Часть 8. Имидж - всё! А жизнь - ничто???
Вот, уважаемый читатель, я и подошел к последней части моих грустных мемуаров. Впрочем, не рано ли делаю столь категоричные выводы? Ведь жизнь - такая непредсказуемая штука!
Случай, который хочу представить вашему вниманию, уверен, запомнился мне на всю оставшуюся жизнь. Он во всей неприглядности показал безобразную картину нашей медицины. Красками на этом полотне были - обман, корпоративная солидарность, наплевательское отношение к пациентам, подлог, назначение ненужных или даже вредных лекарств! Как вам такая палитра? Не верите? Тогда приглашаю в путь!
Так случилось, что шторма «Перестройки с Перестрелкой» разбили утлую ладью моей семейной жизни. Бывшая жена встретила, как ей казалось, более экономически состоятельного спутника жизни, и я стал самостоятельной единицей общества! Старшая дочь, под влиянием матери, решительно отмежевалась от меня, но с сыном Юрием я поддерживал достаточно хорошие отношения. Видно не сладко жилось Юре в новой семье. Прощаясь после наших совместных прогулок, я видел в его глазах глубокую тоску.
Наши «воскресные встречи» продолжались уже около восьми лет, как вдруг жена предложила, а вернее потребовала, чтобы я взял сына к себе! Это меня несколько озадачило. Проблема заключалась в моих ночных дежурствах. Посоветовавшись со своими родителями и заручившись их поддержкой, я все же решился забрать его. Так Юра стал жить у меня. Во время моих ночных смен, на «дежурство» с ним приезжала моя мама. Учиться он пошел в ближайшую школу.
Пролетели теплые летние деньки, и пришла сырая осень с ОРЗ и ОРВИ. Стал прихварывать и мой сынуля. Я прилагал максимум усилий для его лечения, но в какой-то момент осознал, что с ним происходит что-то неладное. Из-за недомоганий Юру часто отпускали домой прямо с уроков. Он приходил с лицом землистого цвета, головной болью и невысокой, около 37 градусов, температурой. Такое его состояние меня очень встревожило! Было видно, что в его организме протекает какой-то скрытый воспалительный процесс.
Похожие симптомы были у моей бывшей жены. Врачи только руками разводили, а термограф, на который я повел ее, сразу же «увидел» гайморит. А вдруг и у Юры похожее заболевание? Своими размышлениями я поделился с участковым врачом Аллой Сергеевной, когда она в очередной раз пришла к нам. «Нет, - авторитетно заявила она, - это просто ОРЗ!» Надо сказать, что Алла Сергеевна считалась одной из «самых-самых» педиатров нашей детской поликлиники! Что для нее мнение какого-то папы-выскочки? Но я стал требовать направление на термографию. «Да ведите, куда хотите!» – ответствовала она. Обследование показало, что мое предположение не лишено смысла. Но когда я показал результат Алле Сергеевне, то она с пренебрежением отшвырнула его обратно и сказала: «А зачем вы ко мне пришли? Идите к лору!» Такой «горячий» приём участкового врача мне совершенно не понравился!
На следующее утро я, никуда не сворачивая, отправился прямиком к заведующей детской поликлиникой Людмиле Ивановне. Зайдя в кабинет, я положил ей на стол заявление, что меня не устраивает врач, которая позволяет себе подобное поведение. Я требовал для моего сына другого участкового педиатра! Это был шок для заведующей! «Сейчас, уважаемый папаша, мы всё уладим!» – сладко «запела» она и повела меня с сыном по кабинетам специалистов. Сначала нам уделила внимание врач, которого народ окрестил «УхоГорлоНос». Она осмотрела сына и заявила, что все мои опасения совершенно напрасны. Никакого гайморита у него нет и быть не может. А, если не верите, вот вам направление на рентген! Интересна фраза, которой она напутствовала это направление: «Если вдруг не будет кому описать снимок, то не ждите. Мы и сами разберемся!» Скрытый смысл этих слов я понял несколько позже.
Затем Людмила Ивановна направила нас к невропатологу. Доктор, осмотрев Юрчика, выписала какие-то очень полезные таблетки. Они должны были обязательно-обязательно помочь ему!
