Глава 3. Мечты и явь маленького мужчины

Этюды обнажённой любви, или почти правдивая история.

Глава 3. Мечты и явь маленького мужчины.

Элен недооценивала Жю: сын давно догадывался о причинах исчезновения отца - когда они вспоминали о нём, в глазах матери не было сожаления. Вообще, с тех самых пор как отец покинул их и мать стала полноправной хозяйкой в доме, отношения в семье совершенно не изменились. Впрочем, как и с соседями. Последним это казалось несколько странным, ведь сын рос без отца и со временем мог всё более походить на отчаянного хулигана. Но шли месяцы, а крошка Жю оставался замкнутым и стеснительным. Он никогда не говорил дерзостей, старался хорошо учиться, почему-то любил цветы.
Из-за своего характера отношения со сверстниками, особенно с одноклассницами, не клеились. В то время как к четырнадцати годам некоторые школьники изводили своих подруг двусмысленными шуточками, без конца перезванивались, ссорились, мирились и даже иногда, если верить директору школы, целовались прямо в классе, Жю  не принимал участия в подобных мероприятиях. У него не было никого, кроме матери.
Первые звуки волшебной музыки любви зазвучали в нём рано, лет с шести, когда родители поехали погостить в деревню к знакомым фермерам. Там его познакомили с Алис, дочерью гостеприимных хозяев.
Чтобы дети не слушали взрослых бесед, обе пары родителей попросили детей поиграть в каком-нибудь другом месте, прекрасно понимая, что все малыши на свете мечтают хотя бы на время скрыться от родительского глаза.
Маленькая хозяйка тут же присвоила себе права экскурсовода. Перезнакомив гостя со всеми коровами, лошадями и курами, потаскав по виноградникам и чердакам, она повела его куда-то в сторону от хозяйства, вниз по тропинке. Местность в округе оказалась безлюдной, почти дикой: со всех сторон, куда ни глянь, простирался травяной луг, невдалеке поблёскивала крохотная речка. Погода стояла просто чудесная: лёгкий ветерок пьянил ароматом цветочного мёда, на берегу к нему добавился запах речной прохлады.
Быстро скинув с себя на берегу всё, что было на ней, девочка резво выбежала на середину реки и, стоя по пояс в воде, замахала руками, чтобы робкий приятель поспешил составить ей компанию. Немного поколебавшись, Жю точно так же разделся и побежал к Алис, нарушая спокойное течение холодной речушки и с азартом поднимая в воздух фонтаны брызг. Они долго кувыркались, пока совсем не закоченели и не наглотались воды. Сотни разноцветных бусинок в волосах мокрой девочки делали её похожей на огромную светящуюся куклу, которую Жю недавно видел в магазине. Но несмотря на яркие блёстки на игрушечном платье и в волосах той куклы, Алис была гораздо лучше: загар на её коже напоминал сладкую шоколадку, которую мама покупала ему накануне; а худые фигура поражала лёгкостью. Казалось, едва уловимые воздушные порывы могли подхватить девочку, словно пушинку.
Они вышли на берег, крепко держась за руки. Солнечные лучи и тёплый береговой ветер не позволили двум ныряльщикам долго дрожать от холода.
- А почему ты на меня так смотришь? - спросила подружка, когда они стояли, подставляя бока для загара.
- Ты не такая, как я.
- Что ты имеешь в виду?
Жю со страхом вытянул вперёд указательный палец. Ничего подобного у обычных людей ему видеть ещё не приходилось. «Неправильное место» у Алис (а именно такое сравнение пришло в голову первым), было очерчено тёмной, уходящей куда-то внутрь, полоской, отчего могло показаться, что некто, не слишком искусный, пытался поработать здесь ножичком, да так и бросил задуманное.
