Подарок для дохлой устрицы, затерянной между переборок " Летучего голландца"
Я проклинал низкий иммунитет и несвоевременную простуду, не позволившие мне словом поддержать спалившихся спортсменов, а сегодня стало уже поздно. Красавица теннисистка, она нуждалась в поддержке вчера. Тем более, по-каковски писать сказочку, эта сучка вряд ли помнит русский. На х...й.
Природная любознательность, некогда приведшая к токсическому отравлению от грандиозной тупости Ксении Собчак, от сложности и витиеватости божественного слога тети Тани Толстой, от бороды Шендеровича, в конце концов, толкнула меня к форуму русской оппозиции в Литве. Думаю, финальным аккордом будет бурцевское резюме, резолюция, постановление, венец делу сопротивления, "Осиновый кол вам, большевики ! " А поскольку " Единая Россия" ни хера не большевики, то адресуют они свое послание Лимонову и, до кучи, мертвому Курехину, фашисту, возмущавшему Артемия Троицкого до фибров и жабров, лишь хвост покойно покоился в валенке, вяло пошевеливаясь при виде плотной сраки Божены, проплывающий мимо, в пространство. Возьмет Дед манифест, в ярость придет, растопырится, вспомнит Витухновскую и Волкову, проклянет Навального и напишет четыре книжки мемуаров, " Дед за бабки", " У нас много чего не было", " Престарелый Витушишников" и " Мой путь на х...й отовсюду". Последняя книжка внесет смятение в тесный куток французских переводчиков, так злящих и бесящих Кантора, не желающих переводить Орлушу на иврит, они выпьют " Божоле" и тихо сойдут с ума, чего никто не заметит. Одно лицо привлекло меня своей тавтологической привлекательностью, блондинистое, румяное, экологически-чистое, я даже размечтался, как с любимой Байли Джей и этой дамой... Но остаточные явления простуды не дали мечтам воплотиться и я вновь предательским коллаборационистом ускользнул в объятия сестрички, мастурбирующей орденом на толстых американских баб, сальных, потных, с целлюлитом и ипотекой, долгими зимними вечерами вздыхающих при мысли о загадочном Чичваркине, сменившем рожу Че Гевары на майке на фотку украинской летчицы. Интересно, завтра на кого он поменяет ? Может, на Берни Сандерса ? Странный народ говножуев, известных в истории человечества под именем " русские", каждый день приводил меня своими необъяснимыми проявлениями дури и лицемерия к выученным наизусть строчкам " Майн кампф", я невидя скользил по ним остекленевшим взором, думал о Еве и больше всего хотел встретиться с ней в раю для самоубийц, куда рано или поздно попаду.
Я вышел на лестницу покурить. Сел, свесив ноги над бездной, бубня строчки " Раскольникова" закрыл глаза. Представил себя блестящим никелированным роботом, крадущимся по коридорам Пентагона, трансформером, при виде мексиканских уборщиков взмывающим к потолку металлической летучей мышью и оттуда наблюдающим за кудрявыми головами смуглых пособников американской военщины. Покурил, вернулся, лег на пузо. Стремно, подтряхивает и знобит. Но делать нечего, надо писать, ибо если не мы, то кто же, а позади Арбат, пуля - дура, конфетки - бараночки и голый Ургант, подмахивающий дедушке Познеру, на зависть Лимонову, Кантору и Троицкому. Но уже не Артемию, а Пауку, глупому и невнятному шоубизнесмену с волосней и гитарой. Я снова закрыл глаза и представил его и сестричку в виде мышей, орущих " Леопольд, выходи, выходи, подлый трус". Я не был Леопольдом, даже не знал, каково это : проснуться Леопольдом или уехать на каникулы Бонифацием, быть членом профсоюза Михельсоном, воздыхающим по Латыниной, рыжей, волосатой. После ее передач по радио, очарованный и ни х...я не понимающий, я ломился скачивать порно под тэгом " хайри редхэд анал", зырил на волосатые пиз...ы, могучие члены и думал о рыночной экономике и Борисе Немцове. Иногда в эти мысли вторгались немцы, шайтаны, Рогозин, песок Пакокобано и непонятное Кабо-Вэрде, абы како, паки и стрый, усатый и независимый, положивший хер на Крым и Рым, братушка, бля. Е...у, я, значится, рыжую и тут мыши, пищат, поминают всуе имена святые, отвлекают. Вредительство, как думал товарищ Сталин и ведь был прав. Везде одно вредительство и саботаж, как верно заметил глава президентской администрации, куда-то он поехал, обнаружил и возмутился. Блин и чебурек, лучше б молчали деятели эти или жестами изъяснялись, что ли. Он же оккупантом себя назвал, если рассмотрел саботаж, не хватает только подвернутых рукавов, эмпэшки и хриплого крика " Хох!".
А вот тут, граждане, самочувствие мое... Короче, житие мое и никаких псов. Хватит на сегодня сказок, а истории не было вообще никакой. Неохота. И так сойдет.