На рентгене сына даже я, не обладая никакими специальными навыками, легко рассмотрел затемнение в районе одной из гайморовых пазух. Я положил снимок в книгу, которая была у меня в сумке, и мы вернулись в детскую поликлинику. К моему удивлению лор на снимке ничего не увидела. Пытаясь помочь ей, я потыкал пальцем в рентген: да вот же оно – затемнение, вот! «Ну, если уж вы мне не верите, - возмущенно сказала она, - то идите в детскую городскую больницу к заведующему отделением отоларингологии. Пусть он вам всё объяснит!» Ладно, решил я, сходим и в городскую больницу!
После такого бурного дня, мне еще предстояло ночное дежурство, и вечером к нам приехала бабушка. Я во всех красках поведал ей о наших мытарства по кабинетам врачей. «Зачем ты с ними воюешь? Все равно их не переспоришь!» - стала она вразумлять меня.
Перед уходом, я решил оставить маме интересную книгу. Это была та самая книга, в которой я носил рентген. Достав ее, я увидел краешек направления. В спешке я забыл его вынуть. Оказалось, что на его обратной стороне было описание снимка, где черным по белому была указана область затемнения одной из гайморовых пазух. Так вот почему лор так не хотела, чтобы снимок был описан! «И что ты, мама, теперь мне скажешь?» - спросил я. Она не нашлась, что ответить!
Утром я и Юра направились в детскую городскую больницу. Как только мы попали в кабинет к заведующему лоротделением, я хотел показать ему термограмму и рентген с его описанием. Но не успел я и рта открыть, как доктор заявил, что не интересуется никакими результатами термограмм! Стало понятно, что его оповестили о нашем визите и о моей пылкой любви к термографам. Но самое интересное было дальше. Посадив сына в кресло, он начал осмотр. «А что вы хотите? – повернулся он ко мне. – У мальчика хронический тонзиллит, ринит и отит!» Поверьте, это именно то, что он мне сказал! Эти слова потрясли меня до глубины души!
После такого диагноза я, кипя от возмущения, немедленно отправился в кабинет заведующей детской поликлиникой.
- Уважаемая Людмила Ивановна, что происходит? – заявил я ей с порога. – Вот результаты осмотра Юры в городской больнице. У него хронический тонзиллит, ринит и отит! Вы что со мной шутки шутите! Чем вообще занимается ваш лор?
Заведующая поняла, что дело получает совершенно неожиданный оборот. Она вызвала отоларинголога, которая, трясясь от волнения, пыталась найти для себя какие-то жалкие оправдания. После этого непростого разговора врачи, как мне показалось, все же занялись лечением сына. Ко всему ему было назначено через неделю исследование УЗИ. Это меня несколько удивило, и я поинтересовался у заведующей - для чего оно? «На всякий случай!» - загадочно ответила она. Эти слова меня насторожили. После всего произошедшего у меня не осталось никакого доверия к врачам этой поликлиники, а тем более ко всякого рода анализам и исследованиям. Поэтому я решил не ждать целую неделю и повел сына на УЗИ в один из медицинских центров.
Врач в кабинете УЗИ долго осматривала Юру, словно не доверяя своим глазам. Потом она позвала свою напарницу и уже вдвоём стали смотреть на монитор аппарата.
- Папа, - позвали они меня, - подойдите, пожалуйста. У вашего сына что-то очень серьёзное! У него под печенью и мочевым пузырём какая-то жидкость. Мы такое видим впервые! Вот вам заключение и немедленно идите в поликлинику! Идите прямо к заведующей!
Я не стал им говорить, что посещение детской поликлиники я обычно и начинаю с ее кабинета.
На Людмилу Ивановну произвел неизгладимое впечатление диагноз, который нам поставили на УЗИ! Но думаю, что еще больше ее впечатлили мои слова, что если с Юрой что-то случиться, то я её никогда не оставлю в покое! Поликлиника пришла в неистовое движение! Врачи готовили выписки, что-то собирали, куда-то звонили и прочая, прочая, прочая… А возле меня ходила Людмила Ивановна и все сокрушалась, что я не дождался УЗИ в поликлинике, а пошел «на сторону»!