- Сразу видно, что у тебя нет младшей сестры, - спокойно возразила девочка. - А вот у меня есть братик. И у него, как и тебя, тоже имеется нечто странное, похожее на мешочек с крохотной морковкой. Не знаю, почему мы такие разные - мама говорит, поймём, когда вырастем. А почему ты испуган?
- Я немного стесняюсь.
- Тогда мы украсим твоё место.
Алис взяла в руки ленту для волос, и не успел Жю ничего сообразить, как тут же у него на «мешочке» появился пышный красный бант.
Девочка отошла на пару шагов, взглянула на бантик (ещё больше смутив его обладателя) и осталась довольна работой:
- Если б взрослые на это место заплетали банты… Какие они недогадливые!
- Зачем, Алис?
- Как зачем! Красиво… Послушай, я выдам тебе одну страшную тайну: у недобрых взрослых на этих местах потом вырастают волосы.
- Откуда ты знаешь?
- Не могу тебе сказать. Это  тоже тайна, но о ней я обещала молчать.
- А мама не запрещает тебе купаться без одежды?
- Нет. Она разрешила ходить на речку без всего, пока мне не исполнится шесть лет. А ещё сказала, что на день рождения купит в подарок купальник. Мой  день рожденья наступит через месяц.
- Слушай, по-моему, нас ищут. Вон как кричат.
- Жаль, придётся возвращаться. Только не проговорись своим родителям про нас и про волосы.
- Обещаю.
- Ты молодец. Хотя мама почему-то не позволяет мне целовать мальчиков, я поцелую тебя. Закрой глаза.
Губы Жю вдруг почувствовали мягкое прикосновение, от которого всё затрепетало внутри. Когда он открыл глаза, Алис уже почти оделась, потом, едва дождавшись нерасторопного кавалера, запутавшегося в бантике и собственной майке, улыбнулась и с криком «Догоняй!» понеслась к дому.
Жю не сразу забыл прикосновение влажных губ. Иногда непонятная грусть вырывала его из дома, и тогда он долго бежал  вдоль морского берега, останавливался, всматривался в бесконечность и мечтал, мечтал…
Спустя пару лет нашим героям посчастливилось встретиться вновь, но, увы, это была уже не та Алис. И маленький мужчина мучительно тосковал по прекрасному неземному существу.
Жю не состоял в армии тех, кто пускал слухи про других или хвастался своими успехами, поэтому вскоре вновь подружился с одиночеством. Мальчишки как в школе, так и во дворе в друзьях не значились, поэтому с некоторых пор, они заимели привычку лепить на мальчишку обидные ярлыки. Девочки вели себя скромнее, но к «простаку» и «неудачнику» предпочитали не приближаться.
Шли годы. Казалось, ничто не способно изменить ни самого Жю, ни окружающих. Надежда  блеснула внезапно…

=

Однажды на вечере, организованном школьной администрацией (и потому довольно скучном) Жю пригласила на танец «новенькая». К тому времени с «мероприятия» сбежала добрая четверть личного состава учеников и преподавателей. Остальные  мечтали быстро «отработать повинность» и тоже удариться в бега.
Жю нехотя вышел с Терезой (так звали девочку) в центр зала и, ощутив её тонкую и необычайно гибкую фигуру, вдруг поразился собственной мысли: он держит в руках вовсе не Терезу, а свою Алис!
Когда вечер был в самом разгаре, девочка подошла и заговорщически прошептала:
- Нам надо остаться вдвоём. Бежим. За мной.
Тереза заскочила в тёмную беседку во дворе школы. Осмотрелась:
- Ты не сердишься на меня, за то что я утащила тебя с танцев?
- Нет.
- Не беспокойся, это не девчонки подговорили меня забрать тебя. Но дай слово, что не скажешь о нас никому.
- Даю слово никому не говорить. И ты тоже дай слово.
