Глава 18.
Герваши-17. (6864-я периферия, 9-й верхней-2 под-области, 7-й Основной Области, Верхнего Яруса Зеленой Зоны Миров)
Северная оконечность восточного побережья материка Рухх. Территория Первого Сегмента Империи Хотан. Окрестности 4-го оборонительного поста. Пляж “10-и сражений за свободу”.
14.06.012.г. (К.В.)
На этот раз Петрову посчастливилось не падать с километровой высоты, как уже было недавно. Но упасть все равно пришлось. С метровой…
Не двигался пару минут, размышляя над сложившейся ситуацией. Выходило что он теперь действительно остался один, раз прыгнул в туннель не в обществе Каджин. Блондинка вообще куда-то пропала после взрыва. Или попала под “экзот”, или – до сих пор дерется с кем-нибудь, что тоже не исключено. Кулаками махать она всегда обожала, и не скрывала этого.
Хатзорг где-то бродил с Марлой в предыдущем мире. Наверняка видел нападение и гигантский взрыв. А раз видел, то значит по-любому уберег рыжую от опасностей. Хвостатый просто обязан был это сделать. Если так – скоро должен появится вместе с ней. Остается лишь дождаться, и далеко не уходить от этого места. Или просто не скрываться от кораблей в небе; сами увидят и посадят технику рядом. Здравствуй, мол, Алёшенька. Заскучал поди? Пивка налить? Автоматик подарить? Прочее… Храмин – та вообще запропастилась. Оставила на попечение Каджин – и исчезла в неизвестном направлении и неизвестных же целях. Может и вообще в другой мир ушла, синеглазая бестия. Так что ее можно не ждать в скором времени. Наверняка заявится не меньше чем через пару месяцев.
Петров поднялся на ноги. Отряхнувшись от песка, осмотрелся. Увиденное его озадачило.
Метрах в ста, слева, стена высокого, мрачного, и шумливого леса. Такой обычно показывают в хмурых фильмах-триллерах. А то и вовсе в ужасах. Все такое холодноватое и непроглядное. Колючие ветки дружно шевелятся под ветром. Сыростью несет неслабо. Прелостью. Какая-то неведомая зверушка завывает жутковато, навевая страх даже через непробиваемость доспехов.
Справа – океан или море. Не понять. Берега, по крайней мере, противоположного не видно. Значит – не озеро. Впрочем, в мирах всякое бывает. Хмурый водоем вполне может оказаться и крупным озером, если не прудом. Вся поверхность воды темно-синяя и в барашках не особо больших волн. Ветер доносит холодную водную пыль, через поднятый щиток шлема. У самой воды – останки нескольких примитивных деревянных парусников, на вид пострадавших не только от времени, но еще и от огня.
Прямо и за спиной – бесконечный блеклый пляж с грязно-серым крупным песком. Повсюду, насколько хватает глаз, лежат скелеты в старых, убитых временем, одеждах. Какие – в ржавых, изъеденных оксидами доспехах. Какие – попросту голышом. Оружие бесхозное, примитивное, навроде стальных мечей, круглых щитов, сгнивших луков, наконечников стрел, да трухлявых копий. Истлевшие тряпки, непонятного предназначения. Иные вещи, когда-то принадлежавшие живым, еще, людям, что пришли на этот блеклый тусклый пляжище и неизвестно с кем подрались насмерть. Просто одинокие кости, кои растащили падальщики когда они были еще с мясом.
Грустная картина. Словно забрел на диковинное кладбище, где умерших не хоронят в землю, а просто бросают, не церемонясь особо насчет поз. Или же просто океан вымыл всех погребенных из песка, навеки оставив так. Да еще и солнце, хоть и скрыто тучами, садится за горизонт, погружая жуткий пляж-кладбище в постепенную темноту.
Петров вдруг испытал сильное желание покинуть это место. Плевать куда идти, лишь бы не стоять посреди этих скелетов, убитых временем, сыростью, ветрами, солнцем, и прочими разрушающими факторами.
Лес был слишком мрачен и суров, чтоб туда идти и дожидаться, когда погода улучшится и наступит утро, поэтому оставалось лишь брести к воде. Как раз к остовам кораблей. А вот там и пережидать вечер с ночью. По крайней мере можно и просто спать бухнуться. Костра не будет, так что вряд ли какому хищнику, иль иному отморозку, придет в башку мысля, что в одном из старых деревях-кораблей кто-то заночевал. А если и придет такому такая, доспехи хрен кто прокусит. Как бы не пытались.
