День 10. Поездка на пляж Джемете

         
          После вечеринки у Фоминичны, которая закончилась очень поздно, супруги спали по их меркам, очень долго. Да, время, проведённое в Анапе, сыграло с ними шутку. По утрам они уже могли валяться в кровати и после того, как поднимется солнце. Поэтому на сей раз поднялись в девять часов, позавтракали.
         
          - Ну что, - сказал Мокушка, - сегодня журналы будем читать или куда-нибудь сходим?
         
          - Да журналов мы и в поезде начитаемся. Иди, спроси у Фоминишны, какой самый хороший пляж?
         
          Мокушка поднялся по бетонной лестнице на веранду и постучал в полуоткрытую дверь. Залаяла собаченка, и на её тявканье из комнаты вышла Фоминична.
         
          - Доброе утро, Валентина Фоминишна. Скажите, пожалуйста, на какой пляж можно съездить. Только, ради Бога, не говорите на центральный, мы его посещали уже много раз.
         
          Было утро, но Фоминична была уже прибрана и в хорошем настроении:
         
          - Доброе утро, - с улыбкой ответила она. – Раньше хороший пляж был на Джемете. Песок, дюны и немного людей. А сейчас не знаю, как там. Давно не была. Съездите, посмотрите. Туда раньше 28 маршрутка ходила.
         
          - А тина, как её, камка, там есть?
         
          - Да нет, раньше не было.
         
          - Спасибо за совет, Валентина Фоминишна.
         
          Мокушка вернулся к себе и сказал Клавдии:
         
          - Ну что? Едем на Джемете. Пляж там, говорят, чудо.
Пешком дошли до автовокзала. Оказалось что на Джемете можно было доехать на 128 маршрутке. Да, действительно, Фоминична давненько не выбиралась на пляжи. За это время даже номера маршрутов успели измениться.
         
          Очередь на посадку была большая, но маршрутки отходили по заполнению, и поэтому продвигалась достаточно быстро. Когда все сидения заполнились, водитель заглянул в салон. Не найдя свободных мест, он закрыл дверь, и автобус тронулся в путь. Началось движение по сбору денег и оплате. Проезд до Джемете был недорогим, всего 17 рублей. В самом начале Пионерского проспекта водитель увидел голосующую женщину средних лет и остановился около неё. Она зашла в салон и, увидев, что свободных мест нет, а автобус уже тронулся, сказала:
         
          - Мне что стоять? Я из Маасквы.
         
          Никто из пассажиров не проявил к ней тех знаков внимания, на которые она рассчитывала после слов «Я из Маасквы». Все спокойно сидели и, очевидно, думали: «Раз ты из Москвы, так что все мы должны соскочить со своих мест и предложить их тебе? Постоишь, не развалишься». Так и стояла москвичка, насупившись, пару остановок, пока не вышла на своей остановке сидящая на правом сиденье женщина.
         
          Когда москвичка села, облегченно вздохнув, начала причитать:
         
          - Ой, как у вас всё дорого, и в магазинах, и сдача жилья.
         
          - А почём вы жильё сняли? – спросил её один из пассажиров, по поведению местный.
         
          - Дорого, очень дорого, аж по 300 рублей в сутки, - ответила со вздохом женщина.
         
          - А у вас в Москве почём можно снять жильё на сутки? – не унимался пассажир.
         
          - Ну, рублей за 3 тысячи можно, - ответила женщина, - как минимум.
         
          - Так почему же у нас для вас 300 рублей дорого, а в Москве для нас 3 тысячи - дешево?
         
          - Так-то, Маасква, - ответила женщина.
         
