Глава сороковая. – Кондуктор, нажми на тормоза!
* * * * *
Мы с Анастасией ехали на такси по заснеженной ночной улице. К тому же, к вечеру мороз в городе усилился, снова пошел снег, и дорога становилась гладкой, как стекло. При таких обстоятельствах тормоза в автомобиле могли стать абсолютно бесполезной деталью. Я ехал спереди справа от водителя и, развернувшись в пол-оборота к своей попутчице, полным ходом флиртовал с ней. Определенно, Настя за год стала еще лучше, элегантнее и это не могло не привлекать. Она опьяневшими от вина глазами задорно поглядывала на меня и это еще более раззадоривало меня по отношению к ней.
-Шеф, ты бы поосторожнее гнал, а то неровен час влетим в аварию! – тревожно заметил водителю я, после того как увидел, что стрелка спидометра зашкаливает за сто километров в час.
-Да я, дружище, знаешь как вожу, - беспечно ответил тот, - меня можно смело без отборочного этапа хоть сейчас на гонки «Формула-1» выставлять. Асс водитель мирового класса!
-Да, Ник, в самом деле не каркай под руку человеку, - хихикнула Анастасия. – Он знает свое дело, смотри как уверенно ведет машину, даже лучше меня.
Таксиста заявление девушки заставило обернуться в ее сторону, отвлекаясь от слежения за дорогой.
-Гляди какая! – цокнул языком он, словно стараясь рассмотреть ее внешность получше в полумраке салона. Все это заняло лишь считанные доли секунды, но этого было достаточно, чтобы автомобиль качнуло в сторону и нас понесло юзом по всей ширине проезжей части, Настя отчаянно закричала от испуга, и я тоже весь похолодел от охватившего меня липкого ужаса. Асс-водитель попытался затормозить, но от этого машину лишь еще более стало бросать со стороны в сторону. Он с потрясающей скоростью старался крутить рулем, чтобы спасти положение. С обеих сторон, сзади нас и нам навстречу, двигался разного рода транспорт, среди которого были и грузовики, способные перевозить до пятнадцати тонн товаров в легкую. У меня внезапно перед глазами всплыл кадр из одного старого немецкого фильма, в котором женщина, немка средних лет, попала в аварию после ссоры с мужем, когда ее автомобиль занесло осенью на залитой дождем трассе.
Не знаю почему, но тут же перед моим взором встало лицо Христа из фильма «Иисус» и я мысленно воззвал к Господу: «Господи, да минует нас чаша сия!». В этот момент машина врезалась в металлическое дорожное ограждение на обочине и я, не удержавшись на сиденье, головой сильно ударился об лобовое стекло. Сильная боль минут на пять вообще лишила меня способности думать или что-либо чувствовать вне боли. Я медленно приходил в себя: что-то липкое лилось по лицу, а под ногами хрустели осколки разбитого стекла.
Я вдруг четко расслышал женский плач, где-то совсем рядом с собой, и тут же, превозмогая боль, встрепенулся, поняв, что это плачет Анастасия. «Что с ней случилось? Может быть, она в тяжелом состоянии?» - подумал я и хриплым голосом спросил в темноту:
-Настя, как ты? Что у тебя болит? Ты что-нибудь повредила?
-Ник, у меня плечо раскалывается, буквально печет от боли! – сквозь слезы ответила она.
-Держись, я иду тебе на помощь! – сказал я, выбрался из автомобиля и смог открыть слегка искареженную заднюю дверцу слева, чтобы помочь ей тоже покинуть машину. Где в это время был водитель, мы понятия не имели, лишь позже я узнал, что он от сильного лобового удара в метал, сломал ребра и ключицу и лежал на переднем сиденье без сознания, завалившись на бок.
Видок у нас с Настей был еще тот: как из фильмов-боевиков, с погонями и перестрелками. У меня была разбита голова, ссадины и порезы на руках. Анастасия вывихнула левую руку и хромала на одну ногу. Перелома не было, ей удалось отделаться лишь сильным ушибом. Я уже не говорю об испорченной одежде и прочих мелочах.
-Ник, это нас Бог наказал? – снова зарыдав, спросила меня Настя, опираясь на мою руку.