- Я клянусь самой страшной клятвой, которая только существует… Знаешь, мне не нравится ни один мальчишка в школе; а ты другой: спокойный, не кривляка, никогда не смеёшься над моими словами. Иногда так хочется поделиться с кем-нибудь мыслями. Скажи, Жю, когда мы станем, наконец, взрослыми? У меня такие планы… Я превращусь в высокую женщину с длинными, как у мамы, волосами, блестящими серёжками в ушах и золотыми кольцами на каждом пальце. А ещё у меня вырастет большая грудь… Только смотри, ты обещал никому не говорить о том, что слышишь. У тебя есть папа?
- Он погиб несколько лет назад, спасая друга.
- Жаль. Значит, тебе не на кого равняться. Тогда я как-нибудь при случае расскажу тебе о своём папе, ведь мужчины должны уметь не только приносить деньги и ремонтировать вещи в доме.
- А что же они должны ещё делать?
- Как что? Драться из-за женщин, приносить им подарки, носить на руках.
- Зачем драться?
- Ну как тебе объяснить… Если они не подерутся, как женщина сможет выбрать лучшего?
- Тоже верно. А зачем женщин на руках носят? Твой папа носит маму?
- Если честно, нет. Но мама часто укоряет папу и повторяет: учись - соседи своих жён на руках носят... Хочешь взять меня на руки?
Не дожидаясь ответа, Тереза проворно закинула руку на шею друга. Она оказалась довольно тяжелой, но Жю мужественно терпел, пока оставалась хотя бы капля сил.
- Молодец, - похвалила девочка и с благодарностью поцеловала силача в щёку. - А теперь бежим обратно на танцы, пока учителя нас не потеряли.
С Терезой было легко. То даря шоколадку в праздник, то помогая дотащить сумку, Жю быстро приспособился к её милым причудам. С некоторых пор ему ужасно хотелось приблизиться к подруге, посмотреть в глаза, медленно разгладить длинные тёмные волосы. Частенько, когда Тереза отворачивалась, он сосредотачивал свой взгляд на её тонких ногах с выпирающими коленками. И при этом почему-то почти всегда испытывал невыносимое желание увидеть свою пассию …без одежды. Но никто в мире, даже под страшными пытками, не вырвал бы у него подобное признание.
В один из летних дней летних каникул Жю скучал возле причала. И вдруг заметил Терезу, спешащую с подружкой на пляж. Девочки забежали в кабинки для переодевания, как вдруг…
Конечно, Жю и раньше замечал, как местные мальчишки подглядывают за переодевающимися в пляжных кабинках женщинами. (Озорникам даже не требовалось приближаться к кабинке: обозрение обеспечивалось за счёт хорошего расположения наблюдательного пункта). Он сам пару раз баловался тем же. Но чтобы кто-то подглядывал за Терезой? Никогда!
Жю вскочил на ноги, в три прыжка очутился возле обидчика и безжалостно сбил его с ног. Потом они барахтались в земле, дубасили друг друга кулаками, пока какой-то прохожий не разнял их. Вредный мальчишка предпочёл немедленно уйти.
Кто-то положил руку на плечо. Жю оглянулся:
- А, привет, Тереза.
- У тебя царапина на лбу и пуговицы на рубашке оторваны…
- Пусть не подглядывает. Он ещё в школе получит.
- Значит ты дрался из-за меня?
Они помолчали.
- Сегодня в пять у белого камня, - внезапно прошептала Тереза.
…Жю прибыл минута в минуту, а вот Тереза припоздала. Она явно не спешила, размахивала своим пакетом и жмурилась на солнце. Подойдя, загадочно улыбнулась:
- Ты, наверное, хочешь спросить, почему я опоздала? Это старая традиция. Сам посуди: женщина должна выбрать себе не только самого сильного, но и самого терпеливого среди мужчин. Если друг уходит со свидания, на него нельзя положиться. Но ты выдержал испытание, не убежал.
- Какое это имеет значение - ведь мы не собираемся жениться.
- А как бы ты отнёсся к нашей свадьбе?
