Ты представь
Действующие лица
Суворов
Суворова
Шатохин
Гриша
Комната в коммунальной квартире. "Уютно", - как сказал Гриша. Цветной телевизор на тумбе. Книжные шкафы (два), корешки книг по-хорошему потерты. Детский манеж.
Три часа дня.
Суворов сидит, читает. Суворова также читает. Их разделяет стол.
Телефонный звонок.
Суворов. Если меня, то я буду вечером, после восьми.
Суворова выходит в коридор, берет трубку. Слышен ее разговор.
ГОЛОС Суворовой. Да... Кто?.. Вспоминаю.. Его? Его нет... нет... Будет вечером, после восьми... Ну, я... Но как же... То есть... мне нетрудно, конечно... (раздраженно). Как хотите.
Входит в комнату.
Суворов. Кто?
Суворова. Поразительное хамство.
Суворов. Что?
Суворова. Твой друг.
Суворов. Кто?
Суворова. Шатохин.
Суворов. Какой Шатохин?
Суворова. Твой друг.
Суворов. А-а. Шатохин. Что ему нужно?
Суворова. Выпить.
Суворов. Выпить?
Суворова. Им негде выпить и они идут к нам.
Суворов. У нам?
Суворова. К тебе.
Суворов. Ко мне?
Суворова. Вернее, ко мне. Я же сказала, что тебя нет. Значит, ко мне.
Суворов. Ну, это уж... действительно.
Суворова. У меня в голове не укладывается! (Встает, ходит по комнате.) Это ведь надо не уважать никого: меня, тебя! Да, тебя! Если бы они уважали тебя, они бы не приходили с бутылкой к твоей жене!
Суворов. Послала бы его подальше.
Суворова. Я, женщина, буду кого-то посылать. Какого-то хама, которого я один-единственный раз в жизни видела!
Суворов. Действительно, черт знает что такое!
Суворова. Вот и разговаривай с ним сам.
Суворов. А ты куда?
Суворова. Вот именно - куда. Куда мне деваться? В своей комнате достанет рука хама.
Суворов. Теперь что говорить. Надо было отказаться.
Суворова. Я была ошеломлена! "Мы тут купили две бутылки сухого, вы ничего не имеете против..." Против! Это же надо? Нет, я всегда за! Приходите, ради бога, если негде выпить, то почему бы не у нас? У нас уютно, можно покурить, поорать, подраться, если хотите...
Суворов. Что теперь говорить. Теперь доставай закуску.
Суворова. Закуску! А в холодильнике ничего, кроме огурцов маринованных и плавленного сырка!..
Суворов. Неудобно, гости все-таки.
Суворова. Хамы!
Суворов. Ну... Хоть бутерброды, что ли...
Звонок.
Суворов идет открывать. Суворова идет следом.
ГОЛОС Суворова. Здорово!
ГОЛОС Шатохина. А по телефону тебя нет.
ГОЛОС Суворова. Так это для кого...
ГОЛОС Шатохина. Это Гриша.
ГОЛОС Суворова. Дмитрий. А это Лена, моя жена.
ГОЛОС Гриши. Очень приятно.
ГОЛОС Суворовой. Проходите, пожалуйста. Да нет, не снимайте! Завтра мыть будем.
Гриша (входя). А вы моете паркет?
Суворова (входя следом). Да, моем.
Гриша. А я не мою. (Входят Шатохин и Суворов.) У меня посреди комнаты стоит двигатель от "Запорожца". А у вас уютно.
Шатохин. Да, ты смотри, тоже цветной. (Суворову.) Ну-ка, включи на минутку. Хочу сравнить.
Суворов включает телевизор.
Шатохин. Ничего... не сносился пока... Выключай.
Суворова (доставая рюмки). А вот закусить нечем, извините. Одни огурцы.
Шатохин. Нет, огурцы я не буду. Мне вечером в театр идти. У нас шоколадка есть.
Гриша достает из карманов куртки две бутылки "Ркацители".
Шатохин. Вино куда-то пропало. В Австралию пошли - было, а вернулись - пропало.
Суворова. В какую "Австралию"?
Суворов. Он у нас моряк. На чем ты плавал, не помню?
Шатохин. На "Космонавте Беляеве". Только - ходил! (Поднимает указательный палец.)
Суворов. А. Ну как они там?
Шатохин (разливает вино). Ничего. Жиреют. (Поднимает рюмку.) За хозяйку дома.
Пьют.
Гриша. Да. От этого не повеселеешь.
Шатохин. Веселиться надо в ресторане. А здесь мы в гостях. Вы извините нас, Лена, что мы так, без приглашения.
