Племянник Брюса
Сын Романа Брюса принадлежал уже к третьему поколению российских Брюсов. В отличие от своих дяди и отца он был православным человеком.
Именно он унаследовал состояние, а в 1740 году и графский титул дяди. Это произошло потому, что у самого Якова Брюса дети умерли во младенчестве. Первая дочь Маргарита прожила всего месяц: родилась в феврале, а умерла в марте 1698 года, вторая — Наталья родилась в январе 1708-го, а умерла в июне 1709 года, о чем в своем письме после победы под Полтавой Яков Вилимович с прискорбием сообщил старшему брату. Жена Я. В. Брюса, Маргарита фон Мантейфель, умерла в 1728 году.
Александр Романович дослужился до звания генерал-лейтенанта и пользовался особым расположением А. Д. Меншикова. Служил в гренадерском полку. При этом во время опалы Меншикова нисколько не пострадал. В 1740–1741 годах занимал должность вице-губернатора Москвы. Был трижды женат, и все его жены — представительницы знатных боярских фамилий — Долгоруковых и Колычевых.
Первая жена — Анастасия Михайловна, дочь действительного тайного советника Михаила Владимировича Долгорукова, получила в качестве приданого дом на Большой Никитской улице. Об этом здании по Москве ходили легенды, что это дом Брюса, имея в виду главного героя нашей книги. На самом деле в этом доме Я. В. Брюс мог быть только на свадьбе своего племянника[8].
После смерти Анастасии Михайловны в 1745 году А. Р. Брюс делает предложение Екатерине Алексеевне Долгоруковой, известной «государыне-невесте». 30 ноября 1729 года, будучи семнадцати лет от роду, юная княжна была обручена с четырнадцатилетним Петром II, а свадьба назначена на 12 января 1730 года, на Святки. Однако император неожиданно в начале января простудился и заболел. Свадьба была отложена на 19 января. Но течение болезни осложнилось, а новый диагноз прозвучал как приговор — оспа. И в назначенный день свадьбы, в 3 часа 45 минут пополуночи, император скончался. Е. А. Долгорукова вместе с родственниками была отправлена в Сибирь, в Березов. Лишь в 1742 году, в царствование дочери Петра I императрицы Елизаветы, она вновь была приближена ко двору.
А в 1745 году граф А. Р. Брюс вторым браком женился на Екатерине Алексеевне. Правда, этот брак оказался коротким. Графиня Брюс скончалась в возрасте тридцати пяти лет в 1747 году.
Внимание!!!!
Третья жена графа Александра Брюса была намного его моложе. Представительница известной боярской фамилии Наталья Федоровна Колычева (1730–1777) пережила своего мужа на 17 лет и была похоронена в Глинках рядом с Александром Романовичем.
После А. Р. Брюса владения перешли к его сыну Якову Александровичу (1729–1791), человеку, имя которого требует также особого разговора.
Внучатый племянник Якова Вилимовича
Получив домашнее воспитание, Я. А. Брюс был записан солдатом в лейб-гвардии Семеновский полк в 1744 году, произведен в прапорщики в 1750 году, в подпоручики в 1751 году, через четыре года в поручики. Обладая большим состоянием, Брюс обратил на себя внимание Румянцевой, которая устроила 27 мая 1751 года его брак со своей дочерью Прасковьей Александровной. Затем Брюс участвовал волонтером в войне Франции с Пруссией в армии первой, но после битвы при Россбахе императрица Елизавета приказала отозвать всех русских, находя, что русским офицерам неприлично состоять на службе в армии, столь постыдно разбитой. Участвуя после этого с полком в Семилетней войне, Брюс отличился храбростью в сражении при Гросс-Егерсдорфе и был произведен в полковники 25 января 1758 года, а затем, в 1759 году, за блокаду крепости Кюстрина и битву при Цорндорфе — в бригадиры.
При вступлении на престол Петра III Брюс 28 декабря 1761 года стал секунд-майором лейб-гвардии Семеновского полка, через два дня — генерал-майором, а через несколько недель (в феврале 1762 года) награжден орденом Святой Анны.