-Не знаю, мы сами себя или Он нас наказал, но только согрешили мы точно. Вернее я, за тебя не буду ручаться. Мне вдруг до сумасшествия захотелось обладать тобой, - честно признался, вытирая снегом кровь с лица.
-Да я тоже ничем не лучше, так что не казни себя! – вздохнула она. – Знаешь, мне ведь хотелось отбить тебя у твоей жены.
-Вот мы и получили по заслугам! – резюмировал я.
Остальное все с нами происходило как в нелепом, кошмарном сне: кто-то притормозил возле нас и, убедившись в том, что мы нуждаемся в медицинской помощи, вызвал скорую. Меня, Анастасию и горе-водителя увезли в ближайшую травматологию. Самое неприятное лично для меня было, когда меня раздели до пояса, и в холодном приемном отделении обрабатывали разбитую голову в течение примерно часа. Парень-таксист стал пациентом больницы на два месяца стационарного лечения, Анастасию забрал на следующий день, приехавший за ней Артем Степанищев, а мне пришлось задержаться на четыре дня в травматологии, пока не сделали томографию головы и другие анализы. В общем, я отделался легким испугом: у меня было зафиксировано лишь незначительное сотрясение мозга. Как я ни упирался, уверяя, что я чувствую себя замечательно, главврач отделения не хотел ничего слушать, настаивая на более серьезном обследовании, чтобы оказать мне наиболее квалифицированное медицинское лечение.
-Артем, прости, что так получилось. Ты же видишь, мы сами себя наказали, - извинялся я перед ним. – Ты только моей семье ничего не сообщай. А то еще чего доброго у Урсулы начнутся преждевременные роды! И купи мне новый мобильный телефон, а то этот при ударе улетел в неизвестном направлении, только зарегистрируй его на тот же номер в «Киевстаре».
Степанищев укоризненно покачал головой, но ничего не сказал вслух. Он ушел, но через пару часов от него приехал сотрудник отдела маркетинга Павел и привез мне мобильный телефон. Я, поблагодарив его, сразу же связался с Урсулой и мы мило побеседовали с женой о разных семейных пустяках. Временами я чувствовал себя во время разговора с ней не очень хорошо, но когда она спрашивала меня о том, что со мной, я отвечал, что устал за день и хочу ужасно спать.
Урсула очень скучала за мной и с тревогой ожидала приближения родов. Это ощущалось в интонациях ее голоса. Обычно она не была болтлива, но здесь в этой ситуации моя жена трещала без умолку о всякого рода пустяках. Слезы катились из моих глаз, потому что я реально переживал острое чувство вины за сложившееся положение вещей. Я мысленно обращался к Всевышнему, прося Его о прощении за содеянное, и мало помалу на душе становилось спокойнее.
На следующий день ко мне в гости в больничную палату пожаловала сама Виломская. Секунд за пятнадцать до нее дверь в палату отворилась и медицинская сестра, стоя на пороге, как бдительный страж, проинформировала меня, сказав четким командным голосом:
-Огнев, к вам жена!
-Кто?! – побледнев, испуганно переспросил я.
-Вы что не женаты, Огнев? – она удивленно посмотрела на меня.
-Женат, разумеется, - ответил я.
-Ну, так вот к вам жена. А вот и она кстати! – после слов медсестры в палату вошла Анастасия, прихрамывая на левую ногу.
-Настя, ты? – я даже приподнялся на постели. – Это ты представилась моей женой?!
-Да, Ник, я. А что я должна была говорить? Я та самая тетенька, которая чуть не наделала глупостей с женатым дяденькой!? – заявила она, после того, как мы остались в палате одни.
-Ты меня напугала, потому что я уже грешным делом подумал, что моя Урсула, несмотря на то, что ей уже скоро придется стать мамой, прилетела ко мне в Киев! – я перевел дух, объясняя причину своего бурного волнения.
На короткое время между нами воцарилась тишина. Мне было очень неловко от того, что стыд жег внутри меня, как огонь, за то, что все вот так нехорошо закончилось, хотя в душе я благодарил Бога, что Он остановил вовремя нас, пока мы не наделали вместе больших глупостей.
