Как-то раз мы с отцом и братом Николаем отправились на рыбалку, на Бахматовское озеро. Николай предложил порыбачить близ южной части села Серебрянниково, поскольку там отличный подход к водоёму, песчаное дно и отменное место для купания.
Миновав редкий прибрежный бор, мы подъехали к озеру. Место оказалось действительно очень хорошим для отдыха. Пес, по кличке Шарик, проворно выскочив из машины, побежал осваивать незнакомую ему территорию. Мы, тем временем, накачали лодки и отнесли их на воду, а когда стали укладывать удочки и все необходимое для рыбной ловли, послышался звук приближающегося мотоцикла марки «иж».
Оказалось, что это был наш с Николаем преподаватель физкультуры Александр Георгиевич Хоружев. Позади него сидел высокий, симпатичный парень, держащий в правой руке тряпочный пакет с большим бумажным кульком печенья.
Александр Георгиевич, приветливо улыбаясь, подошел к нам поздороваться и, обращаясь к парню, весело сказал: «Знакомься, Николай Николаевич со своими коллегами-музыкантами: Николаем Андреевичем и Михаилом Андреевичем! Кстати, в школе они у меня были отличными спортсменами: Николай далеко метал копье, толкал ядро и бросал гранату, а Михаил хорошо бегал и прыгал. А это их папа…» - и он тепло поприветствовал отца и нас с Николаем.
Мы в знак приветствия и знакомства крепко пожали им руки.
Ребята стали качать лодки и готовиться к ловле, а мы, отплыв от берега, направились к редким камышам, растущим почти на середине водоема.
Огромное многокилометровое озеро, озаренное первыми лучами солнца, слегка парило, а зеркальная его гладь отражала чистое лазурное небо с редкими медленно плывущими белыми, кучевыми облаками и всю красоту прибрежного пейзажа.
Вода, казалось, кипела от обилия рыбы: повсюду раздавались громкие звуки чмоканья, чавканья и всплеска играющих карасей, а со дна исходило огромное количество серебряных пузырей, струйками поднимающихся на поверхность…
Клёв и улов был хорошим, время летело незаметно…
Неожиданно на берегу раздались собачьи стоны и завывания. Из прибрежных ивовых кустов "выкатился" круглый, как бочонок, Шарик. Подбежав к воде, он начал жадно ее лакать, а потом, жалобно заскулив, стал неистово носиться вдоль берега. Побегав, он скрылся в зарослях.
- Что это с ним? - спросил сердобольный Николай.
- Деревня рядом... наверное стащил что-то вкусное и объелся! -ответил отец, зная о воровских замашках пса.
- Пакет с кульком печенья, который Николай Николаевич поставил к дереву и наверное забыл убрать. Я видел, как он его ставил... – высказал я своё предположение.
Шарик вновь, подскочив к воде, стал со стоном шумно её лакать, а затем, взвыв, снова устроил «гонки» вдоль берега. И это повторилось несколько раз…
Николай не выдержал, смотал удочки и, вытащив из воды садок, поплыл к берегу.
- Пожалуй, и мы, Михаил, будем помаленьку собираться! - обращаясь ко мне, сказал отец.
Когда подплыли к берегу, Николай уже накрыл "стол". Копченая колбаса, ветчина, яйца, огурцы, луковые перья и пирожки аппетитно лежали на оберточной бумаге поверх расстеленной палатки. Опустив садки с рыбой в воду и вытащив снасти, мы, перевернув для просушки лодки, подсели к импровизированному "столу".
Из кустов с болезненным видом вышел пузатый Шарик. Николай дал ему ветчины, а он не то что есть, а даже смотреть на неё не стал и, развернувшись, понуро ушел в прибрежные заросли ив.
- Ты посмотри какой! Такую вкуснятину не хочет! -возмутился Николай…
Пообедав, не торопясь мы привязали к багажнику-корзине удочки, свернули лодки и упаковали вещи в машину. А тут и ребята подплыли к берегу. Проделав те же манипуляции с садками, снастями и лодками, что и мы, Александр Георгиевич достал термос, кружки и, обращаясь к Николаю Николаевичу, попросил его принести кулек печенья к чаю…
- А пакета с кульком под сосной нет – растерянно озираясь вокруг, ответил Николай Николаевич.
- Да кто же ставит продукты под дерево!.. Почему не положил в коляску?! Здесь же собака!.. – с укором в голосе проговорил Александр Георгиевич.
Не сговариваясь, мы предложили им свою оставшуюся еду и Николай, несмотря на все протесты и отказы, вытащив из сумки бумажный сверток, отнес им. Из прибрежных ивовых кустов отец вынес тряпочный пакет с аккуратно разорванным кульком и извиняясь за проделки собаки отдал его Николаю Николаевичу Акатову.
Пожелав ребятам приятного аппетита и счастливого пути, мы положили садки с рыбой в багажник машины и отправились домой.
На следующий день, бессовестный воришка-Шарик, как ни в чем не бывало, весело бегал по двору, а Александр Георгиевич и Николай Николаевич с тех пор стали щепетильно относиться ко всему вытащенному и не прибранному.