Со вступлением на престол Екатерины II Брюс, благодаря особому расположению, которым пользовалась его супруга у императрицы, быстро продвигался по службе. Он был произведен в чин генерал-поручика и 14 мая 1769 года награжден орденом Святого благоверного князя Александра Невского. При начале первой турецкой войны Брюс находился в армии князя Голицына, командовал частями войск первой линии и участвовал в сражениях под Хотином в 1769 году, особенно жестоких 29 августа и 6 сентября, где Брюс с трудом удерживал натиск турок. После того как Голицын был отозван и на его место назначен граф П. А. Румянцев, брат его жены, Брюс получил в командование 3-ю дивизию и принимал участие в сражении при Ларге, находясь на левом фланге главного каре. В последовавшей затем битве при Кагуле 21 июня 1770 года он был направлен для атаки в тыл правого фланга турецкого ретраншемента. При этом турки окружили со всех сторон каре Брюса и Репнина, храбро и стойко державшихся, пока в результате действий Румянцева турки не потерпели полного поражения. Получив после битвы при Кагуле приказание Румянцева двинуться с отрядом к Фальчи, чтобы спешить к штурму Бендер, сообразуя свое движение с отрядом генерала Глебова, Брюс дошел 1 сентября до Фальчи и остановился ввиду сильного разлития реки Прут от дождей, причем мосты были снесены. Румянцев приказал ему двинуться немедленно далее. Хотя Брюс это и исполнил и дошел до Текуча, но, не имея должного сношения с отрядом Глебова, дал туркам возможность отступить к Фокшанам и, опасаясь один встретиться со значительными силами турок, не решился идти далее; этими действиями Брюс навлек на себя гнев Румянцева, который ему написал между прочим: «<…> мне остается жалеть только о невозвратном времени, когда я должен узнавать, сколько отсутственные мои распоряжения не производят своих действий; всякое мое повеление лежит на моем ответе; напротив, ваше сиятельство одну должность имеете — все то исполнять, что вам повелевается, а за другое, кроме неисполнения приказанного, не потребуется от вас ответа». Брюс обиделся на это письмо, сказался больным, сдал команду Глебову и скоро отправился в Киев, а затем в Петербург, где был пожалован в генерал-адъютанты.
В 1771 году Брюсу было поручено, по случаю свирепствовавшей в Москве чумы, принять меры для предотвращения появления этой болезни в Петербурге. Брюс принялся за дело энергично, учредил карантины между двумя столицами, строго следил за приезжающими, запретил всякий вывоз товаров из пунктов, зараженных чумой, приказал осматривать и окуривать все привозимые товары и т. д.; благодаря таким мерам чума в Петербург не проникла.
Произведенный в 1773 году в генерал-аншефы, Брюс командовал войсками финляндской дивизии ввиду войны со шведским королем Густавом III. Хотя эта война и не ознаменована особыми успехами нашего оружия на сухом пути, тем не менее Брюс вскоре был награжден орденом Святого апостола Андрея Первозванного и после почти одновременной кончины генерал-губернаторов в обеих столицах (князя Александра Голицына в Петербурге и графа Захара Чернышева в Москве) был назначен на их место генерал-губернатором обеих столиц и главнокомандующим войсками в Москве.
Из дошедшей до нас переписки императрицы Екатерины с Брюсом, относящейся к этому периоду его деятельности, можно заключить, что градоначальник являлся только исполнителем предписаний императрицы, указывавшей ему постоянно на предметы, о которых он должен был бы озаботиться и сам по своей должности. Из тех же писем видно, что в бытность Брюса начальником Москвы производилась постройка различных казенных зданий, завершалось строительство Всесвятского каменного моста, благоустраивалась Красная площадь, очищался Охотный Ряд, в разломе стены, окружавшей Белый город, устраивались площади для торга и т. д. 7 октября 1785 года Брюс получил указ императрицы проинспектировать московские школы на предмет качества обучения Закону Божьему, насколько точно преподаются догматы православной веры, по каким книгам проводятся занятия, не допускаются ли суеверия, развращения и соблазны. Брюс составил особую комиссию из двух светских профессоров и двух лиц духовного звания и доносил Екатерине, что по осмотру комиссии ничего предосудительного не выявилось, хотя открылось, что во многих пансионах Закон Божий преподается небрежно.