-Хороший ты парень, Ник! – Анастасия первой разорвала цепочку молчания. – Но ничего у нас с тобой не получилось и, думаю, вряд ли получится. Опоздала я со своей любовью к тебе. Твоя Урсула появилась намного раньше и успела прочно осесть в твоем сердце. Я долго не могла смириться с этим чувством в душе, но после того, что случилось вчера, я поняла, что нельзя протягивать руки к тому, что тебе не принадлежит.
-Да и у меня от водки словно мозги на время отказали совсем. Я ведь не вру, я реально люблю Урсулу и к тебе, Настя, ничего, кроме нездорового спортивного мужского интереса, не испытывал. Скоро родится ребенок, нужно воспитывать его. Так что со всякими левыми делами нужно завязывать, хотя я и не изменял своей жене, но несколько раз был действительно на волосок от этого. А это не хорошо! – заключил я, после того как сделал обстоятельное признание Виломской.
-А я пока, наверное, повременю с замужеством! – неожиданно в душевном порыве сказала Анастасия. – Я ведь должна любить своего избранника, а у меня к нему ничего кроме жалости. Это плохое основание для того, чтобы строить счастливую семью.
-Надеюсь, это не из-за меня? – нахмурившись, переспросил я.
-Ты тут не при чем, Ник. Мне саму себя нужно найти и привести в порядок, - махнула рукой она.
-Это можно по-настоящему сделать только с Божьей помощью, - заметил глубокомысленно я. – И хотя из меня верующий пока, честно скажем, никудышный, но без Господа я вообще бы был, что называется, ниже плинтуса.
И тут я поведал девушке историю своего поиска Бога в самом начале взаимоотношений с Урсулой, о своем первом походе в церковь, о том, как я просил Бога спасти свою невесту, когда она в беспамятстве лежала в больнице, о покаянии дома. Не знаю, что заставило меня выложить все начистоту перед ней, но остановиться я реально не мог: меня как будто кто-то тянул за язык. К концу моего рассказа мое сердце пылало такой благодарностью и любовью к Богу, что казалось, что-то горело в самой душе. Анастасия несколько раз украдкой вытирала скатывающиеся по щекам слезы: так тронуло ее мое откровенное признание.
-Спасибо тебе за все, что ты мне здесь рассказал! – промолвила негромко она, как только я замолчал, поглядывая с искоса на нее. – Я многое поняла для себя. Мне о таких вещах еще никто не говорил так честно и прямо.
-Рад, если смог хоть чем-то помочь тебе, - вздохнул с облегчением я.
-Будь счастлив, Ник! – с чувством дрожащими от волнения губами произнесла она и позволила себе небольшой поцелуй в губы. Пока я приходил в себя, будучи в полном замешательстве, Анастасия повернулась ко мне спиной и вышла из палаты.
«Как в жизни все непросто и неоднозначно! – раздумывал я, оставшись наедине. – Никогда не знаешь, чего ждать от человека в следующий миг. Кажется, передо тобою ангел, а он такое выдаст, что чертям тошно в аду становится. Или наоборот, такая гадость, что и жить не должна, а готова за ближнего жизнь отдать».
Из размышлений меня вывел звонок мобильного телефона, того самого, который принес мне Павел из СМУ-11. Я тупо посмотрел на него, все еще находясь под впечатлением самых свежих событий, и нажал кнопку ответа на вызов.
-Привет, Ник, как твои дела? – я услышал знакомый голос Игната.
-Нельзя сказать, что хуже некуда, но довольно дрянны, - я с горечью в голосе вздохнул, отвечая ему.
-Я словно почувствовал это на расстоянии. Как знал! Что у тебя там в Киеве приключилось? – с тревогой и плохо скрываемым волнением поинтересовался приятель.
-Я попал в аварию с Анастасией и водитель такси, который вез нас, - ответил я.
-А куда вы ехали?
-Лучше бы мы никуда не ехали! – в сердцах сказал я. - Мы с Настей подвыпили в ресторане и ехали к ней отнюдь не с самыми чистыми намерениями.
-Хорошо, хоть ты сам это сознаешь! – после некоторой паузы заметил Игнат.
-В общем, не доехали мы до места греха и врезались в металлическое ограждение на обочине. Мы то с Настей синяками отделались, а таксисту два месяца как минимум с переломами в стационаре торчать. Тут гололед в Киеве знаешь какой!
