В сущности, кем был Рой? – ребенок «радости полные штаны». Он питал великую любовь и в то же время ненависть. И он был не виноват, что родился таким. Не таким, как все, не похожим на остальных. У него была не по-детски огромная квадратная челюсть. Другие люди чувствовали к нему неприязнь и всячески это выражали, особенно дети. Для них он казался большим уродливым щелкунчиком из старой престарой сказки.
Малыш Рой в интеллекте отстал от своих сверстников, но это ни в коем случае не мешало ему водить дружбу с пчелами. Та «любовь», которую он повсюду ощущал и видел, вполне компенсировалась его любовью к природе. Это было ни что иное, как безмерное увлечение и раболепие перед ее величием.
Когда малыш Рой гулял днем по яблоневому саду, пчелы становились особенно странными. Они собирались стаями, как будто ждали чего-то, чем дико пугали фермеров и местных коров.
Странно было видеть отголоски старой памяти в глазах Роя. Как будто он прожил вторую жизнь и хотел что-то сказать, что-то очень важное. Но в итоге выходило одно лишь мычание.
Трудно было жить с изуродованным лицом. Еще труднее – с изуродованной душой. Во всех людях он видел именно такую душу и в глубине себя мечтал каждую из них вырезать ржавыми ножницами. Отчасти, именно поэтому он хотел стать парикмахером. И если бы это случилось, тогда свои «благие» дела он маскировал бы под вполне мирные намерения. И стриг бы, стриг бы, стриг бы. Налысо.
Но это была лишь только иллюзия, коих у Роя хватало. А сама идиллия строилась вокруг реальности цветущими садами и твердой мраморной действительностью.
Хорошие правильные слова...
Малыш Рой не заметил, как вышел к гряде покосившихся домов возле старого колодца, а после них – к местному бару на пыльной душной дороге. Обливая жаром, зной окутывал всё тело, а солнце неспокойными лучами жгло грудь. Возле входа в салун стояла добротная тетка в длинном замызганном фартуке и тихо причитала, убирая щепки от разломанной двери. Ее недовольство мало кто мог услышать, разве что ветер.
Рядом собралась толпа людей. Они что-то живо обсуждали. Малыш выглянул из-за угла, украдкой слушая и наблюдая за ними.
- Такой шанс выпадает один на миллион, - судачили женщины.
- О да, - соглашались другие.
- Ох, и не сладко же придется нашему благодетелю.
- Зря Джонни полез в это дело. Новый шериф не даст ему уйти.
- Справится, вот увидите, он и не с таких передряг выходил. Обязательно скроется, и очередной поезд опять будет наш, ха.
- А что случилось, не расскажете? – спрашивали прохожие.
- Прямо навылет! Меня даже передернуло. Весьма жутко.
- Да угомонитесь вы там наконец, - выкрикнула вдруг хозяйка, подметая пол. – Забулдыгу Арчи уже не вернуть, равно как и его службу за чертовых северян.
При входе в бар виднелись лужи крови, рядом валялись зубы и порванная жилетка.
- Ого, это кто так, - не переставали прохожие.
- Молчаливый Джонни.
- Джонни?..
- Да, точно он.
- Ух как парня размазало. Гляди, кровь совсем свежая.
- Джонни, да поможет ему Бог. Я буду за него молиться.
Подметающая пол мисс Мэрилл искоса поглядела на неугомонную публику. В таком тихом городке, как этот, не часто такое увидишь. Чем больше люди говорили, тем больше Рой выглядывал из-за угла, рассматривая с открытым ртом и неприкрытым любопытством всё новые и новые детали произошедшего.
- А тебе чего надо, малец, – крикнул вдруг косой старик. – Чего свою челюсть тут выставил. Беги отсюда.
- Пошел вон! Детям здесь не место, – поддержали старика другие.
- Чем он вам уже помешал? – возмутилась хозяйка, выпрямившись во весь рост.
- Уберите отсюда это отродье, – продолжала толпа.
Услышав нелицеприятные слова в свой адрес, малыш Рой решил скрыться, пока его не схватили. Он рванул как пуля, с одним лишь желанием: уйти подальше от этого места, насколько это было возможно.
Забежав за дом, он остановился, чтобы перевести дыхание. Затем через пару строений он вышел к детской площадке, где было относительно спокойно. Неподалеку играли дети постарше и лениво гавкали собаки. Малыш Рой остановился.
Несколько ребят, изредка что-то выкрикивая, веселились и размахивали деревянными пистолетами. Остальные прятались в укрытии. Увидев «квадратную челюсть», толпа детей внезапно затихла. Даже собаки оживились и настороженно замерли.