          Мокушка задумался:
         
          - Почему почти все неприятности на маршрутах случились с москвичами. Как-то не так они себя ведут, как остальные отдыхающие, или у них повышенные требования к жизни, сервису, окружающим. На первый взгляд такие же люди как все. Но когда случается непредвиденная ситуация, сразу же проявляются. Может быть, они становятся несколько заносчивыми, потому что чувствуют своё превосходство над другими людьми, не добившимися в жизни успеха, потому что те не живут в Москве? Там, конечно, огромные заработки по сравнению с деревенскими, которые позволили им скупить много чего по России, и даже у него на родине. Там - цивилизация, музеи, метро. Но в Москве также смог, грязь, пробки, бандиты. А может быть просто потому что здесь в Анапе большинство отдыхающих москвичи? Ни за какие деньги Мокушка не согласился бы обменять своё село, берёзовую рощу, чистый воздух, озеро «дамбу», курлычущих лебедей на все города мира. Ведь они с Клавдией, не платят огромные деньги за то, что живут в экологически чистом районе, среди берёз и озёр, среди полей и под звёздным небом, не потушенным светом неоновых реклам. А люди с больших городов за выезд посмотреть ту же рощу платят деньги. Значит, он богат. Нет, они с Клавдией, просто фантастически богаты, - настроение у него повысилось, и он улыбнулся.
Минут через пятнадцать водитель объявил остановку.
         
          - Джемете. Кто на пляж, налево. Идти пешком пять минут.
Мокушки вышли из маршрутки и, перейдя дорогу, направились по проходу к морю. По обеим сторонам дорожки шла бойкая торговля всякими мелочами, но Мокушки прошли эти торговые точки, не обращая на них внимание.
         
          А вот и он - лучший в Анапе пляж. Да, действительно, простор, аж дух захватывает. Море сегодня было синим-синим. Песок же на пляже светло-серым. Достаточно много людей копошилось в этом прекрасном кварцевом песке и в море. По барханам были проложены трассы, по которым ездили квадроциклы. Конечно, они здесь были не к месту. Своими огромными колёсами они портили дюны и пляж, но цивилизация проникла и сюда.
         
          - Володя, давай немного в сторону от центрального прохода отойдём, а то здесь многовато народу. В стороне, я думаю, будет попросторнее.
Немного приняв влево, они прошли метров двести и наткнулись на полицию, которая что-то измеряла, обсуждала, ругалась и писала.
         
          Мокушки из любопытства подошли к ним и прислушались:
         
          - Ну что? - выслушав доклады, сказал старший. - Говорите по замерам, машин сто вывезли за ночь?
         
          - Да, не меньше. А главное никто и ничего не видел.
Только теперь Владимир обратили внимание что одного или двух дюн здесь не было. Шла гряда барханов, а в этом месте было просто израненная равнина.
         
          - Да это они разбираются, кто мог за ночь песок украсть, - прошептал Мокушка.
         
          - Об этом я уже сама догадалась. Только навряд ли найдут. Как говориться, всё схвачено.
         
          Мокушки подошли к морю, разделись и кинулись с разбега в это чудесную, чистую воду. Они бултыхались, ныряли, играли. Раза два Владимир даже умудрился ущипнуть Клавдию, на что она ответила звонким визгом.
         
          Накупавшись, они долго лежали на подошве бархана, тихо разговаривали о превратностях жизни и о своём будущем. Мокушка поковырялся в песке и выкопал сначала окурок, а потом корку арбуза, после чего, его распёрло на философские размышления. Он встал и стал прогуливаться невдалеке от места, где загорала Клавдия. Выковыривая бычки из песка, нашептывал:
         
