До отъезда оставалось мало времени. И почему от волнения всегда сложно побольше минут оставить в запасе? Календарь показывал конец марта, а это означало, что новая жизнь поглотит целиком, непрожёвывая… Томление резало внутри непроизвольные узоры, а на улице было весьма неуютно, наверное потому что ночь заставляла единственного прохожего играть по своим правилам: приходилось поминутно оглядываться и быть на чеку. Чемодан его оказался подъёмен и катился по асфальту, опережая хозяина. Он будто бы торопился как можно быстрее в другую жизнь...Этот человек был некто Павел Кортаев, с виду лет 25-ти. Больше ничего о нём не было известно. В запасе было 30 минут. Эти полчаса подарили возможность осознать, что переезд в другой город станет одним из самых серьёзных решений в сложном и двусмысленном 2015 году. Разумеется такое трудно сразу осознать полностью, потому что неизвестность и загадочность неизведанных обстоятельств всегда настораживает и пугает. И этот серый вокзал был всегда значимым в его жизни. Вокзал всегда жил какой-то особенной жизнью, где был задорный смех от долгожданной встречи, или же сладкие слёзы, от прощания не навсегда...Павел очень часто приходил сюда встречать поезда, воображал, как будто он кого-то ожидает, а на самом деле сидел на лавке, вглядываясь в дальний свет, и его сердце трепетало, когда поезд медленно останавливался, чтобы высадить пассажиров и забрать с собой новых в другую жизнь. Но сегодня особенный день. Сегодня Павел не останется на вокзале в задумчивом настроении, его унесёт поезд очень далеко и, видимо, надолго.
Грязный тёмно-жёлтый свет пробирался сквозь удалённый семафор, на первый путь медленно приближался такой же грязный металлический гигант. Кто-то открыл вагонную дверь, но открывшего её видно не было - билеты никто ни у кого не проверил... Впечатление, что всем поверили на слово. «Так странно»,- подумал Павел. Внутри вагона, и на всём его протяжении, валялось разбросанное грязное бельё, которое видимо оставили предыдущие пассажиры, в воздухе зависли запахи брусничной настойки и человеческого пота. Проводница, со свойственной людям данной профессии русской манерой, едва сдерживала себя, чтобы не выплеснуть весь нецензурный эквивалент, имеющийся в запасе её лексики, и прогреметь грозой гнева на только что вошедших людей. На ней была висящая со всех сторон её объёмного тела тёмно-синяя жилетка и белая рубаха, с давно не свежим воротником. В вагоне было чудовищно душно, что в принципе отчасти оправдывало плохое настроение проводницы. И люди - человек двенадцать, стояли с паспортами и билетами у пыхтящего «самовара», и словно провинившиеся дети, не знали куда им дальше идти. Так как Павел был самый первый в ряду, то на схватку с опасным зверем ему пришлось идти тоже первым.
- Простите, когда нам можно будет занять свои места?,- осторожно спросил он.
- Подождите!. Видите, я, бельё убираю,- нахально выпалила проводница,- Ох уж этот мне Ростов. «Звёздочки» заработали, а убирать за собой не научились.
- Извините, а мы здесь причём? Мы ведь не Ростов,- зачем-то пытался оправдаться Павел.
- Вы-то...А я почём знаю? Когда вы будете выходить на своей станции, я пойму, Ростов или нет. Может точно также всё побросаете. Бросают, бросают, а я убирай.
На этом Павел решил закончить бесполезную для обоих полемику, тем более он не понял, о каких «звёздочках» говорила эта странная женщина. Обернувшись к остальным пассажирам он увидел в их лицах у кого-то смех, у кого-то осуждение, у кого-то даже негодование и томление, - равнодушных к происходящему не было, да и всё-таки время уже 1:40 и все измождённые и по справедливости злые, выжидали 15 минут казалось бы простую процедуру –проверку своих билетов...
