованного снега и до наступления полной темноты построили «блиндаж» на троих. Соседи - ребята, замечаем, все строят. Весело, как игра из нашего детства, успеваем снежками покидаться.
Смекнули, по кустарникам, посадке, на окраине деревни насобирали разных дров.
По очереди в деревню к штабу сбегали к полевой кухне поужинать, забрались в наше снежное строение «блиндаж». Затащили все дрова, соорудили небольшой костёр, сделали отверстия. Курсовой офицер прибегал, проверил, предупредил, чтобы не задохнулись…
К ночи, наружу… зверский мороз, а у нас внутри даже тепло, покурили, поговорили. Костерок потрескивает, уютно. Назначили «часового» у огня по очереди и как провалились в сон солдата. Армейское, где придётся, упал, поспал, солдат спит – служба идёт.
Солдатское, то же самое и студенческое, зря лишней минуты не упускать. Молодёжное состояние ненормированного распорядка дня, ночи. Учёба, постоянная мысль, где бы поесть, спорт – попрыгать, любовь – любиться успеть обязательно, сон от случая к случаю.
Дремание, сон в мороз внутри снежного «мешка», как в палатке. Вроде бы в помещении, но холод проникает, дрёма… Надо шевелиться.
Завывание метели прекратилось,
утро с рассветом, замёрзли основательно. Выползаем с трудом, хруст маскхалатов, руки ноги, сгибаются с треском материи. Смотрим друг на друга, замызганные лица, разводы сажи. Смеёмся.
Потолок «блиндажа» пласт снега. От огня костра, потепления внутри, снег начал таять.
Кап – кап, света не было, отблески огня, ночью видели, потихоньку капает. За несколько часов, капли накапали на нас, много капель, наши маскхалаты сделались коробом. Стоим и напоминаем чучело в белом, ещё и с автоматом.
Руки не сгибаются, верх одежды подмёрз, шагать тяжело. С силой разламываем штаны, по очереди с трудом поплелись к кухне, кто там, умирают со смеху. Солдаты, «обслуга» катаются по деревенскому двору, надрываются всхлипами от нашего вида.
Мучились до середины дня.
… Ждём наступления.
И началось…!
Артподготовка «холостыми» снарядами, для нас впервые видевшим такое, как настоящая!
По правилам, по законам боя, час не меньше. Ракеты разноцветными патронами, залпы с подцветкой, грохот, стрельба. Имитация взрывов, хочется съёжиться, визг, вот – вот что – то прилетит. Вспышки, свечения, огненные шары, облако огня и чёрный дым, яркий шар в небе, имитация ядерного взрыва. В небе хлопки, белые шары – воздушные взрывы.
И… вдруг внезапно, тишина.
Рёв моторов из леса напротив, а мы и не заметили за сутки. В естественном укрытии заняли позицию для атаки танки.
Как они пошли! Несколько десятков с рёвом, дымом на нас. Перед этим выстрел, громкий хлопок, на морозе звенящий звук, потом гул. Один километр до них.
Ближе, снег гусеницами поднимается, даже красиво, а мы кучкуемся, чтобы нас видно было, чтобы не задавили, учения всё – таки. На каждом танке пехота в маскхалатах, стреляет, обозначает в нас. А мы..., нас нет давно, смяты повержены. Постреляли холостыми патронами из автоматов, обозначили рубеж обороны, за благо…, «высветили» себя, чтобы потом осталось на…, почкование, по выражению Высоцкого.
Мощь грохочущих «железяк», надвигаются, проносятся мимо, обдав соляркой, выхлопными газами. За ними пехота на лыжах, дивизия округа, все в маскхалатах, «поливают» из АКМ, по условиям учений, нас постреляли окончательно, добили, уничтожили, превратили в труху…
Они с красными повязками – красные, мы, оборона, с синими – синие.
Потом обменивались впечатлениями, это учения. А если «по – настоящему», взаправду, были человеками, стали,… превратились в пыль…
Нас тогда готовили к войне ПО – НАСТОЯЩЕМУ!
… Одновременно с пехотой из – за леса низко идёт авиация. Звеньями летят штурмовики. Грохот, рёв двигателей, волна воздуха до земли. Мы, чумазые, коробом маскхалаты, оживившиеся от нервного испуга от танков, чуть ли не машем руками лётчикам, нам кажется, насмехаются, как мы выглядим, чудные в саже солдатики.
Под замёрзшими маскхалатами ярко – зелёных погон не видно, все свои, потому что учения нашей армии.
«Несутся» истребители, бомбардировщики. Тогда экономии горючего не было, бензин, солярка, керосин, стоили 4 - 6 копеек. Военные самолёты летали много и с удовольствием, военный лётчик, им гордилась страна. Учения были частым явлением, боеготовность армии начеку. Девушки «убивались» в любви за военными,… мирная жизнь.
Учения закончились…
… Танцы под духовой оркестр на танцплощадке, в парке Лосиноостровского…
Отрывок из моих мемуаров раздела страницы «Тайны ХХ века», «Ключ к разгадке…, кн. II.»
Сайт ПРОЗА РУ.