          - Первобытный человек испытывал священный трепет перед морем. Наши предки и местные жители в глубокую старину боялись моря. Боялись его обидеть, оно никогда не прощает обид. Оно может покарать; свирепый ветер опрокинуть суда с их односельчанами, унести их сети, сорвать крыши с домов и утопить их самих в своей двухкилометровой глубине. Пока мы здесь отдыхали, в Сукко утонул мальчик, двух мальчиков на надувном матрасе таскало по морю трое суток и их случайно выловили и спасли морские пограничники в районе Геленджика. Если бы была карта, то можно было бы посмотреть; где Анапа, откуда пропали мальчики, и где Геленджик. Слава Богу, море пожалело этих молодых людей, обожгло их солнцем, разъело солью, морило голодом, но оставило живыми. А сколько оно наказывает за бездушное, наплевательское отношение к нему. Я слышал, что ежегодно в Анапе оно забирает несколько десятков взрослых, и детей по вине взрослых, в своё царство. Оно способно карать и миловать. Когда идёшь вдоль моря по его песчаным или каменным пляжам и видишь на песке ли, на камне ли, в воде ли брошенную консервную банку, корку арбуза, косточку от абрикоса или сливы, думаешь, насколько человек ушёл в сторону варварства от тех людей, которые жили здесь за тысячи лет до нас. Кварцевый первозданный песок сейчас уже трудно найти. Городские современные пляжи часто представляют собой пепельницу, в которую насыпали песка, и в этом песке тушат сигареты. Даже когда ложишься загорать, запах горевшего табака часто перебивает запах моря. Конечно, большие начальники не загорают на этих пляжах. Они свои пляжи отгораживают от общественных, и поэтому им часто нет дела, до того что твориться там, за колючей проволокой и охраной.
         
          - Володя, что с тобой? Ты снова стихи сочиняешь? – поднимаясь, спросила Клавдия.
         
          - Да нет, просто рассуждаю о бытие, что определяет сознание, - ответил Мокушка.
         
          - Наверное, достаточно загорать. Пойдём домой.
         
          - Пойдём.
         
          Обратный путь с пляжа был не таким простым, как они ожидали. Все маршрутки были забиты людьми и не останавливались. Мокушки пропустили три автобуса, пока с большим трудом умудрились втиснуться в четвёртый под номером 134. Удивительно, но заплатить пришлось больше, чем они заплатили, чтобы приехать на Джемете. Три остановки ехали стоя, в неудобной позе и пригнувшись. После третьей остановки, несколько человек вышло, и Мокушки умудрились сесть. Тяжело вздохнув, Владимир наконец-то огляделся. На освободившееся место напротив сел только что зашедший человек. Он был хмур и приговаривал:
         
          - Вот искупался так искупался, чёрт возьми.
         
          - Чего ругаешься? – спросил мужчину Мокушка.
         
          - Да вот приехал я сегодня сюда отдыхать.
         
          - А откуда приехали?
         
          - Я то? А, с Магадана.
         
          - У, далеко забрался.
         
          - Ну, конечно, далеко. За дорогу устал. Сами понимаете, несколько суток добирался. Снял жильё и у хозяйки спрашиваю, как, мол, до моря пройти? Ну, она мне и говорит, что дойдешь до моста через Анапку, а там рядом.
         
          - Ну, правильно она тебе сказала, «там рядом», - подтвердил слова хозяйки Мокушка.
         
          - Да я сейчас уже сам знаю, что правильно. А я дошел до автовокзала и там, у прохожих спросил, где, мол, находится мост через Анапку? Они мне и показали направление. Я дошёл до моста, но вместо того чтобы повернуть налево и купаться на море, рванул через мост и почесал по Пионерскому проспекту. Километра два отбарабанил, пока не догадался спросить у прохожих, где, мол, здесь море-то? Ну, мне и объяснили где море. Сейчас вот возвращаюсь.
         
          - Ну, ты, брат, и даёшь. Совсем там у себя одичал что ли?
         
          - Там одичаешь, это точно, и они оба весело засмеялись.
Когда вышли из автобуса, Клавдия сказала:
          
          - Ну и глупые же люди есть. Вместо того что бы свернуть налево, он прямо шпарил несколько километров, идиот.
         
          - Не суди других, и сам не судим будешь, - ответил ей Мокушка.
Они сходили домой, немного передохнули и пообедали. Дома не сиделось. У обоих сквозила мысль: «Последние дни в Анапе».
         