- Нехило повоевали. – еще раз осмотрел грустный пляж, перед тем как залезть в приглянувшийся остов. – Нехило.
Кое как отыскав более менее удобное место, раскидал накопленный временем и ветрами хлам. Отодвинул в сторону несколько черепков с прочими составляющими. Улегшись, вытащил пистолет из кобуры и положил его рядом с собой, на всякий случай. Неизвестно какого размера местные хищники, может случится и так, что одними кулаками не управишься. А вот огнестрельное оружие – свалит любую зверюгу. Даже дракона. Даже трехголового, главное – не терять самообладание и в среднюю башню стрелять.
В таких вот мыслях уснул.
Утро оказалось солнечным и приветливым. Словно поняло настроение Петрова и принесло с собой немного солнечной веселости, забрав вчерашнюю хмарь и тоску с жутью. Даже бесчисленные скелеты на песке смотрелись не так удручающе, как давече, в первые часы гостевания в этом мире. Лес оказался просто лесом, чуть мрачноватым и древним. Имел в своем составе принципиально только хвойные породы деревьев. Оттого и казался вчера суровым, жутким, и страшным. На деле же, при свете солнца, предстал в ином ракурсе. В таких лесах обычно скрытые ракетные базы находятся, да старые бабки-отшельницы квартируются, якобы на мётлах по ночам зажигающие.
Забрав пистолет и выбравшись из развалин парусника на песок, Петров направился к воде. Смотрел под ноги, опасаясь наступать на скелеты и прочий хлам. Собирался умыться немного, дабы прогнать последние остатки сна. Да и личная гигиена требовала этого. Не до утренней зарядки, конечно же, но кое-что надо делать обязательно, по возможности.
Сняв шлем и отложив его в сторону, присел на корточки. Посмотрел на горизонт. Тут же вскочил на ноги, забыв об утренних процедурах. Было от чего забыть.
… Несколько десятков парусников приближались к берегу. Не какие-то там гнилые и старые, а вполне целые на вид, и нагруженные людьми. Были хоть и далеко, но с такого расстояния Петрова вполне могли рассмотреть. Наверняка в этом мирке уже изобрели подзорные трубы, бинокли, и прочую характерную дрянь. Если так – то берег по любому уже сотни глаз разглядывают. Доспехи весьма неплохо привлекают внимание, блестя на солнце. А это хреново очень. Неизвестно с какой целью это стадо деревянных корыт плывёт к берегу. Уж точно не грибы собирать. Сто процентов – военная экспедиция, с целью завоевания побережья и прилегающих к нему территорий. Домой такой эскадрой не плавают. А если и плавают, все же, то путь держат к портам и прочим населенным пунктам. Открыто и не очень быстро. Эти же – скрытно хотят пристать к пустынному берегу довольно ускоренными темпами. Во-он как несутся!
Надев шлем обратно, Петров побежал к лесу, собираясь спрятаться там и понаблюдать за высадкой неизвестного морского десанта. В конце концов – в лесу проще избегать пленения и приставания. Опыт имеется уже, неслабый. Взять, хотя бы, тех же Следящих Дев и город Муна…
Оказавшись в лесу, присел под одним из деревьев. Хотел было маскироваться, но тут произошло нечто неожиданное…
Доспехи вдруг заорали надсадным писком в ушах и чувствительно потяжелели. Писк извещал о том, что энергия в батареях иссякла, и защита должным образом не обеспечивается. А потом и вовсе на Петрове остались лишь обесточенные части, никак не похожие на непробиваемую броню. Шлем тоже потух, став простой каской, а не боевой аппаратурой.