- Не понимаю, о чём ты.
- У нас будет свадьба. Детская. Я знаю, что свадьбы должны начинаться в церкви и вообще детей без родителей туда не пускают. Но это нам не помеха: гляди, я достала белое платье и два кольца.
- Они у тебя не золотые.
- Знаю, но родители заперли семейные драгоценности на замок, хотя я и старалась делать вид, будто не подозреваю, где они спрятаны. Осенью прошлого года вышла замуж моя двоюродная сестра. Знаешь, как весело на свадьбе! Так вот, сестра надела пышное белоснежное платье. Правда, на следующий день она поменяла его на простенькое розовое. Я бы на её месте осталась в белом. Да, ты сам-то согласен жениться?
- В принципе да. А что мне надо делать дальше?
- Отвернуться. Мальчики не должны видеть, как переодеваются девочки, что ты и доказал сегодня утром.
Тереза сменила свои шорты и майку на только что принесённое платье, оказавшееся не совсем  белым, а с россыпью из красных горошков, взбила волосы, стараясь распушить их до большой причёски. И, взяв под руку оторопевшего Жю, подвела его к большому декоративному камню белого цвета, на который положила два пластмассовых колечка и крохотную книжечку.
- Приготовься. Тебе придётся ответить на несколько вопросов. Когда будешь отвечать, клади руку на библию - она настоящая, хоть и маленькая. Я буду говорить и за себя, и за самого главного в церкви. Ты готов? Назовите ваши полные имена… Ну что же ты - не молчи.
- Жозе Бордо.
- А меня зовут Тереза Шелони.
- Скажите, мсье Бордо, готовы ли вы защищать госпожу Шелони от злых мальчишек, покупать ей каждый день мороженое и при этом не смотреть на других девочек?
- Да, готов.
- А вы, мадемуазель Тереза, готовы ли давать списывать домашнее задание мсье Бордо, пришивать оторвавшиеся пуговицы на его рубашке и лечить его ссадины и синяки?
- Готова.
- Согласны ли вы, Жозе Бордо, взять в жёны Терезу Шелони?
- Да.
- А вы, Тереза Шелони, согласны ли стать женой Жозе Бордо?
- Да.
- Объявляю вас мужем и женой. Помогите надеть друг другу кольца. Вам разрешается поцеловаться один раз.
Вся сияя от восторга и нетерпения, Тереза прикрыла глаза и вытянула вперёд губы, которые немного напоминали мамины.
Новоиспечённые «супруги» взялись за руки и смело двинулись вдоль морского берега, не обращая внимания на сильные волны. Да что там волны - они стали мужем и женой!
С этого дня место их «замужества» - возле белого плоского камня - стало постоянным для свиданий. Как-то раз, примерно девять месяцев спустя, Тереза встретила Жю настороженно и, осмотревшись, чтобы никто не смог их подслушать, затараторила:
- Я хочу сказать тебе очень важную вещь: у двоюродной сестры родилась девочка. Она такая маленькая, меньше куклы, хотя гораздо тяжелее; она не плачет, а мяукает, как котёнок, и почему-то всё время писает в пелёнки. Но она прелесть! Как бы мне хотелось иметь такую же девочку; я не пожалела бы отдать все игрушки ради этого.
- А сестра не говорила, как появляются дети?
- То же самое я спросила у неё, и сестра объяснила, что не от поцелуя. Просто надо очень любить друг друга - и тогда однажды у женщины в животе появится вторая жизнь.
- А твоя сестра хотела именно девочку?
- Да. Если сходить в церковь и попросить Бога, можно загадать себе даже близнецов. Но только если очень хорошо попросить. Я решила: мне обязательно нужны две девочки. Я подружусь с ними. Они станут вести своё, игрушечное, хозяйство, а мне достанется настоящее, с мисками, поварёшками и микроволновой печкой, из которой мама по утрам вынимает яичницу. А если всё-таки родится мальчик, тоже неплохо: я подарю его мадемуазель Гранде, ведь она возится со всеми детьми во дворе, а родного ребёнка у неё нет. Наверное, в своё время ей не повезло: не нашлось того, кто полюбил бы её по-настоящему.
