Завещание
В окна просторного светлого лофта, что располагался в одном из северных боро Лондона, мягко прокрадывались тёплые летние сумерки. Июльский ветерок игриво мазнул по босым ногам сидевшей на подоконнике Аурики и принялся дразнить Грега, корпевшего за ноутбуком, ароматами, которые утянул с кухни. Заказанная программа битый час отказывалась нормально запускаться, и разъярённый Грег то и дело шипел под нос далёкие от приличных выражения в адрес неуступчивых алгоритмов. Запас крепких слов кончался, терпение тоже, и заманчивые запахи мяса, специй и овощей лишь усугубляли и без того дурное настроение.
- В чём? Вот скажи мне: в чём я ошибся?! – кипятился Грег. Безразличная к его страданиям программа в очередной раз уведомила об ошибке. Сдавленно застонав, Грег ощутил, как в груди разгорается желание расколотить проклятый ноутбук вдребезги. Разумеется, несчастное "железо" не было повинно в его мучениях, но руки так и чесались, и Грег с трудом заставил себя успокоиться.
- Грэй! Аурика! – позвал Вотан. – Идите ужинать!
- На хрен всё! – проорал Грег.
- Твоё сквернословие – признак беспомощности, - вытирая руки полотенцем, деловито отозвался Вотан и завёл за ухо прядь волос. Свет ламп ненавязчиво отразился искорками в бриллианте пуссета. – Лучшее, что ты можешь сделать при таких обстоятельствах, – прекратить ругаться и поесть.
Тяжко вздохнув, Грег кивнул, признавая правоту друга, и ему захотелось расплакаться от жалости к себе.
Отложив ноутбук, он взъерошил и без того растрёпанные русые волосы, снял очки и устало помассировал переносицу. Мимо него, заплетая чёрные пряди в косу, чуть раскачиваясь на ходу, неслышной тенью проплыла Аурика. С завистью проводив взглядом беспечную аутистку, которую абсолютно не волновали проблемы фрилансера-программиста, Грег поднялся и раздраженно пнул большую подушку, служившую ему креслом. Собственная квартира в Лондоне – не самое дешевое удовольствие, и какое-то время друзья не могли позволить себе иную мебель, кроме таких вот разноцветных сидушек.
С момента покупки лофта, месяц за месяцем, медленно, но верно дела всё-таки налаживались. Забрав Аурику из пансиона, Вотан и Грег постепенно обживали квартиру, однако интерьер лофта почти не изменился, по-прежнему сохраняясь подчёркнуто спартанским. Проблемы с деньгами остались в прошлом, но, говоря откровенно, теперь приятелям было попросту лень связываться с дизайнерами. Уже больше полугода минуло с того памятного вечера, когда Вотана неожиданно накрыла острая жажда перемен. Грег тогда не стал спорить и переубеждать Вотана, которого здорово потрепали и едва не сгубили доверчивость Проводника и противостояние с Навьей. Напротив, он вызвался помочь принципиально отрицавшему интернет приятелю. Проведя несколько дней на сайтах агентств недвижимости, он предложил Вотану ворох достойных предложений, и вскоре они без сожаления покинули деревню. Выросшего в большом городе Грега грела мысль, что они будут жить в Лондоне, а Вотан… Что творилось в голове друга, Грег не знал. Он лишь надеялся, что радикальные перемены не пойдут им во вред. Когда дело касается Истинного геоманта и его Проводника, резкие кульбиты судьбы вовсе не означают изменения к лучшему, однако время шло, а ничего особенного не происходило. Вернувшись к делам, прежним и новым клиентам, Вотан без тени сомнений продал дом, который достался ему от приёмного деда и в котором он прожил большую часть жизни. Получив деньги, он купил кровати себе и Аурике, заказал большой диван в гостиную и на этом счёл своё вмешательство в дизайн лофта достаточным, позволив другу самостоятельно добавлять в интерьер всякую мелочёвку вроде журнального столика.