-Что же ты так, брат, стратил!? – сокрушенно переспросил у меня друг. – У тебя ведь чудная жена, скоро отцом станешь. А ты за юбками стал волочиться!
-Долго рассказывать. Потом как-нибудь. Короче, водка виновата! – вздохнул снова я.
-Ты-то сам как?
-Доктора сказали, голову разбитую обработают и к концу недели на работу выпишут, - сообщил ему я.
-Что собираешься делать дальше? – прежде чем задать мне вопрос, мой друг думал над каждым словом.
-Вот хочу спросить тебя об одной вещи. Хотя я, может быть, уже и спрашивал тебя об этом, - я умышленно говорил с Игнатом в шутливом тоне, чтобы скрыть свое волнение и желание услышать от него ответ. – Скажи мне, брат, почему все-таки нельзя иметь отношения с другими женщинами помимо жены? Ведь в самих-то отношениях нет ничего неприятного. Встретились двое людей, провели классно время, доставили удовольствие и пошли опять каждый в жизни своей дорогой. Почему Бог говорит нет такой любви?
-Это ты называешь любовью!? – усмехнулся в трубку Игнат. – Это безответственные отношения, не больше.
-Ну, я имел в виду под любовью секс, - поправился я.
-Когда мы приходим к крещению в наших церквях, то мы заключаем завет с Богом, - Игнат начал издалека. – Заветом же являются такие отношения, которые нельзя разорвать, если ты вступил в них. С Божьей стороны завет сохраняется, при любых обстоятельствах, какими бы несовершенными мы не были в жизни, при одном условии, если мы не оставляем Бога сами. Брак между мужчиной и женщиной задуман точно таким же, как и завет Бога с человеком. Подразумевалось, что брачные отношения не подвластны времени и только смерть могла расторгнуть их. Люди же превратили брак и семью во временное состояние, находясь в браке лишь до той поры, пока нам нравится или это устраивает нас. Поэтому Бог против разводов, против измен и предательства. А Моисею было дано повеление о разводе в израильском народе, чтобы люди не наделали худшего зла. В своей же сущности Бог ненавидит развод, как зло и никогда не благословляет его, хотя и попускает ему быть по немощи человеческой.
Я сидел, ошеломленный, прижав трубку к уху. Игнат всегда умел найти к моему сердцу самые нужные слова. Что-то в очередной раз колоссальное происходило в моем сознании, расплавляя душу и сердце.
-Игнат, я тогда покаялся перед Богом, после разговора в пиццерии. И я увидел, что моя жизнь начала глобально меняться. Но что делать, когда вновь согрешаешь?
-Необходимо прийти к Нему раскаянием, попросить прощения и верить, что Он дает тебе его. И иметь решимость больше не повторять старых ошибок! – объяснил Игнат.
-А если я вновь согрешу? – не отставал от него я.
-Вновь идти с покаянным чувством. Бог будет всякий раз прощать тебя, когда ты действительно будешь нуждаться в этом. Дело в том, Ник, - Игнат сделал паузу прежде чем продолжить, - что мы слишком горды и часто думаем, что ни в чем не согрешим перед Богом. Но жизнь безжалостно развеивает наши иллюзии! Мы очень часто падаем в духовном смысле, и если бы не безграничная любовь Бога к нам и Его милость, мы все бы, рано или поздно погибли.
-Кажется, я начинаю понимать, о чем ты говоришь, - негромко проговорил я. – Я вот недавно прочел в Библии такие слова: «Праведник упадет семь раз и встанет, а нечестивые впадут в погибель». Что это значит? Как праведник может падать семь раз? Какая же это праведность: падать столько раз?
-Знаешь, Ник, как бы это объяснить тебе это? – Игнат задумался на мгновение. – Вот взять, к примеру, боксера. Любой, даже самый сильный, боксер за поединок пропускает много раз удары по голове, но настоящий профессионал умеет держать удар и поднимается с пола, как можно скорее, даже если противник и сбил его с ног. И чем сильнее боксер, тем быстрее он восстанавливается после очередного удара.