- Вот это я попал… – Лёха ощутил как покрывается холодным потом. – Вот это жопа. Полная…
Единственная надежда на комфортное и безопасное знакомство с новым миром рухнула, убившись в хлам и насмерть. Ни одного Стража поблизости. В обойме с десяток патронов. Плазменный меч обесточился, отдав энергию доспехам еще вчера; не будь его, пришлось бы мерзнуть у слабенького костерка всю ночь, ощущая сырую прохладу океана сквозь ткань формы. Остался лишь стальной коротенький клинок с мономолекулярным лезвием, подаренный зеленоглазой Каджин. Но такой “зубочисткой” не совладать с целой эскадрой, какой она острой не была бы . Хоть и научила блондинка всякому-превсякому, но вот бою с гигантской толпой аборигенов – почему-то позабыла. Да даже если и придется “бодаться” с местными – на столько народу попросту сил не хватит. И стимуляторов тоже. Остается одно – бегать по лесу, хитрить, прятаться, прочие пакости совершать. Но сначала надо убедится, что к берегу плывут именно злые аборигены. Окажись они добрыми – проще пойти на контакт, чем строить козни. Советом помочь, опытом поделится, прочим. Мало ли…
Избавившись от обесточенной, и ставшей бесполезной, защиты, Петров скидал все в кучу и прикрыл ветками. Не хотел чтобы сокрытое попалось на глаза местным. Повесил кобуру с пистолетом, главным и дефицитным теперь своим оружием, на ремень. Ножны с клинком – рядом. Тоскливо вздохнув, принялся наблюдать за подплывающими кораблями. Устроился так, чтобы с пляжа его видно не было. Мало ли…
Парусники тем временем уже подошли к берегу. Бросили якоря. Выпустили сотни шлюпок, загруженных, что странно, одними женщинами. Ни одного мужика среди них не наблюдалось.
Петров схватился за голову, подозревая явственно, что попал в мир, где хозяйствует матриархат. А иначе как объяснить целое войско воинственно настроенных девок, подгребающее к пляжу? Было бы все нормально, если, – в шлюпках сидели бы одни мужики. Здесь же – армия баб. Не иначе – матриархат, наподобие периферии Зерич-173 и иже с ней, по умолчанию, во всех ближних расположенностях цифровых и вариантных. Если так – надо убегать со всех ног подальше. Но куда убежишь от этой заразы? Кругом девки, кругом наглые, кругом голодные. Что же, жить в лесах? Отшельничествовать и дожидаться Стражей? Дескать, придите и заберите меня в нормальный мир, где все нормально и привычно. А ведь Каджин же координаты мира назвала, когда межмировой туннель открывала. Неужели хотела бродить по периферии, населенной одними феминистками? Договаривались ведь, что таких миров на пути больше не встретится! Обманула, что ли? Хм… Надо бы до конца все выяснить. Вдруг – не все так плохо, как по началу показалось?
Поёрзав немного в укрытии, Петров продолжил наблюдение. Бегство решил отложить на время. Понял, что без подробностей, полученных в результате наблюдений, о новом мире мало что узнает. А если и узнает, то не совсем скоро. Или же слишком поздно.
Наряжены дамочки были по-военному. Легкие, местами тяжелые, доспехи. Шлемы с черными плюмажами. Одинаковые сандалии, с перевязью до колена. Мечи, копья, луки, щиты. Оружие, оружие, оружие. Сходя на берег, незнакомки строились в небольшие отряды. На первый взгляд – казались вполне себе ничего. Может и наряд, просто, придавал привлекательности и статности. В принципе – о вкусах и предпочтениях не принято спорить. Каждому – своё. Кому-то приглянется дамочка в полицейской форме. Кому-то – в боевом облачении десантника-штурмовика. Иному – в халатике после душа. Тем – в наряде медсестры. Этим – просто без одежды. Вкусов много. Всех не перечесть.
Появились тут же начальницы, как и подобает. Пляж мигом ожил, заполнившись лязганьем металла и криками отдаваемых команд. Хрустели растаптываемые ногами скелеты. Стандартная высадка на враждебном побережье. Так везде, в любом мире происходит. Сейчас построятся, определятся, пересчитаются. И – короткими перебежками на поиски врага. Или грибов. Смотря за чем приплыли. Миры настолько разные в устройстве, что неизвестно какую цель преследует организованная военная операция. По идее – копьями грибы неудобно собирать. Но ими легко стряхивать с ветвей яблоки; до макушки дерева достать можно, где самые крупные и бонусные висят. Зачем, тогда, луки и мечи? Охотится за редким видом сиреневого суслика? Пусть так… Но сиреневый суслик не нападает на людей. Зачем бабам, в таком случае, щиты? От дождя укрываться? Яблоки складывать? Грибы? С горки кататься?