Размышляя над очередным поворотом своей жизни и ломая голову, отчего не работает программа, Грег проскользнул под широкой столешницей, что отделяла кухню от зала, устало плюхнулся на стул и отстранённо пробормотал:
- Ума не приложу: в чём я ошибся? С логикой и арифметикой полный порядок. Может, ошибка компиляции?
- Звучит загадочно. - В зелёных глазах Вотана мелькнула смешинка.
- Стоит всё перепроверить.
- Вина?
- Что? Нет! И как вы оба пьёте эту кислятину? – воскликнул Грег и полез в холодильник за пивом.
- Бокал хорошего вина будит разум, - парировал Вотан.
- И навевает тоску, - не остался в долгу Грег, с удовольствием накладывая в тарелку нежное мясо с тушеными овощами.
- Только если ты ему позволишь…
Очевидно, Вотан собирался сказать нечто умное, что поставило бы точку в шутливом споре, когда его прервал телефонный звонок. Номер оказался ему незнаком, что, впрочем, было делом привычным и вполне обыденным. Вотану частенько названивали люди, о которых он прежде никогда не слышал. Интрига подобных звонков таилась в услуге, о которой собирался просить клиент, поскольку друзей, кроме Грэя, у помешанного на книгах искусствоведа и Истинного геоманта не водилось, а значит, и звонить было некому.
Подхватив бокал, Вотан вышел в гостиную, гадая – будет ли просьба звонившего связана с его профессиональными навыками или же кому-то опять померещился призрак под кроватью? Именно померещился, поскольку за последние месяцы друзья ни разу не сталкивались с необъяснимыми явлениями. Беспокойный дух в ванной Джейка на поверку оказался преломлением света от недавно установленного рекламного баннера, а странные шумы и разгром в кухне Джастин устроил сбежавший из соседнего дома питон. Последнее происшествие позабавило Вотана, особенно когда он выяснил, что Грэй панически боится змей.
- Норман Вотан? – сухо осведомился смартфон мужским голосом.
- Всё верно. - Вотан сделал глоток вина. – С кем имею честь говорить?
- Грегори Вайс. Я адвокат и поверенный миссис Виктории Нэйлс.
Озадаченно нахмурившись, Вотан попытался представить, для чего он мог понадобиться приёмной матери, которая отравила ему большую часть жизни. Убедившись, что им не посчастливиться иметь собственных детей, Нэйлсы по настоянию отца Виктории – Рональда Уоррена – взяли из приюта малыша. А вскоре случилось чудо – Виктория забеременела. Так чужой мальчик стал для них по-настоящему чужим. Умный, способный, но нескладный и некрасивый, Норман Вотан с его арахнодактилией не вписывался в мечты Нэйлсов об идеальной семье. Не зная, как избавиться от нелюбимого ребёнка и при этом не разрушить свою репутацию, Виктория и Джонатан попросту бросили его, спихнув заботы о мальчике на Уоррена.
Воспоминания о детстве кольнули сердце короткой болью и сразу погасли.
- Не уверен, что у мамы имеется веская причина беспокоить меня, мистер Вайс, - холодно заметил Вотан. – Все долги я выплатил сполна. И я сильно сомневаюсь, что ей требуется консультация искусствоведа…
- Миссис Нэйлс умерла месяц назад, мистер Вотан.
Неожиданное известие! Услышав его, Вотан слегка оторопел, однако тут же продолжил разговор самым невозмутимым тоном, на какой был способен:
- Мне жаль, однако я по-прежнему в недоумении, мистер Вайс. Насколько мне известно, у мамы не осталось живых родственников. Впрочем, если бы они и нашлись, мои соболезнования вряд ли имели бы для них хоть какое-то значение.
- Дело в том, мистер Вотан, что миссис Нэйлс оставила завещание, и вы в нём упомянуты. - В голосе адвоката слышалось удивление. Он, верно, не ожидал столь прохладной реакции приёмного сына на известие о смерти матери. – Будет лучше, если вы приедете на оглашение её последней воли, а там сами решайте, станете вы вступать в права наследования или нет. Жду вас завтра днём. Вы помните адрес?.. В таком случае, до скорой встречи.