Будучи человеком суровым, Брюс резко осуждал действия своего предшественника на посту градоначальника, графа Чернышева, и в особенности по отношению к масонам-мартинистам. Он прямо заявлял, что «будет делать зло мартинистам, ибо Императрица считает их подозрительными, и что вообще солидным людям неприлично принадлежать к их обществу»[9].
В 1786 году Брюс представил императрице допросные пункты, данные руководителю этой группы Н. И. Новикову, и его на них ответы, а также доносил ей, что у Новикова все книги опечатаны и у него более не имеется других экземпляров.
Брюса в Москве не любили за его суровость, да и сам он был недоволен пребыванием в городе, где «застарелые обычаи и тьма предубеждений», и благодарил Безбородко в 1786 году за исходатайствованное у императрицы разрешение ему приехать в Петербург. После этого, 26 июня 1786 года, Екатерина II подписала, по его просьбе, указ об увольнении его от должности, занимаемой им в Москве, так что он остался только генерал-губернатором в Петербурге, продолжая пользоваться расположением императрицы.
В 1788 году Брюс был назначен главнокомандующим в столице и Петербургской губернии, однако должен был производить дела под собственным ведением ее величества. В этом звании Брюс особенной деятельности не проявил. «Яков Брюс да не тот», — писали о нем современники, сравнивая его со знаменитым дедом, героем нашей книги. Сохранились нелицеприятные воспоминания, характеризующие личность этого человека, о том, что он внес предложение о радикальном способе борьбы с ворами: на лбу у преступников выжигать слово «вор». Когда же в качестве возражения ему говорили о возможной ошибке в ходе следствия, Брюс хладнокровно парировал: если подследственный окажется невиновным, то достаточно добавить на его лбу две буквы «не».
В 1784 году Я. А. Брюс выкупил у вдовы бывшего губернатора Чернышева здание на улице Тверской, дом 13, и перестроил его в резиденцию губернатора. С тех пор на этом месте находятся органы управления столицы: до революции — резиденция московских губернаторов, в советский период — Моссовет, а ныне — правительство Москвы. Именно здесь от здания Тверская, 13, до Большой Никитской улицы проходит Брюсов переулок, названный по фамилии владельцев здешних зданий Александра Романовича и Якова Александровича Брюсов.
В советское время этот переулок стал улицей, названной в честь певицы А. В. Неждановой. С возвращением исторических названий этой улице вернули ее прежнее наименование. В связи с чем неискушенные в краеведении москвичи спрашивали, «как можно было заменить великую актрису Нежданову на поэта Валерия Брюсова», не зная, что Брюсовым переулок стал еще в XVIII веке.
Как показали исследования, это совпадение фамилий великого русского поэта и героя нашей книги не случайно, поскольку дед Валерия Брюсова по имени Кузьма был крепостным крестьянином на оброке, жил в Костромской губернии и принадлежал Я. А. Брюсу. После указа Екатерины II от 10 сентября 1769 года, позволившего крестьянам заниматься коммерческой деятельностью и предпринимательством, он стал торговать и вскоре уже владел довольно крупной торговлей. Накопив приличное состояние, он выкупился у Якова Александровича. В его вольной указывалось, что он Брюсов крестьянин. Так, бывший крепостной стал основателем довольно известной в XIX — начале XX века династии московских купцов Брюсовых. Правда, унаследовал его торговлю старший сын Авива. Младший, Яков, отец поэта, не стал предпринимателем. Однако именно в конце XIX века, когда многие купцы и богатые предприниматели стали искать возможность породниться со знатными фамилиями, была сочинена семейная легенда с использованием созвучия фамилий о родстве купцов Брюсовых со знаменитым Я. В. Брюсом, сподвижником Петра I. В своих мемуарах поэт Валерий Яковлевич утверждал, что является его потомком.
О статс-даме Екатерины Великой Прасковье Александровне Румянцевой-Брюс написано немало. Ее портрет можно найти в историческом романе В. С. Пикуля «Фаворит», в книгах Г. М. Петрова «Румянцев-Задунайский» и О. Д. Форш «Радищев», в художественных произведениях и серьезных исторических исследованиях.
Отец Прасковьи Александровны, будучи капитаном гвардии Петра Великого, выполнял особые поручения русского Царя. Достаточно вспомнить, что П. А. Толстому и А. И. Румянцеву было поручено обнаружить за границей и доставить в Россию царевича Алексея.