К черту придирки и размышления. Красавицы пришли воевать. Но вот с кем? С такими же как они сами? Или со свободными и живыми, пока еще, носителями штанов? С нечистью и нежитью, может, какой? В мирах, повторюсь, всякое случается…
Чёрт, и не подслушать толком; шлем обесточился. Без него – как без рук!
Но если они пришли воевать – значит они злые. Значит выходить из укрытия не стоит. Тем более, контакт пытаться установить. Возьмут, блин, да на копья поднимут, сочтя за врага. Или мечами изрубят в лоскуты. Шкурку, что тоже возможно, на барабан натянут. Прочее, плохое, ужасное, и с жизнью никак не совместимое. Женщина с оружием в руках – опаснейшее создание. Во всем ей видится вражий замысел и вражья диверсия.
Если взглянуть на высадку войска аборигенок с другой стороны, то – вполне возможно, что эта экспедиция является какой-нибудь благородной операцией по чьему-либо спасению. Дамы, например, пришли вызволять своих, ранее захваченных злыми обитателями этого леса, из плена. В таком случае – это не что иное как огромное сборище благородных и добрых воительниц, своих никогда в беде не бросающих. Проще говоря – они добрые. И с ними можно идти на контакт. Выходить из леса и жаловаться на потерянность, беззащитность, и уязвимость. Мол; доспехи разрядились, бронежилета нету, шлем сдох, патроны на исходе, из оружия только короткая “зубочистка”. Спасите, помогите, защитите, накормите, и спать уложите. В благодарность – расскажу вам интереснейшую сказку о Синих Мирах, где встречаются несколько странные “пупки”, еще отсутствуют мужики, а если и присутствуют, то меньше меня. А особо благодарной слушательнице – пару поз покажу. А может и больше…
Вот как поступить? Что делать? Выходить? Не выходить? Тьфу! Одни загадки!
Как бы то ни было – придется наблюдать и ждать дальнейшего развития событий. Время покажет – что к чему. Кто добрый, а кто – злая. Иного выхода нет.
Наконец все высадились. Построились в десять отрядов. Перестали шуметь, лязгать, и хрустеть встреченными на пути костями. Двинулись к лесу, соблюдая тишину. Впереди всех шла высокая, особо статная женщина, являющаяся, по видимому, главной.
Петрову пришлось менять место дислокации; высадившиеся незнакомки шли прямо на него, и в любом случае обнаружили бы, как не маскируйся. Он побежал влево и в глубь, стараясь не шуметь. Оглядывался постоянно, боясь стрел в спину, внезапных. Собирался дождаться пока дамочки не пройдут мимо, и незримо следовать за ними.
Когда это удалось и они прошли стороной, немного посидел без движения. Затем двинулся за высадившимися; те, как ни старались, все же некий шум производили, это-то и указывало их местонахождение. Плюс ко всему – растоптанная трава и сухие ветки. Особого напряжения не требовалось. Да и в новинку не приходилось.
Минут через десять такого следования, впереди раздался грозный и могучий рев и многочисленные испуганные женские визги. Залязгала сталь сразу же. Захрустели ветки.
Петров остановился озадаченный. Пробормотал самому себе:
- Кто там воздух так сотрясает? Мрог, что ли?
Пригнувшись, ускорил шаги.
Ревел не Мрог. Ревел закованный в броню великан, отбивающийся от войска женщин. Причем, своей трехметровой палицей нехило вносящий беспорядок в ряды атакующих. Не будь деревьев – гигант запросто бы всех расшвырял за пару минут. А так – ему приходилось несладко; весь утыканный стрелами, сдавал позиции. Еще чуть-чуть и – рухнет на поверхность, истекая великаньей кровью. Петров, наблюдая издалека, ощутил в душе нечто вроде сочувствия; хотелось помочь бедолаге, попавшему в переплет. Пусть он и большой, но убивать его все же не стоит. Не для того, такой вымахал. Но, как ни крути, помочь ему было нечем… Оставалось только наблюдать.