Обед. Наступило время издевательств...
- Ловите северянина, - закричал вдруг неистово ребенок на пригорке, взмахивая блестящим оружием. Длинную саблю он направил прямо на Роя, указывая своей армии цель для атаки.
- Бейте шпиона, бейте, - кричали остальные.
В этот же миг из-за баррикад повылезали целые отряды маленьких солдат. Кто-то из них кинул палку, которая попала бедному малышу по руке и отскочила обратно. Рой ринулся в проход в разломанном заборе. Толпа рванула за ним. Быстрее всех бежали собаки.
- Достаньте мне его голову, - кричал сзади капитан.
По чужим огородам мимо невзрачных домов. Малыш Рой бежал очень долго, пока ни вышел к старому заброшенному дому. А дети всё гнались за ним и не отставали. Падали в лужи, песок и траву, но не отставали. Грязь так и липла к ним с неимоверной силой. Наконец, остановившись возле поместья старика Моргана, они стали гадать, куда же подевалось преследуемое ими «чудовище».
Чумазая армия кидала камни в стены и окна старого дома, но всё-таки не решалась войти внутрь. Люди поговаривали, что после смерти старика в подвале дома нашли кучу костей. Целую гору чьих-то останков. Существовало поверие, что тот, кто коснется или даже взглянет в их сторону, мигом заболеет чумой.
Так дети и не решались идти дальше, ощущая дикий страх, при одной лишь мысли, что предостережения их родителей о проклятье могут оказаться правдой. Прошло уже столько лет, после того как забросили это поместье, но до сих пор из раскрытого настежь подвала тянуло едкой сыростью и доносился неприятный трупный запах.
- Ну что же вы стоите, - толкал всех задиристый «капитан». – Обыскать дом, победа близка.
В это время малыш Рой, спрятавшийся на первом этаже в одной из комнат, внимательно наблюдал за обидчиками через щель в стене, тяжело и быстро дыша. Его глаза вдруг стали неимоверно большими, а в углах комнат зашевелились ульи.
- А ты сам зайди, Уинсли, - возмущенно ворчали дети. – Тебе же делать наверно больше нечего.
Мальчик-полководец состроил обидный оскал и начал двигаться к дому, плюясь и размахивая по сторонам деревянной палкой, как будто защищаясь от назойливых привидений.
- Чертовы рабы. Трусы!
Он почти дошел до входа, как вдруг, откуда ни возьмись, появились пчелы и целым роем стали нападать на «генерала южан».
- Ну что там? – с интересом спросили дети.
Раздался весьма странный трескучий звук.
- Ааааай, идиотские пчелы. Да будьте вы прокляты. Что вы стоите. Сюда! – задира, неистово рассекал воздух оружием, постепенно отходя от дома к толпе ребят.
- Ого, - удивилась армия, завидев тысячи жужжащих насекомых, и немного отступила назад.
Пчелы атаковали как никогда в жизни и постепенно отгоняли людей. Уинсли пытался отмахиваться деревянной саблей, но было бесполезно. После того, как одна из пчел ужалила капитана в глаз, он громко завопил, бросил палку и побежал прочь от дома, рыдая прямо на ходу. Толпа детей с криками ринулась вслед за своим полководцем, как только пчелы начали атаковать остальных, кусая и прокалывая мягкие задницы.
Быстрее всех бежали собаки.
«Армия южан» ушла, но малыш Рой не спешил выходить, так как он знал, что толпа будет поджидать его в засаде за домом через дорогу. Осмотрев все темные комнаты на первом этаже, он поднялся на второй.
Это место было знакомо, ведь он часто сюда приходил. Здесь у Роя даже имелась своя комната, стены которой были аккуратно обклеены старыми вырезками из газет. Он шел, вёл рукой по бумаге и наслаждался звуком, рассматривая всё подробно, с диким любопытством. Здесь было всё: Herald, Tribune, New York Times. Грабежи, убийства, сенсации.
Грязные блеклые наброски, изображающие насилие, преступления и всепоклонение смерти. На сером фоне – сотни оттенков разложения разума. Мужчины в серых костюмах, револьверы в крови, ножи в основании шеи. Мертвые тела, магниевые вспышки. Убийцы, маньяки, висельники. Их лица в зале суда, в морге, во время казни. На смертном одре. Их пристальные яркие глаза.
За домом старика толпу детей уже встретили стражи порядка, оцепливающие окрестности и проверяющие подходы к поместью, в котором спрятался беглый преступник – Молчаливый Джонни.