Я поднялся с больничной кровати и в волнении стал расхаживать взад-вперед по палате. Через мое сознание проносились мощные зрительные образы, которые кто-то вкладывал внутрь меня, словно учебное жизненное пособие.
-Игнат, я много раз слышал такую историю от разных мужчин и женщин, - я заговорил так быстро, как будто боялся, что если не скажу, что думаю сейчас, то меня разорвет на части. – Предположим, человек женится или выходит замуж. До этого оба влюбляются друг в друга, женитьбе предшествует классный период романтических отношений, знакомства и ухаживаний. Но проходят месяцы и эйфория начинает исчезать, тот, которого ты любил и буквально боготворил, оказывается не таким уж идеальным партнером, недостатки и дурные привычки всплывают на поверхность. Теряется интерес к нему и ты думаешь: «Как я мог ошибаться!? Он или она не тот человек, который нужен мне для счастья в семейной жизни». И бедолага начинает искать другого, способного дать ему счастье!
-Любой человек не может стать источником счастья для другого. Это компетенция Бога – дать ему мир, любовь, утешение и уверенность в завтрашнем дне, - усмехнулся Игнат.
-Но человек то этого не знает, знакомится с другой девушкой. Снова в начале романтизм, страсти, адреналин, но проходит время и опять все уходит в неизвестном направлении. Второй крах! Что дальше? – продолжал я. – Он может предпринять третью попытку, думая: «Первый раз мне просто не повезло, второй раз я чего-то не учел, но в третий раз я уже точно не буду дураком и построю свою жизнь счастливой. Главное – учесть уроки прошлого. И что же? Он в третий раз натыкается на те же грабли! Как ему жить дальше? Гоняться за призраком? Эта история может повторяться и в четвертый, и в пятый и в шестой раз…
-Помнишь, я тебе в самом начале, когда с тобой случился запой, говорил, что человечество ушло далеко в сторону от истинных стандартов любви и построения семейных отношений? – остановил поток моих философских мыслей Игнат. – Так вот Бог выдал нашей душе некий ресурс любви, нежности, романтизма, но все это лишь для одной женщины или мужчины и в браке. А мы ушли от Бога так далеко, что даже и не понимаем всей глубины и всего ужаса своего отпадения от Него. Мы пытаемся подмарафетить себя, свои отношения, свою внешность, не понимая, что проблема не в деньгах или отсутствии бытовых условий или чего-то материального. Наша проблема в нищете души, потерявшей связь с Богом.
-И что же делать? – я нервным движением сдавил свободной рукой свою голову.
-Нам нужно вернуться в Божью школу жизни. В ней много классов, как и в обыкновенной школе для детей! – ответил мой друг. – Признать свое духовное банкротство и начать учиться у Него через Его Дух. Учиться не растранжиривать свои чувства на посторонних, не желая дождаться того, что Бог приготовил нам. Ведь чем больше я отдаю себя чужой женщине, тем меньше остается той, которую уготовил мне Господь. Иначе пока я дойду до нее, я могу оказаться разбитым сосудом, который пуст и уже не способен любить и уважать, заботиться и проявлять великодушие.
-Стой, стой, Игнатушка! А то у меня голова лопнет, как переспевшая тыква! – я даже рассмеялся. – Умом я понимаю все это, но мне нужно переварить это все сердцем. Дай мне хорошо поразмыслить над всем, что ты мне здесь выдал. А то у меня может случиться несварение желудка, в переносном смысле.
-Хорошо. Выздоравливай! Рад был слышать тебя и возвращайся домой скорее, - Игнат попрощался со мной и отключился от разговора.
Три дня проведенных в травматологии подошли к концу и я был выписан с больничным листом, выйдя из нее с небольшими внешними повреждениями, которые подверглись косметическим мерам. Я сообщил по телефону Степанищеву о том, чтобы он ждал меня на следующий день на работе.
-Мне нужно свои личные дела сегодня доделать, а завтра я обязательно буду в офисе. Как там Анастасия? – поинтересовался я у него.
-Ходит грустная и практически ни с кем не общается. Да, брат, наделали вы делов, Ник! – сетуя, вздохнул главный менеджер СМУ-11.
Целый день я промотался по Киеву, решая личные и семейные проблемы. Усталость к вечеру, связанная с внутренними переживаниями по поводу недавних событий, дала о себе знать и я буквально на ходу отрубился, когда еще на часах не было и девяти. Около шести утра я был разбужен звонком на мобильный телефон.
