Весна! В парке, с заветренной стороны, так припекает, что я отваживаюсь снять плащ. Перебросив его через руку, иду-гуляю. Листочки только-только наклюнулись и потому в прозрачных еще аллеях гулко чеканится каждый мой шаг.
- А кто это меня осчастливил? Шмель, оказывается. Ну, привет, толстячёк, обращаюсь к нему на радостях. - С пробуждением!
Впрочем, на счет пробуждения я поторопилась: как врезался в плащ с лету, так на нем и затих - сны досматривает. Ну и ладно. Все равно вдвоем веселее.
А народу все больше и больше. С колясками, с собаками. И куда ж без алкашей с бомжами? - Тут как тут! Но настроение хорошее. Острый запах молодой травы, солнце, теплынь. Шмель, наконец. Доверие этой крохи - бесценно. Я даже шаг замедлила, чтоб не проснулся да не улетел.
Иду, смотрю, прислушиваюсь. Вот уже пьяные голоса погромче и понавязчивей, лай вразнобой режет слух. А детей не слышно и не видно. Зато шмакодявки, задыхающиеся от натянутого до предела поводка, на каждом шагу. Ну никакой возможности у бедолаг пообщаться да обнюхаться! Кто уже от удушья хрипит, кто на ошейнике повис, исходя истерическим лаем.
То ли дело - большие собаки! И поводок им не помеха, и сами за здорово живешь выгуляют, таская за собой от дерева к дереву хоть хозяйку, хоть хозяина. О! Вот как эта парочка, пронесшаяся мимо: водолазище с орущей на поводке женщиной. Едва успела увернуться. Шмеля бы точно смели.
Батюшки! Как же меня угораздило в такую кошмарную толчею затесаться? Скорее она настигла и оплыла меня сама. Сплошной лай и тявканье. Кто чей, кто кого выгуливает без пол-литра точно не разберутся. А вот и пол-литра. Стоило помянуть! Не иначе как бравый алкаш решил, глядя на меня, что раз дамочка не при деле, шмеля конечно он не заметил, да еще и одна, то кто, как не он, самая подходящая ей пара? И таким смрадом обдал, что я чисто инстинктивно сунула свой плащ прямо ему в морду. Отгородилась, в общем. Шмель тоже оказался не из любителей амбре, и с ходу вонзил свой шприц в сизую шишку носа. С остервенением вонзил!
Что тут началось! От неожиданности и боли наш кавалер выронил бутылку, которую до этого затыкал пальцем. Кинувшись поднимать ее, толкнул коляску. Та, проехавшись придавила мопса, который с перепугу цапнул ближайшего за ногу. Укушенный врезал алкашу в ухо, а тот все перевел на нас со шмелем. Тычет в нас пальцем и орет не своим голосом - свой-то давно пропил:"Вот кому в парке не место! Вот! Вот!" В общем, ату их! Откашлялся и стал во всеуслышание требовать с меня пузырь за то, что мой шмель без намордника.Совсем свихнулся!
Ну вот, дорогой мой подопечный, наконец и ты замечен. Свою минуту славы мы уже получили, так что молча выбираемся, выбираемся и - в сторону дома. А выяснять кто тебя облаял и меня заодно, не будем - весна!