О тяготах, переносимых во времена гонений верующих (страдающих, как мы говорим, по воле Божьей), рассказано уже немало. В застенки было брошено множество искренних христиан разных деноминация, которые не желали отказаться от веры, от Бога, от проповеди Евангелия заблудшим и погибающим во грехах душам.
Так один брат служитель находился в узах, в сибирской колонии. И мне в душу запала история, которая произошла с ним.
Зима была суровая, заключённые едва переносили её в тяжких трудах на лесоповале. От недоедания они были скорее похожи на тени из потустороннего мира, чем на живых людей. Однажды заключённый брат заметил на подошве сапога, выходящего из столовой охранника, прилепившийся у самого каблука кусочек хлеба. Хлеб под сапогом! И это в то время, как он едва жив от мучительного голода. Все мысли сосредоточились на этом кусочке… Брат, стараясь быть незамеченным, двигался за солдатом с огромной надеждой, что кусочек этот когда-то отстанет от подошвы, упадёт на дорогу. И тогда… он съест его!
Но на беду и собаки учуяли хлебный запах и тоже бежали за ним. Так он ходил, крадучись, за охранником, пока кусочек не отлепился и не упал на землю. О, радость! Стараясь опередить собак, человек бросился к заветному кусочку и… упал на него, придавив телом. Затем потихоньку просунул руку, нащупал его и, вытащив, дрожа от волнения и голода, поспешно положил в рот. Он долго сосал его, стараясь насладиться забытым вкусом. Увы, насытиться такой крошкой было невозможно, но это был хлеб, настоящий хлеб, какого с момента ареста он и не пробовал. Арестант побрёл к бараку, где в бочке из-под селёдки стояла поблёскивающая разводами рыбьего жира затхлая вода…