Когда я с Юрой попали в областной детский стационар, нас уже ждали. Сыну отвели отдельную палату и создали королевские условия! Оно и понятно – папаша необычно «нервенный» попался! Я захватил с собой одно из лекарств, которое было назначено сыну добрым доктором невропатологом. А вдруг будет нужно?
Кстати, о тех пилюльках «от невропатолога».
Когда я прочитал их инструкции, то оказалось, что одно было предназначено для лечения последствий гепатитов, а второе действовало на гипоталамус с целью снижения температуры тела. Первое лекарство, на мой взгляд, не должно было принести вреда, и я смело стал давать его сыну. А вот со вторым у меня возникли сомнения, и чтобы проверить его действие я начал с меньшей дозы, чем было назначено. Но Юра очень скоро стал жаловаться, что ему от него только хуже, и я его выбросил. Зачем было назначено такое лекарство осталось большой загадкой!
После того, как Юра устроился в своей «королевской палате», у меня состоялся разговор с заведующей этой больницей. Я предложил ей воспользоваться лекарством, которое нам прописала невропатолог. Очень недоверчиво посмотрев на лекарство, а затем на меня, заведующая сказала, что она возьмет его, но воздержится давать сыну пока из поликлиники не придёт расширенная выписка. Однако после выздоровления Юрчика она отдала его мне обратно, сказав, что в выписке про это лекарство не было ни слова. То есть о лекарствах назначенных невропатологом намеренно умолчали.
Юра пролечился в больнице двадцать один день. Диета и лечение дало положительные результаты. Перед его выпиской мне и моей бывшей жене предложили поговорить с профессором, которая вела консультации в областном стационаре. Мне было очень интересно услышать, от чего же лечили моего сына. Когда нас пригласили в кабинет, где расположилась уважаемая проХвессор со своими интернами, я первым делом спросил у нее – что с моим сыном? В ответ она сказала, что с Юрой все хорошо, все прекрасно и все замечательно; у него отличный диагноз, с ним все в порядке!…
- Хорошо, - сказал я. - Тогда перефразирую мой вопрос. Чем был болен мой сын? Что с ним было?
Профессор, ни на секунду не смутившись, стала говорить о том, что все случившееся с Юрой – это следствие плохого питания, воспитания и заботы! То есть, уважаемый читатель, она обвиняла меня в болезни сына! Сколько я не старался перевести разговор в более конкретное русло, все мои усилия были тщетны. В ответ были только обвинения в мой адрес. Потом она властно закончила эту «пресс-конференцию» и ушла, уводя за собой «свиту». Так закончился этот медицинский фарс! Когда я остался один на один с заведующей больницей, я спросил у нее о реальном заболевании Юры. «Вы же все услышали от профессора!» – сказала она с улыбкой. «Понимаю, - сказал я, - это типа корпоративной солидарности – ворон ворону глаз не выклюет и рука руку моет? Так?» Она улыбнулась: «А вы чего ожидали? Главное, что Юра выздоровел!»
Да, сына подлечили, и всё закончилось достаточно благополучно. Но что бы случилось, если бы я доверял такому авторитетному участковому врачу и вовремя не ударил в набат?
Поэтому я снова и снова повторюсь, не бойтесь брать за глотку людей в белых халатах! От их белохалатности и наплевательства зависят жизни! Наши жизни, жизни наших детей и внуков! А за жизнь надо бороться!
Хочу пожелать, уважаемый читатель, здоровья и долголетия вам и вашим родным! Пусть болезни обходят вас стороночкой! Ну, а если и случится вдруг приболеть, пусть на вашем пути встречаются только грамотные и профессиональные медики, а не продажные коновалы, готовые ради своего имиджа и материального благополучия жертвовать чужими жизнями!
Закончу свои грустные мемуары шуткой.
Как-то один мальчик спросил маму: «Мамочка, а почему в детских больницах рисуют на стенах доктора Айболита? Он же ветеринар!» Ах, какой умный мальчик!