Суворова. Да что вы! Вы нас извините, что ни закуски, ни...
Гриша. Тс, закуска! Разве газировку закусывают?
Суворов. Если этой газировки выпить достаточное количество...
Шатохин. Не знаю, как ты, а у меня от нее изжога.
Суворов. Зачем же брал?
Шатохин. А откуда я знаю? Идем мимо, а ноги сами привели. Это знаешь анекдот про внутренний голос...
Гриша. Это старый анекдот.
Шатохин. Пока в Австралию ходил, он уже устарел, да?
Гриша (Суворовой). А вы почему не выпили? Не вкусно?
Суворова. Да нет, что вы. (Выпивает.)
Гриша. Давайте сыграем в карты.
Суворов. В карты?
Шатохин. А что? Это идея неплохая. У нас есть еще время. Мы же в баню собрались.
Суворов. В баню?
Шатохин. Ну да. Ты знаешь, кем этот работает? Ну-ка, сам скажи!
Гриша. Я работаю банщиком.
Шатохин смеется.
Шатохин. А в какой бане - в мужской или в женской? Извините, Лена. Мужской разговор. А вы, между прочим, зря улыбаетесь, друзья. Этот человек в день зарабатывает больше, чем вы вдвоем за месяц. И больше, чем я за неделю. А на Западе он жил бы, как последний рикша. В этом коварство нашей системы - никто не хочет быть слугой. Так будем играть в карты или нет?
Суворова молча достает карты, кладет их на стол, сама садится в уголок с книгой.
Гриша (разливая вино). А вы зря так далеко сели. Пока будете ходить к столу и обратно, весь хмель пройдет.
Шатохин. А ты что, не джентльмен?
Гриша. С чужими женами я пас. Пусть лучше за ними муж ухаживает.
Шатохин. Значит, ты не джентльмен.
Гриша. Меня однажды из-за чужой жены в окно выкинули. Даю тост: за нас, в которых нет тоски!
Пьют. Шатохин берет рюмку, относит Суворовой.
Молча стоит рядом. Она, передернувшись, выпивает.
Шатохин возвращается.
Шатохин. Во что играем?
Гриша. Конечно, в секу.
Шатохин (Суворову). Ты играешь в секу?
Суворов. Напомни.
Шатохин. Раздается по три карты и если одной масти или три туза или шестерка крестовая...
Суворов. Ясно. Правда, давно не играл.
Шатохин (тасуя карты). Игра простая, как мычание.
Гриша. В банке треха. (Вынимает из кармана куртки скомканный рубль, бросает на стол.) Раскинь, кому сдавать.
Шатохин раскидывает. Выпадает Суворову.
Шатохин (передавая ему колоду, Грише). Мы с ним вместе в общаге жили, в студенческой. Ему еще тогда везло со страшной силой. На ленинградке женился.
Гриша. А ты?
Шатохин. И я.
Гриша. А я нет. Мне не надо было. Я как посмотрю на чужих жен, мне этого достаточно.
Сдвигает протянутую колоду. Суворов сдает карты. Шатохин медленно открывает карту за картой. Суворов внешне равнодушно, чуть ли не с зевотой, смотрит карты, оставляет в руках. Гриша смотрит мельком, тут же бросает на стол.
Гриша. Зато я в своей комнате где угодно сяду и когда угодно горит свет.
Шатохин. Прошелся. (Кладет рубль.)
Гриша. С одиннадцатью очками? Я тоже.
Суворов. И я.
Шатохин. Во! Уже пять рублей. Это ж надо, так везет человеку со студенческой скамьи. И я за компанию еще пройдусь.
Гриша. И чего это с одиннадцатью очками? Я треху брошу, чтобы не лез. Суворов (смотрит свои карты, как бы колеблется). Ага. Пройтись, что
ли? Ладно, пройдусь.
Держа карты в руках, подходит к книжному шкафу, достает кошелек с семейными деньгами. Жена страшными глазами следит за ним. Суворов садится, кладет в банк три рубля.
Шатохин. Зарыл. (Бросает карты.)
Гриша. Я так и знал. Красненькую послал. (Вытаскивает из кармана скомканную бумажку, бросает на стол.)
Суворов, побледнев, еще раз смотрит карты, молча кладет со своей стороны десять рублей.
Шатохин (Суворову). Брось ты! Он же тебя деньгами задавит.
Гриша. Как пришли, так и уйдут. Полста.
Вынимает из кармана комок денег, отбирает пятьдесят рублей.
Суворов (достает из кошелька все деньги). Вот. Всеми.
Шатохин. Прошел, что ли?
Суворов. Да.
Суворова. Дима!
Гриша. Сколько там?