Сбросив звонок, Вотан допил вино, прислушался к себе и обнаружил, что не ощущает ровным счётом ничего. Со стороны это могло показаться странным – Виктория Нэйлс была последним человеком, которого он, пусть и с натяжкой, имел право считать своим родственником. Несмотря на все обиды, оскорбления, упрёки и недовольство, он упорно продолжал называть её мамой. Даже после того, как она вышвырнула его из своей жизни, маленький Вотан какое-то время хранил робкую надежду, что однажды она вернётся за ним. Однако это было так давно…
- Вотан? Что случилось, приятель?
Медленно обернувшись, он взглянул на Грэя и сунул телефон в карман.
- Мама умерла.
- Сочувствую, - сказал Грег, присев на столешницу.
- Не нужно дежурных фраз, Грэй. Будем честными перед ней и самими собой и признаем, что не скорбим. У меня не нашлось слёз для ни Лайзы, ни для Уоррена и, как ты понимаешь, для мамы их тоже нет. - Вотан налил себе ещё вина и сел рядом с другом. – Удивительно другое. Я говорил с её адвокатом, и он утверждает, что мама упомянула меня в завещании.
- Виктория? Тебя?! Может, она перед смертью умом тронулась?
- Так или иначе, думаю, мне стоит поехать.
- Звони Шизуко. - Грег смял пустую банку в кулаке. – Я еду с тобой.
- Если не ошибаюсь, у тебя какие-то проблемы с заказом, - осторожно напомнил Вотан, которому, по-правде говоря, чертовски не хотелось отправляться одному туда, где он провёл не самые счастливые годы.
- Не смеши меня! Я почти уверен, что допустил синтаксическую ошибку. Такое, знаешь ли случается. До завтра всё исправлю. - Грег спрыгнул со стола. – Звони давай!..
Назавтра выдался погожий летний денёк, и к тому времени, когда Вотан отыскал нужный дом, оба приятеля слегка вспотели. Просидев всю ночь в поисках программной ошибки, Грег немилосердно зевал, однако с любопытством осматривал аккуратный двухэтажный особнячок.
- Эй, Вотан, может, она дом тебе завещала?
- Я бы не стал на это рассчитывать, Грэй.
Поднявшись по ступенькам, Вотан постучал. Дверь открыла сухая, простенько одетая женщина со старушечьим пучком на голове. Вряд ли ей было больше сорока, но причёска и гнетущая усталость нищеты в серых глазах старили её сильнее, чем грубые неухоженные руки.
- Добрый день, миз, - вежливо улыбнулся Вотан. – Мистер Вайс здесь? Мы должны были встретиться, но, боюсь, я и мой друг немного заблудились.
- Вы Норман Вотан, - утвердительно сказала женщина, заметив ладони гостя. – Входите. Мистер Вайс скоро будет, а пока я напою вас чаем. Я Роза Франклин, компаньонка миссис Нэйлс.
- Очень приятно, мисс Франклин. - Вотан слегка склонил голову. – Примите мою благодарность. Счастлив слышать, что мама не осталась наедине со смертью. Стоит отдать вам должное, поскольку я догадываюсь, отчего вы увяли раньше времени. У мамы был сложный характер.
- Мне пришлось нелегко. Знаете, мистер Вотан, это как-то странно… Я имею в виду, странно понимать, что вы – сын Виктории. - Непривыкшая к вежливому обращению Роза робко улыбнулась.
- А вы одна из первых, кто осмелился произнести это вслух. Знакомьтесь – мой друг, Григорие Грэй.
- Здрасте, - озираясь по сторонам, обронил Грег. – Можно просто Грег, и я бы не отказался от холодного пива.
- В доме нет спиртного, - вздохнула Роза. В её глазах не было осуждения. Скорее, сожаление.