Малыш Рой заметил в углу пустой кусок стены и тут же вспомнил, что в другой комнате он припрятал за половицей тяжелые металлические ножницы и пару интересных картинок. Медленно и осторожно он направился в коридор, по дороге рассматривая черный от копоти потолок. Той копоти, которая некогда клубами летела из комнаты, когда горел старик Морган.
Рой замер на пороге в зал. Молчаливый Джонни резко подскочил как ошпаренный. Он стоял у стены напротив входа. Но увидев ребенка, быстро успокоился и, расслабившись, присел обратно. Преступник облокотился о стену, стараясь казаться спокойным.
- Как тебя зовут малыш? – поинтересовался мужчина с редкой бородой, раскручивая в руках кольт.
Ребенок молча смотрел на взрослого человека и осторожно мелкими шагами двигался по краю стены к тайнику за скрипящей половицей. Он не привык в этом месте видеть других людей, тем более живых. И совсем не таких, как на картинках.
- Смотрю, не очень ты и рад нашему знакомству. Я – Джонни…
Ребенок молчал.
- Не пойму, чего же ты сюда пришел. Как здесь оказался? Ты явно заблудился.
Рой отрицательно покачал головой.
- Не очень ты и молчалив для Молчаливого Джонни.
Джонни пристально посмотрел на мальчика. Плечо мужчины было прострелено. Одной рукой он сжимал кольт, другой – бутылку с виски, из которой пару раз уже успел отхлебнуть до прихода мальчика. Он сделал еще пару глотков, чтобы усыпить ноющую боль. Левый бок рубашки намок и весь пропитался алкоголем. Мужчина поливал из бутылки рану и отчаянно плевался.
- Иди сюда, ковбой, поговорим. По ходу, ты всё знаешь лучше меня.
- Нельзя говорить с незнакомцами.
- В старые времена я был такой же, как ты. Несговорчивый, угрюмый, но смелый.
- Ты тот, кто убил мужчину в баре? – произнес ребенок.
- Знаешь, я лишь только его задел. А это может случиться с каждым. При мне он был живой. Но эти северные скоты на улице по ходу не успокоятся, пока меня не вздернут на первой же виселице.
- Зачем ты это сделал?
- Мне показалось, что он хотел выстрелить мне в затылок.
- Он был плохой?
Мужчина утвердительно кивнул головой.
- А что бы ты сделал, почуяв смерть. Знаешь что такое смерть?
- То, чем ты занимаешься?
- Отчасти. Я не проповедник смерти, но хожу с ней рядом. И мне это нравится.
Малыш медленно приближался к тайнику. Он подошел к Молчаливому Джонни и вытащил из дыры в полу блеклые газетные вырезки.
- Кстати, как ты узнал про мой незадачливый выстрел? Детям вообще не должны такое рассказывать.
- Мисс Мэрилл…
- Это та, что с большой задницей? – перебил мужчина.
Мальчик в ответ кивнул.
- Я бы по такой шлепнул.
- Зачем?
- Малыш, мы шлёпаем зад девушек, потому что зады существуют для того, чтобы их шлёпать. Предположу, что мисс Мэрилл отлично это знает.
Ребенок улыбнулся и раздался искренний детский хохот.
- Что там у тебя? – вдруг заинтересовался Джонни тем, что Рой держал в руках, и, взглянув на протянутые мальчиком обрывки статей, протяжно произнес. – Ааа, Джесси Джеймс и Кровавый Бил Андерсон. Вижу, ты понимаешь, что к чему.
Мужчина оживился, как будто увидел фотографии родной семьи.
- А они были хорошими?
- Да, - усмехнулся Джонни.
- Прям как ты?
- Да. Не видел на свете лучше ребят. К слову, Джесси был защитником слабых. Забирал деньги у богатых и отдавал их бедным. Истинный Робин Гуд.
Мужчина показал револьвер.
- Знаешь, этот кольт раньше принадлежал Джеймсу. Убивший его Боб не очень был расторопен, и после его смерти эта вещь попала ко мне. Великолепная штука, – Джонни взглянул на сверкающий черный ствол. – Весело раньше было. В былые времена мы проворачивали дела от Миннесоты до Миссисипи, от Техаса и до Вирджинии. Грабили почтовые поезда и опустошали банки. Никому не желаю такой судьбы, но таково было время.
Судя по местным листовкам, украшающим грязь на дорогах и одинокие столбы, за Молчаливого Джонни была объявлена награда в несколько тысяч долларов. Он знал это прекрасно и, вместо того, чтобы беспокоиться о чем-то, умиротворенно смотрел в окно на безмятежное голубое небо. На светлое небо, поднимающее из глубины старые воспоминания. Он долго рассказывал о своей жизни, много говорил об участи, предопределении. Малыш слушал его и внимал всему сказанному всем своим чутким сердцем...