- Надо потерпеть: девочки  не бывают беременными.
- Я знаю. Самая главная проблема не в этом: когда сестру привезли из розового дома, что на улице Кюри, уже без большого живота, она сказала, что рожать ребёнка больно. И даже кричала, хотя муж находился рядом и успокаивал её. Мне немножко страшно - помоги мне, Жю.
- Конечно, но что мне делать?
- Я всё продумала. Смотри, это пустой пакет, который мы заполним мелким морским песком. Вот жгучая мазь, которой мама мазала мою спину зимой при простуде. Вначале я намажу мазью живот, потом положу на него мешок. При этом будет сильно давить и жечь. Но если я вытерплю хотя бы минут пятнадцать, то не испугаюсь в будущем. Твоя задача утешать меня во время «родов». Приступим прямо сейчас.
…Пока пахучая мазь кусалась и щипалась, Тереза стонала, но мужественно терпела. Жю перебирал её тонкие пальцы, гладил волосы и ругал себя последними словами, за то что не попытался отговорить глупую подругу от такой же глупой, как и она сама, затеи. Господи, когда кончится эта пытка?
«Роженица» вдруг вскрикнула, изобразив на лице неподдельную гримасу боли, и сбросила, наконец, тяжёлый мешок.
Боже, живот у Терезы выглядел даже не красным, а каким-то пунцовым! Но мокрые от слёз глаза излучали счастливое умиротворение и торжественное спокойствие…

=

В классе, где учился Жю, мальчишки не слишком одобряли дружбу нашей пары. Наверное, просто злились на всех девчонок, за то что те неподвластны крутости бицепсов и дерзости вульгарных словечек. Но, похоже, стали относиться к Жю с чуть большим, нежели ранее, уважением.
Благословенное для влюблённых лето закончилось как всегда некстати: начался новый учебный год. Правда, пляжный сезон в сентябре ещё не прошёл, и они находили друг друга по вечерам на берегу моря. Однажды во время одной из таких встреч, когда пара расположилась в отдалении от людских глаз, девочка деловито расстелила на песке простыню и с гордостью достала из пакета купальник с яркими красными и белыми полосками:
- Ну как, красиво? Я выбирала его ради тебя. Мне надо его примерить - отвернись, пожалуйста. Как только покашляю, можешь оборачиваться.
Жю готов был побожиться, что обернулся, когда услышал кашель, и ни секундой раньше. Но то, что он увидел, смутило его: Тереза не успела надеть купальник!
Конечно, Жю мог отвернуться вновь, но почему-то стоял и глядел, будто зачарованный. Два маленьких бугорка с тёмными точками в центре пробивались над худощавой грудью. Почти невидимые линии талии плавно соединялись под животом, очерчивая начало красивых ног, которое раньше прикрывала одежда. А дойдя до странной тёмной бороздки, взгляд остановился окончательно, не в силах сдвинуться хотя бы на сантиметр.
«Какая же она необычная, какая красивая! Но ведь это неприлично, сейчас она обидится и уйдёт!» - бешено застучало в висках.
Однако Тереза, кажется, и не думала обижаться! Неторопливо надев обнову, она как бы невзначай взглянула в сторону дерзкого мальчишки. Затем всё-таки нахмурила брови и произнесла сердитым голосом:
- Почему поворачиваешься раньше времени? Видишь, я ещё не готова. Больше так не делай… Погоди, глупенький, сейчас уже можно глядеть. Правда, я похожа на Сандру Баллок?
Странно, терзался Жю, когда возвращался домой, Тереза знает такое, о чём мне приходится лишь догадываться. Конечно, она всё подстроила специально. Но как она узнала, о чём я тайно мечтаю?

