Глава 15
Блеск золота и камней не произвёл на Фросю никакого впечатления, да и не знала она истинную цену этим вещам. Единственное, что она сразу для себя уяснила, – это то, что цепочку с этой странной звёздочкой она обязана сохранить для Анечки. Алесь же, напротив, отлично понимал, какую ценность имеют эти золотые вещи с драгоценными камнями, и был поражён, что они пролежали столько времени в бане. И что ещё ранее эти драгоценности валялись на полу, и только по случайности Фрося впопыхах всё же подняла свёрточек.
– Фросенька, это очень дорогие ювелирные изделия. Они, похоже, достаточно старинные… наверно, передавались по наследству. И как хорошо, что мы не знали о существовании этих вещей во время налёта на наш дом. Представляешь, ведь при обыске солдаты могли их обнаружить, или под страхом смерти мы сами могли их отдать в руки грабителей...
Находка несколько подпортила ощущения от первого совместного мытья в бане, хотя горячий полок не стал исключением для их любовных игр... Но всё же раз за разом они возвращались к теме, куда спрятать найденные золотые вещи, кто знает, какие ещё грабители могут нагрянуть к ним в избу, время-то очень неспокойное.
Фрося совершенно не знала, какое укромное место для этого подходит, и поэтому доверила Алесю распорядиться судьбой нежданного богатства. В любом случае они этим даром воспользоваться не собирались. Совместно они пришли к выводу, что в случае благоприятного исхода, после войны они вернут всё хозяевам, только бы те остались живы…
Мало того, Алесь предложил Фросе самой спрятать цепочку для малышки, а куда, про это он не должен и не хочет знать, – не будем, мол, о плохом, но на всякий случай.
Алесь также сообщил Фросе, что он помирился с дядей и почти всё рассказал ему про их отношения, только не про место нахождения её с детьми. Старый ксёндз смирился с их любовью, тем более Алесь заверил его, что когда наступят спокойные времена, они сделают всё по-людски, всё по-божески, а пока дядя сказал, что будет молиться за них.
Лучшего места для хранения этого золота, чем костёл, Алесь придумать не может, поэтому он отвезёт эти драгоценности дяде, а в его благородство он верит безоговорочно. Фрося без сомнений согласилась с доводами любимого. На этом порешили, и актуальность темы сошла на нет.
Осень и зиму Фрося с детьми и часто приезжающий к ним Алесь прожили спокойно. Война почти не ощущалась в этих местах. Немцы в деревню Курачичи не наведывались, полицаев в их деревне тоже не было, поэтому люди продолжали жить в привычном ритме, мало зная, что творится на фронтах, не ведая о размерах насилия и притеснениях населения, чинённых фашистскими властями в далеко и близлежащих городах и сёлах.
Фрося просила Алеся выяснить что-нибудь о судьбе евреев Постав, в большей мере волнуясь за судьбу Ривы и Меира. Но полученные сведения были скудны: доктора и его жену отправили в Минское гетто, там нечеловеческие условия, люди гибнут от голода, холода и болезней, их расстреливают и травят газом.
Накануне пасхи Фрося почувствовала тошноту, да и по другим признакам поняла, что забеременела, несмотря на то, что ещё продолжала кормить детей грудью.
Фрося поспешила поделиться своими предположениями с Алесем, хотя в её памяти жила реакция Степана на весть о её беременности. Трудно описать те эмоции, которые испытал будущий отец, он обцеловал свою жёнушку от макушки до пальчиков ног:
– Милая моя Фросенька, какую ты мне подарила радость, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы ты успешно разродилась, не приведи господь повторения твоего состояния при первой беременности. Мне, конечно, очень дорог наш ребёнок, но твоя жизнь у меня на первом месте.
После неожиданной, но приятной вести о беременности Фроси Алесь боялся, чтобы она не перетрудилась, работая по дому и хозяйству. Наступила весна, и они готовились к посадкам на огороде. Как можно было прожить в деревне без картофеля и других овощей.
– Фросенька, я приеду в выходной, заплачу местным бабам, и вместе с ними вспашем и засеем...
Фрося смеялась от души:
– Алесик, дорогой, я чувствую себя хорошо, а тошнота скоро пройдёт, беременность ведь не болезнь...
Она никогда не признается Алесю, но в памяти жили все её мучения с первой беременностью – страхи нет-нет, а терзали душу, ведь теперь нет рядом её спасителя Меира и его добрейшей Ривы.
Глава 16 по ссылке: http://www.proza.ru/2016/03/09/1990