Старший брат знаменитой статс-дамы Петр Александрович Румянцев-Задунайский (1725–1796) известен как выдающийся полководец, генерал-фельдмаршал, автор «Обряда службы». В его подчинении долгие годы служил и выдвинулся как гениальный полководец А. В. Суворов.
Прасковья Александровна умерла в 1786 году и похоронена в родовой усадьбе Брюсов — Глинки. Надгробие, установленное на ее могиле, выполнено скульптором И. П. Мартосом и относится к числу лучших работ великого мастера.
Яков Александрович Брюс умер в 1791 году, похоронен в Александро-Невской лавре. К сожалению, захоронение не сохранилось.
Это был представитель четвертого поколения Брюсов в России.
Пятое поколение оказалось последним.
Трагедия богатой наследницы
Сын Прасковьи Александровны и Якова Александровича Брюсов Иван умер в раннем возрасте.
Дочь Екатерина, родившаяся в конце 1775 года, осиротела в пятнадцатилетием возрасте и оказалась наследницей огромного состояния. Е. П. Карнович отмечает: «Екатерина II хотела женить Мамонова (своего фаворита. — А. Ф.) на графине Брюс и в 1789 году писала ему: „дочь графа Брюса составляет в России первейшую, богатейшую и знатнейшую партию, женись на ней“». Отношение москвичей к богатствам Е. Я. Брюс и Н. П. Шереметева выразил одной фразой H. Н. Бантыш-Каменский в письме 1 декабря 1792 года князю А. Б. Куракину, имея в виду Шереметева: «Москва его женит на Брюсовой».
Однако судьба распорядилась иначе. Незадолго до смерти Я. А. Брюс обратился к другу генерал-фельдмаршалу Валентину Платоновичу Мусину-Пушкину с просьбой взять под опеку Екатерину. В 1793 году опекун выдает Екатерину замуж за своего сына Василия Валентиновича, ее троюродного брата, который добивается того, чтобы к его фамилии в 1796 году была добавлена приставка «Брюс». Видимо, знатность и богатство рода, которых удалось достичь к тому времени четырем поколениям Брюсов, очень прельщали мужа Екатерины. Брак с Мусиным-Пушкиным-Брюсом оказался несчастливым, так как мужа совершенно не интересовала молодая жена, а Екатерину тяготили родственные узы с мужем (к моменту свадьбы он являлся троюродным братом Екатерины). В письме императору Александру I в 1804 году она писала, что брак «…по степени родства крови был совершен против законов супружества… против правил святых отец». В 1796 году она уехала в Италию.
После смерти императрицы Екатерина Яковлевна обратилась с прошением к Павлу I, где сообщила: «<…> уведомилась я что муж мой вступил без ведома моего в наследственные мои права и принял фамилию отца моего». В начале 1800 года она подает прошение, «чтобы имения ея разделено было на три части, из которых одну назначала она для своего содержания, другую в пользу мужа, а остальную на уплату состоящих за ея долгов». Однако Павел I на это прошение повелел 19 мая 1800 года «имение привести в законное положение и уничтожив все сделки… с законными правами не согласныя возразить его в ея пользу, долги заплатить не касаясь частей имения праву последних в роде принадлежащаго… определить опекунами сенаторов Державина и Алябьева». Так известный поэт и отец будущего композитора становятся опекунами Екатерины Яковлевны и приводят в порядок ее имения.
В 1804 году Екатерина приезжает в Москву и подает на имя императора Александра I прошение о расторжении брака. В просьбе было отказано. Екатерина Яковлевна, вернувшись в Италию, через поверенного начинает продажу земель и имущества, принадлежавших ей в России. В этот период она занимается благотворительной деятельностью. Через Санкт-Петербургский банк в России с 1818 года ее пожизненными пенсионерами стали как минимум 55 человек, и кроме того, значительная сумма была ею положена в том же банке на счет Санкт-Петербургского Николаевского сиротского института. В Италии Екатерина Яковлевна вступила в гражданский брак, в котором у нее родились двое сыновей — графы Гритти, Камилл и Александр. Им она и завещала все свое состояние. Умерла Е. Я. Мусина-Пушкина-Брюс в Париже в 1829 году. С ее смертью пресеклась российская ветвь рода Брюсов.