Выплывает детство из тумана

 

    Мой друг Борька был продвинутым уже тогда, когда такого слова еще не было и в помине! Он в семь лет уже пробовал бананы, летал один раз на самолете-кукурузнике, и однажды даже звонил по телефону, но  в Бюро прогнозов погоды было занято.
      Борька был очень пытливым, и задавал неожиданные вопросы, которые могли поставить в тупик любого, и даже председателя совета отрядов Наташку Бычкову.
- Вот, если бы одновременно в речке тонули Ленин и твой папка, ты кого бы первого спасла?- спрашивал Борька.
Наташка Бычков закусывала губу, потому что папку очень любила, но чувствовала, что спасать первым нужно все же Ленина, так как он был основоположником Ленинизма!
- А сразу двоих нельзя спасать?!- с надеждой спрашивала Наташка.
- Нельзя!- отрезал Борька.
Наташка чуть не плакала, потому что не была Павликом Морозовым, но как председатель совета отрядов обязана была сначала спасать Ленина!
    ... А еще Борька был сильно помешан на фильмах «Детям до шестнадцати запрещается». Особенно он любил индийские фильмы. И когда их показывали в Летнем кинотеатре, мы залезали на зеленый забор и смотрели во все глаза, если, конечно,  сторож не сгонял нас метлой. С забора было видно только полкрана. И когда целовались на нашей половине, мы чуть не валились с забора, так у нас захватывало дух. А когда показывали что-то душераздирающее, и весь зал начинал хлюпать носом, Борька смотрел на меня в упор, и говорил, что если я сейчас же не заплачу, значит,  я бездушный человек! Быть бездушным мне не хотелось, но и слеза, хоть убей, не шла! А сам Борька говорил, что он этот фильм смотрит четвертый раз и свое уже отплакал!
   А еще Борькин папка, когда Борька притворялся, что спит,  слушал «Голос Америки», и Борька, под клятвой смерти,  рассказывал мне всякие подслушанные ужасы про нашу страну, по которой, это мы хорошо знали, человек проходит, как хозяин! И поэтому мы ненавидели Америку и пузатых буржуев  из журнала «Крокодил»! И очень жалели негров, которых там на каждом шагу линчуют!
   А Кубу мы любили, так как она была островом свободы! И даже хотели переписываться с какой-нибудь девочкой оттуда, но нам разрешили переписываться только с мальчиком из Болгарии, так как на нашу школу была разнарядка на Болгарию!.. Зато, когда в магазине появились кубинские сигары, мы с Борькой накопили денег и купили одну на двоих, и берегли ее на праздник Великого октября. Но она нам чуть испортила праздник, потому что мы вдвоем так начали кашлять, что нас отвезли в больницу с подозрением на коклюш! А потом Борьке пришла в голову мысль, что раз сигары – полная дрянь, то, наверное, это не кубинские сигары, а американские, и тогда все стало на свои места, потому что ничего хорошего от Америки мы не ждали!
    А в четвертом классе мы вместе с Борькой бегали за Наташкой Бычковой, так как у нее были на щечках ямочки, и Борька сказал, что это главный признак красоты. И все шло хорошо, и Наташка нам даже отвечала на записочки, но потом Борька из-за большой любви подложил Наташке в пенал настоящего таракана! И тогда директор школы Моисей Ефремович, который  имел свои методы воспитания подрастающего поколения, так надрал нам уши, что они на время стали лопоухими. А Наташка лопоухих не любила, и вообще перестала нас замечать! И тогда Борька перочинным ножиком вырезал на парте «Наташка дура!», а я в знак солидарности сказал, что это мы вырезали вместе. И потом дома мы еще раз убедились, что методы воспитания Моисея Ефремовича имеют в народе большую популярность!
... А потом мы выросли и разлетелись кто куда. Но это уже, как говорится, совсем другая история...

А.К.