В это время поезд уже тронулся с места и катился в знакомом Павлу направлении севера. Стоянка в его городе у каждого поезда крайне минимальна, за это время можно успеть лишь осмотреть своё место и помахать из окна провожавшим. А дальше - дорога...Путь... Слово, знакомое каждому человеку, удивительное по количеству смыслов и оттенков.
Если с попутчиком «не повезло», то обычно, чтобы отвлечься для поиска новых мыслей в голове, приходится смотреть в окно: ночные пейзажи не особенно вдохновляют на какие-то размышления, так как в них отсутствует глубина восприятия; сплошняком пролетают фонари и семафоры, ночь кажется в такие моменты излишне длинной и неосознанно возникает желание вздремнуть, и по возможности сконцентрироваться на звуках колёс и скорости. Чувствовалась измотанность тела, а слушать монолог умного попутчика о теории цветового конструирования в физике совершенно не хотелось. Так как Павел ничего не понимал в этой теории, ему хотелось отстраниться, приходилось из вежливости выпускать дежурные улыбки и соглашаться со всем сказанным. Хорошо, что он высадится через 4 часа. Хотелось спать и глаза волей-неволей закрывались сами по себе, без спроса. Павел был сильно уставший, потому что день до отъезда выдался психологически напряжённым, нужно было успеть сделать множество дел, а последние часы в обществе близких и друзей пролетели незаметно, толком-то ничего не удалось уловить, кроме моментов грусти и печали самых любимых людей в родном городе.. Конечно все эти люди обнажили перед ним свой страх, они боялись отпускать, это было заметно по реакциям на простые для него вещи: ему казалось, ну что особенного в том, что он уезжает в другой город? Павел с трудом осознавал, что ситуация циклична, и других вариантов, кроме как уезжать, он себе предложить не мог: это снова был эксперимент, своего рода авантюра, и как бы душа не металась, она должна была успокоиться, так как человек, хозяин этой души, уже ехал в поезде и в случае нежелательного опыта, что-то изменить можно будет лишь только по приезду. А в данную секунду ничего не изменишь, потому что поезд, набравший скорость, летел как железный конь, борясь с ветром, столбами и пробегающими в ночи электростанциями. Павел уснул.
Проснулся он от тишины, с которой тотчас же попрощался. Поезд остановился на станции, по времени это должен быть злополучный для проводницы Ростов. Сквозь чужое незнакомое утро пробивался прозрачный розовый свет, в купе зашла семья: ребёнок и родители.
- Доброе утро!
- Здрасьте, - ответил Павел безучастно. Ему всё ещё хотелось спать.
- Слушайте, проводница хамка такая...Не успели мы зайти в вагон, а она уже вылила на нас негатив. И ведь есть такие люди, которые настолько не довольны своей жизнью.. Вот он, сервис по-пролетарски!
- Её можно понять, это очень сложная и нервная работа.
- Сейчас у каждого работа сложная, но пассажиры здесь не при чём.
- Как раз-таки пассажиры довели её до такого состояния, здесь ехали омоновцы на какой-то съезд, сейчас вышли. Это же Ростов?