«Ну, что за люди!? И поспать не дают не совсем здоровому человеку! Кто это еще?», - возмущенно подумал я, поднимая трубку. Это был Артем и я сразу узнал его по голосу.
-Привет, Ник! Как спалось? – спросил меня он.
-Артем, в чем проблема? У тебя что часы поломались? – возмущенно проговорил я.
-Не ругайся, просто я хотел тебя поздравить с одной вещью, - начал было тот, но я перебил его: - Если ты хотел поздравить меня с выходом из больницы, то мог бы сделать это еще вчера или сегодня утром на работе!
-Я хочу поздравить тебя с тем, что ты стал отцом сегодня в четыре утра! – голос Артема был возбужденным.
-Каким еще отцом!? – изумился я. – Для того, чтобы стать отцом нужно, чтобы жена родила ребенка. А она еще…
И тут я запнулся. «Неужели Урсула успела родить? – мелькнула в моей голове откровенная мысль. – Если да, то почему Артем сообщает мне об этом? Почему моя жена сама не позвонила мне?».
-Уж не хочешь ли ты сказать, что Урсула уже родила? И откуда ты знаешь? – я набросился на Степанищева с расспросами.
-У твоей жены ночью внезапно случились предродовые схватки. Мама Урсулы повезла ее в роддом, вызвав скорую. Впопыхах они забыли мобильный телефон твоей жены дома, а когда Урсула родила девочку, то твоя сестра Оксана сказала им рабочий телефон твоей конторы, а с твоей работы позвонили мне и сообщили об этом. Все просто! – объяснил Артем.
-Как все запущено! – вздохнул я. – Но как дочь, я ведь хотел сына!?
-Мало ли что ты хотел, - Артем буквально расхохотался в трубку. – Знаешь, говорят, человек предполагает, а Бог располагает. Дочь тоже неплохо. Если у мужчины родится сын, то говорят, что он – бракодел, а если дочь, то говорят, что работа была филигранная проделана.
-А детали? – спохватился я. – Рост, вес, как Урсула себя чувствует после родов?
-Это тебе жена или твои родственники расскажут, - отмахнулся от меня Степанищев. – Я тебе что справочное бюро?
-Ладно, спасибо, Артем! – поблагодарил его я. – Не могу привыкнуть к той мысли, что я стал отцом.
-Увидишь ребенка, то есть дочь, тогда точно поверишь. Одно скажу, с офиса передали, что ребенок родился нормальным и жена чувствует себя неплохо, - добавил Артем.
Я положил трубку и сел, пытаясь понять, как я должен себя ощущать, если я уже стал отцом маленькой дочурки. Но в голове была абсолютная пустота и я реально ничего не переживал. «Как она хоть выглядит и как ее зовут? – подумал я. – Тьфу, да никак ее не зовут еще. Нет у нее пока имени и не будет, покамест я и Урсула, ее родители, не дадим ребенку имя. И это происходит так, что дети рождаются без имен. Странно, но факт! Но однако я теперь не просто муж, а теперь уже и отец дочери».
От подобных размышлений меня начало раздувать от гордости, как воздушный шарик надувается вручную, когда при каждом вдохе в него, он становится немного больше. Нечто такое происходило и с моей душой: смутное чувство удовлетворения, что у меня есть ребенок, разрасталось до тех пор, пока не превратилось в буйную радость.
-У меня есть дочь! Ур-ра!!! – я начал прыгать, как мячик, по всему номеру, стараясь при этом не сильно шуметь, чтобы не перебудить раньше времени соседей по этажу в других номерах.
В девять утра я появился в офисе Степанищева весь нарядный и счастливый, с двумя бутылками хорошего шампанского вина и за короткий срок новость о том, что у меня родилась дочь облетела весь СМУ-11. Периодически появлялись какие-то знакомые и мало знакомые сотрудники офиса Артема и все поздравляли меня. Я угощал их игристым вином, пришлось несколько раз посылать гонцов в магазин за «шипучкой», чтобы каждый из поздравляющих мог выпить бокал вина за здоровье моей новорожденной дочери.
