Честно скажу: не очень-то люблю собак. Вот не ладится никак у меня с ними! Кошки – это другое дело! Эти существа прямо липнут ко мне, а я не возражаю! Может, потому что я по гороскопу – из самых что ни на есть кошачьих… Но вернёмся, всё же, к собакам…
Стою как-то на пешеходном переходе. Со мной ещё человек семь-восемь разного возраста, одиночки и парами. Мимо мчатся потоком большие и маленькие машины, автобусы, троллейбусы, метают колёсами из весенних лужиц брызги во все стороны. Конца и края нет. Изредка этот движущийся поток стихает, но совсем не на долго.
Томительно идёт время в ожидании зелёного света светофора. И тут моё внимание привлекла подошедшая к толпе обычная рыжая дворняга. Собственно, она ничем не была примечательна. Ростом в холке сантиметров шестьдесят, висячие небольшие уши, обычный хвост безвольно держался опущенным, касаясь кончиком сгиба задних лап. Гладкошёрстная. Ни на кого не обращая внимания, собака остановилась у края перехода по направлению к противоположной стороне улицы, и замерла, глядя куда-то вперёд, не делая никаких попыток перебежать.
И вот мелькнул жёлтый, а за ним загорелся долгожданный зелёный. Собака вместе с нами деловито потрусила через дорогу по своим собачьим делам. Я тогда подумала: «Надо же, какой законопослушный пешеход!». Как и кто научил собаку правилам дорожного движения – неизвестно. Цивилизация…
Другой случай связан с моим наблюдением за обычной вороной. Это было летом в сквере. Тогда я просто сидела на скамеечке, довольная погожим днём. Просто смотрела по сторонам, ни о чём не думая.
Неподалёку ворона подобрала ломтик хлеба. Видно, кто-то бросил, не раскрошив, подкармливая птиц. Он остался сохнуть на солнышке, пока не увидела его эта ворона.
Сухарик оказался твёрдым, и, пару раз клюнув, чернявка поняла: не справится с ним. Не долго думая, взяла в клюв, и, неуклюже шагая, опустила в небольшую лужицу, чудом сохранившуюся в лунке асфальта. «С ума сойти! Догадалась размочить корочку! Надо же!» - изумилась я тогда.
Ворона деловито поправила сухарик, чтоб полностью был в воде, а сама стала наблюдать, чтоб на её добычу никто не покусился. Только какая пичужка приближалась – начинала громко каркать, махать крыльями, делая навстречу противнику два-три неуклюжих прыжка. Вобщем, стращала, как могла.
Размягчив, ворона с аппетитом принялась за обед, а я невольно качала головой от удивления такой сообразительностью птицы…