=

Казалось, ничего не могло омрачить отношения двух «супругов». Но через месяц всё изменилось самым неожиданным образом. Началось с пустяка: Тереза не пришла на свидание, чего раньше никогда не случалось.
Может, странная размолвка - это продолжение какой-нибудь новой традиции? Но шли дни, а возле плоского камня девочка не появлялась.
Как ни странно, «жена» вовсе не заболела, продолжая исправно посещать школу. Но разговаривать с «мужем» отказывалась! Жю ломал голову, чем он её мог обидеть и готов был покаяться в любом преступлении, лишь бы дружба не умирала. Через неделю уломать Терезу на встречу всё же удалось.
Девочка пришла на свидание хмурой, с опущенными глазами, не реагируя на недоумённые вопросы. Потом, как будто очнувшись, приблизилась к Жю и взяла его за руки:
- Ты хороший парень и ни в чём не виноват. За последние дни я столько пережила… Возьми письмо. Ты поймёшь.
Тереза прислонилась щекой к лицу мальчика, обхватила руками, и по её неровному дыханию Жю понял: сейчас разразятся безудержные рыдания. Но неожиданно девочка разжала дрожащие пальцы и бросилась прочь.
В руках осталось лишь листок из ученической тетради с неровными, нервными строками.
«Дорогой  Жю, прости - я заставила тебя страдать. Но сегодня поняла: это жестоко. Всё дело в том, что завтра мы уезжаем навсегда в Австралию - это связано с папиной работой. Опасаясь, что разлука для нас обернётся трагедией, и чтоб мы не мучились воспоминаниями друг о друге, родители решили нас поссорить. Они наговорили массу всяких ужасных небылиц о тебе, но я не поверила. И тогда они подговорили двоюродную сестру рассказать мне, откуда берутся дети. И я испугалась… Я люблю своих родителей и не осуждаю их: ведь когда-нибудь они должны были рассказать правду. Наверное, когда мы повзрослеем, то станем относиться к детям точно так же… Ты сильный и простишь трусливую вздорную девчонку, заставившую тебя жениться на себе. Твоя Тереза».

=

… Для взрослого человека, пять лет - мгновенье (если, конечно, он не отбывает срок в соответствующем учреждении); и нам, «большим дядям и тётям», уже никогда не понять, как медленно тянутся детские годы, ведь, с нашей точки зрения, они пролетают мгновенно, подобно прощальному блеску падающей звезды.
Жю всё реже прокручивал в памяти далёкие счастливые дни с прелестной Терезой и, получив однажды её фотографию в возрасте 14 лет, долго, с любопытством всматривался в черты почти незнакомой девушки с красивыми каштановыми волосами и блестящими серёжками в ушах.
Но несмотря ни на что, он, как любой другой на его месте, скучал по своему другу. Порой до слёз. И когда становилось особенно тоскливо, справедливый Бог, пролетая над его домом, разрешал им короткие свидания. Во сне.
Вдвоём им нравилось любоваться игрой клокочущего прибоя, пролетая сквозь облака. Порой курчавые белые островки на голубом фоне складывались в огромное пышное белое платье - в нём Тереза походила на принцессу. Иногда подруга принимала обличье ловкой русалки с ослепительной чешуёй, и тогда они, словно собираясь танцевать, сцеплялись покрепче и наперекор стихии смело вонзались в набегающую волну.
Как-то раз Жю невольно проспал дольше обычного. Ему снилась девочка, очень похожая на Терезу. Она, смеясь, бежала босая по лугу, и порывистый ветер вздымал её разноцветное платье. Жю догонял беглянку, но та в последний момент увёртывалась и продолжала дразнить своего преследователя. Наконец, изловчившись, он поймал её за руку; они покатились по пологому песчаному берегу; скатившись вниз, оказались в узкой тенистой лощине. Горячее тело подруги буквально обжигало…
Невероятная судорожная боль, будто шпагой, пронзила всё тело. Жю застонал и …проснулся. Он не сразу сообразил, где находится, ведь таких странных снов ему видеть ещё не доводилось, и долго лежал, всматриваясь в потолок, будто хотел в последний раз убедиться в том, что комната - тоже не сон.
