Вовка часть 18 заключительная

   
    Мой брат был необыкновенным человеком: он не был просто смазливым хулиганам, бесконечным бабником, мотом и разгильдяем, он был ещё необычайно доброго светлого нрава, и этот изысканный свет его тёплой всегда юной души, изливался в его голубых прелестных лучистых глазах; это скрытая совсем детская чистота и бессилие над собой, светились чудесным явлением его незлобной улыбки, всегда искренней, всегда обворожительной, чистой как капля росы, налитая радугой от волшебного пламенеющего восхода солнца по утру; когда капелька слезы застывает на лепестке цветка, распахнувшего после ночной колыбели свои бархатные тонкие пёрышки, подобные живым крыльям бабочки. Они наслаждаются солнцем, как мы наслаждаемся нашей молодостью. Только те пёрышки души, те лепестки жизни, у кого-то более приспособлены к любимому свету и теплу, а у кого-то крылья совсем тоненькие, почти прозрачные. И не долго таким призрачным бабочкам суждено летать под любимыми ласкающими лучами солнца, не долго наслаждаться жизнью. Им суждено умереть молодыми и прекрасными. Длинные у них крылья, которыми они стремятся постичь бездонные небеса, но короток им отведённый путь.
    …И остаётся лишь одно гнусное оправдание всему, может быть в какой-то степени, утешающие оправдание, хотя что может быть утешающим в такой страшной судьбе. Так какая разница: умрёшь ты от старости или от болезни дома, или на больничной койке; собьёт ли тебя случайно машина или другая внезапная смерть проглотит тебя целиком; или это будут наркотики или цирроз печени от алкоголя - всё равно ты умрёшь когда-нибудь...   
    ... А, ведь разница есть. Тело тленно, но бессмертна душа. Говорится, что душа умирает от греха. А ведь алкоголь, наркомания - это также страшные грехи, как многие другие душегубные пороки, убивающие бессмертную душу. Разве может быть такое? Разве может бессмертная душа умереть? - Может! Душа погружается в вечный мрак, общение с Богом, свет, блаженство души, будут не доступными мёртвой уже душе. Но ведь душа жива, и она будет чувствовать и мучиться вечно. И этот мрак, и другие тяжкие муки, заработанные душой при жизни, станут её вечным наказанием, её злым роком, злой судьбой, которую сам человек по глупости и слабости выбрал себе. И остаётся лишь крупинка надежды на милосердие Бога Отца, но лишь по молитвам живых людей, который непременно услышит эту мольбу родных за грехи своих близких, которые могут помочь если даже не спастись, судить не нам, то хотя бы облегчить участь душе, снять с неё страшные страдания. Но многие ли из нас молятся за своих ушедших родных? Многие ли из нас заботятся по-настоящему? Ведь ухоженная могила - это хорошо - это уважение к человеку; но уход за могилой не может помочь душе, может помочь только любовь - молитва. Но многие ли из нас просят у Бога прощение грехов за своих родных? - Мы немы! А потом удивляемся: почему Бог не слышит нас, оставил нас? А как Бог может услышать немого человека? Но Вы скажете: Бог же Всемогущ, Он слышит всех и вся, - и окажетесь правы.  Но часто люди немы к Богу, они не обращаются к Нему за помощью, они думают, что не нуждаются в Нём или Его нет вовсе!  А что человек может сделать сам, без помощи Бога? - Родиться, жить как сможет и умереть? Но как же человек может обойтись и жить без Бога, когда даже родиться без Него не в силах?! Но к сожалению, может, не родиться, а именно жить без Бога, но в грехе и несчастьях. Ведь Наш Отец по Милости Своей наделил нас не просто могущественной бессмертной душой, а также разумом и чувством, по подобию своему; но Он подарил нам свободную волю, свободное право на выбор. И зачем мы жалуемся на жизнь, на свою судьбу, когда сами выбираем свою дорогу, а потом кого-то виним, когда виноваты только сами перед собой.   Люди попрощаются, погорюют, вспомнят ещё иногда, и продолжат жить своей жизнью, наполнят её снова бесконечной повседневной суетой и мало кто вспомнит, что человек-то который, казалось бы, умер, жив на самом деле, и ему также как нам живым в теле, только без тела, необходима молитва. Всего лишь молитва, так мало, по сравнению с бесконечными надобностями и потребностями для жизнеобеспечения живого тела, и так много: единственное спасение и надежда для воскрешения души не во мраке, а во свете...
     После Сашки, ровно через год, также осенью, не более чем в ста метрах от прежнего места трагедии, произошла ещё одна: ушёл из жизни мой третий двоюродный брат, по другой тёте также по отцу, но об нём я хочу рассказать отдельную историю.
    Простите меня, я начала молиться за Вас, только когда Вас не стало, а теперь ещё молюсь и за живых моих братьев, чтобы они оставались живы и дожили до глубокой старости.
    С Вечной Памятью и Любовью до конца земных дней, до самой счастливой встречи с Вами. Посвящается моим двоюродным братьям: Вовке и Сашке.