…Великан зашатался и повалился на спину. Его тут же принялись колоть копьями в щели доспехов и прочие открытые места…
Управившись с обитателем леса, женщины-садистки привели себя в порядок. Помогли раненным, перевязав их и поставив на ноги. Убитых не оказалось, так что вскоре все войско двинулось дальше. Но не строем, как раньше, а разрозненной толпой. На месте драки остался лишь мертвый великан…
На Петрова это зрелище произвело впечатление. Хоть и не был великаном, но весьма красочно представил себя на его месте. Такого же мертвого и истыканного холодным оружием в лесной глуши. Если так нашинкуют – даже биорегенератор не в состоянии будет помочь. Придется отправляться на местные небеса без задержек на бренной местной поверхности.
Что же выходит? Бабы – злые неимоверно. Добром от них и не пахнет нисколько. Надо немедленно уходить. К черту наблюдения и попытки подслушать – и так все ясно. Мир этот поражен заразой матриархата, придется отныне жить в лесах. Жрать грибы, ягоды, коренья. Не показываться на глаза аборигенам. И дожидаться добрых Стражей. Иначе – пленение, использование по природному назначению, и неминуемая жуткая смерть.
Попятившись назад, Петров вдруг ощутил у шеи холодное лезвие ножа… Замер тут же, не зная что и думать. Услышал над ухом такое:
- Попался, хотанец!
Голос принадлежал женщине. Не старой, причем. Отливал нотками радости, будто бы его хозяйка весьма рада была тому, что поймала его, Петрова, врасплох. Если так – убивать не собирается, иначе сразу полоснула бы уже по горлу. Что выходит тогда? Решила взять в плен? Пленить и прилюдно замучать насмерть? Ну уж нет! Великого Воина всех времен и народов не взять какой-то неизвестной аборигенке! Стоп… Почти взяла… Почти…
Перехватив ее руку, Петров вывернулся привычно, благо Каджин научила и такому. Выбил, после, нож. И повалил на землю пластом, стараясь лишить ориентации в пространстве. Сам – отступил на несколько шагов, ожидая. Поинтересовался:
- Тебе чего?
Незнакомка поднялась, отряхиваясь. Одела шлем обратно. Пошатывалась слегка. Оказалась прелестной зеленоглазой белокурой красавицей, на которую и руку-то поднять не сможешь. На губы только взглянешь – и все, сам в плен сдашься добровольно. И, кажется, это она шла впереди всех, когда войско женщин входило в лес с пляжа. По крайней мере похожа. Пришлось Петрову устыдится проведенного приема. Надо было не так равнодушно прикладывать ее об поверхность. Нежнее, что ли…
Красавица была хмурой. Разыскивала выбитый нож глазами. Не замедлила с угрозой:
- Я тебя сейчас убью, хотанец! Ты поднял руку на Ликанию, хозяйку Седьмого Лазурного Королевства!
Петров отшвырнул ее нож ногой подальше, на всякий случай; без доспехов следовало подстраховываться от малейших опасностей. Возразил, косясь на ее клинок в ножнах:
- Начнем с того, что не являюсь хотанцем. И не стоило приставлять нож к моему горлу вообще, не пришлось бы валятся на земле.
На нее слова Петрова не произвели никакого впечатления. Все так же хмурилась и готова была привести угрозу в исполнение. Правая рука подрагивала, вот-вот готовая выхватить меч и начать рубить обидчика до полного уничтожения формы его тела. Поджатые губы все же произнесли сухо:
- Или встаешь на колени, или – умираешь.
Лёха удивился неподдельно, посмотрев ей в глаза:
- С какого это перепуга, Ликания, я должен встать перед тобой на колени?
Ответ еще более его удивил:
- Ты моя добыча!
Петров аж икнул. Решил уточнить:
- Не понял. Какая, еще, добыча?! Я что, на кусок мяса похож? Или на оленя лесного, говорливого?
Красавица перестала хмурится. Сама не в понятках была; встреченный образец противоположного пола оказался каким-то странным. Переспрашивает. Смерти не боится. Грубит. Дерется. Такие, по слухам судя, среди хотанцев вроде бы не встречаются. Решила все же попытаться уговорить словами:
- Вставай на колени, хотанец. Я первая тебя увидела. Будешь жить в моем дворце, пить хорошие вина и питаться лучшими блюдами. Я королева. Тебе повезло.