          - Пойдём по городу поболтаемся, - предложила Клавдия.
         
          - Пойдём, - ответил Мокушка, - на вечерний город посмотрим.
         
          - Володя, а ты на лифте катался?
         
          - Да было пару раз, когда во Владивостоке служил.
         
          - А это страшно?
         
          Нет не страшно. Зайдёшь в лифт, а он тебя везет на тот этаж, на который нужно. Быстро на своём этаже оказываешься и не устанешь.
         
          - А мне Фоминишна сказала, что на улице Лазурная около стадиона построили новые восьмиэтажные дома и там лифты есть. В одном из этих домов у неё знакомые живут. Это нам несколько не по пути но, давай свернём и на лифте прокатимся. Это, наверное, так интересно, и мне хочется хоть раз в жизни на какой-нибудь этаж подняться.
         
          - А сейчас в подъезды не войдёшь. Везде домофонов понаставили.
         
          - А мы подождём, когда кто-нибудь выйдет, и зайдём.
         
          - Ну, давай покатаемся.
         
          И они, вместо того что бы продолжить свой путь по улице Ленинградской, свернули у клумбы на Спортивную и направились к двум новеньким восьмиэтажным домам.
         
          - Какой двор хороший, большой, просторный, и машин сколько стоит! – воскликнула Клавдия.
         
          - Да, двор, действительно, хорош. Ты, Клава, иди катайся, а я на лавочке посижу.
         
          Клавдия подошла ко второму подъезду, подождала и, когда из него вышла девочка, прошмыгнула внутрь. Поднявшись на десяток ступеней до первого этажа, подошла к дверям лифта. Они были железными, а над дверью сначала горела цифра 7, а затем цифры начали менять друг друга 6,5,4,3,2,1, и дверь лифта неожиданно раскрылась. Из лифта выпорхнула девушка в коротком платьице. Лифт был большой, новенький и красивый. Своим видом он как бы приглашал: «Зайди в меня и покатайся». Клавдия с опаской зашла в лифт и остановилась. Лифт никуда не ехал. Она громко сказала:
         
          - Поехали.
         
          Лифт не ехал. Клавдия подумала и сказала:
         
          - Лифт, поезжай на второй этаж.
         
          Она похлопала в ладоши, но он стоял как вкопанный. Клавдия вышла из лифта, немного постояла, двери почему-то сами закрылись.
         
          - Изломанный он, что ли? - прошептала Клавдия.
         
          Теперь надо было выйти из подъезда. Она подошла к двери и толкнула её, но они не открылись.
          
          - Надо, наверное, ключ какой-то, а у меня его нет, – прошептала Клавдия.
         
          Раздался стук каблуков. Она отошла немного в сторону и увидела как мужчина, подозрительно взглянув на неё, нажал беленькую кнопочку, что-то щелкануло, после чего он толкнул дверь, та открылась. Клавдия вышла вслед за мужчиной и поспешила к ждущему её супругу.
         
          - Что ты так быстро? – спросил Мокушка,- лифт не работает, что ли?
         
          - Да нет, работает, наверное. Это я пользоваться им не умею. Сколько раз сказала ему, на какой этаж ехать, а он ни гу-гу.
         
          - Не суди других, и сам не судим будешь. Ну, пойдем, вместе прокатимся. Они подошли к подъезду, подождали пока из него не вышел человек, прошли в открытую дверь.
         
          - Когда подошли к лифту, Мокушка показал на цифру 5 и сказал:
         
          - Вон видишь, цифра 5 горит, значит, лифт на пятом этаже. Надо его вызвать, а для этого нажимаем вот эту кнопочку. Смотри циферки побежали, а это значит, лифт к нам опускается.
Лифт остановился, двери открылись, и они зашли в него.
         
          - А теперь вон те кнопки видишь?
         