Падал огромными хлопьями одинокий старый снег. Этот белый пух кружился под ногами и улетал прочь от любого дуновения ветра. Альберт прикрывал рукой разбитый рот, не в силах подняться. Он чувствовал, как потихоньку отмерзает поясница. Над ним стояло двое мужчин. Незадолго до этого они выволокли Альберта из дома, где его долго молотили три человека. При падении он сильно ударился о землю, окрасив ее в бордовый цвет.
- Готовься к смерти. У тебя есть несколько минут, чтобы попрощаться с Богом, – спокойно произнес один из мужчин.
Остальные бандиты наблюдали за всем происходящим из окон дома напротив. Они перевернули внутри всё вверх дном, ища хоть что-то, что могло открыть массивный железный ящик в подвале, но так ничего и не нашли. И теперь лишь тихо стояли и смотрели на падающий снег.
- Послушайте, я не знаю, как открыть этот сейф. Богом кляну, он даже не мне принадлежит. Всем заведует управляющий, - бедняга корчился на снегу от боли, пытаясь при этом уползти как можно дальше. – Отпустите меня. Я отдал вам всё, что у меня было.
Двое мужчин спокойно отошли в сторону.
- Динг, что дальше, - произнес один из них, поправляя шляпу. – Говорит он правду или нет, трудно сказать, но походу он унесет этот секрет с собой в могилу.
- Пусть судьба решит, что делать дальше, - Джесси вытряхнул из своего кольта все патроны, оставив в барабане всего один, и протянул его Джонни.
Альберт привстал на колени. У него текли слезы вперемешку с соплями. Волосы намокли и растрепались по лицу.
- Умоляю, не делайте этого. Ради всего святого, - шептал он, хватаясь в панике за ноги Джонни.
Мужчина раскрутил барабан, поднял руку, готовясь к выстрелу, и замер, смотря на револьвер и на то, как он странно себя ведет. В глазах Джонни появился страх, как будто он что-то услышал. Что-то отдаленное, но подменяющее реальность. Всё происходящее казалось странным и неестественным. Ужас поднялся в его груди и обрел силу.
Наконец он опустил руку и нажал на курок. Но оружие дало осечку.
- Он говорит правду, - произнес Джонни подходящему Джесси.
- Нет, он лжет, - с уверенностью возразил тот.
Джеймс выхватил кольт и, провернув еще раз ладонью барабан, направил его на Альберта.
Избитый мужчина резко затих и в страхе взглянул на Джесси. Раздался выстрел. Альберт упал на мягкие белоснежные хлопья, и разорвавшаяся рубашка оголила белую грудь. Горячая кровь хлынула на холодную землю, окрашивая снег в вишневые рождественские тона.
Джеймс опустился к земле, осматривая мертвое тело. Висящий на груди крест Святого Бенедикта скрывал под собой маленький ключ. Джесси сорвал с шеи медальон и тихо направился к дому. А Джонни, не двигаясь, стоял на месте и долго еще наслаждался незатихающим пением вылетевшей пули.
Продолжал одиноко падать снег...
- Это шериф Уокер! - раздался громкий голос с улицы. – Молчаливый Джонни, советую тебе сдать оружие и выйти добровольно на повешенье.
Перед домом за баррикадами уже давно рассредоточились с ружьями в руках стражи порядка. В центре во весь рост стоял шериф с блестящей звездой на груди, медленно перекатывая зубочистку во рту. Хитрым и довольно пристальным взглядом он наблюдал за окнами.
- Шериф, - произнес подошедший сзади помощник, показывая на толпу женщин за спиной, бурно обсуждающих что-то вдалеке.
Дети бегали вокруг толпы, а полицейские безуспешно пытались выпроводить людей подальше от квартала, в котором скоро начнется яростная стрельба.
Шериф обернулся.
- Дети утверждают, что в доме находится мальчик, некий Рой. Местный блаженный. Не могу понять, как его угораздило туда попасть. Возможно, его там удерживают насильно, против воли.
Шериф прокашлялся и, задумавшись, выдавил:
- Так значит Рой... Всем пока не стрелять. Открыть огонь только по моей команде. Помощник, ваша задача сейчас увести отсюда всех придурошных и наблюдать за выходом на заднем дворе. Никого из него не выпускать.
- Джонни! – громко крикнул шериф. – Давай не глупи. Отпусти мальчика, которого держишь в заложниках, и я обещаю тебе, что ты выйдешь отсюда живым и невредимым.