Петров вновь икнул. Услышанное еще больше запутало. Сначала убить хотела, а теперь предлагает в ее дворце пожить нахаляву, винца попить реального, деликатесов покушать, то сё. Непонятно…
- Странные вещи получаются, не находишь? – он сместился влево, дабы ей сложнее было атаковать мечом; получалось что мешал ствол дерева. – Ты меня пытаешься в плен взять, всякие блага обещаешь, королевой представляешься… Зачем? Считаешь меня полным идиотом? Думаешь, я тебе поверю и сдамся в плен добровольно?
Зеленоглазая скрестила руки на груди, оставив, видимо, попытки захватить в плен силой. Прищурилась:
- Сомневаешься в моих словах, хотанец?
Петров решил внести некоторую ясность. Понял что его с кем-то путают. Путают по незнанию. А если так – то можно извлечь из этого некую выгоду. Взять да согласится с заблуждениями такой красавицы. Пусть обрадуется. Пусть завяжет более спокойный разговор, сулящий перерасти в, быть может, некие дружественные отношения, но не бесполезную драку. А уж там… Там и суп грибной, там и постель совместная, там и все остальное по умолчанию. Но, опять же, существует некий риск. Стоит только назваться тем, чем она желает – вполне вероятно что прелестная может незамедлительно атаковать. Назвался мясом – полезай в суп. Назвался пивом – ходи сюды… Лучше уж немного выяснить для себя, что же такое “хотанец”. Выяснить, подумать, все взвесить, а уж потом называться.
Оперся плечом о ствол дерева и спросил:
- С чего ты вообще решила что я хотанец?
Ликания приподняла бровь. Левую. Посмотрела по сторонам, словно искала немого определения встреченному ей в лесу настырному носителю странной одежды. Глянула вопросительно в глаза:
- А кто же ты, тогда?
Лёха пустился в привычные объяснения-представления. Не раз уже произносил эти слова:
- Я из другого мира.
Отошел от дерева, так как по нему ползали муравьи. Добавил, отряхиваясь:
- Здесь нахожусь второй день.
Королева Седьмого Лазурного усмехнулась. Сделала неопределенный жест рукой. Привела какие-то свои, только ей ведомые, доводы:
- Не верю. По росту ты подходишь. Волосы светлые. Акцента не слышно. Встречен мною на побережье Империи Хотан. Ты просто пытаешься ввести меня в заблуждение, только и всего. Сейчас вот возьму и свистну. Прибегут мои подданные и скрутят тебя, как бы ты не сопротивлялся. Понял? Лучше добровольно сдайся в плен, пока я не передумала.
Петров огляделся настороженно. Прислушался. Возразил:
- Не сдамся. Твои подданные попросту пострадают, только и всего. А я убегу.
Вновь усмешка на красивых полных губах. И неоспоримый для периферий факт:
- От целого войска не убежишь.
Для Кластера такое не проблема:
- Это как посмотреть, Ликания.
Достойное. Для периферий, опять же:
- Как ни смотри – не выйдет.
Петров понял, что понапрасну раскрывает свои возможности. Поймал на шее еще одного муравья. Растерев наглеца в пальцах, поведал:
- Я всё же попробую…
Спохватился:
- Кстати, если ты являешься королевой, то почему бродишь одна? Где твоя свита, к примеру? Советники, министры, фрейлины, прочие дворцовые прихлебатели…
- Я должна ходить одна в этом лесу. Так принято с давних времен. Мне, королеве, незачем оспаривать права на тебя у кого-то. Я тебя увидела – и всё.
Петров помотал головой. В ней и так творился полный хаос, а тут еще и новая, к общей куче, еще более непонятная, информация. С каких это пор монархи одни слоняются по лесам? С давних времен, да? Странно…Упоминание прав каких-то… И что значит утверждение “всё”?
- Что, всё?
Прелестная и прекрасная королева устало вздохнула. Ей, видимо, самой уже надоело втолковывать странному, на ее взгляд, хотанцу – что почем, и сколько весит в местном обществе. Выдала такое:
- Я нашла себе мужа, вот что.
Петров отшатнулся, расслышав. Возопил:
- Мужа?! Не понял, какого еще мужа?! Это меня что ли?!
Спокойно кивнула головой. Расплылась в довольной улыбке:
- Да. Тебя.
- Охренеть!
