- Ух, какая жара! Так и листья недолго потерять, - прошелестел берёзовый веник, забытый на полке в парилке.
- Не так уж и жарко, пар сегодня не обжигает, да и камни не до красна накалились, - возразил притаившийся в углу верхней полки мужичок, похожий на гномика.
- Зато термометр весь красный – того гляди лопнет, – продолжил разговор веник.
- Ничего с ним не станется, и не такое выдерживал, однако, пригляд нужен, чтобы пара побольше было да чтоб никто из гостей не ошпарился. Я-то всегда здесь в войлочной шапке, льняной рубахе да лопаточках – и в жару, и в холод спасает такая одёжка, - с удовольствием рассказывал мужичок.
- Вижу, знаешь ты банное дело, а сам-то кто будешь? – заинтересовался веник.
- Меня Афоней кличут. Раньше я в доме жил и был домовёнком, но хозяева так часто менялись, что я решил переселиться в баню. Теперь я банник, хозяйничаю помаленьку, - улыбнулся Афоня.
- Слух идёт, что в бане одна нечисть живёт. Гости моются да всю грязь здесь и оставляют, - осторожно намекнул веник.
- Да, есть, конечно, злыдни всякие вроде шишиги, шишиморы, обдираловки, но они под печкой или в подполье обитают, могут в мыльне или предбаннике притаиться, а я в парилке за порядком слежу, оздоровиться помогаю. Засела, к примеру, зараза какая в теле и уходить не хочет, так тут лучше тебя, веник, никто не справиться. Берёзовые веточки всё больше расслабляют, а дубовые - любую хворь выбьют,- делился секретами банник.
- Так мы с тобой одним делом занимаемся? – оживился веник. – Может, распорядишься по-хозяйски, как мне дальше быть?
- Ты ещё хоть куда, все листочки на месте. Через недельку тебя по новой запарим, и встречай гостей, - обнадёжил Афоня.
- А что же ты будешь делать до субботы? – венику явно не хотелось заканчивать разговор.
- Порядок наведу да спать завалюсь, чтоб бодреньким да свеженьким через неделю на трудовую вахту заступить, - улыбнулся домовёнок, легко спрыгивая с полки, - пойду в мыльню пока жар не вышел, мне там воды на донышке да обмылочек оставили, уважают, значит.
- Может тебе компанию составить? – не унимался веник.
- Ну уж нет, это в парилке «веник – командир», а омовение – таинство, негоже его делать напоказ.
Сквозь дрёму веник слышал, как под негромкое журчание воды банник приговаривал заветные слова: «Как с гуся вода, так с Афони худоба…», «болести в подполье – на меня здоровье», «в баньке помылся – заново родился». И какой-то совсем уже нездешний голосок вторил ему из подполья: «Отвяжись плохая жисть, привяжись хорошая…»