Конечно, это могло быть простым совпадением, но, кажется, с этого дня что-то переменилось. Раньше Жю никогда не обращал на себя внимание: в школе мог появиться взлохмаченным, в помятой рубашке. Ныне же при выходе из дома неведомая сила тащила его назад, к порогу, заставляла придирчиво всмотреться в зеркало, согнуть руки в локтях. Увы, хилые мускулы не шли ни в какое сравнение с гигантскими бицепсами запечатлённых на фотографиях знаменитостей, снисходительно смотревших на Жю из всех углов его спальни.
А однажды он увидел у себя такое, что в первую минуту даже не поверил собственным глазам. Волосы внизу живота! Их было мало, какие-то бесцветные, да ещё расположенные симметрично в двух местах!
Но ведь если верить маленькой Алис, волосы в этом месте - признак испорченности человека. Конечно, подружка могла ошибаться, но, к сожалению, сейчас её уже не спросишь. А вдруг это расплата за всякие нескромные фантазии, которых за последнее время хоть отбавляй? Лучше всего избавиться от волос, пока никто ничего не заподозрил.
Мальчишка незаметно пробрался к шкафчику, взял ножницы, потом так же точно закрывшись в туалете, быстро отрезал ненавистные волосы. И тут же почувствовал невероятное облегчение: всё стало таким, как раньше.
Пару дней подряд Жю внимательно приглядывался к себе - волосы больше не подавали признаков жизни. Но на третий день всё повторилось: подлая растительность заметно прибавила. А через некоторое время невзрачные пряди превратились в два плотных пучка, похожих на кисточки. Тогда он смирился - будь что будет. И обречённо вздыхал, глядя на себя в зеркало.
Возможно, Жю продолжал бы сомневаться в себе, но тут представился замечательный случай. Всех мальчишек в классе обязали пройти медицинскую проверку как будущим призывникам в армию. В клинике их шумную толпу разделили на группы по пять человек, дали каждому какую-то бумажку и стали водить по разным специалистам. В первом кабинете здоровенный дядька с ручищами штангиста стучал молотком по коленке; в другом - врачи заставляли читать буквы, давали рассматривать цветные картинки; в третьем - шептали какие-то цифры и просили их повторить…
Но самой загадочной оказалась последняя из комнат, потому что все те, кто там побывал, выходили с какой-то неестественно удивлённой миной на лице. Когда одноклассники робко зашли в кабинет, их встретили три женщины-врача: одна «тянула» лет на 40; две остальные - на 20 - 25. Не давая времени новичкам даже перекинуться взглядом, та, что постарше, голосом, не допускающим возражений, потребовала от вошедших снять с себя всё, включая нижнее бельё. Вот это номер!
Молодёжь сникла и покрылась краской стыда. Но что делать, раз взрослые требуют от них раздеться, значит так нужно. Не решаясь быть лидером в таком деле, мальчишки, путаясь в пуговицах и замках, начали нехотя расставаться с предметами своего достоинства. «Пожилая» поторапливала смущённых, ставших вдруг на глазах какими-то угловатыми и неловкими. Но в ту секунду, когда на нём самом и на его товарищах уже нечего не осталось, Жю сделал открытие: оказывается, все его сверстники - такие же «волосатики», как он!
Врачам, по-видимому, было не до открытий впечатлительного подростка: уверенными движениями они поочерёдно брали в руки смешные «кисточки» каждого мальчишки, зачем-то просили напрячь живот. Потом заставили всех наклониться; при этом медсестры внимательно рассматривали что-то сзади, хотя что там такого уж интересного.
