В современном обществе почти каждый зарабатывает себе на жизнь образом, зависимым от кого-то другого. Почти каждому приходится работать на кого-то. Большинству приходится зависеть от чьего-либо решения предоставить им возможность зарабатывать или нет. И если кто-то, от кого что-то зависит, перестанет работать, то всё застопорится и у зависящих от него людей. Если кто-то обанкротится, то останутся в накладе и работающие на него люди. Нескончаемая вереница зависимости одних от других, где каждый является заложником стабильности существования кого-то другого. Это как доминошки, которые будут падать волнами, если упадёт какая-то.
Иногда возникает ощущение, что каждый как будто специально выискивает возможность засунуть голову в петлю, которая тут же затянется, как только кто-то потянет за какую-то верёвку. Специально или случайно, запутавшись, споткнувшись, зацепившись или развязаав какой-то узел. Возникает вопрос: неужели общество не хочет/может ничего иного, чем такой самодставный уклад? А дело в том, что, когда люди находятся в такой системе, они зависимы от вещей, которые не зависимы от них. А именно так с ними легче управляться тем, кто держит всё под контролем.
Когда люди зависимы, их можно поставить перед условиями: «Или выполняйте требования, или мы вам организуем какой-нибудь кризис», и тогда они будут делать то, что от них хотят. Например, представьте себе типичную для современного капиталистического мира ситуацию, когда автоматизация производства постепенно вытесняет кадровый персонал с рабочих мест очередного предприятия. Если на места людей ставят роботов, значит, роботы обходятся дешевле, чем люди. Это значит, что общество нашло способ производить то же самое меньшими затратами (или теми же затратами производить большее). Значит, в минусе общество быть не может. И значит, оно может перевести систему распределения ресурсов на новые рельсы без того, чтобы кто-то в чём-то был ущемлён. Но, в динамоэкономике такого решения быть не может. Обязательно должен быть конкретный круг людей, выброшенных без работы на экономическую обочину жизни, на которых всем наплевать. Могут быть демонстрации, протесты-разгоны-беспорядки, которые либо ничем не закончатся, либо (в лучшем случае) приведут к принятию законов, призванных искусственно поддержать рабочие места. Например, будет принят закон, запрещающий (хоть временно) устанавливать роботов.
Если система принимает законы, поддерживающие бесполезный труд, значит, общество пребывает в состоянии иррациональности. Только иррациональности не тех, кто прокладывает обходные пути ради своей выгоды, а тех, кто по ним идёт. Дело в том, что если специалист востребован рынком труда, то ему трудно угрожать лишением возможности заработать. Нельзя сказать ему: «Голосуй за мою политику, или я прикажу рынку ничего у тебя не покупать!». Потому, что он ответит: «Пока мой труд востребован, я всегда найду тех, кто будет за него платить». И не будет делать то, что ему диктуют. Другое дело искусственно поддерживаемый работник. Ему можно сказать «Голосуй за мою программу, или я перестану поддерживать ту платформу, на которой ты дрейфуешь», и он пойдёт голосовать за того, кто поддерживает его платформу. И ему будет наплевать на тех, против кого направлена вся остальная программа. В частности, потому, что остальным тоже плевать на него. И такая система стимулирует скотское отношение друг к другу, а скотское отношение ведёт к соответствующему сознанию, где вся масса уподабливается стаду, которое готово слепо идти туда, куда его гонят, не думая ни о чём, кроме подножного корма. И когда от его кто-то будет призывать остановиться и одуматься, оно будет отвечать «Мне плевать на тебя, и ничего не волнует, кроме подножного корма!».
На рынке труда существует два контингента людей. Первым не всё равно, несёт ли их труд какую-то пользу обществу, или нет. Вторых волнует только стабильный заработок, а что там как за этим стоит, их вообще принципиально не волнует. Если в системе наступает явление иррациональности, то позиция первых заключается в том, что надо решать проблемы на соответствующем разумному обществу уровне. И они готовы в связи с этим куда-то идти и что-то требовать. А позиция вторых сводится к: «Мы ничего не хотим знать, просто верните нам работу. И мы готовы поддержать любого, кто нам это обещает». Именно такой рабочий класс и нужен системе, в которой власть держат те, кто хотят держать всех под своим контролем. И именно такую породу она культивирует. Потому, что такие сами готовы совать свои головы в петли зависимости, а план системы в том, что все люди должны стать от неё максимально зависимыми. И когда система поставит людей перед условием: или в голову микрочип, который сделает твои мысли и действия подконтрольными, или их оставят без работы, они её примут.