- Малыш, слышишь, про тебя говорят, - обратился мужчина к своему юному другу.
Ребенок кивнул. Джонни подошел к окну и, прислонившись к стене, тихо проговорил:
- Какие же они кретины. Шел бы ты отсюда, пока чего плохого с тобой ни случилось.
- Нет, я здесь буду сидеть. – Рой принялся внимательно вчитываться в газетные статьи.
Преступник взглянул на мальчика, удивляясь его упорству и гадая о возможных причинах бесстрашия или, наоборот, нежелания того спасти свою жизнь.
- Правильно. Побудь пока здесь, почитай про Джеймса... Не вижу, сколько их там. Знаешь, пройдусь-ка я по дому. Если мы хотим выжить, то для начала поганых стервятников нужно хотя бы сосчитать.
Молчаливый Джонни, сжимая кольт, подошел к окну в соседней комнате. За баррикадами он заметил пятерых, остальных видно не было. И специально мелькнул в окне, чтобы обратить внимание шерифа.
- Эй, шериф. Прошу немедленно предоставить мне лошадь, чтобы я мог покинуть это проклятое место, дабы ничего худого не случилось с твоими ребятами. Предупреждаю, вести за мной погоню не стоит. Это бессмысленно.
- Хорошо. Твои условия приняты. – Уокер сплюнул, поправив шляпу, и зашевелил скулами. – Только отпусти мальчика. Боливар не выдержит двоих.
Джонни присел на корточки и тихо пробрался к балкону, открывающему вид на угол улицы. Там внизу притаились еще трое стражей с ружьями.
Шериф неожиданно заметил мелькнувшую вдруг фигуру на балконе и показал туда пальцем одному из своих снайперов, чтобы тот открыл огонь. Раздался выстрел, Джонни ответил, и завязалась перестрелка. Он успел сделать несколько выстрелов, пара из которых были удачными. Одному из полицейских пуля попала в лоб, а другому оторвало яйца между ног, да так, что тот упал на колени, и на песок полилась горячая моча.
Под всем этим огненным ливнем Джонни еле успел заползти обратно в дом. Началось жуткое месиво из шума, огня и звона металлических стрел. Пули прошивали деревянные стены, как горячие иголки невинную плоть. Настолько жаркая была стрельба, что поднялась пыль. Не успел Джонни привстать и добежать до окна, как там его уже ждала целая очередь свинца из пяти револьверов.
- Ты знаешь, Джонни, беготня в военное время приводит к панике, а в мирное – к смерти, - выкрикнул шериф.
Всё это время Уокер следил за преступником своим хитрым взором, знал, как он двигается и где остановился. Выбрав удобный момент, шериф схватил ружье на изготовку, прицелился аккурат в стену на уровне пояса и произвел смачный выстрел, от которого полетели в разные стороны огромные щепки.
Молчаливый Джонни с грохотом повалился на пол. К окровавленному плечу добавилась смертельная рана в животе. Он еле дополз до комнаты, где в углу, сжавшись в испуге, сидел малыш Рой.
Стиснув в кулачке газетные вырезки, ребенок некоторое время смотрел печальным непонимающим взглядом на истекающего кровью мужчину. Затем подошел к нему и искренне в порыве чистой доброты положил на него свои теплые маленькие ладони, всеми силами желая помочь. Желая ослабить его мучения, пачкая одежду и руки в ядовито-красную краску.
Джонни держался за живот и дергался в судорогах. Густая кровь сочилась сквозь пальцы, оголяя жизнь, и вместе с этим утоляя жажду смерти. Конец Молчаливого Джонни был близок…
Напоследок мужчина вспомнил, что мечтал когда-то завязать с этой грязной жизнью и остепениться. Построить дом, посадить дерево и завести семью, как банально бы это ни выглядело. Но что-то не сложилось.
Увы, ничего не получилось. Ибо у него с собой постоянно был кольт, который всегда говорит. Говорит на понятном только ему языке. Говорит правду и распознает ложь.
Тело Молчаливого Джонни обмякло, а сам он выронил кольт на пол. Преступник нашел покой, как и мечтал, но только не в поле, как вольный ветер и не в уютном доме, как законопослушный гражданин, а среди этих грязных стен, как человек, смотрящий смерти прямо в глаза.
Рой стоял на коленях рядом. Он долго наблюдал опустошенным взглядом за телом мужчины, не осознавая, что сердце его уже не бьется. Затем перевел взгляд на оружие, потом снова на Джонни и его молчание. Прошла целая вечность в гробовой тишине...
Мальчик с грустными глазами и поникшим лицом, поцеловав мужчину в лоб, взял в руки кольт.