Кажется, вам тоже хочется понять, что чувствует человек, когда раздевается «вчистую» перед врачом противоположного пола? Ну, если подобный факт не имел места в вашей биографии, тогда представьте незнакомца в белом халате с нарочито равнодушными, чуть усталыми глазами. Доктор что-то пишет за столом, не отрываясь от бумаг (хотя если судить по его репликам, продолжает видеть вас неким боковым зрением). Вы незаметно оглядываетесь, убеждаясь в том, что вас всего двое в комнате (в случае чего никто не увидит вашего позора). Вы раздеваетесь без спешки, разглаживая при этом каждую морщинку на одежде и надеясь, что в последний момент врач осознает ненужность данной процедуры и объявит отбой. Однако время идёт, и с ним уплывают последние надежды на докторскую сознательность; в какой-то момент вы вдруг понимаете, что чудо уже не успеет произойти, ибо снимать уже больше нечего. И вот, наконец, вы стоите перед хозяином кабинета без права на малейшее - даже руками - прикрытие, готовый ко всему. Сцена настолько нелепа, что первым на ум приходят сравнение со …стриптизом; не хватает только музыки. Между тем «занятой» доктор отрывается от бумаг, меняет на лице маску обыденности на серьёзный вид и приступает к осмотру. Его движения отточены, вопросы скупы. И только отстояв некоторое время в форме дикаря, вы с удивлением осознаёте: этот день подарит вам не унылые переживания жертвы, у которой только что отняли одежду, а гордость от демонстрации своих достоинств, ещё вчера тянувших лишь на недостатки.
Посещение Жю клиники сильно поколебало его низкое мнение о себе. Но взамен стали появляться другие страхи. В них он представлял себя доктором, к которому приходит на приём какая-нибудь из одноклассниц. Потом он просит пройти «пациентку» за ширму, чтобы та разделась. Та выходит и … В подобные моменты Жю как будто пробирал озноб - и тогда он бродил унылый, пришибленный, не смея взглянуть в глаза матери.

=

Жозе никак не мог заснуть уже второй час, ворочался с бока на бок. Несмотря на почти своевременный вечерний отбой, выпущенные на свободу мысли никак не хотели успокоиться.
«В соседней спальне загорелся слабый свет - кое-кому тоже не до сна. Я уже много лет живу с мамой, поэтому легко заметил на её лице тревогу. Что-то случилось на дне рождения Николь; но что - мне не узнать. Наверное, человек имеет право на тайну, но почему мы, самые близкие друг другу люди, скрываем свои мысли и чувства?
Когда-то мне казалось, что с возрастом проблемы уходят. А на самом деле они, как какие-нибудь сказочные фантомы, живут с нами в одной комнате, едят из нашей посуды и сопровождают нас повсюду.
И самый «главный начальник» над этой толпой «расплодившихся самозванцев» - одиночество. Если завтра я умру, огорчится ли хоть кто-нибудь? В прошлом месяце мне пришлось присутствовать на похоронах. Покойник - сосед по дому - лежал в огромном коричневом гробу. От печальной музыки неприятно сосало под ложечкой. Окружающие люди, молчаливые, неподвижные, своим видом сами смахивали на покойников. Наверное, если бы умерший вдруг поднялся и огляделся вокруг, он был бы просто счастлив: вон сколько людей оплакивают его. А придёт ли кто-то скорбеть по маленькому глупому подростку, который и при жизни-то никому не нужен? Может показаться странным, но в тот момент я поймал себя на том, что завидую своему умершему соседу, и что хочу поменяться с ним местами.
Я надеялся на тебя, мама. Хотел получить совет, спешил к тебе и всякий раз останавливался в нерешительности. Согласись, разве можно понять человека, относясь к нему как к ребёнку?
Но должно же это когда-то кончиться! Если взрослая жизнь так же одинока, как в детстве, зачем она?!»