Фамилия начальника тюрьмы Мороз, но за глаза его зовут Мразотой.
Когда я раскусил начальника тюрьмы, то обрадовался прямо от души. Так может ликовать только ученый, обнаруживший доселе неизвестного науке страховидного жучка.
С людьми такого типа, как Мороз, я раньше не встречался никогда. В нем было что-то женское. Особенно это бросалось в глаза, когда он грациозно садился на стул, закидывал жеманно нога на ногу и доставал из пачки сигарету.
Даже сигаретный дым он выпускал манерно.
Но этим никого не удивишь. А уникальность его заключалась в том, что страдания других людей доставляли ему удовольствие. Он даже в отпуск не ходил годами, чтобы не лишать себя подпитки от чужой беды.
Одно время в Лиепайской тюрьме кормили из рук вон плохо. Это почти весь 1996 год. Заключенные не получали месяцами рыбу, хотя она входила в ежедневный рацион. Из супа тоже ничего не выловишь – одна вода. Хлеб был таким, что после него приходилось тщательно мыть руки, потому что пальцы становились черными и липкими; от хлеба пучило живот.
А вкусно покормили один раз – 19 октября. Я запомнил дату, потому что в этот день из департамента мест заключения с проверкой приезжал напыщенный, надутый и невзрачный хлюст, толком и не знаю кто.
Взгляд у него был словно скован льдом. Так на мелких водоемах вода в стужу промерзает до дна.
В сопровождении тюремного начальства он подошел к нашей камере и, не представившись, сказал, что приехал по жалобе на качество пищи. В руках у него было мое письмо. Он поинтересовался, кто Смирнов и смерил меня колким взглядом.
- Что обед такой плохой, что нельзя кушать?
- Попробуйте сами, – дерзко сказал я.
В камере как в рот воды набрали.
- Попробую, – пообещал сквозь зубы проверяющий и на этом завершил обход.
Обед был через полчаса. И был таким, что пальчики оближешь. Я понял, что так кормят на убой и не ошибся.
После обеда мне принесли постановление на десять суток карцера за клевету на администрацию тюрьмы.
Через пару дней в карцер заглянул начальник тюрьмы Анатолий Мороз.
- Это не я тебя посадил. Это указание проверяющего. Я обязан его выполнить. Но сутки добавлять не буду, отсиди спокойно и выходи.
Начальник тюрьмы торговался. Он держался настороже, избегал смотреть в глаза и рыскал взглядом по углам.
Через год Мороза все-таки уволили, отлучили от тюрьмы.
Без подпитки от чужой беды он захирел и стал сразу жаловаться на свое здоровье.
* * * * *
Голь на выдумки горазда.
Можно ли в тюремной камере поставить бражку из подручных средств?
Вполне.
Как ухитряются? Тонкие ломтики черного хлеба слегка смачивают водой, посыпают чуть-чуть сахаром, потом попарно складывают, заворачивают в целлофан и держат в теплом месте.
Через пару дней «дрожжи» дойдут до кондиции.
Затем берут полуторалитровую бутылку из-под минералки, заполняют на три четверти водой, досыпают сахар – граммов двести и крошат «дрожжи».
Дальше поступают так. Бутылку закупоривают родной пробкой, в которой загодя проделывают отверстие. В него вставляют кусочек пустого стержня от шариковой ручки. Это для того, чтобы травило, чтобы выход для бродящей массы был. А саму бутылку помещают в полиэтиленовый пакет и наглухо завязывают, благодаря чему запах в камере отсутствует. Комар носа не подточит.