          - Вижу.
         
          - Нажми кнопочку с номером того этажа, который тебе нужен.
         
          - Вот дурра, так дурра. А я разговаривала с лифтом, а надо-то, просто кнопочку было нажать.
         
          - Не расстраивайся, Клава, наверное, уже есть и такие лифты, где надо назвать номер этажа, что бы он поехал. Ну а на этом, нужно нажать кнопочку. Ну, что, поехали!
         
          Накатались они на этом лифте, наверное, на всю жизнь. Раз двадцать, туда – сюда, туда - сюда проехали. Даже один перерыв для отдыха сделали.
Пока катались на лифте, на улице пошёл дождь. Посмотрев на хмурое небо, решили, что домой не пойдут, а прогулка под дождичком будет им только на пользу.
         
          - Клав, давай сходим в двенадцатый микрорайон, посмотрим, что там. А то почти всю Анапу обошли, а там не были.
         
          - Пошли.
         
          Под звуки клаксонов от проезжающих автомобилей у «Восточного» рынка они перебежали Анапское шоссе и по Парковой улице направились в сторону 12 микрорайона. Когда подошли к зданию ГАИ, то встретились с трудностями. Тротуар перекрыл металлический забор. Очевидно, когда-то какой-то «слуга народа» (обычный человек этого сделать бы не смог), построил здесь автостоянку, прихватизировав весь тротуар. В сухую погоду пешеходы её обходили по краешку дороги. Сегодня же в дождь, когда от мчавшихся автомобилей из под колёс летели не просто брызги, а потоки воды, люди раскрывали зонты и шли посередине дороги. Они подвергали себя опасности, но мчавшиеся машины, увидев прямо на дороге людей с раскрытыми зонтами, сбавляли скорость, и брызг становилось меньше. На заборе был натянут баннер, на котором было написано, что эта стоянка продаётся и дан номер телефона.
         
          - Может позвоним и выскажем хозяину своё но, - предложил Мокушка.
         
          - Не надо связываться, - воскликнула Клавдия, - не тронь дерьмо, и оно вонять будет меньше. Тебе что, больше всех надо? Да и телефона у нас нет.
         
          Для того чтобы пройти этот опасный участок дороги, у Мокушек, во-первых, не было зонта, а, во-вторых, им хотелось жить и, отказавшись от своего плана осмотреть 12 микрорайон, они вернулись и по улице Крымской пошли в центр города.
         
          Дождь усилился. По улицам города в сторону моря текли реки. Воды в некоторых местах было по колено и выше. Водители мчавшихся мимо автомобилей не обращали внимания на идущих пешеходов, и они, эти самые пешеходы, все время оказывались под струями грязной воды из-под их колёс. Пройдя таким образом к центру города, наши герои оказались на Театральной площади. Там они гуляли по сырому асфальту, пока не прекратился дождь, а с улиц города не схлынул поток.
         
          - Володя, а почему так, дождь вроде бы и небольшой, а воды сколько?
         
          - Я здесь на днях прочитал статейку в газетке. Раньше в городе были канавы для стока воды, а за городом обводной канал для отведения дождевой воды, которая идёт на город с Лысой горы. Земля стала дорогой и грешно такую землю пускать под каналы и канавы. Канавы засыпали, обводной канал тоже, и вот сейчас во время дождей город просто тонет. Анапе ещё очень повезло, всё таки здесь 280 дней в году солнечные. Кстати, у нас в селе тоже канавы почти все засыпали.
         
          - Но у нас же воды на улице столько нет.
         
          - Да, нет. Но её нет, потому что у нас асфальта мало, и дождевая вода хорошо просачивается в землю. А здесь же всю свободную землю закрыли асфальтом и плиткой, вот она и стекает по городским улицам в море да в плавни.
          
          Домой они пришли на сей раз мокрыми и усталыми, но счастливыми и довольными.