Чай пили в молчании. Позёвывая в кулак, Грег размышлял, что чистота в доме – несомненная заслуга скромной Розы, и мысленно завидовал её стойкости и выдержке. Сам-то он встречал Викторию Нэйлс всего один раз, на похоронах Моррисы, сводной сестры Вотана, и этого раза оказалось достаточно, чтобы Грег невзлюбил приёмную мать друга до глубины души. Злобная, источающая откровенную неприязнь к сыну, она показалась Грегу сущей ведьмой-мачехой из диснеевской сказки. Для него оставалось настоящей загадкой, как Роза умудрялась выносить характер сварливой мегеры. Впрочем, когда нет денег, выбирать не приходится.
Совсем скоро подоспел запыхавшийся, вспотевший Вайс. Рассыпаясь в извинениях за опоздание, он позвал Вотана и Розу в столовую, на ходу вынимая бумаги из потёртого портфеля.
- Итак... - Устроившись за столом, адвокат напустил на себя важный вид. – Спешу заметить, что состояние миссис Нэйлс на момент её смерти равнялось шестидесяти тысячам фунтов.
Услыхав сумму, Грег присвистнул и немедленно поймал строгий взгляд Вотана.
- Благодарю, мистер Вотан. Продолжим? – спросил Вайс. Роза кивнула. Вотан остался бесстрастен. – Согласно последней воле миссис Нэйлс, одиннадцать тысяч будут направлены в благотворительные фонды. Ещё девять получит местный церковный приход. Видели бы вы, как они радовались… - Вайс криво усмехнулся, но тут же спохватился и неловко откашлялся. – Извините, я продолжу. Дом со всем имуществом достаётся мисс Розе Франклин. Также ей полагается десять тысяч фунтов в награду за усердную службу. Остаётся тридцать тысяч, которые переходят вам, мистер Вотан. И ещё – в завещание было вложено письмо, которое я должен передать вам, сэр. Читать или нет – дело ваше. Вот, собственно, и всё.
- О, Боже… - Не веря своему счастью, Роза прижала пальцы к губам. – Да упокоит Господь её душу с миром!
"Лучше попроси, чтобы огонёк убавили, - с изрядной долей яда мысленно возразил Грег. – Стерва наверняка жарится в аду вместе со своей ненормальной доченькой".
- Я бы хотел прочитать письмо в одиночестве, - проигнорировав известие о деньгах, сказал Вотан, забрал конверт и ушёл.
- До сих пор не могу поверить, - бормотала ошеломлённая Роза.
- Я, кстати, тоже. - Грег развернул стул и уселся на него верхом. – Она оставила Вотану деньги! Да ещё такую сумму!
- Незадолго до смерти Виктория часто его вспоминала, - косясь на Вайса, осторожно заметила Роза. – То причитала, что этот мальчик – монстр и послан ей в наказание, а потом вдруг принималась твердить о его милосердии. Всё рассказывала, как он заботился о Моррисе: мол, голодал, одевался абы как, но сестра никогда и ни в чём не нуждалась. Так какой он на самом деле, Грег?
- Извините, но я не хочу об этом говорить. Чего доброго, не сдержусь… Лучше пойду, поищу его.
Пошатавшись по дому, Грег нашёл друга на заднем дворе. Не произнеся ни слова, Вотан протянул ему письмо и лёг на траву, глядя в высокое, ослепительно синее небо. Опустившись рядом, Грег скрестил ноги, с сомнением посмотрел на исписанный лист и вполголоса принялся читать:
- "И вот ты лишился второй матери, Норман Вотан. Возможно, тебе это и неинтересно, но я полагаю, что не погрешу против истины, если замечу – у тебя никогда не было сестры, как не было и матери. Сомневаюсь, что дешёвая наркоманка заслуживает звания матери, а я так и не сумела принять тебя. Как думаешь, в этом есть моя вина? Буду честна с тобой, Норман Вотан, я пыталась. Ты этого не помнишь, но когда-то ты был обычным нормальным малышом, однако твоё очевидное уродство и дурная кровь очень скоро дали о себе знать. Даже слишком…" Это просто неслыханно! – вскипел Грег. – И после смерти она умудряется тебя оскорблять!