Суворов (считает). Сто двадцать.
Суворова (встает). Это... да что это... да как вы смеете... в моем доме!
Шатохин. Вот это заруба! Вот пруха, так пруха! Да вы не волнуйтесь, Лена, у него там три туза!
Гриша. Тогда и я всеми. (Считает свои деньги.)
Шатохин. Я же говорил, он деньгами задавит! Не могу я такие вещи уважать!
Гриша. Здесь шестьсот десять.
Подвигает деньги в банк.
Шатохин (кричит). Прошел?!
Гриша. Конечно, прошел.
Шатохин (Суворову). Надо открываться, Суворов!
Суворов. Чем? (С ненавистью смотрит на Гришу.)
Суворова (хватает со стола семейные деньги). Пошутили и хватит!
Шатохин. Это мужское дело, Лена! Мужское!
Суворов. Положи на место!
Суворова. А кто ребенка кормить будет? (Но деньги в банк возвращает.)
Шатохин. Карточный долг - святое дело, Лена. Открывайся, Суворов!
Суворов. Чем?!
Шатохин. Вот... телевизором!
Суворов. Так мы за него только первый взнос, шестьдесят рублей отдали!
Шатохин. Ну и что? Выплатишь!.. Ну и заруба! И в баню не пойду, всю
ночь играть будем!
Суворова. Я вам поиграю! Дима?!
Суворов. Да отстань ты!.. Ты же ничего не понимаешь! Дура!
Суворова. Дима?!
Суворов (Грише). Телевизор за семьсот двадцать! Открываюсь!
Гриша. Это что, "Радуга"?
Суворов. "Радуга".
Гриша. У меня уже есть телевизор.
Шатохин. У тебя же черно-белый.
Гриша. А я его не смотрю.
Шатохин. А этот будешь смотреть. Я тоже думал, что не буду, а купил -
и смотрю.
Гриша. Я даже радио не слушаю.
Шатохин. Что ты за человек? Я тебя не узнаю. Берешь телевизор или нет?
Суворов (тихим голосом). Его надо сначала выиграть.
Гриша. Ладно. Согласен. За шестьсот.
Суворов. Да ему же всего две недели!
Шатохин. А тебе не все равно? Он ведь согласен! Ну, заруба! Я потрясен!
Гриша. Шестьсот десять.
Суворов (с ненавистью). Пусть будет шестьсот десять. Не зря вас так народ ненавидит.
Гриша. Чего, чего?
Суворов. Я открываюсь.
Гриша (Шатохину). Чего он сказал?
Шатохин. Открывается он! Ты что, оглох?
Гриша. А перед этим?
Шатохин. Вот это игра, я понимаю!.. Гриша, я тебя перестаю уважать!
Гриша (Суворову). Ну, давай, открывайся.
Суворов. Тридцать одно.
Гриша. А здесь больше.
Пауза. Суворова истерически смеется.
Гриша (Шатохину). Своей колодой сам сдавал. А мне сдал по ошибке больше, чем себе. И я же еще гад оказался. Нормально ты меня привел в гости. Берем телевизор.
Шатохин. С телевизорами я еще из гостей не возвращался! Ну, заруба! Будет что рассказать команде!
Выносят телевизор.
Шатохин (высунувшись в двери). Ты мне позвони, Суворов! Еще отыграешься! (Исчезает).
Суворовы начинают двигаться.
Суворов (неуверенно). Что это было?
Суворова. Как ты меня назвал?
Суворов. Может, нам приснилось.
Суворова. Я из своей зарплаты два года буду выплачивать за этот... за этот телевизор! Мы же его для дочери купили! Для мультиков!
Суворов (неуверенно). Ну а ты... ты представь, что его и не было... Что он взорвался, а по счастливой случайности никто не пострадал... и мебель не сгорела...
Суворова. Ты знаешь, я не могу представить, что мы дальше будем жить вместе!
Суворова. А если бы я ослеп?
Суворова. Что?
Суворов. Из-за какого-то телевизора...
Суворова (пауза). Так ведь целый год по пятьдесят семь рублей...
Суворов. Ну и что? А ты представь, что у нас и не было этих пятидесяти семи.
Суворов. Он и деньги забрал. Сто двадцать рублей. На питание.
Суворов. И их не было. И никто не приходил. Давай лучше читать. Когда читаешь, кажется все нормально, да еще и умнеешь при этом.
Суворова. Ты еще шутишь!
Суворов. И не думаю. Хорошо, что есть книги. Что захотел - то и читаешь... Давай читать!
Суворова (всхлипывает, тихо). Давай...
Сидят, разделенные столом. Постепенно лица их разглаживаются от забот. Они читают.