По обыкновению начались обыденные разговоры между попутчиками, Павлу задавался стандартный пакет вопросов: Откуда Вы? И куда? Зачем едете? И т.д. Павлу хотелось на время устраниться, улететь в космос, да что угодно, но только чтобы не отвечать ни на один из них. Его не интересовало куда и зачем направляется эта семья, с огромным количеством вещей. Но родители ребёнка сами всё рассказывали и охотно поделились с ним своими планами: выяснилось, что семья направляется к родственникам в Москву отдыхать, заодно показать любимому сыночку Москву и вернуться через несколько недель обратно в любимый моногород. У Павла промелькнула в голове грустная мысль, что они гораздо счастливей его, он даже не знает зачем и с какой целью едет. По началу Павлу родители мальчика показались достаточно милыми и простыми людьми, он в них отдалённо нашёл черты, которые особенно уважал в людях, это конечно открытость, незатейливость и простоту, а главное – добрые глаза. Единственное, что его сильно раздражало, - шум, который вся их дружная семья создавала. Когда они зашли в вагон, сразу принялись разворачивать свои продукты, свои подготовленные пожитки, и началась какая-то цыганщина, которую Павел терпеть не мог. Зачем собирать столько хавчика, если ехать ровно сутки и практически всё основное время в пути полагается спать. Да, и ещё ребёнок, несмотря на столь юный возраст, всем говорил, что он самый умный и пытался верховодить над родителями, как это свойственно ученику начальной школы. И конечно его поведение у Павла вызывало раздражение, а то, как реагировали на поведение сыночка родители, его раздражало ещё сильней. Маму звали Катя, Андрей, а их сына - Федя.
- А Вы зачем в Москву? ,- спросил у Павла Андрей.
- На работу еду, после отпуска, - соврал Павел, потому что правду этим людям знать необязательно. Да он и сам её до конца не знал.
- А кем работаете?, - не унимался Андрей.
- Мерчандайзером, - снова соврал Павел. Павлу казалось, что он на допросе. Он решился назвать эту должность, чтоб у Андрея закончились вопросы, но это было опрометчиво.
- А я бы жить в Москве не смог, такой гнилой этот город стал, постоянная грязь, пробки, метро, таджики..,- рассуждал Андрей как будто с самим собой,- да и жизнь там дорого стоит.. Вот просто погулять и на экскурсии сходить – это можно.. А так.. Жить там конечно нельзя. – утверждал Андрей.
- Как тогда объяснить, что там спокойно живут и работают люди? И многие с регионов именно туда стремятся уехать? – вдруг заинтересовался Павел.
- Это дело каждого, кто-то любит мегаполисы, а кто-то нет. Как по мне, это тяжело и бесполезно, много нервов и здоровья уходит в никуда.- пояснил Андрей, - и это было раньше – когда люди ехали в Москву зарабатывать, потом привозили оттуда деньги и продолжали жить у себя в регионе, а сейчас там не заработаешь, очень много богатеньких толстосумов, которые пропихнут своего сыночка по карьерной лестнице, и дадут ему сладенькое место рядом с собой в какой-то сытной конторке. А нам с вами простым людям там делать нечего.- пояснил Андрей.
- Давай перейдём на «ты», я всё-таки не мальчик.- сказал Павел, и подумал про себя: да, это точно уж дело каждого, каждый выбирает свой путь и проходит его согласно своему жизненному опыту, иногда вразрез со здравым смыслом...Как он сейчас - сел в поезд и не имеет даже примерного понятия что его ждёт дальше.
- Так ты согласен со мной? – пытался продолжить Андрей волнующую его тему.
«Как я могу ответить на этот вопрос, ведь я не жил в Москве столько, чтобы дать здравую оценку ситуации?»,- думалось Павлу.
- Я считаю, что всё зависит от человека, кто-то способен покинуть зону комфорта и преодолевать трудности самостоятельно, а кто-то не готов или не хочет этого, по-моему всё очевидно ,- ответил Павел,- но если бы например у тебя был богатый папочка или дядя, неужели ты отказался бы от «сладенького места», выражаясь твоим языком?
- Не отказался бы. Но свою жизнь на достижение сомнительных целей я тратить не буду. Мне уже 32 года и жизнь моя как-то устроена,- ответил Андрей,- позавтракаешь с нами?
- О, нет, спасибо. Я попробую заснуть, мне поспать так и не удалось,- сказал Павел.
Вставив наушники и включив музыку, Павел хотел отстраниться от своих попутчиков на какое-то время и побыть наедине с самим собой, чтобы приятные гитарные мотивы окутали его разум без вмешательства посторонних. А поезд продолжал устремляться в неясную даль.