- Просто читай, - проронил Вотан, не сводя глаз с небес.
- "Я уже слаба. Пришлось нанять сиделку, однако уверена – попроси я тебя, и ты не сумел бы отказать. Просто чудо, как при всех обстоятельствах ты остался милосердным! Нет, ты всегда был странным чудовищем не от мира сего. Жестокость и благородство – самое страшное сочетание, не находишь? Подобные тебе убивают со слезами на глазах…" Я не стану это читать. - Грег бросил письмо на грудь Вотана.
- А ведь она права, - хладнокровно отозвался его друг. – Долг сына – ухаживать за матерью.
- Ушам не верю!
- В конце она пишет, что оставила мне денег в надежде на прощение. – В зелёных глазах Вотана отразилась злость. – Но, видишь ли, Грэй, я заслужил эти деньги до последнего пенса, и я не прощу! "Жестокость и благородство"? О да, мама всегда была прозорлива и видела куда больше остальных! Так пусть мои слова послужат ей уроком. Если ты здесь, мама, знай, ты не заслуживаешь прощения!
На короткий миг лицо Вотана потемнело от гнева, но он быстро взял себя в руки, а на его губах зазмеилась жестокая улыбка, от которой Грегу сделалось не по себе. Он был в курсе, что Истинный геомант безжалостен и движим ненавистью, однако прежде Вотан не позволял своей сущности столь открыто заявлять о своём присутствии, и Грегу это не понравилось. В далёком уже октябре Ловец душ предупреждала его, что Вотан изменится. Правда, не сказала, как именно. С той поры Грег на правах друга и Проводника геоманта приглядывал за приятелем, но ничего сверхъестественного не происходило. Вотан оставался самим собой – искусствовед и занудливый девственник, обожающий читать и готовить, равнодушный к социальным сетям… Неужели он, Проводник, упустил момент, когда нечто в его друге неуловимо изменилось и изменилось явно к худшему? Тогда же, в октябре, пойманный в ловушку умирающий геомант устроил подлинный ад в мире Навьи. Катастрофа, свидетелем которой он стал, потрясла Грега настолько, что ему до сих пор снились кошмары о разламывающейся земле, кипящей лаве и ледяных вихрях. Чёрт, ему не хотелось бы видеть подобное вновь!
- Вотан, ты в порядке? – осторожно окликнул он друга.
- Со мной всё хорошо, Грэй. - Продолжая злобно улыбаться, Вотан аккуратно сложил письмо и убрал его в карман. – Последнее время я превосходно себя чувствую. Должно быть, потому что наконец-то познал смирение.
- Я тебя не понимаю. - Грег поднялся вслед за ним и принялся отряхивать джинсы.
- Всему свой срок, - туманно отозвался Вотан и поманил друга за собой. – Идём, я подпишу бумаги, а после, если желаешь, можем прогуляться. В деревне имеется одна лавочка, куда я хотел бы заглянуть.
- Все деревни одинаковы. Разница только в качестве пива.
Не торопясь заходить в дом, Грег запрокинул голову и только теперь сообразил, что именно не давало ему покоя. Небо! Куда ни кинь взгляд, нигде ни облачка, не говоря уже о тучах. Небо было высоким, чистым и ясным. Вовсю резвилось солнце, игриво разбрасывая зайчиков и больно сверкая в стёклах домов и автомобилей. Погода стояла прекрасная, и у Грега заныло в груди. Когда два года назад, в августе, хоронили Моррису, ливень в их графстве шёл дольше недели. Разумеется, потребовалось время, прежде чем Грег понял – Вотан оплакивал сводную сестру и природа рыдала вместе с Истинным геомантом. А ещё он вспомнил, как друг в ярости крикнул, что не желает более скорбеть о тех, кто не стоит его слёз, и похолодел. Аурика – Ловец душ – ошиблась!
Продолжение следует...