Может показаться странным, но после меня больше всех радовалась рождению ребенка Анастасия. Она, как вихрь, ворвалась в кабинет Артема и бросилась мне на шею.
-Ник, это правда!? – воскликнула громко радостным голосом она.
-Что правда? – переспросил я, смущенный таким бурным проявлением чувств.
-Ну, что у тебя родилась девочка, дочь, малышка? – она на полшага отпрянула от меня, как бы желая убедиться, что ее не дезинформировали насчет моего отцовства.
-Совершенно верно! – ответил я, поднимая руки к небу. Теперь в моем доме появится девочка по имени, еще не знаю, как, но отчество у нее будет Николаевна, это точно.
-Какой вес, рост? Как Урсула? – с улыбкой продолжала Настя.
-Три кило шестьсот. Рост – пятьдесят четыре сантиметра. А с женой все нормально. Были небольшие разрывы, но в целом терпимо, - поделился с ней я, потому что мне удалось связаться с своей сестрой Оксаной к этому времени, и я узнал подробности родов и рождения дочери.
-Хороший вес, - констатировала Виломская. – Значит, девочка родилась здоровой. И рост для девочки даже великоват. Ростом в папу пойдет, наверное.
-Да у нас и мама не коротышка, метр семьдесят два! – усмехнулся я.
Весь день прошел в каких-то радостных переживаниях и эйфории, которую мне не приходилось еще переживать в жизни. А ведь утром я еще никак не ощущал себя папашкой! «Как хорошо иметь детей! – думал я. – Столько радости на тебя обрушивается! Этого, брат, ни за какие деньги не купишь».
Ближе к вечеру, когда уже паковал вещи домой: (Артем принял решение, что они справятся и без меня в завершающем цикле контроля за выполнением работ, и отпустил меня в Мариуполь, чтобы я забрал жену и ребенка из роддома) в гостиничном номере раздался звонок мобильного телефона.
-Привет, Ник! – у меня даже сердце упало от радости, когда я услышал в трубке голос моей любимой женщины и жены Урсулы.
-Привет, любимая! – воскликнул я, с трудом сдерживая свои эмоции. – Как ты? Как здоровье? Ты уже ощущаешь себя мамой?
-Роды прошли почти без осложнений, но сил отняли столько, что я как будто вагон сама вручную разгрузила, - поделилась со мной впечатлениями она. – А мамой я уже себя ощутила, мне пару раз уже приносили нашу малышку на кормление грудью. Она такая милая, ты обязательно полюбишь ее, когда увидишь.
-Нисколько не сомневаюсь в этом, - хихикнул я и решил пошутить. – Значит, у меня появился конкурент? Или вернее, конкурентка.
-Конкурент в чем? – не поняла меня Урсула.
-Раньше только я имел доступ к твоей груди, а теперь еще и наша дочь! – я, не выдержав, рассмеялся в полный голос.
-Какой ты дурачок, Ник! – воскликнула моя жена. – Теперь надолго забудь об этом. Наша дочь идет пока вне всякой конкуренции.
-Все лучшее женщинам и детям, - сдался я.
-Ты когда приедешь домой?
-Буду уже завтра к ночи. Так что послезавтра я смогу придти в роддом и проведать тебя. Кстати, когда тебя выпишут?
-Думаю, в начале следующей недели я уже буду дома с малышкой. Как мы ее назовем, Ник?
-Давай дадим ей имя Изольда? – пошутил снова я.
-А ты что Тристан? – скептически переспросила меня Урсула.
-Над именем надо подумать. Я еще не готов обсуждать такие серьезные вопросы, от усталости валюсь, - заметил я.
-Хорошо, жду тебя дома с вариантами имен. У меня три-четыре уже имени есть. Но это пока секрет. Я посмотрю, как ты предложишь назвать нашу дочь. И мы назовем ее только теми из имен, которые у нас обоих совпадут. Согласен? – спросила меня жена.
-Ты продолжаешь меня поражать своей мудростью по жизни, - ответил я.
После пылких слов прощаний наш разговор закончился. Перед сном я пытался представить себе Урсулу с ребенком на руках и в моем воображении не рождалось ничего лучшего, чем «Сикстинская мадонна» Рафаэля.