Шагнула вперед, заставив Петрова отскочить и упереться спиной в подвернувшийся нечаянно ствол дерева. Потребовала:
- Вставай на колени, повторяю. Я окружу тебя любовью в своем дворце. Я королева, понимаешь? Тебе крупно повезло. Такое только один раз в двадцать два года происходит. Радуйся вообще, что не попался на глаза простолюдинке.
Всё встало на свои места. И высадка на побережье. И рысканье по лесу. И требование добровольной сдачи в плен. И обещания всяческие, сладостные и заманчивые. Войско женщин, оказывается, приперлось из-за океана в поисках своей второй половинки. Похожая ситуация уже встречалась Петрову в одной веселенькой периферийке; только там все было наоборот – войско тамошних аборигенов штурмовало неприступный остров с целью добыть себе красивую жену.
Но здесь-то? Неужели за океаном нету подходящих мужиков?!
Петров почесал затылок. Стряхнул с волос хвоинки. Поинтересовался, для себя:
- А в твоём королевстве, случаем, нет что ли достойных кандидатов в мужья?
Ликания покачала головой отрицательно. Ответила снисходительно:
- Нет. Мужей ищут здесь, на материке Хотан.
- Но я не хочу быть твоим мужем. У меня интересы другие.
Блондинка решила ходить сразу с козырей. Главных. Сделала убойный ход, повернувшись на месте и давая себя осмотреть всю.
- Я некрасива?
Посмотреть было на что. Высокая, молодая, стройная. Военнизированный наряд много чего подчеркивает. Шлем с черным плюмажем придает еще больше роста и выгодно выделяет тонкую шею. В натуре – королева. Красоты. Истинная представительница периферий Верхнего Яруса Зеленой Зоны. За такую подержишься хотя бы минуту – самым счастливым человеком себя почитать станешь. Во всем мироздании. И – главное – пупок нормальный, без отклонений. Можно в плоский животик чмокнуть в порыве нежности. Но жениться… Жениться все же не стоит. Впрочем…
Петрову она понравилась. Особенно имя. Слова о хорошем вине и отменной пище – тоже. Желудок сразу заурчал, вспомнив что не получал пищи уже довольно продолжительное время. Поэтому Лёха решил подчиниться. Тем более – перспектива жизни в лесу до появления Стражей не прельщала никаким боком. Лучше уж во дворце приятно проводить время, в обнимку с королевой, чем мерзнуть, недоедать, терпеть тяготы и лишения прочие. Каджин его и там найдет, не беда. Поймет, поди…
Взвесив все “за” и “против”, Петров решил согласится. Пусть называет хотанцем. Пусть мужем считает. Кстати, узами брака еще ни разу сочетаться не приходилось. Тем более с королевой. Красивой королевой. Нормальное, в принципе, развлечение будет, если, конечно, Стражи всё не обломают… Стоп. А как же Марла? Ведь предстоящая женитьба – чистой воды измена. Хм… Ладно, посмотрим по обстоятельствам. Успеют Стражи до дворца – королева обломается. Не успеют – тогда можно будет сказать тем кто обиделся, что иного выхода небыло… А… А по пути до дворца – придется, вынужденно как бы, ознакомится с прелестями королевскими. И подробно. Одни губы только чего стоят…
Он кивнул покорно:
- Ладно. Твоя взяла, королева. Я сдаюсь.
Блондинка аж расцвела. Потребовала, подходя ближе и улыбаясь:
- Вставай на колени.
Петров глянул на нее снизу вверх. Задержался на внушительном бюсте.
- Думаю, не стоит. Ты выше меня ростом.
Не согласилась с приведенными доводами. Настояла на прежнем:
- Всё равно вставай. Руки убери за голову. Я должна проверить твои одежды на предмет наличия оружия.
- Я тебе и так всё отдам. Добровольно.
- Лучше я сама поищу. Так надежнее.
- Как хочешь, Ликания.
Пришлось подчинится. Встав на колени, убрал руки за голову. Позволил красавице ощупать себя.
Та забрала только меч. Кобуру с пистолетом посчитала не опасной.
Обворожительно улыбнувшись, призналась:
- Я довольна, хотанец. Ты мне сразу понравился. Хвала богам, за то что послали тебя. А теперь спи…
…В лицо ударила струя какой-то красноватой пыли, да так неожиданно, что Петров не успел среагировать и увернуться. Даже мата завялящего произнести не успел.
Темнота мгновенно обволокла сознание, заглушив все чувства…